Найти Дом

Киано вернулся в Столицу в середине последнего месяца зимы с небольшой свитой, выделенной ему князем Тэрраном. Вопреки его ожиданиям, двор не был удивлен долгим отсутствием государя и вполне свыкся с тем, что волка иногда тянет в родной лес. Но в последний раз они видели своего князя юношей с еще не совсем изгладившимися детскими чертами, а теперь в дом вернулся молодой мужчина с горестной складкой губ. Первым распоряжением Киано был приказ о переносе его личных покоев в дом дружины, поближе к его воинам. А те комнаты, где жила семья, Киано велел запереть и отдать ему ключи. - Фиорин, срочно созывай большой совет и собирай всех глав родов. Завтра в полдень в Песчаном зале! - Киано решил не мешкать с объявлением похода. - Государь, что-то случилось? - Завтра узнаешь, а пока меня ни для кого нет, я и Хагни в поле. - Чего с ним такое? – Фиорин повернулся к Нарнилу. - Что за затея? - Фио, ты давно свой меч точил? Проверь, скоро пригодится, – Нарнил довольно улыбнулся. Он то уже знал, зачем государь собирает совет, Борг еще вчера поделился секретом. - Ты о чем? - Завтра узнаешь! - Тьфу на вас! Развели тайн! Песочный зал был самым большим залом в княжеском дворце и назван так из-за особого цвета мрамора, которым был выложен. Нежнейший персиково-коричневый оттенок плит пола и колонн придавал уют огромному помещению, и не зря здесь веками собирали внутренние советы, где присутствовала вся знать эльфийского Запада. Для официальных приемов и иностранных гостей существовал роскошный Голубой зал, выложенный холодным серым и голубым камнем, светлый, но просто кричащий о надменности и неприступности эльфов. Но Киано хотелось объединить всех именно в домашнем, Песочном зале. Уже с раннего утра замок был наводнен приехавшими по срочному вызову дворянами, владельцами земель и просто знатными эльфами. Киано так мечтал отоспаться после ночной охоты, где они вдвоем с Хагни загнали оленя, щедро поделились добычей с серыми братьями и только под утро, сытые и довольные вернулись в замок. Но дела требовали своего, и кто знает, сколько ему осталось еще таких вот охот. На больших советах Киано обычно появлялся при полном княжеском облачении, но теперь еще на его поясе висел Меч Запада. И единственным непривычным штрихом в его облике было отсутствие кос, теперь отросшие до плеч волосы свободно спадали крупными волнами, чуть скованные парадным венцом. Зал тихонько гудел, пересказывая последние новости и сплетни, но как только в зал вошел государь со свитой, все стихло. Присутствующие встали и поклонились, приветствуя князя. Киано поклонился в ответ своему народу. Он прошел к своему трону, но не сел, а лишь бросил плащ на резное сиденье. Волновался он ужасно: дело было нелегким, и не каждый день приходится объявлять о войне. - Добрый день! Я собрал вас всех, чтобы сообщить важное известие. Но пока я немного погожу с ним и начну издалека. Прошу меня послушать. Все вы знаете, что как только я взошел на трон, я начал реформы и насколько бы мне ни хотелось себя похвалить, но я не могу не отметить того, что они дали свои результаты. Вы знаете о том, что доходы наши увеличились, а земли расширились. Они расширились за счет Юга и Запада, но наши исконные земли, которые мы заняли со времен прихода из Благословенной земли, утеряны. Мало того, что утеряны сами земли, убиты и наши сородичи. - Издалека начал, ничего не скажешь! – шепнул Фиорин Нарнилу. - Тихо ты, дай послушать, соизволят ли лентяи поднять свою задницу. Если он не убедит, я тогда бунт устрою! На них зашикали. - Позвольте вам зачитать последнее письмо с Яблоневой горы, которое пришло вчера. Многим из вас знакомо это место, я водил вас туда в свой первый поход. Теперь этого места нет, оно сожжено врагом, а тех, кто выжил, можно сосчитать по пальцам левой руки, и зря говорят, что эльфы не седеют. Читаю. «Сообщаю, что крепости больше нет. Мы не ждали этого нападения и не готовились к нему, разведчики не сообщали тревожных вестей. И даже то, что мы всегда наготове, на этот раз не спасло. Мы не дождались вашей помощи и не устояли. Прости государь, но этот рубеж мы не сохранили. Они напали вечером, возникли как из-под земли, и даже наши маги не учуяли этих тварей. Да и поздно было. Если бы это были просто орки… но Инъямин в своих подземельях вывел новых светопротивных тварей. Они похожи на ублюдков от ящерицы и смертного: жуткая морда, мощные лапы и две ноги, отвратительный хвост. Они сильны, но уязвимы под мечами. Мы бы справились, но тварей было больше. И Инъямин не вложил им сердца, ибо и сам не обладает им. Они убивали всех, а от смертных унаследовали страсть к насилию, и мы не смогли спасти наших жен и детей. Смерть их была страшной. Погибли и почти все воины, а те, кто выжил, ранены. Сейчас я диктую это письмо в трактире, заезжему эльфу, ибо сам потерял правую руку и не в силах писать. Я буду ждать от вас распоряжений, охраняя последний клочок нашей земли на потерянном рубеже». - Вот такое письмо пришло мне вчерашним утром, как только я приехал сюда. И это не первое письмо с подобным содержанием. Вам не надоело, я спрашиваю? Вас устраивает подобное положение? Кто-то удобно устроился в середине страны и забыл, зачем предки пришли в эту землю! Кто-то попустительствует шпионам, а кто-то не щадит себя на границах. Мы проделали огромную работу по созданию союза, вы все знаете, сколько заплачено гномам за их оружие, сколько - северянам за их жизни и мечи, сколько потрачено на укрепление границ. Я не скрываю от вас ни медной монеты. Любой может прийти в хранилище и посмотреть отчеты. Я не жалел денег на магические лаборатории, и эти посевы принесли плоды. Сейчас мы сильны, у нас есть армия, есть маги и могучие союзники. Лично у меня и моих соратников нет уже сил терпеть беспредел Инъямина и черного князя. И вот самое главное: этой весной состоится великий поход на черные земли, где нас либо смешают с пеплом, либо споют о нас песни. Я не вижу другого выбора. Я не могу сидеть и ждать, пока враг подойдет к Столице. Я поведу сам войско и возглавлю его, и если я не укушу черную гадину, то я сниму с себя корону! Зал зашумел. Таких речей в Песочном зале не вели давно, уже почти тысячу лет, и не все ожидали их услышать. И в одобрительных выкриках слышались недовольные голоса. Вот поднялся приморский эльф, и Киано узнал в нем отца юного Каэля: - Государь! Ты верно говоришь, твои речи горды и подобают князю. И что самое верное, они подкреплены ратными делами. Но государь, ты молод, а молодые мужчины рвутся сложить свои головы в лихом бою и обагрить горячей кровью поля. Я отдал тебе своего сына, и ты поведешь его на битву. Но ответь, государь – сколько у нас шансов победить? - Столько же, сколько и проиграть. Никто не знает, что будет завтра, но я полагаюсь на свой разум и волю богов. Мы идем на правое дело, в наших душах нет ничего дурного, и мы сильны, сильнее, чем раньше. Я могу тебе сказать, что никому не дам погибнуть напрасно, а тем более - молодым, но и сам я не собираюсь отсиживаться в шатре. Споры продолжались долго, но подавляющее большинство было на стороне государя и настало время подвести итог: - Итак, я благодарю всех за поддержку, и буду ожидать свое воинство в десяти полетах стрелы от западных ворот Столицы в день первого цветения трав. А этой ночью я приглашаю вас на пир во дворце, мы будем прощаться с зимой и ждать весны! Фиорин посмотрел в уже пустой кубок, взглядом подзывая оруженосца. Он был уже весьма нетрезв, но в эту ночь мог позволить себе такое. Когда им доведется еще пировать? Пировать вот так – на широкую ногу, с плясками прекрасных дев, с музыкой и вином. Даже Киа впервые со своего приезда улыбается, хотя изумрудные глаза похожи на застывшие в своем совершенстве драгоценные камни. Нарнил расслабился и вовсю соблазняет жену приморского градоначальника – хрупкую рыжеволосую эльфийку. Всем хорошо этой ночью, и даже если они победят, вряд ли ее очарование вернется. Новость он уже знал, он остается тут – Киано требуется тот, на кого можно оставить государство, когда государь занимается ратной работой. Имлар сам не захотел вернуть себе обязанности, и крайним оказался снова он, Фиорин. Это он будет метаться от неизвестности и разгребать бумаги, но он не мальчишка, что бежит за конем отца и умоляет взять его на войну. Он будет хранить венец государя. Киано оставалось еще полтора месяца, и он снова навестил родичей. Письмо с приглашением на присягу новому Волчьему лорду нагнало его по пути в родные пределы. Он вез закутанный в драгоценные меха подарок – гномский меч из голубой стали; говорили, что подземный народ находит в своих горных кручах куски металла, упавшего с неба, и кует из него редкие мечи. Такой меч творится долго-долго, и отношение к нему, как к новорожденному ребенку. За такой клинок можно было купить три десятка северных кораблей вместе с командой и добычей с похода. Киано же он достался тоже недаром. Еще в начале своего правления он был весьма удивлен тем, что, оказывается, у эльфов князю полагается годовое жалованье. Это было в новинку для Киано: он искренне предполагал, что власть дается Хранителями и только по зову сердца, но если за это еще и платят, рассудил экономный оборотень, то пусть так и будет. И за меч он заплатил ровно столько, сколько причиталось ему за пять лет княжения. Цена клинка озадачила Киано - еще тогда, когда он создавал ножны к мечу, не удовольствовавшись гномской работой по коже. Ножны должны быть достойны такого оружия. В своей сокровищнице он отыскал такую редкость, как свернутый кусок кожи серебряного дракона, которые водились уже только в далеких землях. Как он попал в эльфийскую сокровищницу, уже никто не помнил, и Киано не сомневаясь отрезал кусок. На «личные нужды», как пояснил он хранителям сокровищницы, расписываясь в книге выдачи, которую сам же и учредил. Тонкая серебристая кожа была необычайно мягка и в тоже время замечательно сохраняла форму, но Киано старался даже не дышать, когда теснил узор: двух драконов в схватке, причудливо изогнутых, в манере северных художников. На узор он напылил рубиновой пудры, обвел контур черным и рисунок замерцал в серебре кожи. Пришлось наведаться в сокровищницу еще раз – посмотрев на ножны, Киано понял, что крайне необходим и пояс, сделанный в подобном стиле, и на всякий случай забрал себе весь кусок кожи. А теперь волшебный клинок покоился в ножнах, обернутых песцовым покрывалом. Подарок он вез сам лично, в своей клади: не потому, что никому не доверял, просто ему нравилось ощущать силу небесного металла – грозную и непостижимую. Откуда бралась чудесная сталь, так никто и не знал, и лишь гномам перепадали редкие подарки с небес. А теперь такой меч будет и у Тиннэха. Киа всегда интересовал вопрос, из чего же сделан Меч Запада? Скромный на вид клинок рассекал любую материю, и его не требовалось точить. Сразу после пира Киано спросили, собирается ли он взять с собой в поход легендарный меч, и он задумался – стоит ли? Все-таки, несмотря на качества меча, это ритуальная вещь, а прекрасного оружия в личном арсенале князя – хоть телегой грузи. Меч Запада – это то, что дороже жизни князя, и претензии темного властелина на этот меч тоже хорошо известны. Ни в коем случае меч не должен достаться ему. Поэтому на следующее утро после пира государь покинул дворец с небольшим свертком, а вернулся лишь к вечеру. На вопрос Борга – где изволил пропадать светлейший князь, невнятно проворчал что-то в ответ. Так правильно, никто не должен знать о том, где находится святыня, пусть груз тайны ляжет только на плечи Киано и лучше святыня будет сокрыта в земле эльфов, чем достанется злу. Церемония была назначена на утро, а эльфийская делегация прибыла лишь поздней ночью, и поэтому в Волчьем замке царила суета. С собой Киано привез Борга, Фиорина, неизменного Ильменаса и всех волков, которые входили в его личную охрану. Несмотря на то, что теперь они служили государству эльфов, обязанности подчинения своему князю с них никто не снимал. И теперь все вспоминали слова ритуальной присяги. - Всегда мечтал это увидеть! Князь эльфов склоняет голову перед волком! Есть на небе справедливость! - Шепнул уже бывший князь Тэрран своему родичу Боргу, а Киано в это время произносил священные слова верности своему брату и князю. А вечером был праздник. - Только эльф мог догадаться притащить в волчье логово дракона и небесный металл! Киа, ты сам это делал, или мне мерещится работа вашего самого знаменитого мастера, который и заварил всю вашу кашу?– Тиннэх был в восхищении от клинка, и еще в большем - от ножен и пояса. – Ты сотворил самый прекрасный подарок, который можно было только представить! - Я просто сделал для достойного клинка достойную оправу: гномы не в ладах с кожей, да и с драконами тоже, – поскромничал Киано. Отъезд Киа наметил ровно за две недели до означенного срока выступления против темных. И теперь, прощаясь с семьей, чувствовал, как кольнуло сердце. Кто знает, суждено ли им увидеться еще? И Тэрран лишь шепнул на прощание: - Береги себя, мы ждем тебя живым! Что бы не случилось. Пора была выступать, Киано уже знал, что союзные войска собрались в означенном месте, пока задерживались северные эльфы, но они должны были догнать войско почти на самих темных рубежах. И эльфийское войско выступило в свой большой поход. Киано планировал перейти в наступление к лету, когда они достигнут темных пределов. Свое войско он разбил на три армии – одной командовал Борг, другой Нарнил, а третья подчинялась ему самому. Пока они долго шли по эльфийским землям, потом нужно было пересечь мощные горные перевалы, и только тогда открывались сами темные земли, где и предстояло принять бой. По законам, принятым Хранителями, Киано отослал Инъямину крайне высокопарное и издевательское письмо, уведомляя о начале войны. Ответа, как и положено, он не получил. - Властелин, они покинули свою Столицу! По донесениям разведчиков, у них три армии, смешанных. По тридцать тысяч людей, эльфов и гномов, и каждый стоит четверых. Одной армией командует мальчишка, второй раб Нарнил, а третьей - оборотень, и они ждут северных людей и эльфов. Нам надо готовиться! - Не суетись, эльф… Северян они могут ждать сколько угодно. Странно, что мальчик так рассчитывает на своего тестя. Хотя он еще о многом не знает. Инъямин, этого полукровку нужно получить живым и желательно невредимым. Я поручаю это тебе и твоему брату Нерги. Вы отвечаете головой за него. Можете убить всех, но эльф должен быть у меня. - Слушаюсь, властелин. - Нар, на кой мы взяли столько вина? А? Ведь сопьемся, пока дойдем: армия пьяных эльфов против властелина тьмы. Я уже почти сочинил текст этой саги! – Киано собрал своих командующих в шатре. У них уже вошло в привычку собираться вечером у Киано; сначала они обсуждали военные дела, а потом плавно переходили к ужину, перетекавшему в посиделки с вином и лютней. Но если к вечеру присоединялись гномские вожди, то все затягивалось до утра и грозило участникам сильным похмельем. Киано почему-то нравились эти весенние вечера в поле, огонь сотен костров на стоянках и эти посиделки, и щемило сердце от неизвестности. - Ну-ка, расскажи, чего ты там придумал? - Я еще столько не выпил! Погоди немного, гномы обещали прийти. - Тогда к утру это будет лживая сага, – рассмеялся Борг. – Я боюсь, что эти хваленые инъяминовские твари передохнут от запаха перегара от войска. - Перегар будет только от нас, остальным-то хуже. Меня беспокоят наши северные друзья: по срокам они уже должны были дать нам весть, а мой тесть молчит как рыба. - Не золото, не пропадет, - откликнулся Нарнил, - Ильменас, ты чего, спишь уже? Принеси еще пару бутылок, хотя нет, четыре, и иди спать себе. Отослав оруженосца, он пододвинул к себе бокалы и разлил оставшееся вино. - Честно вам сказать? Не знаю, тревожно мне. И вроде не в первый раз туда иду, а все равно не по себе. - Так и должно быть! – ответил Борг. - Ничего не боятся либо дураки, либо самоубийцы, а противник у нас достойный. Я думаю, что их войско возглавит Нерги, брат Инъямина. Из того полководец, как булка из дерьма. А вот Нерги – это серьезно, но он и поблагороднее будет, потому что знает, с какой стороны клинок держать. Киано, тебе нужно будет беречься, Тэрран верно сказал: тебе придется остаться в живых, чтобы не произошло. И давай без глупостей - я знаю, что ты способен на боевое безумие, так постарайся сдержаться, и не трать силы понапрасну. - Ты хочешь сказать, что я должен попасть в плен и выжить? - В плен ты попасть не должен, но всякое бывает. Тебе придется выжить - у эльфов не будет шансов, если они потеряют тебя и меч Запада. - Знаешь, мне не нравятся эти разговоры… давай, ты лучше расскажешь ту сказку, что начал вчера: я уснуть не мог, чем там все дело кончится? - Я всегда знал, что эльфы как дети. Ладно, слушайте… И они сидели до самого рассвета.