На выходе из своей комнаты Камиль решил, облокотившись на перила, недолго понаблюдать сверху за наложницами, которые на первом этаже окружили Делину, словно другого свободного места не нашли. Миновало две недели с тех пор, как ночную половину дворца посетили женщины из семьи султана, а значит, и две недели, как девушка с короткими волосами побывала в покоях правителя. Тогда она вернулась всего через несколько часов. На следующий день Батур-Атмаджа прислал ей в подарок браслет с большими зелёными камнями, не снимаемый теперь варгийкой. И она не уставала задирать рукава собственных платьев, которые отныне отличались от обычной одежды наложниц, демонстрируя всем единственное украшение. Остальные разевали рты, восхищались и завидовали. Ничего нового. Однако Камиля терзала мысль, что подруги его сестры, часто её навещавшие и со всей заботой и теплотой относившиеся к ней, сейчас отреклись от своих ценностей и принципов. Бросив напоследок презрительный взгляд, юноша спустился с лестницы и, больше не награждая девушек вниманием, покинул помещение.
Не секрет, что раскрытие Исхаком тайны Камиля сильно ошарашило и заставило насторожиться последнего, но также сыграло на руку. Когда твой секрет знаешь не ты один и тебя при этом поддерживают, действовать становится легче. Варгиец больше не переодевался в спешке и не удирал украдкой, поскольку теперь вся мужская одежда хранилась у помощника повара. Однако всегда стоило быть осторожным, ведь до его комнаты тоже нужно добраться, а наложницы не вольны бродить где вздумается. Проходя по нижним коридорам, Камиль услышал голоса двух евнухов, что раздавались с обычного места обеда прислуги. Юноша остановился и огляделся. Убедившись, что в коридоре больше нет никого и никаких шагов не доносится, он рискнул приблизиться, чтобы получше разобрать разговор на самую интересную для него тему.
— Такое событие невероятно важно, это большо-о-ой шаг для Шарвидской империи, — радостно протянул Гюль-ага.
— Ничто не вечно, — вторил ему Дуйгу-ага. — Испокон веков Варга славилась как непобедимое царство. Но её падение было лишь вопросом времени. И вот, Гюль-ага, смотри, бог Харун на нашей стороне.
— Верно говоришь! Был пробит девятый круг, теперь и восьмой наш!
— А самое прекрасное то, что это только начало. За восьмым будет седьмой, за седьмым — шестой, а за шестым — пятый, а за…
— Да понятно-понятно! Я не сомневаюсь в твоих умениях считать! — завопил Гюль-ага, впрочем, быстро притихнув. — Но на этот раз нам понадобилось больше воинов, ты знаешь об этом?
— Да, варгийцы сопротивлялись сильнее. Нашим колдунам пришлось очень постараться. Говорят, дальше ещё сложнее будет подчинять Варгу.
— Чтобы ломать защитные барьеры Варги каждый раз нужны новые силы! — возмущённо закричал евнух.
— Успокойся, это не наши волнения, — понизил голос Дуйгу-ага, — чародеи из Сехили об этом позаботятся.
— Придётся несладко, — цыкнул Гюль-ага.
— А ты как думал? — евнух говорил, пережевывая при этом пищу. — Чтобы стать единственной правящей империей во всём мире, нужно пройти через множество трудностей. Такая власть легко не достаётся! Всегда главным соперником была Варга, в которую нам наконец-то удалось вторгнуться. Победив её, мы победим весь мир!
— За победы и мировое господство!
— Да будет так!
Они чокнулись стаканами и через минуту, видимо, выпив содержимое, засмеялись. Камиль стоял, плотно стискивая зубы и сжимая кулаки. Недалеко послышались чьи-то торопливые шаги — скоро незнакомец показал себя, и до варгийца, спрягавшегося за стеной, донёсся его встревоженный голос.
— Ох беда, — взвыл Кудрет-ага, забегая к своим, — вы тут вина распиваете, а во дворце несчастье случилось!
— Что произошло, Кудрет? — заволновались евнухи.
— Верно говорят, что радость и горе ходят парой! Мы победили Варгу в прошлой битве, а сейчас у нас…
Что-то тяжёлое с глухим стуком упало на пол.
— Кудрет! — Камиль услышал, как евнухи поднялись со своих мест и подбежали к аге.
— Госпожа Хадайя, — слабым голосом заныл мужчина. — Ведь полторы недели назад ей не здоровилось, и она лежала всё это время в постели, а сегодня под утро, — он чуть ли не плакал, — ей стало ещё хуже… Говорят, первая жена нашего великого султана при смерти.
Раздались тяжёлые вздохи и ахи евнухов. Больше ничего важного Камиль не услышал, а потому, дабы не проходить мимо комнаты слуг, он отправился к помощнику повара другой дорогой, еле сдерживая клокочущий гнев. Варгиец ощущал себя штормом, быстро набирающим скорость, чтобы всколыхнуть спокойствие и привнести хаос, бесцеремонно разрушающий всё живое. Добравшись до двери Исхака, юноша резко отворил и захлопнул её со всей силы. Затем, не обращая внимания на ошарашенного парня, прошёл вперёд и облокотился о стол, опуская голову.
— Камиль? — осторожно подал голос Исхак.
Варгиец издал злостный рык и забарабанил кулаками по столу.
— Эй-эй! — ринулся к наложнику помощник повара, оттаскивая того от мебели за плечи.
Камиль развернулся и ударил Исхака по лицу так, что тот аж попятился от неожиданности. Глаза парня словно застелила тёмная пелена, не позволяющая контролировать ситуацию. Светловолосый юноша не растерялся и в ответ набросился на соперника, впечатывая костяшки пальцев тому в живот. Варгиец заревел и, повалив ногой Исхака, сел сверху, сжимая чужие бёдра своими, вцепился ему в ворот и занёс кулак.
— Да что с тобой? Очнись!
Исхак перехватил кисть Камиля и ловко поменялся с ним положением. Лицо темноволосого юноши сморщилось от удара головой об пол.
— Камиль, — выдохнул помощник повара, обеспокоенно смотря на парня светло-зелёными глазами.
— Прости, — прошептал тот, отворачиваясь.
Исхак встал и потянул за руки варгийца, помогая и ему подняться.
— Я безумно зол и расстроен, — вполголоса признался черноокий.
— Я вижу! — Исхак потёр лицо. — А в чём причина? Поведай, коли я получил за это!
— Варга, — собеседник всё так же не поднимал глаза. — Её продолжают громить, — он зарыл пальцы в парик, снимая его, — вы смогли атаковать восьмой круг.
— Кто это «вы»? — недовольно пробурчал Исхак.
— Шарвиды, — усмехнулся Камиль, — кто же ещё?
— Сочувствую, — уже спокойнее отреагировал помощник повара, — но, к твоему сведению, я простой слуга, а не воин, к тому же и шарвидом не являюсь.
— А откуда ты?
— Из Ансы.
Исхак подошёл к небольшому шкафчику и открыл его.
— Больше тебе знать необязательно, — он достал пакетик с травами. — Сабир ждёт, попытаюсь нас оправдать.
Камиль сбросил платье и потянулся к рабочей форме.
— А что такое… Сехили? — вспомнил разговор евнухов варгиец.
— Сехили? — удивился Исхак, размешивая травы. — Это западное крыло дворца, — он залил лекарство водой, — там живут и работают одарённые нашей империи, — с долей сарказма произнёс юноша.
— Колдуны?
Исхак вполоборота повернулся к варгийцу.
— Откуда прознал?
— Евнухи болтали.
— А-а-а, эти, — он издал смешок. — И ты, стоит полагать, подслушивал их. Подобные болтуны не умеют держать язык за зубами, так что не думай им доверять.
— Да ни за что!
— Я просто предупредил, — Исхак подал стакан Камилю. — Выпей, это успокоит тебя. Не стоит в таком состоянии показываться Сабиру. Он мужчина нервный, без криков ни дня, но ты должен научиться терпеть это или же, как я, не реагировать.
Юноша с благодарностью выпил предложенное.
— Молодец, — собеседник забрал стакан, — а теперь пошли к мучителю моей жизни.
Камиль медленно кивнул помощнику повара и весь последующий день старался сохранять спокойствие.
***
Варга — большое королевство, равное по величию и могуществу Шарвидской империи. Оно представляет собой девять высоких каменных стен в виде концентрических кругов. Можно предположить, что такое деление на уровни соответствует классу, проживающему в том или ином секторе, но это не так. Все в Варге равны, в каждом кругу живут и земледельцы, и воины, и министры — только в первом находится дворец, а в нём растут и сменяются короли одной династии. Стены — своеобразная защита из разных заклинаний, созданная для надёжности. Ещё первые правители, желая закрыть Варгу от посторонних корыстных глаз, созвали совет магов, что и предложили обезопасить её таким способом. Если кому удастся разрушить стену, перед ним возникнет следующая, для преодоления которой понадобятся другие силы.
Под дворцом находятся огромные залежи опала, простирающиеся по всему королевству, обеспечивая и поддерживая его силой. От глыб часто отпадают маленькие кусочки, но на их месте сразу же вырастают новые. Отвалившиеся камни предназначены людям, которые смогут с ними совладать, людям, в чьих жилах течёт способность к магии и её пониманию. Ни один опал не повторяется, так же, как и его носитель, являясь уникальным. Опал и человек находят друг друга, когда готовы взаимодействовать, и с того момента они вместе до конца жизни.
***
Камиль закончил выполнять распоряжения Сабира к сумеркам. Следующие двадцать минут для него прошли в спешке: забежать в комнату Исхака, переодеться, желательно перед этим стерев грязь с тела, не пропуская ни одного пятнышка, выбежать из комнаты, благополучно обогнуть всех стражников и слуг, привести дыхание в порядок и как ни в чём не бывало отправиться на ужин с остальными наложницами. После вечерней трапезы Камиль поднялся к себе. Всё, чего он хотел, — попросить служанку провести его в купальню, чтобы очистить собственное тело и, по возможности, мысли. Добравшись до своих скромных покоев, он остановился, ожидая, что Тиджамин встретит его, однако вместо этого услышал всхлипы наперебой с плачем из другой половины комнаты, которая была отгорожена аркой. Недоумевая, что же могло случиться, он заглянул к женщине. Та сидела у кровати, прикрывая лицо руками, и дрожала.
— Тиджамин, — Камиль подбежал к ней и, опустившись рядом, дотронулся до её плеча.
Служанка убрала ладони. Её покрасневшие глаза смотрели испуганно, а губы содрогались при малейшей попытке заговорить. Любые слова опережались слезами, которые не прекращали подступать.
— Тиджамин, — юноша погладил ту по волнистым волосам. — Скажи, что так напугало тебя? — ласково спросил Камиль, чтобы не давить на женщину паникой, зарождавшейся в его сердце.
— Господи-и-ин, — взвыла она, крепко хватая варгийца за руки.
— Попытайся успокоиться и сказать мне, почему ты так сильно плачешь… Пожалуйста.
— Господин, господин, господин, — несколько раз повторила собеседница. — Госпоже Хадайе плохо.
На последней фразе Камиль едва не закатил глаза.
— Я знаю, что первой жене султана нездоровится. Ты волнуешься из-за неё? Неужели она такая хорошая и милостивая?
— Она благосклонна, но дело не в этом! — Тиджамин ещё сильнее заплакала, дыхание сбилось. — Господин… — она ловила ртом воздух.
Камиль начинал терять терпение.
— Из-за этого… из-за этого…
— Из-за этого?
— Мурата-пашу и Зару казнили, — женщина схватила подушку и завыла в неё, заглушая своё горе.
Камиль на минуту впал в оцепенение.
— Что? — только и смог выдавить юноша.
— Да как вы не понимаете?! — Тиджамин схватила подол платья Камиля. — Вашего старшего брата и его жену казнили сегодня! — закричала служанка. — Мы остались одни! Будет другой лекарь! А ведь ваш секрет знали лишь мы! И две помощницы Зару, но они не имеют права лечить! Моя подруга, её добрый муж… за что? — она снова уткнулась в подушку.
Камиль медленно поднялся и покинул Тиджамин, вернувшись в свою часть помещения. Он не плакал, не кричал: даже не хотелось. Он встал посередине комнаты, осмотрел её, потом подошёл к окну и начал наблюдать, как вороны раскалывают орехи, как их острые клювы с лёгкостью разрушают крепкую скорлупу. Горло юноши напряглось, а губы сжались от ненависти. Он давно не считал Гэрэя братом, давно выкинул его из головы, в которой тлела обида за предательство, но злоба к Шарвидской империи была сильнее. Их нравы, людей, идеологию варгиец всем сердцем отвергал. Шарвиды сделали ход, и Камиль, стоя у окна, понимал, что настало время сделать собственный.
