Wishing On A Star

Деймон Сальваторе – шериф туманного городка Мистик-Фоллс. Деймон Сальваторе – неплохой друг и отличный собутыльник. Деймон Сальваторе – тот, кого жалеют из-за ужасного сына. Деймон уходит на работу слишком рано и всегда приходит слишком поздно. У Деймона нет места (кроме выходных) прочим занятиям, только работа – единственная и неповторимая, а затем глубокий сон. Мистер Сальваторе вваливается домой на час позже, чем должен, питается «едой в пакетиках» (еда быстрого приготовления) и ложится спать сразу же – падает на кровать и засыпает на следующую секунду. Мистер Сальваторе – почитаемый человек, в молодости за ним водилась репутация плохого мальчика, но время вытравило это, оставило лишь жалкую пародию того Деймона, теперь же это был отличный шериф, никакой обольститель (времени не было) и общепринято несчастный отец. Кай – тот самый сын. Кай – плохой. Но если у Деймона это выражалось обольщением девчонок, парочкой колких и неприличных фраз, то его сын зашёл дальше. Кай Паркер (фамилия, которую он использует в тех кругах) торгует травкой (и всегда пробует прежде чем продавать), крутится рядом с очень опасными богатыми людьми и нарушает все запреты отца, посылает того на все четыре стороны и просто ненавидит. Кай Паркер – злобный. Он любит делать больно всем (и физически и морально), любит унижать, любит власть. Кай – псих. Деймон честно пытался вытравить из его сына это. Но он не мог, не справлялся. Все деланно жалели Деймона (некоторые индивидуумы даже предлагали особую помощь), все ненавидели Кая и просили их детей держаться подальше. Но как держаться подальше от такой тёмной бездны? Зло притягивает. -Где ты был, Кай? Мистер Сальваторе говорит устало, он уже еле борется, едва пытается. Его сын практически неисправим, его сын – одна большая проблема, которую проще искоренить, но он его сын. И поэтому Деймон прячет следы, ведущие к Каю. -Я спросил, где ты был. -А я не ответил. Кай громко фыркнул и закинул ногу на ногу. Вся его фигура так и пыталась выразить «Мне плевать на Ваше мнение, катитесь все к чёрту». Неисправимый, дурной. Слова перекатывались на языки, вызывая не ненависть и не отвращение к себе, это было удовольствие, неправильное, чёрное, садистское. -Как ты разговариваешь с отцом? -А как ты разговариваешь с сыном? Отец и сын редко общались, а проблемы никогда не решались сами. У них была нетипичная проблема «Отцы-дети», здесь к этому примешивались ещё и «Шериф и преступник», «Ненависть двух людей». Здесь всё было в разы тяжелее. -За что ты мне такой достался? Деймон Сальваторе злобно налил бурбон и залпом опустошил бокал. К сыну у него была ненависть, в те моменты, когда эмоции затмевали рассудок, а после, Деймон вспоминал, что он его сын, и морщинки покрывали лицо мужчины. Он не любил своего сына, он пытался его спасти. -А разве я не похож на тебя? Я слышал, моя мать была хорошей не то, что ты, уведший её у своего брата. Кай злобно фыркнул и поудобнее устроился в кресле, предчувствуя представление. Тяжёлый стакан звонко ударился о деревянный стол, оставляя отметины, когда мистер Сальваторе поставил его с громким, бьющим по ушам звуком. -Не смей так говорить о своей матери. -Она променяла твоего брата на тебя, а ты не был против. Где же была твоя мораль? Кай цокнул языком и расхохотался. Кай любил злить своего отца, тогда мужчина взирал на него странно-странно, мистер Сальваторе сдерживал эмоции, стараясь не ударить нерадивого сына. Злость бурлила, распространялась, как яд. Елена была больной темой. -Она – твоя мать. Ты не смеешь так говорить о ней. Ты не знал её. Елена Сальваторе (в девичестве Гилберт) – одна большая рана за грудиной. Они познакомились, когда она училась в одиннадцатом классе. И тогда Елена встречалась с его младшим братом – Стефаном. У Деймона не было плана, он не хотел уводить девушку у брата. У Деймона была чёрная куртка, роман с её одноклассницей – Кэролайн Форбс (роман, конечно, слишком громкое слово) и полное нежелание подчиняться правильному брату. Елена Гилберт была чудесной, милой, доброжелательной. Они обручились, когда ей исполнилось двадцать один, а вскоре Елена забеременела. -Но её поступки говорят о многом, папочка. Елена Гилберт впала в кому после рождения сына. Сперва Елену считали мёртвой, но врачи спасли девушку, и она хотя бы не умерла, впала в кому. Елена Гилберт скончалась через две недели в один день со своей подругой Бонни Беннет, разбившейся в автокатастрофе. Это событие перечеркнуло, изменило всю жизнь. Поменяло её. -Не смей. Ты убил её. Ты – маленький гадёныш убил её. Деймон Сальваторе ненавидел своего сына. Так неправильно и зло, потому что тот убил Елену. Деймон не хотел смотреть на него, не хотел иметь ничего общего. Чудовище, монстр. Кэролайн и Стефан в первое время его отторжения от сына заменяли только родившемуся мальчику отца и мать. В итоге, они заставили взять ребёнка на руки и нести эту ответственность. Кэролайн стала крёстной, Стефан – крёстным, но, честное слово, лучше бы они приютили ребёнка и сделали вид, что он их сын. -Прекрати винить меня. Мне было две недели, когда она умерла. -Ты убил её. Деймон Сальваторе не простил сына, он винил его. Особенно это сказывалось в первое время, но первое время растянулось на пять лет. Деймон Сальваторе уходил в запой, орал на пятилетнего сына и проклинал его. Деймону было больно, так нормально больно, потому что Елена умерла, а причина (по его мнению) стояла прямо перед носом, но Сальваторе ничего не мог сделать, потому что это его сын. Деймон Сальваторе его ненавидел, а Кай всегда об этом знал. -Ты говоришь это в сотый раз. -А ты никак не поймёшь. Кай помнил, как кричал отец. Кай помнил, когда ему было пять, и он был просто маленьким ребёнком, желающим тепла, Деймон Сальваторе напивался до чёртиков и орал на весь дом. Это был ад. Пятилетний Кай не понимал, почему его родной отец так ненавидел его, Кай хотел увидеть маму, может быть, она полюбила бы его, приласкала бы и поцеловала в лоб, обещая всегда быть рядом. -Понимаю. Понимаю, что мой родной отец всю жизнь ненавидел меня, а теперь просить, чтобы я не ненавидел его. Ты испортил мне детство, папочка. Я тебя ненавижу. -Не смей. Так. Говорить. Весь ад прекращали тётя Кэролайн и дядя Стефан. У тёти Кэролайн были светлые локоны, голубые глаза и улыбка ангела, она всегда прижимала его тепло-тепло, и обещала, что всё будет хорошо. Дядя Стефан успокаивал отца и взъерошивал волосы Кая. «Не хнычь» - с улыбкой говорил он. Деймон же его ненавидел. Пока не пил – молча, напивался – громко. -Почему? Потому что это правда. Как хочу, так и говорю. Тебе ясно, отец? Деймон научился контролировать эмоции, когда сыну исполнилось шесть с половиной. Только Кай слишком хорошо запомнил громкие крики отца и обидные слова, заставляющие сжимать руки в кулаки и ненавидеть себя. -Хватит! Кай никогда не задерживался дома на слишком долго время. Кай был немного сумасшедшим и психованным, а в душе – обиженным мальчиком. Кай имел задатки маньяка, а вместе с вывернутой душой всё сгущалось, становилось хуже. Никто не удивился, когда труп мистера Сальваторе нашли в луже крови на собственном диване. Кай не любил своего отца, как и отец не любил его. Кай отравил его, то ли был слишком слабым, чтобы убить самому, то ли был слишком злобным, потому что яд даровал жуткую смерть. Его отец заслуживал особой смерти. Кай – совсем неправильный мальчик. И непонятно кто в этом виноват.