Für den Mund nehm' ich rot und für die Augen blau /Для губ я возьму красный, для глаз — синий, Deine Haare mal' ich bunt, /Твои волосы я раскрашу в разные цвета: in gelb und lila, grün und grau /желтый и сиреневый, зеленый и серый Ich weiß auch, daß das nicht stimmt, aber es sieht doch lustig aus /Я знаю, что это не так, но выглядит забавно, Ich mach' das so wie's mir gefällt, denn ich mal' ja… Meine Welt /Я делаю так, как мне нравится, ведь я рисую… Мой мир
Девушки сидели в гостиной и смотрели фильм, изредка бегая за добавкой попкорна. За проведенное вместе время Василиса успела рассказать о всей своей никчемной, как выразилась сама рыжеволосая, жизни. Синеглазая не утаила ничего, не боясь признаться о каких-то своих ошибках Захарре. Темноволосая внимательно слушала ее, изредка кивала головой, нередко вставляла свое слово, а иногда и вовсе задыхалась от возмущения и восхищения. Ту часть, в которой присутствует Драгоций, Василиса старательно старалась избежать, и Захарра прекрасно это видела и понимала, поэтому не стала расспрашивать что-либо подробнее. Рыжая не стала скрывать даже историю с наркотиками, в которую вляпалась года три-четыре назад. Отличительно чертой Захарры было то, что она никогда никого не осуждала. За это Василиса была несказанно благодарна подруге. После своей историей поделилась и Драгоций-младшая. Рассказала про парнишку Маара — ее кошака, про школу, родителей, эта девушка в двух словах смогла описать всю свою жизнь. — Сейчас кто-то выскочит! А, Василиса, мне страшно! — Захарра жалась в угол дивана от страха и закрыла глаза руками, оставив между пальцами маленькие щели. Василиса лишь усмехнулась на реплику подруги и попыталась обнять ту за плечи. Самое смешное было то, что Захарра сама выбирала фильм и остановилась на ужастике «Астрал». Кстати, совсем он не страшный. Рядом с диваном стоял маленький прикроватный столик, на котором покоились пару бокалов и бутылка вина. Потянувшись за практически полным бокалом, Василиса сделала пару глотков алкоголя и разблокировала телефон. Ей было не интересно смотреть фильм, но и обижать Захарру Огневой не хотелось, поэтому девушка просто отпросилась в ванну и захватила с собой бутылочку вина. — Драгоций, вот что ты на меня смотришь? Я хочу расслабиться, — состроив удивленную мордашку, засмеялась Василиса и поднялась наверх. Дом Драгоциев был просторным, я бы даже сказала очень, здесь легко было потеряться. Рыжая зашла в первую попавшуюся комнату и очень кстати в ней оказалась уборная. Скинув с себя вещи, Василиса налила в ванну воду по грудь и добавила чуточку пены, завязав волосы в небрежный пучок.Meine Welt… Meine Welt… / Мой мир…Мой мир Und die Liebe, die wird rot / Любовь нарисую красным, Und der Hass schwarz wie der Tod / А ненависть — черной, как смерть Ich mach' das so wie's mir gefällt, / Я делаю так, как мне нравится, Denn ich mal ja Meine Welt / Ведь я рисую мой мир
Горячая вода придавала телу энергии. Василиса окунулась по шею и взяла с раковины телефон. Сделав пару фотографий, она отправила некоторые из них другу из Лондона и продолжила расслабляться с бокалом вина. Василиса закрыла глаза от нахлынувшего спокойствия. Давно ей не было так хорошо, по-настоящему. Телефон постоянно вибрировал, оповещая о новом сообщение. Скорее всего тот самый друг ответил на фотографии. Огнева просто откинула его на ванный коврик и сделала глоток вина. Василиса редко расслаблялась вот так — лежа в ванне, обычно это был секс на одну ночь или пару часов в компании алкоголя. Эта особа отвыкла от этого — простого спокойствия и покоя. — Не знал, что у меня гости, — раздался хриплый голос со стороны двери. Фэш не стесняясь прошел в ванную и уставился на девушку. — Не знала, что ты скатился до того, что подглядываешь за голыми девушками, — не открывая глаз, усмехнулась Василиса и не сдвинулась с места. Другая на ее месте давно начала бы вылезать из ванны, извиняться, но Огнева не зря носит такую фамилию. — На самом деле я рад тебя видеть. Нам нужно поговорить, — сменив улыбку на каменное лицо, сказал Драгоций и подошел поближе. — Я не хочу говорить. Да и о чем нам разговаривать? Я люблю тебя, ты — Маришку, а Резникова без ума от тебя. Думаю, вопрос исчерпан. — открыв глаза, как никогда серьезно сказала Василиса, а после с улыбкой добавила, — Спинку потрешь? Парень не стал отвечать на этот вопрос, просто схватил мочалку с верхней полки, намылил мылом, а после, развернув девушку, начал натирать ей спину. Фэш делал аккуратные круговые движение, слегка надавливая на чувствительную кожу подруги. Сам не заметив, парень развернул Василису к себе лицом и начал натирать ее шею, грудь, руки. Рыжая не возмущалась, просто следила за парнем, в которого была бесповоротно влюблена. Приятные движение возбуждали. Причем не только Василису, Драгоций тоже был на гране. Со слегка распухших губ девушки слетел еле слышимый стон, а потом второй, третий. Стоны градом лились из уст Василисы, заводя Фэша все больше и больше. А он продолжал тереть ее тело, спускаясь на живот и ноги. Тыльной стороной руки он прошелся по промежности Василисы и глухо зарычал. Он хотел ее.Ich mal'n Auto, das nicht stinkt / Я нарисую автомобиль без выхлопных газов, und Keinen überfährt… / который никогда не собьет… Einen Herrscher, der mal nicht durch die Macht verdirbt… / Правителя, который не испортит власть… Ich mal'n Baum den Keiner fällt, / Я нарисую дерево, которое никто не сгубит, ich mal' Geld, das Keiner zählt / И деньги, которые никто не считает. Und dann mal' ich noch'n Krieg, in dem Keiner jemals stirbt! / А потом войну, на которой никто никогда не погибнет!
Сорвавшийся с губ парня стон затмил его разум. Фэш резким движением притянул девушку к себе и жадным поцелуем впился в ее раскрывшиеся губы. Языки сплелись воедино и танцевали танго, обследуя рты друг друга, а влажные руки девушки мигом оказались на оголенных плечах Драгоция. Поставив Василису на ноги, синеглазый зашел к ней и задвинул всегда мешающую ему шторку. Порыв страсти захватил в плен этих двоих и не хотел выпускать. Василиса была похожа на голодную лисицу, ищущую свою добычу, а Фэш напоминал грозного волка, который вот-вот загрызет свою жертву. Минуты длились словно вечность. Василиса не стеснялась в своих движениях и ловко расстегивала штаны парня. Возбужденный орган был уже на пике, но никто не собирался спешить. Драгоций изучал тело Василисы, покусывая шею подруги и оставляя кровавые засосы на память. Ноги девушки подкашивались от наслаждения и возбуждения, нахлынувшего с новой силой. Синеглазый наконец избавился от майки и штанов, оставшись в одних боксерах. Он приятно покусывал губы Василисы, проникая пальцами рук внутрь нее. Она извивалась, словно змея, просила продолжить и возбужденно стонала прямо в губы парню. Но неожиданно все прекратилось: все ласки, поцелуи. — Я не могу, я люблю Маришку, — Драгоций, произнеся эти слова с такой болью и раскаянием, а после, ударив кулаком по стене, вышел из ванны, тихо прошептав слово «прости».Meine Welt… Meine Welt… / Мой мир… Мой мир… Nun wirst du sagen, daß das grenzenlos naiv ist… / Теперь ты скажешь, что это бесконечно наивно… Und daß ich die Welt nicht machen kann wie's mir beliebt… / И что я не могу сделать мой мир таким, как мне хочется… Und doch träum' ich immer noch, daß endlich 'was geschieht… / Но я все еще мечтаю, что в конце концов что-то произойдет… Und träumen darf ich ja wohl noch / Ведь мечтать мне, пожалуй, еще можно.