Цвет ночи

Солнце клонилось к закату. Она целый день провела на пляже, так и не поговорив с Аро после их утренней размолвки. Океан успокаивал, прогоняя слёзы. Мягкие волны ласкали тело, то накрывая загорелые ноги, то откатываясь назад. Ей не стояло питать иллюзий, думая, что правитель полюбит её. Неужели недостаточно того, что она теперь его жена, что он привез её на восхитительный остров, чтобы побыть вдвоём? Он, по сути, бросил всё ради неё, поехав сюда. Он нежен и ласков с ней. Может быть, он всё-таки… Почему же он молчит тогда? Почему не скажет ей эти такие важные для нее слова! А может, слова и вовсе не важны в выражении чувств? Мысли Ренесми путались. Ей хотелось обсудить волновавшие её вопросы, но с кем? Раньше бы она посоветовалась с дедушкой, который так много знал и всегда помогал найти ответ или наталкивал её на правильную мысль. Но теперь отношения с семьей были разорваны. Они не смогли принять её выбор. В глубине души Ренесми надеялась, что однажды они помирятся, но пока она была совершенно одинока в этом огромном замке Вольтури, который вовсе не казался ей домом. Аро теперь стал для неё всем. Выбрав его, она потеряла семью, приобретя в его лице новую. Такими же глупыми ей казались её прошлые рассуждения о том, что она никому не нужна, и её желание убить себя сейчас казалось ей величайшей глупостью, которую бы она совершила, если бы судьба не распорядилась иначе. Может быть, связь между ней и Вольтури появилась ещё тогда, когда он взял её за руку ещё ребенком, впервые читая её мысли. Он стал её вселенной, стал её миром, и как же она боялась, что однажды эта связь, что возникла между ними, оборвётся. Оборвётся не по её вине. Она не понимала собственного мужа, но чувствовала ком противоречий внутри него. Она полюбила его. Полюбила всем сердцем и теперь так желала взаимности. Солнце село, и тело, до сих пор почти наполовину сокрытое в воде, начало покрываться мурашками. Ренесми поёжилась, но в этот самый момент мягкое махровое полотенце укрыло плечи, и она почувствовала, как сильные руки вытаскивают её из воды, ставя на песок и закутывая в теплую ткань. — Вы замерзли, Ренесми, — его бархатный голос прозвучал над самым ухом. Дурные мысли тут же улетучились, оставляя вместо себя лишь единственное желание — обнять и прижаться к нему, что она и сделала, развернувшись и обнимая мужа. Как только их тела соприкоснулись, на душе тут же стало спокойно, будто и не было стольких часов душевных терзаний и мучавших её вопросов. Она растворилась в его объятиях, прижимаясь к нему так сильно, как только могла. Она будто без слов пыталась сказать ему, как он нужен, как он необходим ей. И, как ей показалось, он услышал её, прижимая к себе так, что ей стало трудно дышать, а потом отпуская, кутая её в огромное полотенце и беря на руки, словно ребенка, опять прижимая и целуя нежно в краешек губ, в щеку, двигаясь совершенно неспешно в сторону бунгало. Она уткнулась лицом в его холодную шею, чувствуя какой же он родной, и как он пахнет чем-то успокаивающим, совершенно ни на что не похожим запахом, её любимым запахом, запахом её мужчины. Он занёс её внутрь и, пройдя через просторную гостиную, вошёл в спальню, где аккуратно опустил её на кровать. — Мне необходимо переодеться. Купальник ещё мокрый… — произнесла она, разворачивая полотенце и пытаясь встать. — Конечно. Пока вы были на пляже, вам приготовили пиццу, насколько я могу судить, она пахнет очень аппетитно. Пока вы приводите себя в порядок, я разогрею её. Вам нужно поесть, — последнее предложение было сказано тоном, не терпящим возражений, поэтому Ренесми, которая почему-то вовсе не чувствовала себя голодной, лишь молча кивнула. Когда Аро скрылся из вида, она прошептала себе под нос: — А говорит, что монстр. По-моему, очень милый и заботливый, пусть даже и монстр. — Я все слышу, — раздалось из кухни. — Заботливый монстр не может разобраться с микроволновкой, и мне нужна ваша помощь… — Что-то рухнуло на пол и разбилось. — Дьявол, — выругался Аро. Ренесми вошла в тот момент, когда Аро собирал осколки тарелки совком и щёткой с пола. Верховный правитель клана Вольтури сидел на корточках босиком, в пляжных шортах, с голым торсом, стараясь собрать осколки фарфора. Он казался сейчас таким обычным мужчиной, занимающимся домашними делами, что улыбка сама собой появилась на лице Ренесми. — Давайте я, помогу, — рассмеялась она, присаживаясь рядом и, отбирая у него совок со щеткой. — Да, пожалуйста, оказывается я такой неуклюжий в отношении с человеческими предметами, — он сконфуженно улыбнулся. Ренесми управилось с осколками довольно быстро, так же, как и разогрела пиццу. Переодеться ей так и не удалось, поэтому она уселась за стол прямо в купальнике. Пицца оказалась безумно вкусной, и она уплетала её за обе щеки, понимая с каждым съеденным куском, что за время, провёденное на пляже, она всё-таки, ужасно проголодалась. Вольтури сидел напротив неё, держа в руках бокал и неспешно потягивая кровь, наслаждался каждым глотком. Их семейный ужин прошёл в молчании и достаточно быстро. Убрав и вымыв за собой посуду, Ренесми направилась в спальню, чтобы наконец-то переодеться. — Я жду вас на веранде, хочу рассказать вам кое-что, — голос Аро настиг её у самой спальни. Она повернулась и с удивлением взглянула на мужа. — Что-то случилось? — встревожено спросила она. — Это случилось несколько тысяч лет назад. Сегодня вы сказали, что готовы услышать обо мне что угодно, и это не изменит ваших чувств. Поэтому я принял решение рассказать вам о себе, чтобы вы понимали, кто есть на самом деле ваш муж и не питали иллюзий в отношении моей человечности, — его голос был твёрдым и настолько холодным, что Ренесми непроизвольно бросило в дрожь.