Ты - мое небо. Ты - мои крылья

прим. авт.: амиантовый - цвет амианта (разновидности асбеста): белесый, темно-белый.

***

Услышать любимый голос, на пару секунд зависнуть в воздухе и, взмахнув руками в беспомощной попытке взмыть ввысь, начать падать... Киран только успел понять, что то самое "если", которого он боялся, произошло, как его обхватили сильные руки, и вскоре он уже стоял на твердой земле в объятиях светловолосого монгво, судорожно прижимающего его к себе. - Ты совсем спятил?! Зачем ты это сделал?.. Ну, что ты молчишь? Скажи мне, зачем, а?! - пытаясь унять бешено бьющееся сердце, Маркас крепче обнял кела. - Ты хоть понимаешь, что ты чуть... что ты... что чуть не погиб?! - Прости, я просто... - голос вдруг подвел, и кел осекся. - Что? Что ты просто, а?.. Просто чуть не убил себя... Сердце мое, ну что же ты натворил?.. А если бы я не приехал сегодня к тебе? Если бы твоя мама не сказала, куда ты пошел?!... Ты обо мне подумал? О родителях?!.. Отстранив от себя Кирана, монгво быстро снял с безвольного парня самодельные крылья и, снова обняв, попытался посмотреть любимому в глаза, но тот упорно отводил взгляд. Маркас недобро прищурился. - Та-а-ак... Они опять над тобой издевались, да? Сволочи... И я тоже идиот, знал ведь об этом. Надо было не уговаривать тебя переехать ко мне, а просто хватать в охапку и увозить отсюда, пока не... - Зачем?! - кел резко поднял голову и впился взглядом в латунно-желтые глаза Маркаса. - Зачем я тебе такой нужен? Они же правы! Я не такой, как все, я - урод! Неполноценный! Ты ведь и так это прекрасно знаешь! А ты... Ты красивый, молодой и состоятельный, можешь выбрать любого, кого захочешь, только пальцем помани. Маркас, я... я не хочу, чтобы ты был со мной из жалости... - Киран, хватит! - рявкнул монгво, сдерживаясь, чтобы не встряхнуть хорошенько парня, только бы остановить этот поток слов, которые заставляли сердце болезненно сжиматься. И безумно хотелось уничтожить каждого, кто не то, что обидел словом или действием самое дорогое для него существо, а даже просто посмел косо на него посмотреть. Расправиться со всеми, кто виноват в том, что в любимых глазах застыли обида, страх, отчаянье и такая боль, что он практически ощущал ее физически. Развеять по ветру прах всех тех, из-за кого он только что чуть не потерял свою любовь. Киран, вздрогнув от резкого окрика, замолчал. Маркас обхватил его лицо ладонями, чтобы тот не посмел отвернуться, и заговорил, практически чеканя каждое слово: - Послушай меня и запомни, что я тебе скажу, навсегда. Я люблю тебя. Ты - самое дорогое, что у меня есть в жизни. Если я тебя потеряю, то... Киран, я просто не смогу без тебя... Посмотри на меня, не отводи взгляд. Мне плевать, что говорят все эти недоумки, я люблю тебя такого, какой ты есть, и никогда, слышишь, никогда не смей сомневаться в этом. Ты не представляешь, как мне больно от твоих слов. Мне же абсолютно все равно, есть у тебя крылья, или нет, можешь ты летать, или нет. Для меня ты прекрасен, пойми это, - он вновь привлек кела в объятия и поцеловал в висок. Тот сразу как-то обмяк и прижался к нему. - Но я вижу и понимаю, как тебе тяжело, поверь. Ну, хочешь, мы обратимся к лучшим врачам? Может, они помогут, разберутся, почему ты у меня такой особенный. Хочешь?.. Я ведь все для тебя сделаю, ты только скажи. - Прости, не знаю, что вдруг на меня нашло... Хотя, нет, зачем врать, знаю. Я старался, пытался не обращать внимания на оскорбления, думал, если буду игнорировать, то всем скоро надоест. Я ошибался, не надоело... - Киран начал мягко гладить чуть взъерошенные от переизбытка эмоций амиантово-пепельные крылья возлюбленного. Чуть помолчав, ласково приглаживая довольно жесткие, но шелковистые на ощупь перья, он тихо продолжил: - Я просто хотел хоть раз почувствовать себя нормальным, таким, как все... И не подумал о том, что будет с тобой и с родителями, если мой эксперимент провалится. И не надо к врачам, даже к лучшим, толку-то? Родители же меня водили по докторам, и не раз. И никто ничего сказать не смог. Всё со мной нормально, только крыльев нет, а почему - непонятно. Странно, что мама с папой меня в детстве обратно в сиротский дом не отдали, когда выяснилось, что я безнадежен, и летать не смогу никогда... Так что, не надо больше никаких больниц, врачей, анализов, не хочу... И прости меня. Успокаиваясь под нежными прикосновениями, Маркас слегка улыбнулся и убрал крылья. - Прощу, если поклянешься больше так не говорить, и никогда больше не делать таких глупостей, как сегодня. Боги, да я сам чуть не умер, когда ты шагнул в пропасть... И если согласишься наконец-то переехать ко мне, - монгво вдруг весьма ощутимо шлепнул свое отчаянное счастье чуть пониже спины. - А это - за родителей! Ты же прекрасно знаешь, что они тебя очень любят. Удивляется он, что они его обратно не отдали, паразит неблагодарный и бессовестный. Тебе самому-то не стыдно за эти слова? Если бы Маркас ворчал хоть чуточку серьезней и строже, Киран бы охотно поверил, что тот возмущается всерьез. Поэтому, сдерживая улыбку, он покаялся: - Стыдно, очень стыдно, - и тут же перешел на серьезный тон: - И я тебе обещаю больше не делать и не говорить таких глупостей. Но, Маркас, переехать к тебе... А как же мои родители? Я не могу их оставить, кто им помогать будет? Да и что я буду делать в городе? Жить за твой счет? Нет, я так не могу. Монгво на секунду закатил глаза и, обреченно вздохнув, укоризненно покачал головой. - Ты как будто специально ищешь всевозможные причины, только бы не жить со мной. Объясняю: родителям твоим будем высылать деньги каждый месяц. - Маркас, но... - Цыц! У тебя нет причин отказываться от переезда. Да и возможности тоже. После того, что случилось сегодня, это вопрос решенный, так что слушай дальше... Мы построим у нас дома оранжерею, теплицы и все, что там еще надо будет. Ты же хотел всерьез селекцией и растениеводством заниматься? Вот и будешь заниматься тем, чем мечтаешь. У тебя получится, я уверен, - Монгво вдруг хитро улыбнулся, глядя на нахмурившегося парня. - Кстати, как поживает тот сорт тампино, над которым ты работал? Помнится, последний раз, когда ты упросил меня попробовать ягоды, из постели мы потом не вылезали целые сутки, а я ведь всего-то три штучки съел. Если бы еще галлюциногенный эффект убрать, цены бы им не было. Многие престарелые охотники до постельных утех отвалили бы целое состояние за пару-тройку ягодок, чтобы не опозориться перед очередной молоденькой пассией. Я даже название придумал для этого сорта - "Эректус", как тебе? - Чудесно, - кел насмешливо фыркнул. - А ты не боишься, что тебе потом все время придется пробовать результаты моих опытов над растениями? Нет? Ну, кто бы сомневался. И вообще, ты деспот и диктатор! Решил все за меня и, кажется, действительно не оставил мне выбора. - Да, я - деспот, - легкий поцелуй в губы, - закрою дома и никому не покажу свое сокровище, - еще поцелуй, и еще один. Уловив тонкий карамельный привкус и аромат, Маркас чуть прикусил нижнюю губу кела, - М-м-м, ты ел черини? Или... - довольная улыбка Кирана подтвердила догадку. - Твоя мама испекла свой волшебный пирог с ними в честь первого урожая? Я прав, да?.. Душа моя, а может, мы пойдем к тебе домой? Я давно не видел твоих родителей, соскучился по ним, да и поговорить о твоем переезде надо, к тому же я проголодался немного. Пойдем? Киран звонко рассмеялся. - Теперь я понял, зачем на самом деле нужен тебе - чтобы ты мог есть фирменный пирог моей мамы! И не говори, что это не так, я тебя раскусил. Ну, что, пойдем, раз ты такой голодный. - Ты нужен мне, потому что без тебя я не могу жить. Ну и пирог твоей мамы, конечно. Увернувшись от шутливого подзатыльника, монгво поднял с земли крылья и, подойдя к краю утеса, бросил их вниз. Вот, так-то лучше. Повернувшись к Кирану, улыбнулся в ответ на виноватый взгляд. - Вот теперь пойдем.