***
Но сейчас, стоя под дверью в родительскую комнату, разодетая в более-менее официальное платье Таня, крепко вцепившись пальцами в один из упомянутых выше билетов, сильно сомневалась в своем ранее твердом согласии на затею с театром. Очередная ложь маме могла повлечь за собой много проблем, а это не лучшая перспектива, высветившаяся перед знаменательным вечером. Тем более сегодня с ними не пойдет Аня, что спокойно прикроет, если вдруг будет нужно. Подруга, поручившись безукоризненной поддержкой Эшли, вежливо отказалась от культурного путешествия, сказала, что «парочке пора сходить на свидание без лишних свидетелей». Таня сглотнула, поправила аккуратный хвост и, предварительно постучавшись, нажала на серебристую ручку. Шагнула внутрь спальни, подмечая, что мать лежит на кровати за незнакомой книгой в золотисто-коричневом переплете, и несколько натянуто улыбнулась. - Мам, ты сильно занята? - подошла к постели и осторожно умостилась на краю. - И что это у тебя? - «Божественная комедия», - женщина потянулась к прикроватной тумбочке, взяла оттуда тонкую красную закладку и устроила между страниц, захлопывая книгу, - очень интересно, чтобы ты знала. Прочти как-нибудь, если захочется. И нет, я наконец-то совсем не занята. Что ты хотела? Куда вырядилась среди ночи? - Сегодня класс идет на выступление приехавшего с гастролями «Театра теней», - на одном выдохе ответила дочь, сжимая заветную картонку в руках. - Я после школы долго убиралась у себя, потом делала уроки, из-за чего не виделась с тобой целый день, опять не смогла предупредить заранее. В общем, вот мой билет, - подала его заинтересовавшейся матери, - очень хочу пойти, но, если ты не разрешишь, я все пойму. Опять пришла в последнюю минуту, прости. - Ну, что я могу сказать? - мама придирчиво рассмотрела билет с обеих сторон. - Иди, развлекайся. Надеюсь, не задержишься до двух часов утра, как на дне рождения Кэсси. - Конечно, нет! - Таня счастливо усмехнулась, вмиг соскакивая на ноги. - Театр – совсем другое, - прошлась к двери и обернулась. - Спасибо! - Опоздаешь, - мама махнула на нее рукой и, когда дочь уже закрывала за собой дверь, беззлобным тоном добавила: - Ты ведь не соврала мне? Правда с классом? - С классом, не волнуйся, - девчонка зажмурилась, прислонившись к стене в коридоре. - Можешь проверить, - притихла. - Ладно! Поверю на слово еще раз, беги уже, - через секунду мама хмыкнула, поерзала, поправляя подушку, и опять окунулась в «Божественную комедию». Таня спокойно выдохнула застывший в горле комок воздуха и направилась вниз по лестнице. Запрятав злосчастную бумажку в тайный передний кармашек на платье, девушка запнулась перед выходом рядом с обувной полкой и деревянной вешалкой ручной работы (как-то папа постарался). Выбрала из весьма немногочисленных вариантов обуви черные босоножки на низком ходу, на плечи набросила легкую кофту, ибо дневная сорокаградусная температура в Калифорнии ничуть не гарант такой же теплой ночи. Коротко взглянув на себя в зеркало, убрала со лба непослушную прядь недавно выпрямленных волос и собралась выходить, как вдруг ее окликнул подозрительно отстраненный голос брата, льющийся из кухни. - Чей день рождения сегодня? - он вытягивал ядовитые слова, постукивая маленькой ложечкой о стенки белой чашки, до краев наполненной крепким чаем. - Я иду в театр с классом, - Таня почти скрипела зубами вслух. - Хватит строить придирки без должного повода. - Не боишься, что она позвонит классной руководительнице? - Если ты не похлопочешь, не позвонит, так что, - сестра решительно скрестила руки на груди, - не боюсь. Ведь ты у меня самый лучший братец на свете, помнишь? Парень, что удивительно, больше не тревожил и без того беспокойные мысли, ограничился лишь многозначительным смешком, налегая на мамино фирменное печенье, вместо пудры, прописанной в оригинальном рецепте, посыпанное сладкой кокосовой стружкой.***
Энди встретил Таню внизу улицы, опираясь поясницей об зияющую начищенным боком иномарку. Школьница плохо разбиралась в машинах, но, подойдя к гордо осклабившемуся музыканту поближе, не смогла сдержать чистого девичьего восторга. Автомобиль действительно впечатлял лаконичностью линий, глубоким серым цветом с белесым отблеском, куцыми фарами и дороговизной едва просматривающихся сквозь затемненные на несколько тонов окна кожаных сидений. - Откуда? - пораженно спросила Таня, касаясь пальцами прохладной глади капота, осторожно очерчивая декоративное углубление. - Неужели ты ничуть не начинающий рокер на мели, а самый настоящий богач? - Да, - кивнул Энди, плохо скрывая рвущуюся в свет насмешку, - а еще я – королева Британии. Ты честно считала меня второсортным плебеем? Грех! - Энди, это плохая шутка, - девушка усмехнулась. - Серьезно, что за роскошь? У кого угнал? - Не угнал, - солист наигранно горестно вздохнул, поднимая глаза к иссиня-черному небу, украшенному мириадами лампочек-звезд, - всего лишь вежливо взял взаймы у друга. - Какой щедрый у тебя друг, - Таня поравнялась с ним. - Кто он? Мне очень интересно. - Ты, наверняка, ничего не слышала об этом человеке, - Энди отчасти помрачнел, спрятал руки в карманы однотонных брюк, хорошо сочетающихся с насыщенно-синим блейзером и темной рубашкой, - Нейт Шипп. Он был первым гитаристом группы. Ушел от нас в самом начале, отыскал более перспективный проект. Прижился там и остался у меня в долгу за то, что я не рассказал ребятам всю правду о его предательстве, немного приврал по старой дружбе, хоть и злился похуже остальных. - Благородно с твоей стороны, - школьница вздохнула. - Мое любопытство удовлетворилось, спасибо за откровения, и… мы не опаздываем? - Не знаю, - парень взглянул на циферблат консервативных наручных часов, - полчаса на дорогу сквозь пробки есть. Немного, в общем, так что советую ускориться. Запрыгивай на переднее сидение.***
Энди привез ее к одному из немногих статных театров-стариков Лос-Анджелеса, служащих неизменной визиткой города, отзвуком былых пышных времен. Высокие колонны, овитые лучами, льнущими из прожекторов, подпирающие массивную крышу, огромные деревянные окна, совсем новые, здорово контрастирующие с общей ветхостью огромного здания, пестрые вывески и играющие цвета – восхитительная картина. Таня удивленно хлопала ресницами, окончательно добитая красотой главного входа, толпами изящно одетых людей, важно заплывающих вовнутрь. Парень, глуша двигатель автомобиля, предвкушая фееричность предстоящего представления, недоуменно взглянул на спутницу. - Я вижу, тебе здесь более чем нравится. Почти рот разинула. - О, прости, - девушка в секунду отошла от блаженного оцепенения, оборачиваясь на Энди. - Да, конечно, нравится. Атмосферно и завораживающе. - Тогда пошли занимать места? Теперь времени, если честно, в обрез. Таня потянула на себя ручку-язычок и поспешила выбраться на улицу.***
Когда они вошли в зал, яркий, невероятно завлекающий свет уже погас, сфокусировав все беглые взгляды на широкой зашторенной сцене. Ее границы плавным склоном перетекали в оркестровую яму, где тщательно настраивались перед выступлением дорого выглядящие даже издали музыкальные инструменты. Пробравшись к своим сидениям, спешно пройдясь по небольшой дорожке между людскими ногами и нижележащим рядом, пара удобно примостилась, оценивая открывшиеся виды. - Очень удачный выбор, - шепотом похвалила Таня, отмечая отличную видимость происходящего на сцене и подле нее, - никогда не сидела так близко. Обычно мы с классом забирались на балконы, там тоже неплохо. - И часто вы бывали в театре? - Энди по привычке поправил длинную челку, еще прикрывающую плохо сходящие ссадины и синяки. - Нет, совсем нет, - школьница грустно подперла подбородок ладонью, облокотившись на мягкий бордовый подлокотник. - Чтобы добиться разрешения «на экскурсию» у директора, классная руководительница тратит слишком много времени. Собирает всякие бумажки, письменное согласие от родителей… Кропотливая работа, занимающая не меньше месяца, ради одного дня. Глупо. Тем временем занавес стал медленно подниматься, а оркестр из нервной орды музыкантов обратился в обитель готовой к определенному сигналу тишины. - Мне очень интересно твое мнение по поводу спектакля, так что смотри внимательно, - склонившись к собеседнице, выдал парень на одном дыхании. - «Театр теней» нечасто заезжает сюда. Наши билеты – настоящий эксклюзив.***
Энди ужасно падок на искусство, на любые его проявления. То, как он наблюдал за разворачивающейся впереди драмой – драмой, посвященной жизни брошенного ребенка – захватило Таню, продолжительно поглядывающую в его сторону, всякий раз заставляло трепетно улыбаться. Вокалист смотрел на сцену, широко распахнув глаза, притихши. Будь девушка немного циничней и ехидней, непременно сравнила бы его умиротворенное внимание с чем-то глупым и унизительным, например, с тем, что парень под весом силы оживающих теней, принял на себя облик среднестатистической пыли. Самой настоящей пыли! Хотя, на самом деле, это было совсем не так. Просто представление явилось зрителю настолько живым и вдохновляющим, что он полностью погрузился в него. Наверное, погрузился так же глубоко и бесповоротно, как Таня влюблялась. Влюблялась не в потрясающий спектакль, нет. Она, проматывая в голове каждую минуту с Энди, робко касаясь мизинцем застывшей на подлокотнике руки, задерживая дыхание, чтобы ничем не помешать, до дрожи в коленках терялась в посеревших от освещения глазах. Для нее, молодой и глупой, любовь была чем-то несносно новым, будоражащим кровь, напрочь лишающим нормализированного ритма сердцебиения. Таня даже несколько боялась подобных чувств, потому что, ей, все из этого ряда вполне естественно. Нет ничего зазорного в боязни любви, ведь каждый знает, что она может за собой принести. И добро, и зло. Главное, никогда не позволять себе из-за страхов отступить назад. Отступить и потерять все, потерять свое крошечное счастье. Наверное, именно из-за того девчонка твердо шла на риск, несмотря на колючесть порой просыпающейся совести и настигающих ее ситуаций. Стоит кому-то другому всякий раз подвергать ее опасности, она откажется участвовать в его проделках дальше, ибо лишние проблемы никому не нужны. Неважно, это друг, брат или сват – больше никакого содействия. Береженого человека Бог бережет. Что же, выходит, что она действительно попалась.***
История о мальчишке, оставленном родными родителями в роддоме, представленная замысловатыми рисунками, пляшущими на необъятном бежевом холсте человеческими тенями, лишенная антракта, сплоченная от минуты до минуты, взялась залом на ура. Овации по окончанию трагической феерии глушили, поднимали в желудке рой беспокойных бабочек, вибрацию по коже. Искренне и громко, так по-настоящему проникновенно, что труппе «Театр теней» действительно предписано гордиться собой. Таня четко уловила главную мораль пьесы: «Каждый человек должен бороться со всеми нападками судьбы, а не разочарованно опускать руки, надеясь на скорый приход мифической белой полосы!» Именно это делал маленький покинутый мальчик, несмотря на злые тени-лапы недругов, всячески подстегивающие и сваливающие его лицом вниз. И подобная нехитрая философия показалась школьнице такой правдивой и чистой, что она улыбалась во весь рот, мысленно посылая благодарности создателям сего чуда за задумку, труды и органичность трогательной передачи полезных «жизненных картинок» зрителю… Когда Энди, галантно взяв спутницу под руку, вывел ту на улицу, на часах как раз отбило ровно «21:20». - Что дальше? - весело поинтересовалась Таня, по-детски быстро подбегая к припаркованной в свете высокого ажурного фонаря машине. - Отвезешь меня домой, и карета обратится в тыкву? - Нет-нет, подожди, - Энди заговорщицки подмигнул, - еще не полночь, причем далеко не полночь. - Ты меня заинтриговал, - девушка подступила к нему, соскочившему с бордюра, поправила немного задравшиеся к верху вороты блейзера, - куда дальше? - Я познакомлю тебя с лучшими в мире кексами.***
Если верить мнению Энди, то «мировые» кексы готовили в хлипковатом кафе на набережной, что ничем не выделялось и не привлекало. Вполне обычное желтое здание, втиснувшееся между двух невероятно пестрых минимаркетов, ничего особенного: вывеска наполовину затухшая, окна небольшие, зашторенные, а двери неприветливо сильно захлопнуты и завешаны глупой рекламой всяких бесполезных «незаменимых на кухне» хлеборезок. Таня искренне недоумевала, как здесь могут готовить что-либо вкусное, незабываемое, но парень обещал, что ее мнение изменится, ведь: - Опусти стереотипы, за испорченной оболочкой не всегда прячется абсолютно такое же пропащее содержимое. Правда, школьница все равно оставалась при мнении, что все философствования насчет внутренней красоты не могут никоим боком касаться общественного питания. Внутри кафе оказалось не намного уютней, чем снаружи. Ветхие столики и, похоже, совсем недавно на скорую руку отремонтированные потолочные балки немного нагнетали, а преувеличенно спокойная пустота в зале и вовсе сильно настораживала. Вот только чистота радовала, ибо Таня, садясь поближе к окошку, не заметила и единой пылинки. Минутой позже к Энди, распинающемся о прекрасной еде, подошел на удивление очень милый и улыбчивый официант. Его обесцвеченные волосы отчего-то вовсе не отталкивали, а приятные черты стирали любой противный шлейф, оставленный царящей вокруг тишью. - Что будете заказывать? - спросил он, выуживая с кармана на белом фартуке небольшой блокнот и красивую подарочную ручку. - Черничные кексы, - музыкант откинулся на спинку кожаного клетчатого диванчика. Таня вздернула брови, поерзала и, дождавшись, пока официант уйдет, скептично причмокнула, повторяя позу парня. - Черника в качестве наполнителя? Ты уверен, что это хорошая идея? - Ты мне доверяешь? - Доверяю. Почему-то Таня ни на миг не задумалась над ответом, хотя, в целом, ей еще не приходилось задаваться таким вопросом, и все обстоятельства начала их отношений располагали к хотя бы минутному перебиранию мыслей. Чудно, ей-богу. Энди удовлетворенно кивнул, мол, тогда не стоит переживать, и отвернулся, рассматривая стены. Несколько картин слева, несколько справа, пейзажи, легкие портреты, если бы не возраст помещения, здесь было бы в разы больше посетителей. Хорошая реставрация – и тутошние дела пойдут на славу. Заказ принесли относительно быстро, похоже, готовые кексы всего лишь положили в специальную микроволновую печь и тщательно разогрели. Изрядно посыпанное пудрой лакомство быстро затопило нос приятным запахом, вьющийся над ним пар обещал многое, так что девушка вмиг стерла с себя несколько надменное выражение лица. - Итак, - вокалист всплеснул в ладони, облизнул губы, - я хочу, чтобы ты первая попробовала, - обхватил пальцами крайний пушистый кекс и протянул девушке. - Кусай. - У нас настоящее романтическое свидание в стиле мыльных сериалов? Собираешься кормить меня с руки весь вечер? - Таня прищурилась, но все-таки подалась немного вперед. - Не ерничай, - Энди засмеялся, прихватывая с подноса еще один кекс и отправляя аккурат себе в рот. Кисло-сладкий кремовый вкус ударил по языку букетом чего-то невероятно взрывного, школьница даже заворожено опустила ресницы, тщательно прожевывая, пытаясь распробовать каждый оттенок. Спутник наблюдал за ней, не скрывая превосходства. - Знаешь, - Таня наконец-то глотнула и посерьезнела, - ты оправдал частичку моего доверия. Сейчас. В полной мере, - искренне улыбнулась, протягивая пальцы к следующему кексу.***
Они вышли из кафе через, приблизительно, полтора часа, потому что Таня вдруг захотела попробовать все кексы, которые только могли приготовить. Ей настолько понравилось, что Энди без задней мысли пошутил, несерьезно сетуя на то, что она три раза озолотит заведение за его счет. А девушка в свою очередь обещала ему, что «это последний, точно». Но в итоге официант несся за очередным небольшим подносом. - Мне больше всего понравились банановые, - Таня, влюблено усмехнувшись, насмешливо погладила себя по животу. - Ох, и наелась же! - И все-таки я был прав насчет доброй еды здесь? - Энди, обняв ее за плечи, ступил на дорожку к авто. - Да, я безусловно… - школьница не успела закончить, так как из-за спины резко раздался чей-то растерянный вопль. - Что? - музыкант обернулся первым, сильно хмурясь. Прямо к ним приближалось два знакомых силуэта, пятки которых от, видимо, слишком продолжительного бега почти дымились. - Аня и Эшли? - Таня инстинктивно уцепилась рукой за локоть Энди. - Откуда? - Чуваки! - в ту же минуту вскрикнула Аня. - Заводите тачку, мы нарвались на мексиканскую мафию в гетто! Энди не послушал бы ее, точно не послушал, не появись на горизонте невзрачная кучка довольно крепких мужчин с бейсбольными битами.