BTS. Драбблы.

Сокджину паскудно и паршиво. Душу грызет не то бессилие, не то собственное слабоволие - бесконечное поражение перед лицом обстоятельств. Бесконечное отступление, лишь бы выжить и зализать открывшиеся и гноящиеся раны. У Сокджина период осенней депрессии, будь он хипстером или тринадцатилетней девчонкой, плачущей по очередному красивому айдолу из новой дебютировавшей группы. У Сокджина перманентный пиздец, от которого не скрыться и не сбежать. Он цветет у него в грудной клетке, расцветает, заполняя легкие кровавой жидкостью, заставляя сердце неровно и нервно биться о косточки ребер. Он стучит кончиками пальцев по барной стойке, разглядывая сквозь блестящую поволоку глаз (Сокджин - девка, поэтому плакать не считает зазорным, особенно по пьяни и в затрапезном клубе на окраине Сеула) симпатичного бармена. Бармен кажется ему то ли знаком свыше, то ли собственной свихнувшейся паранойей. Джина разрывает от желания заговорить с ним и физической потребностью, чтобы его никто не трогал, пока он тонет в собственном отчаянии и безысходности. Бармен ставит перед ним стакан с виски и отказывается брать за него деньги. - За счет заведения. Сокджин в этот момент его почти ненавидит. И черную радужку больших глаз, ни разу не типикал кориан бой, и лицо невинной малолетки, пока на него не падает свет софитов, высвечивая по-взрослому прямой и хищный оскал белоснежной улыбки. - Я настолько жалко выгляжу? Бармен удивленно вскидывает пробитую сережкой бровь, а после усмехается и перевешивается через барную стойку, обдавая мятно-яблочным дыханием ухо Сокджина. - Ты выглядишь красивым. Хочу твой номер. И тебя. В перспективе.