Wishing On A Star

Семья – красивое слово, мягкое, приятное. Семья – непонятное слово, чуждое, дикое, иное. Кора Хейл повторяет его раз за разом, пытаясь постигнуть тайну пяти букв. Кора Хейл ни черта не понимает. Кора Хейл осознаёт. Семья – не для неё. Слово перекатывается на языке, отдаёт мягкостью, что отторгает её организм. Кора зло фырчит, когда Питер (никаких «дядюшка») говорит (приказывает) ей. Питер хочет, чтобы она подружилась с его дочерью. Кора отчётливо видит правду. Питеру оно особо не надо, просто Питер сам не понимает, что делать. Питер Хейл – Одиночка (именно так, с большой буквы), Питер Хейл – мерзавец и сволочь. Внезапно объявившаяся дочь слишком не вписывается в его жизнь. Кора впервые видит, как Питер Хейл (тот, что убил Кейт, выжил в пожаре и практически стал Альфой) не понимает, что делать. Питер всё равно остаётся собой, потому что сваливает всё на неё (Твоя дочь, сам и разбирайся). Дерек уезжает, линяет куда-то, а Питер просто приказывает, не оставляет ей выбора. На что Кора щерится и обещает выдрать ему когти и глаза, что никогда не станут красными, потому что МакКол – живуч, как никто другой. Кора дерётся, разрывает ему глотку, но неизменно оказывается на лопатках, потому что Питер старше и умнее. Кора Хейл – просто волчонок. Коре Хейл редко предоставляют право выбора. Малия Хейл появляется на три минуты позже обещанного, и Кора едва не шипит, и едва сдерживает когти. Кора до жути прямолинейна, принципиальная и пунктуальна. Кора не любит неточность (а ещё неизвестно откуда взявшихся дочерей её дяди-мерзавца, которых он сваливает на неё), Кора не терпит опозданий для самой себя и не терпит этого у других. Кора сдерживает клыки, лишь потому что обещала Дереку (не Питеру), что за время его отсутствия происшествий не будет (в большом количестве). -Я – Кора. Кора не знает с чего начинать разговор. Кора не особо любит общаться. Она же не Лидия Мартин, которая знает тысячу способов сказать «спасибо». Кора любит тренировки до разрыва мышц, Кора любит гематомы, что пышным букетом цветут на её коже, Кора любит жёсткость, стойкость и дело вместо разговоров. Кору учили драться, а не общаться (тем более с дочерью Питера Хейла). -Я знаю. Малия отвечает равнодушно-хладнокровно. Малия сама не особо рада здесь находиться, но в отличие от Коры, Малия ещё не совсем привыкла к человеческой жизни и неловкости не чувствует. Малия равнодушно дёргает плечами, когда ловит злобный прищур Коры, и спокойно уходит к холодильнику. -Ты, что даже пиццу не заказала? Малия совсем не чувствует себя странно, Малия просто пытается вести себя, как дома, ведь так ей написал отец в послании. Малии совсем не обидно. Родной отец её практически избегает, но он ей совсем не отец. Малия привыкла к другой семье, к другим людям, у Малии «папа» не вяжется с Питером, с Питером у неё вяжется только «мразь», но это немного не то, что нужно. -Я же не знала, что дочка Питера на редкость прожорливая. Кора устало закатывает глаза, становясь похожей на своего брата. Кора совсем не волнуется, функция «волноваться» отсутствует. Кора просто надеется, что не раздерёт глотку дочке Питера Хейла, но Малия оказывается совсем не похожей на Питера (по крайней мере, в первый момент). Малия лишена хитрости в уголках глаз, оскала, из которого льётся только лесть и того дурмана, что сеет вокруг себя Питер. Малия – открыта, честна, но не так как Кора. Честность Коры – принцип, честность Малии – что-то само по себе разумеющееся. Кора спокойно выдыхает. Малия – совсем не Питер. -Я просто проголодалась. Малия заказывает пиццу, на что Кора совсем не возражает. Кора пиццу обычно не заказывает, хоть и готовить не умеет. Кора чаще всего питается едой быстрого приготовления (той, от которой развивается гастрит), громко фыркает, когда Дерек пытается готовить и совсем не удивляется, когда этого не пытается делать Питер – Питер питается в ресторанах. Кора совсем не против пиццы, но Малия спокойно управляется практически со всем сама, оставляя Коре лишь маленький кусочек. Кора включает телевизор как-то отстранённо, но Малия совсем не пытается сопротивляться, не пытается разговаривать или залезть в душу. Она рассеяно осматривает помещение, изредка зацикливается на телевизоре и не имеет ничего против полного равнодушия Коры. Кора практически радуется, потому что вести беседы – не её призвание. -Питер хотел, чтобы я поела пиццы за свой счёт и посмотрела телевизор бесплатно? Малия спрашивает спустя тридцать минут и двадцать четыре секунды (Кора любит точность). -Питер хотел, чтобы я нашла с тобой общий язык, но лучше бы он позвал Дерека. Кора спокойно выкидывает правду, кидает её в лицо, не боясь, что правда порежет кожу, оставит царапины, что не заживут. Для Коры – это норма жизни, а для Малии – данность, поэтому она даже не дёргается. -Не любишь болтать? -Болтать – глупо, нужно делать. Кора смотрит строго в упор, пытаясь выискать в Малии хоть что-нибудь питеровское. Она находит только русые волосы, неплохой рост и больше ничего. Малия – совсем не Питер. -Тебе ведь наплевать? Малия щерит карие глаза, едва-едва напоминая Питера. -Абсолютно. Кора отвечает взглядом на взгляд, но не прищуром, а открытостью, прямотой. -А я хотела выдрать тебе глотку. -Я тебе тоже. Диалоги у них выходят рваные. Обе понимают, что беседы – не их талант. -Так может, я уйду? -Я обещала Питеру, что продержусь до девяти. Кора в очередной раз закатывает глаза, проклиная себя за обещание. Кора – не глупа, Кора просто согласилась на спор. Питер всегда знал, как действовать на неё. Кора практически не удивляется, когда Малия валит её на пол и едва не въедается в глотку. Малия выпускает клыки и светит голубыми радужками, а Кора не остаётся в стороне, Кора выпускает когти и царапает кожу. Это вполне нормально. Это проще. Кора бьёт Малию по рёбрам, а Малия отвечает по печени. Кора осточертело колошматит Малию, а Малия отвечает тем же. Они совершенно не умеют вести светские (и не светские) беседы, но умеют кое-что другое. Они обе – не Лидия Мартин ни на один процент, они – Хейлы, и это прорастает в каждой, несмотря на различное воспитание (которое у Малии после обращения отсутствовало напрочь). Они – Хейлы. Они не умеют вести светские беседы. Они умеют драться, бороться и выживать. Малия уходит не в девять, а в десять. Синяки, шрамы, царапины – в их стиле. Ни одна из них не улыбается, не одаривает улыбкой, не пытается любезничать. Улыбаться из Хейлов умеет только Дерек, любезничать – Питер. Семья. Повторяет Кора снова, перекатывает слово на языке, но чувствует лишь горечь. Слово-призрак, фантом, слово, что не ощущается, а висит где-то слишком далеко от её понимания. Семья. Кора высоко вздёргивает подбородок, подтверждая своё мнение. Малия и Кора – Хейлы. Семья – не для Коры. Семья – не для Малии. Семья – не для них. Это всё, что их связывает помимо драк, борьбы и выживания. Кора вновь повторяет заветное слово, но заветность исчезает, оставляя лишь неприятный осадок. Кора собирает вещи, оставляет записку Питеру «не убей кого-нибудь и не испогань свою единственную дочь. Семья – не для неё. Это всё, что связывает всех Хейлов. Это вполне могло быть семейным. Но они – не семья. Семья – не для них.