Цвет ночи

Ренесми сползла по двери комнаты, отведенной ей в замке Вольтури, как только та закрылась, и уткнулась лбом в колени. Почему он не дал согласие сразу же? Почему он не убил её? Что значит это его «всему своё время»? Она тяжело вздохнула, вспоминая, как вся семья накинулась на неё, после того, как она под руку с Аро зашла в тронный зал. Они не понимали, как можно было быть такой неосмотрительной и сбежать гулять одной по замку их врагов. Белла обещала, что за такие выходки она больше не отпустит её ни на шаг от себя, но как только начались танцы, они с отцом тут же забыли об её существовании, растворившись в объятиях друг друга, кружась под восхитительную музыку прошлых веков. Девушка не понимала правителя. Куда делась его ярость во взгляде, когда он встретился с ней глазами в саду? Она была уверена, что он схватит её за горло сразу же, ломая шею, как только она покажет ему свою просьбу, но ничего не произошло. Вместо этого он сделал то, чего она не ожидала, то, к чему была не готова. Их поцелуй. Несси закрыла глаза, и по телу пробежала дрожь воспоминаний. Её никто никогда так не целовал. Вольтури явно издевался над ней. Показывал своё превосходство. Делая то, чего она на самом деле хотела, то о чём тайно мечтала перед сном ночами. Она не хотела показывать ему все её мысли и чувства. Она приготовила для владыки особую иллюзию, но с ним этот фокус не прошёл. Он видел только правду о ней, только её настоящие чувства, эмоции, желания, только её реальные воспоминания. Наверное, дело в его собственном даре. И, конечно же, Аро видел этот отвратительный поцелуй с Джейкобом, после которого ей хотелось ещё сутки чистить зубы и прополаскивать рот. Его язык был таким огромным, слюнявым, а губы обхватили её рот смертельной хваткой… Тогда ей показалось, что её стошнит. Она думала, что первый поцелуй — это что-то прекрасное. Все девочки ждут его, как чего-то особенного, восхитительного, и он обязательно должен понравиться. От него надо парить в воздухе и потом восхищённо делиться впечатлениями с подружками. Но у Несси не было ни подружек, ни того самого первого поцелуя, о котором она мечтала, смотря фильмы, читая книги. То, что произошло с Джейком, было случайностью, лишь любопытством, подтолкнувшим её на этот опрометчивый шаг. Слёзы покатились из глаз. Самым ужасным было то, что она весь вечер неотрывно следила за правителем. Губы горели и при воспоминаниях о том, что произошло в саду, внизу живота становилось тепло. Такое странное, новое чувство. Что было с ней? Она не понимала. А спросить было не у кого. Вся её семья просто с ума сойдёт, если узнает, что произошло между ней и Аро. Да и зачем им что-то говорить, если она уже приняла решение? Она сама попросила его о гибели. Теперь, вероятно, осталось только ждать. Ждать, когда он решит исполнить её просьбу. Но почему же он отложил её смерть? Что значил его новый взгляд на неё, в котором не читалась та ярость, как при первом их знакомстве? Даже при его хорошей игре в учтивость и вежливость любая сильная эмоция не смогла бы укрыться от её глаз. Теперь же было что-то другое: малиновая радужка становилась матовой при каждом взгляде на неё. Почему же теперь он не казался ей таким отвратительным. Что изменил поцелуй между ними? Несси целый вечер старалась оказаться рядом, будто что-то неведомое тянуло маленькую вампиршу к главе Вольтури, но тот будто чувствовал это и сторонился, всего лишь раз взглянув в её сторону. Самым странным было то, что во время поцелуя она совсем не боялась Аро, а наоборот испытала к нему какие-то иные чувства, не поддающиеся описанию. Ей хотелось обнять его, дотронуться до иссиня-чёрных волос, почувствовать, каково это — обнимать мужчину. Мужчину, способного заставлять её тело трепетать, сумевшего одним поцелуем показать ей незнакомый чувственный мир, заставив испытать неведомые ранее эмоции. Да, Аро Вольтури был вампиром, но вампиром мужчиной, и Ренесми прекрасно понимала это. Она обожала кино, где героиня влюбляется в плохого парня, отрицательного героя. Тёмная сторона почему-то всегда притягивала людей, завораживая, но ведь Ренесми не человек, а только его половина. Вероятно, худшая половина человека и худшая половина вампира. Она всегда плакала над фильмами про любовь. Над фильмами о том, чего она не знала и не понимала. Еë сердце жаждало это чувство и ждало встречи с ним. И сегодня сердце впервые забилось быстрее. Среагировав на заклятого врага её семьи. Совсем как у Шекспира, которого она прочла пару дней назад, лёжа на опушке леса. Только в отличие от Ромео, Аро никогда не полюбит её, он никогда не умрёт за неё, выпив яд, потому что он не человек. Вампиры не люди, они жалкое подобие людей. У Аро даже нет сердца. Бессердечный ужасный кровосос. Но почему же он занял сейчас все её мысли? Почему сердце бьётся быстрее при воспоминании о нём, а низ живота охватывает приятный спазм, когда она в детальных подробностях вспоминает их поцелуй, его мраморно холодное тело, к которому так приятно прикасаться? Все эти вопросы мучили Ренесми, не отпуская её. Слёзы высохли, но душа была неспокойна. Девушка сегодня особенно внимательно рассматривала членов своей семьи, будто запоминая их и мысленно прощаясь. Разбитые на парочки, они любили друг друга и были абсолютно счастливы. Как сияли глаза её родителей, когда они, танцуя, смотрели друг на друга. Это была любовь, настоящая вечная любовь. Это была вечность двух вампиров, в которой не было места ей — их дочери-полукровки. Да, они любили её, а она любила их. Несси прекрасно помнила, как мать боролась за нее до конца, и как она умертвила её своими родами, превратив Беллу в того, кем она стала. Ей не стоило рождаться. Вся семья любила её, но вовсе не так, как ей хотелось. Она не желала быть их обузой, она не могла больше испытывать это ноющее одиночество, которое неотрывно следовало за ней. Вся её семья была цельной. У всех была вторая половинка, а она была одинока. Ренесми была уверена, что не сможет найти себе пару ни среди вампиров, ни среди людей, ни среди оборотней. Она — чудовище, не похожее ни на кого. От этих мыслей слезы опять застлали глаза. Голова заболела, а дышать от охватившей её истерики стало тяжело. Она с трудом поднялась с пола и еле дошла на затёкших ногах до кровати. Рухнув на неё, вампирша предалась рыданиям, а потом провалилась в глубокий неспокойный сон.