Ты знаешь, где меня найти...

Бал начался поздно вечером, когда все гости уже прибыли, а все цветы были аккуратно поставлены в вазу. Находиться в таком обществе, состоящем из светских людей, аристократов, герцогов, мне всегда было неуютно, однако мой характер был закален на случай таких мероприятий. Пожалуй, все мое сильное и громадное терпение, которое мне бы нужно использовать по жизни, я выкладывала на одном таком балу, а потом срывалась на всех, не могла ничего дождаться, собственно, так и сложилась моя личность. Королева Екатерина ничуть не изменилась, разве что сеточка из морщин придала ей немного возраста, будто она была очень мудра из-за своей пройденной жизни. Хотя тете было всего тридцать семь лет, она выглядела какой-то измученной и вялой. Мы немного поговорили, а после она оставила меня совсем одну в окружении большого количества людей. Мой взгляд коснулся королевы Марии и трех её верных фрейлин. Я не решалась подойти к ним, мне казалось, что я не смогу пообщаться ни с одной из них, что говорить с королевой Шотландии очень почетно, и эти три девушки удостоились этой чести, а потому я, простая герцогиня, и рядом не стояла с Лолой, Грир и Кенной. Но все же первой ко мне подошла Кенна. Высокая миловидная девушка со светло-каштановыми волосами, которые легко ниспадали почти до поясницы. Её вид был вполне дружелюбным и не предвещающим ничего плохого. — Герцогиня Медичи? — спросила меня Кенна, и я кивнула, а потом заулыбалась, потому что стала чувствовать себя увереннее. — Почему вы стоите в стороне? — Хоть ты называй меня по имени, — вздохнула я. — Королева Мария все время называет по титулу, а я так не хочу. — Адрианна, — произнесла девушка и весело засмеялась, а потом взяла меня под руку и повела к Марии и остальным фрейлинам, все время что-то щебеча под ухо. Я даже толком не могла расслышать, о чем она говорит, но по её тону было понятно, что она явно сплетничает, рассказывает мне какие-то новости из дворца, иногда Кенна указывала на каких-то людей, но я ничего не успевала. — Что ж вы стоите в стороне, герцогиня? — спросила меня другая фрейлина Лола. — Можно было бы подойти и познакомиться с нами. — Прошу, пожалуйста, называйте меня Адрианной. Я не люблю обращение «герцогиня». — Хорошо, — защебетала Кенна. — Я уже привыкла. Как вам наш двор? Много красивых мужчина, правда? Видите вон того, он, конечно, седой, но кошелек у него большой, даже два, — на этих словах фрейлина засмеялась. — Не обращай внимания, — сказала Грир. — Кенна любит подыскивать нам кандидатов на руку и сердце, хотя сама давно уже обзавелась неплохим любовником. Верно, ваше Величество? — Перестань, — оборвала её Кенна. – То, что король так благосклонен ко мне, не значит, что я буду королевой. Мне это не нужно, знаешь ли. — Но он ни к кому так не относится, как к тебе, — запротестовала Лола. — Поэтому напрашивается только один вывод. — Лола, Грир, вы будете вечно доставать меня этими расспросами? Их спор выглядел очень смешно со стороны, поэтому я иногда смеялась, но спешила принять серьезный вид, потому как Кенна воспринимала все это не как шутку, а вот её подруги просто наслаждались такой реакцией фрейлины. Мария Стюарт внимательно слушала их, иногда улыбалась, но в основном её взгляд метался из стороны в сторону, она разглядывала посетителей, гостей, похоже, что кого-то искала. — Ваше Величество, вы кого ищете? — осмелилась спросить я, отводя королеву чуть в сторону от разговаривающих фрейлин. — Я ищу Франциска, — ответила Мария. — Он обещал прийти, но его до сих пор нет. — Дофин, наверное, отдыхает, — предположила я. — Невозможно. Мы договорились, что он не пропустит этого бала. Что же заставило его не прийти? — Адрианна, вот ты где, — Екатерина Медичи подошла ко мне и взяла под локоть. — Дамы, все хорошо? — Прекрасно, Ваше Величество, — учтиво ответила Лола, переглядываясь с Грир. Та тоже изобразила подобие улыбки, и только Стюарт осталась невозмутимой. — Что ж, Адрианна, пойдем, нужно поговорить, — с этими словами тетя увела меня прочь от девушек. Мы подошли к тронам, что стояли на возвышении. Там было тише, поэтому королева села на один из них и указала мне рукой на другой. — Нельзя, — запротестовала я. — Трон короля. — Король сейчас не в том настроении, чтобы вспомнить о том, что он сидит на троне Франции. В прямом и переносном смысле, моя дорогая, — усмехнулась Медичи. — Ты уже видела Франциска? — Да. Он очень изменился. Стал… — Красивым, верно? Я хочу, чтобы вы общались как прежде. Вы ведь были неразлучны, я помню. Франциск даже говорил, что женится на тебе. Ему было плевать на ваше родство. Я мягко рассмеялась, но в душе я прямо-таки чувствовала, что королева клонит к чему-то более серьезному, чем детские воспоминания. — Это было давно, в далеком детстве. — Поверь, такие обещания чаще сбываются. — Я не понимаю, — я подошла к тете ближе, — ведь у Франциска есть жена, королева Мария. — Но очень часто, знаешь, у королей бывают… любовницы. С Генрихом ведь тоже самое происходит, причем второй раз. Себастьян ведь стал бастардом и ходит в любимчиках моего мужа, Диана же считает себя главнее меня. Но я смирилась с этим, пусть думают, что хотят, — с этими словами Екатерина отпила вина из принесенного кубка. — Понимаешь, о чем я говорю? — Я едва улавливаю суть вашего разговора, королева. — Подумай об этом, моя дорогая. А сейчас иди и развлекайся, — Медичи указала на веселящуюся толпу, и я поспешила скрыться с её глаз. Настроения танцевать совсем не было, поэтому я решила вернуться в комнату. Слова тети действительно заставили меня задуматься, но мало того, они окончательно испортили мне настроение. Выйдя в пустой темный коридор, я нашла открытый балкон. С улицы дул приятный теплый ветерок, поэтому я просто закрыла глаза и предалась свежему воздуху. Яркие взрывы праздничного салюта раскрашивали черное небо в яркие краски, из тронного зала доносился смех, музыка играла не переставая, а слуги не успевали наполнять кубки с вином и ставить новые угощения и фрукты на столы. Какое странное слово — «любовница»! Это вроде не обидно, даже говорит о любви, но его смысл всего равно противен мне. Неужели, королева хотела, чтобы я напомнила Франциску о его обещании? Бред какой-то! Я же его двоюродная сестра, не буду же я становиться его любовницей, это совсем неправильно. Но Екатерина хотела сказать еще что-то, её даже не насторожил тот факт, что её сын уже женат. Видимо, Медичи желает как-то насолить Марии… — Адрианна, что ты тут забыла, черт возьми? — я обернулась и увидела Себастьяна, который держал в руках полный бокал вина. — Поразительно, что все дамы веселятся там, а ты тут дышишь воздухом. — Нет, поразительно то, что ты должен быть у своей дамы, а находишься тут. — Так все еще впереди, — Баш подмигнул мне и протянул бокал вина. — Выпей, настроение улучшится. — Нет, спасибо. Я не пью, — дрожащим голосом произнесла я, отталкивая его руку. — Не шути так со мной. Что будет от одного глотка вина? — Хочешь узнать? Спроси у моей матушки, и она тут же расскажет тебе в красках, что стало с нашим тронным залом и кухней, когда я выпила два глотка красного домашнего вина. А здесь больше комнат и много людей, боюсь, нас с позором выгонят отсюда, если я снова что-то натворю. Королева не посмотрит на то, что я её племянница. — Вовсе не пить — это дурной тон, знаешь ли. В честь праздника можно, тем более я рядом, думаю, что сумею остановить хрупкую девушку, — Себастьян вновь протянул мне бокал вина. Оно так манило своим алым цветом, а горьковатый терпкий запах просто кружил голову. И как я смогла поддаться на его уговоры? Через полчаса и половину бокала вина я уже сидела на подоконнике и громко смеялась, слушая какие-то рассказы Себастьяна. Признаться, мне было дико хорошо, алкоголь ударил в голову моментально, а кровь буквально бурлила, адреналин зашкаливал. Хотелось что-то… сломать или даже просто громко кричать. Я видела, что Баш тихо смеялся надо мной, но не давал себе возможности открыто поиздеваться над моим состоянием. — Помнишь, ты спрашивал, целовалась ли я с кем-нибудь? — заикаясь, произнесла я. — Конечно. Твой ответ был жутко поразительным, — Баш еще раз засмеялся, но я состроила самый серьезный вид, сложив руки под грудью. — Так вот, я солгала. Если уж рассказывать, то всю правду. Как-то к нам приезжал один молодой граф, он был старше меня всего на полгода, но тогда я очень понравилась ему. Мы гуляли в саду, и мне было очень интересно, как это, целоваться. Понимаешь, мне было шестнадцать, и гормоны играли, как черти! Поэтому я попросила его себя поцеловать… — И что дальше? — Себастьян заинтересованно посмотрел в мои глаза. — Знаешь, мне не понравилось. Он делал это как-то вяло, тогда я решила для себя, что поцелуи — это есть самое ужасное в жизни! — допив бокал вина, я всучила его обратно Башу. — Знаешь, ты не права. Просто, видимо, твой граф был не очень опытным и умелым. Поэтому твоя психика так все восприняла. — А если мой будущий муж будет таким же? — не унималась я, чувствуя небывалый прилив смелости. – Что, я никогда не смогу нормально поцеловаться? Баш долго смотрел на меня каким-то изучающим взглядом, я словно под гипнозом закусила свою нижнюю губу и неожиданно подвинулась к нему ближе. Себастьян отставил стакан в сторону, легонько дотронувшись до моей руки. — Тогда эту проблему надо решать, — произнес он, — ты же должна все-таки понять, что бывают поцелуи, сносящие крышу… И тут неожиданно Себастьян накрывает мои губы своим, при этом бережно взяв мое лицо в свои ладони. Я сначала широко распахиваю глаза, но затем понимаю, что тону в его прикосновениях. Он осторожно сминает мои губы, я не отвечаю ему, хотя бы потому что не знаю, как. Но Баш определенно делает это аккуратно, нежно и трепетно. Тут же я осознаю, что поцелуи бывают приятным, даже крышесносящими. Граф, который поцеловал меня первым, был моим кошмаром, но теперь я понимаю, что это может быть очень даже приятно. Я с испуганным взглядом кладу руки на его плечи, и Себастьян придвигается ближе, врывается в мой ротик настойчивее и быстрее. Я уже чувствую, как мои губы горят, чувствую, что от сквозняка они будут жутко болеть, но меня не волнует это в данный момент. Мне очень не хотелось останавливаться, но Себастьян сам отстранился от меня и как-то виновато посмотрел в мои глаза. Я тут же испугалась, что сделала что-то не так, но парень лишь отпустил меня и спрыгнул с подоконника. — Что? Что случилось? — хлопая глазами, спросила я. – Баш?! — Прости, пожалуйста. Адрианна, я воспользовался твоим состоянием, мне нужно было этого делать. И ты права, меня уже ждут. Я с заплаканными глазами смотрела ему вслед и понимала, что он жалеет о том, что сделал. Но я, какой бы правильной не была, все равно ничуть не считаю это ошибкой. Легонько дотронувшись до своих губ, которые теперь действительно болели, я едва заметно улыбнулась и, подхватив подол платья, побежала в свою комнату.