Wishing On A Star

Трейси – слабая. Трейси не умеет драться, не умеет выживать. У Трейси лишь силы канимы, которыми она не умеет управлять, и смазливый, но очень самоуверенный вожак стаи – Тео. Трейси даже не оборотень, Трейси – химера, и глаза у их вожака не горят красным. Трейси может лишь беспомощно шептать про себя, ненавидеть Тео, но терпеть – Трейси – верная, Трейси знает, что такое благодарность. Трейси – слабая. Трейси не к кому больше идти. У неё есть лишь Тео (или она есть у Тео), желание выжить и слабость, ставшая сутью. Трейси не к кому идти, не с кем поговорить. Никто не хочет слушать Трейси, никому не нужен недоделанный оборотень. Трейси не может поговорить с Хэйден – Хэйден стаю не любит, как и не может поговорить с Кори – Трейси фальшиво играет уверенность и лишь обещает разодрать глотку. Трейси – слабая, Трейси никому не нужна. Алек позволяет ей рассказывать всё, что она думает ему. Трейси – слабая, а слабых ведь можно жалеть? Трейси – слабая. И когда она тихо говорит о том, что ей страшно и, что она не верит Тео – это становится слишком явным. И когда она тихо плачет, сворачиваясь клубочком в метре от него, и когда она глотает солёные слёзы, не сумев остановиться – Трейси – слабая, Трейси не умеет себя контролировать. Алек помнит, что он вроде как бесчувственный и каменный, но прижимает хрупкое тело к себе. Трейси – слабая, и Алек просто не даёт ей захлебнуться в собственных слезах. Трейси – слабая. Трейси не переходит в другую стаю, не признаётся в любви кому-то вроде Лиама или Мэйсона. Трейси не пытается выказать сопротивление, не пытается оспорить точку зрения Тео, как тот, которого чёрт-знает-как-зовут из стаи. Трейси словно Пэнгборн, как некогда Люк. Трейси поддерживает Тео и давит в себе глупое (наиглупейшее, а как иначе?): «Ты не прав, Тео». Трейси ни капли не злодей. Трейси словно верный пёс следует за Тео, не оспаривая его мыслей. Трейси – слабая. Трейси не хочет спасать Лидию Мартин, Трейси не хочет обмануть Скотта или Малию. Трейси просто хочет жить. Жить, будучи уверенной, что жизнь не отберут, не вырвут. Трейси хочет жить, Трейси не хочет быть злодеем или противником МакКола. Трейси не глупая, Трейси знает, что против МакКола идти бесполезно – Скотт побеждает всегда и везде – чёртово правило, которое не выучил Тео. Трейси боится за свою жизнь, Трейси знает, что не стоит ждать хорошего конца, но идёт – Трейси – верная, Трейси не сможет одна. Трейси – слабая. И каждое её «заткнись или разорву глотку», каждое «сдохни, мразь» – подтверждение. Каждый раз, когда она, не раздумывая, выпускает когти – напоминание – Стюарт – слабая, Стюарт отчаянно хочет казаться сильной. Трейси – слабая. Трейси не уверенна в своих силах, не владеет ими. Каждый всплеск эмоций, каждый рывок на врага и дикая уверенность во взгляде – фальшь, ложь – Трейси играет в сильную. Но «играть» не «быть», и Трейси понимает, и от того сильнее жмётся к нему. Трейси – слабая. Не от того, что примитивная, это – факт второстепенный. Трейси слабая по обычным меркам, по человеческим. Алек видел Хэйден и Кори, у которых есть защита, видел того, чьё-имя-забыл, Алек видел, как молнии искрили в руках того парня. Алек видел, как чуть не выпустила Девкалиона Хэйден, как сбежал Кори. Алек видел, как склоняла голову Трейси, как признавала поражение, соглашаясь. Трейси – слабая, Трейси – примитивная, но Алек её жалеет, каждый раз проклиная себя, потому что Стюарт привыкает к нему, и это – неправильно. Трейси – слабая. Трейси – жалкая, немощная. Трейси жмётся к нему слишком доверчиво и шепчет тихое «спасибо» на ухо. Алек не обещает ей весь мир, не обещает себя – ничего не обещает, если честно. Алек лишь отвечает на её «спасибо» каким-то отчаянным: «ты жалкая, Стюарт, слабая». Трейси лишь прячет лицо и пытается держаться – Трейси льёт слёзы, благо, что беззвучные – учится быстро. Алек исчезает на утро, не оставляя ничего. Алек, возвращаясь в Институт, отскрёбывает удушливые духи Трейси и вновь проклинает сперва – её, потом – себя, а после – весь мир. Трейси – слабая. Слабая духом, слабая телом. Трейси – слабая. Трейси тянется к нему, протягивает свои руки, но непременно не достаёт – Алек не позволяет себе типичных нежностей, не позволяет Трейси забраться ближе, чем можно. Алек Трейси не любит, нет. Алек Трейси жалеет. Алек не любит слабость. Алек не любит беспомощность. Но Стюарт делает с ним что-то, сводит с ума этим отчаянием в тёмной радужке глаз, и он сдаётся – укутывает её в чёрную куртку и вновь исчезает на утро. Алек не любит примитивных. Алек на дух их не переносит. Но самая что ни на есть примитивная Стюарт ломает его принципы тихими мольбами и просьбами, и Алек позволяет на время забыться, отпустить – он шипит ей: «слабая», – но целует так, что Стюарт и не думает отвечать. Алек не любит Трейси. Трейси – слабая. Трейси – примитивная. Трейси – верная (не ему). Алек не любит Трейси, нет. Но зачем-то вытаскивает её из рук Тео, который чуть не отбирает её чёртову жизнь, и орёт, срывая голос – Алек не знает, что точно его разозлило, то ли их поцелуи, то ли её едва ли не свершившаяся смерть. Алек слишком крепко держит её за руку, вновь проклиная – Трейси вроде бы не глупая, но верная до последнего вздоха. Трейси – слабая. Слабых принято (можно) жалеть. Жалеть, оставляя отметины на руках и рубцы на губах. Жалеть, вжимая в стену. Жалеть, не представляя иной жизни. Жалеть, осознавая, что жалость – всего лишь отговорка.