BTS. Драбблы.

Юнги курит прямо в студии, плюет с высокой колокольни, насколько дорогое там оборудование. Но осваивает его за какие-то несколько дней. И оно чертовски круче, чем его полудохлый ноут и старый диктофон. Юнги выдыхает тонкую струю дыма в потолок, игнорируя хлопок открывшейся двери. Он тут не один работает. Он в курсе. Но как же эти парни его раздражают. Шибко шумные, зазнавшиеся, не знающие, что такое настоящая жизнь. - Хён, там Джин орет, что оторвет твою, цитирую, "блядскую голову с блядского туловища, если ты не прекратишь дымить внутри помещения". Юнги в курсе. И чей этот высокий голос, полная противоположность его собственного. И какого черта Сокджин рычит на него изо дня в день. - Чимин, отъебись. Юнги ждет повторного хлопка двери, но вместо этого доведенный до белого каления младший хватает его за ворот футболки, выдергивая со стула и с размаху впечатывая в ближайшую стенку. - Хён, ты думаешь, ты здесь один такой? Сокджин называет тебя королевой драмы. Как называет тебя Намджун, думаю, ты и сам знаешь, - сладкий, почти детский голос Чимина никак не вяжется с силой компактного Рембо. Юнги щурится, медленно затягиваясь крепким мальборо, и выдыхает дым в лицо младшему. У Чимина черные, словно смола, волосы, рельеф мышц на руках проступает в тусклом студийном свете. - Ты с первого раза не понял, что ли? Чимин. Отъебись. Чимин растягивает губы в блядской улыбке и отпускает его, вырывая из его пальцев сигарету и втаптывая ее в пол. - Как скажешь, хён-а.