Ошибка

Можно было подумать, что время не просто замедлилось, а даже остановилось и не собиралось больше сдвигаться с места; в следующую секунду показалось, что его и вовсе не существовало, только пустота была, окутавшая каждый уголок этого мира и пытающаяся своим бесконечным страхом захватить весь мир вокруг. Чувства Люции читались у неё в глазах, на её лице, в каждом жесте, и убедить её в том, что следует успокоиться, не смог бы никто, и сама она в том числе. Может быть, девушка делала огромную ошибку, пытаясь спастись таким образом, отступая дальше вглубь комнаты, но Магнус-то знал, что даже расстояние не поможет. Впрочем, девчонка всё ещё надеялась, а Сабина делала шаг за шагом в её сторону, и вряд ли кто-то мог бы её остановить. Магнус рискнул бы, но он знал, что любовница отца имеет теперь ещё больше прав, а значит, отец будет слишком недоволен. Ему сейчас нужно доверие, как никогда нужно. - Здравствуй, дорогая. Магнус, почему же ты не рассказывал, что у нас есть это чудо в замке? – голос Сабины звучал вкрадчиво, а Магнус знал, что Люция боится её больше всего на свете. Не то чтобы она была слишком пугливой девушкой – нет, дело не в этом, скорее в том, что он слишком много рассказывал о госпоже Маллеос. Он помнил о пророчестве и повторял, что хуже Сабины в этом замке никого нет, что Люция не должна знакомиться с нею, а теперь всё случилось как-то само по себе. В синих глазах девушки отпечатался не только страх. Она была уверена в том, что эта женщина пытается причинить ей вред, и каменная уверенность отбилась практически в каждой черте лица, словно дублируясь много миллионов раз. Принц был почти уверен в том, как отреагирует Люция, и теперь у него возникло отвратительное предчувствие, что кто-то сделает что-то иное, кто-то разрушит самоуверенность и превратит маленький мир в прах. Но, впрочем, уже по её взгляду было заметно, что девушка не позволит всему закончиться так быстро, не позволит им пострадать из-за этого существа, из-за Сабины. Ведьмы, которую всё ещё не сожгли. Он повторял Люции раз за разом, что Сабина будет желать ей только плохого, какими сладкими ни оказались её речи. И Люция искренне ему верила, а самое главное, при первой же встрече с Сабиной поняла, что действительно должна испытывать ярость. Магнус знал, что вынужден это сделать; после того, как умерла его мать, он понимал, что должен сам вести эту войну, и знал, как именно будет это делать. У него всего два врага и Лимерос на кону; а если Кровавый Король получит бессмертие, то наследники ему будут уже не нужны. Значит, остаётся только два препятствия, которые следует убрать, и он сможет отомстить и править. Как – это уже совершенно другой вопрос. Но править он будет. - Не прикасайтесь ко мне, - прошептала совсем-совсем тихо Люция, когда Сабина протянула руку, дабы притронуться к её щеке и, возможно, поправить всё ту же назойливую, спадающую на глаза прядь. Она дёрнула головой настолько резко, что ударилась затылком о стену, но поздно было жалеть об этом. Девушка не могла заставить себя нормально дышать, её словно схватило что-то за горло, и теперь было заметно, что она с радостью бы сбежала, если бы было куда. - Думаю, нам придётся сотрудничать. Я говорила Гаю, что это вполне возможно, что я чувствую колдунью… Я способна очень многому тебя научить. Люция, наверное, мечтала рвануться в сторону, но не могла сдвинуться с места, только отрицательно замотала головой, будто бы собираясь отказаться окончательно от всякой помощи со стороны столь неприятной ей женщины. Она будто бы не могла физически победить страх перед тем, что происходило, и порывалась отказаться как можно скорее, дабы у Магнуса, смотревшего на неё столь пристально, не возникло ни единой мысли сомнения, чтобы он не подумал обвинить её в пособничестве этой отвратительной ведьме, носившей имя Сабина Маллеос. - Ты не можешь просто так отказаться от помощи, - настаивала ведьма, словно предчувствуя, что ей обязательно придётся уговорить Люцию. – Я нужна тебе. - Нет! – в голосе молодой колдуньи послышался испуг. Сабина сделала ещё один шаг в её сторону, протянула руку, словно пытаясь предложить помощь ещё раз, но девушка отрицательно замотала головой. Ведьма не казалась разочарованной – она ведь предлагала волшебнице из пророчества согласиться на то, от чего потом не откажешься никак, а не испытала ещё большую часть методов, на которые только была согласна. …Казалось, Сабина направлялась к выходу, но в её руке мелькнуло серебро – и Магнус, не успев и оглянуться, почувствовал – ледяное лезвие коснулось его горла, оставляя тонкую кровавую полосу, впрочем, пока что это было не смертельно. Магнус замер – он ожидал от Маллеос подобного, но не думал, что будет делать. - Ты должна согласиться. Я нужна тебе, - повторила Сабина с уверенностью, что сейчас Люция не сможет ей отказать. Девушка то ли отрицательно, то ли согласно покачала головой… - Ты должна показать мне, на что ты способна, Люция. Роза, которую давал ей Магнус, всё ещё лежала на столе. Люции было страшно – и она почувствовала, как пламя всколыхнулось вокруг розы, испепеляя её буквально в одно мгновение. Магнус чувствовал – Сабина улыбалась, довольная тем, что увидела. Колдунья уже умела творить волшебство – оставалось немного обучить её, и Гай, тот, кого она так сильно любила, обретёт бессмертие. Всё остальное не будет таким уж и важным. Она думала так до той поры, пока не вспыхнула сама, словно факел. Магнус едва-едва успел оттолкнуть в сторону её руку, пусть порез на его шее и стал глубже, но это было не смертельно. Сабина пылала. Она пыталась сделать что-то, но Люция, очевидно, не изменила бы ничего, даже если бы пожелала. Девушкой и так колотило; она, казалось, задыхалась и больше не пыталась вернуться в реальность, для неё откровенно жестокую и крайне неприятную. Может быть, стоило отказаться от того, что тут происходило, но вряд ли это имело особое значение; вряд ли это вообще имело какое-то значение. Хотелось только задохнуться окончательно и больше не пытаться вспоминать о прошлом или о будущем; мир горел очень ярко, и теперь его было слишком трудно исцелить. Кровь пылала вокруг. Дамора неуверенно провёл ладонью по порезу, стирая капли крови, и посмотрел на испуганную Люцию, словно собираясь сказать ей что-то; оглянулся как раз в тот момент, чтобы увидеть на пороге комнаты отца, восторженно смотревшего на колдунью. Ему было плевать на Сабину; какая разница, кого любила Маллеос? Гай Дамора никогда не желал любви, он нашёл волшебницу и… отпил наконец-то из своей фляги. - Я высыпал тройную дозу, папа, - на губах Магнуса расцвела едва заметная улыбка, когда он увидел, как сильно в одно мгновение побледнел и поседел его отец. – Люция, собирайся на бал. Месть.