***
Встаешь ты утром ни свет ни заря, сразу же принимаясь за сборы. Обычно, конечно, ты даже и не заморачиваешься, ведь на работе тебе ловить нечего. Ты спокойно можешь пойти не расчесанной, заспанной и помятой. Но сегодня тебе нельзя выглядеть плохо, ведь вся женская половина так и накинется на нового мужчину в коллективе, где противоположного пола в избытке. Но тебе абсолютно нечего бояться, ведь ты прекрасно знаешь, что лучше чем те незамысловатые девицы в сотню раз. Излишняя самоуверенность? Нет, просто ты знаешь себе цену. Надеваешь кипельно-белую блузку с внушающим вырезом, где все то, чем тебя наградила природа видно в лучшем свете. Юбка, обтягивающая твой упругий зад, сидит на тебе идеально. А вот с макияжем ты временишь, ведь тебе нельзя так ярко показывать свои намерения касательно новоиспеченного директора. Несколько раз проводишь тушью по ресницам, обдаешь губы бесцветным блеском и выравниваешь тон кожи тональным кремом. Смотришь на свое отражение в зеркале, придирчиво разглядывая каждую мелочь в «офисном» образе. В целом, ты остаешься довольна, поэтому завершая образ классическими лодочками и духами «Шанель», ты быстро выбегаешь из дома. Ты юна и прекрасна, а в соблазнении сильного пола тебе нет равных. Так что, ты наперед знаешь, чем закончится рабочий день. Когда ты наконец доезжаешь до небоскреба, в котором тебе посчастливилось работать, ты шустро заходишь внутрь, нацепляя маску хладнокровной суки, не думающей ни о ком, кроме себя. Ты слишком умна, чтобы показывать себя доступной шлюхой, которую можно трахать в любое время без лишних обязательств. Ты делаешь по-другому, играя на мужском «эго» так же умело, как и на струнах чужой души. Тебе не привыкать подчинять других своей воле и желаниям, так что ты не видишь никаких загвоздок с достижением постановленной перед собой цели. Только ты переступила порог собственного отдела, как сразу же слышишь шептания по поводу того, как новый директор чертовски хорош собой. Тень удивления невольно отражается на твоем красивом личике, но сразу же заменяется привычной маской высокомерия, сегодня показывать свой добрый нрав тебе нельзя, иначе смело можно попрощаться с новой должностью. Ты ведь была уверенна, что это очередной толстяк, который мог похвастаться лишь парочкой миллиардов на банковском счете. Хоть виду ты и не подаешь, но внутри все же прокрадывается тень сомнения. Если директор действительно хорош, к тому же богат, так он и вовсе может не посмотреть на офисную работницу. Но после того, как ты замечаешь удивленные с примесью зависти взгляды от соперниц, то сразу же успокаиваешь себя. Ты действительно хороша, так что не обратить внимание невозможно. Небрежно опускаешься на свое место, тут же слыша приятный бархатистый баритон, от которого у тебя чуть ли ноги не подкашиваются. Голос настолько приятен, что ты уже и боишься увидеть обладателя, который может свести с ума только лишь сказав пару дежурных фраз по телефону. Ты берешь нужные бумаги, поправляешь блузку и с замиранием сердца входишь в кабинет. Ты не знаешь как, но твоя челюсть все же остается на месте. Перед тобой безумно красивый парень, назвать его мужчиной, извольте, даже язык не поворачивается. Янтарные глаза смотрят на тебя с плохо скрываемым интересом, а задорные огоньки в них так и пляшут, темные волосы слегка взъерошены, а строгий костюм сидит сверх идеально. Тебе даже становится противно от того, что директор оказывается настолько прекрасным. Его мнимая небрежность, изучающий взгляд и обезоруживающая улыбка дурманят тебя, будто самый крепкий алкоголь, который вообще можно найти в Атланте. — Ваши бумаги, сэр, — говоришь ты наконец, взяв себя в руки и пуская в ход равнодушный голос, — мне не сказали, как..? От тебя не уходит тот факт, что темноволосый действительно удивлен, ведь скорее всего тот привык к тому, что девчушки голову от него теряют, напрочь забывая буквы из алфавита. Тебе было сложно сдерживать поток бьющих внутри ключом эмоций, но что поделать, если это единственный способ добиться желаемого. — Мистер Майклсон, дорогуша, — отвечает кареглазый с кривоватой ухмылкой, не дав тебе закончить вопрос, — но Вы можете звать меня Кол. — Что-то еще, мистер Майклсон? — спустя некоторое время спрашиваешь ты, делая акцент на обращении. — Положите бумаги на стол и можете быть свободны, — говорит парень, кивком головы указывая на место, куда нужно положить бумаги. Специально покачивая бедрами, ты идешь к столу начальника, который в свою очередь не спускает с тебя глаз. Ты чуть наклоняешься, аккуратно кладя документы на стол, но ты ведь прекрасно знаешь, что Майклсон неотрывно смотрит тебе «в душу». Ты даешь насладиться ему столь приятным видом совсем недолго, после чего облизываешь пухловатые губы и не кинув взгляда на директора, уходишь, чувствуя спиной прожигающий взгляд парня.***
Рабочий день уже подходил к концу, а твои планы шли полным ходом в жизнь. Кол постоянно вызывал тебя к себе, якобы давая какие-то мелкие, совсем незначительные поручения. Ты видела, как тот смотрит на тебя, буквально раздевая глазами. А ты даешь ему лишь больше пищи для размышлений. Майклсон завалил тебя работой, так что ты настолько ушла в цифры и буквы, что и не заметила, как осталась одна в своем отделе. Закончив с отчетом, ты заходишь к кареглазому, кидая прямо перед ним папку с бумагами. — Я все, можно мне идти? — ты изгибаешь бровь в вопросительном жесте, притом скрещивая руки на груди. — Я должен проверить. — отзывается тот, вчитываясь в твои документы. Ты ничего не отвечаешь, лишь ждешь, пока он закончит проверять выполненную тобой работу. Вдруг, неожиданно для тебя, Кол вскакивает с места и подходит к тебе непростительно близко. — У тебя ошибка. — говорит тот, кидая лист на стол. Ты непонимающе хмуришься, после чего наклоняешься к столу, выгибая спину и принимаешься искать ошибку. — Я не могу найти, — после тщательных поисков говоришь ты, но все же не разворачиваешься, — может, покажите мне? Майклсон, не долго думая, упирается пахом в твой оттопыренный зад, а после ставит руки по обе стороны от тебя и наклоняется, обжигая твою чувственную кожу горячим дыханием. Тот шепчет тебе на ухо, убирая волосы назад. — Может, мне показалось. У тебя кружится голова, ведь запах дорогого парфюма парня сводит тебя с ума, а то, что ты опять добилась желаемого, лишь подливает масла в огонь. — Когда кажется, креститься надо. — тут же отзываешься ты, медленно поворачиваясь к начальнику, упираясь ладонями в его плечи, под тонкой тканью рубашки тут же чувствуешь перекатывающиеся мышцы. — Поговорим о религии? — ухмыляется шатен, хватая тебе за бедра и грубо усаживая на стол, а ты спихиваешь со стола все мешавшие бумаги, ногами обхватывая и лишь ближе притягивая его к себе. Стремительное, резвое движение — и Майклсон целует тебя, грубо, жадно, властно. Но ты не спешишь отдавать ему бразды правления, ведь он твой начальник только на работе, а в сексе ты не посмеешь кому-либо занять первое место, ведь оно твое по праву. Ты изучаешь языком его рот, делая им такие движения, что руки парня, не зная куда себя деть, больно сжимают твои ягодицы. От столь грубого обращения с собой ты заводишься лишь больше, издавая стоны тому прямо в губы. Ты разрываешь желанный поцелуй, ведь воздуха в легких катастрофически не хватало. Ты хватаешь Кола за плечи, сама спрыгивая со стола и грубо впечатывая парня в дорогое дерево. Ты замечаешь его взгляд, полный недоумения и удивления, но ты отвечаешь лишь короткой ухмылкой. Резко опускаясь на колени, ты быстро расправляешься с металлической бляшкой ремня, а после и сама вещица летит в непонятном направлении. Спускаешь штаны парня, но не спешишь подвергать той же участи и боксеры, на которых уже видно мокрое пятно. Ты проводишь языком прямо по мокрому месту, заставляя руки темноволосого сжаться в кулаки. Ты стаскиваешь зубами боксеры, после чего берешь и без того твердый член парня в рот. Ты облизываешь головку несколько раз, чувствуя, как Майклсон изо всех сил пытается сдерживать стон, но когда ты почти полностью заглатываешь, он просто не может сдержать напора, смешивая стоны с твоим именем. Ты продолжала сосать, тягуче медленно проводя головой по всему стволу, а после меняла темп, но все же не доводила кареглазого до разрядки. И когда тот наконец это понимает, то безжалостно хватает тебя за волосы и впивается страстным поцелуем, сплетая ваши языки в одно целое. Янтарные глаза директора потемнели от ужасного желания вкупе с немалой яростью, ведь тот был на грани, но ты не давала ему возможности кончить тебе в рот. Темноволосый толкает тебя на стол, а после рвет любимую рубашку, а твои возмущенные протесты прекращает с помощью умелых рук. Майклсон сжимает твою грудь, о которой мечтает с самого утра, после чего избавляется от куска ткани, который был единственной помехой к вожделенной плоти. Парень схватил тебя за шею, оставляя на ней мокрые поцелуи, тот прокладывал влажную, горячую, сопровождаемую твоими неустанными стонами дорожку из развязных поцелуев. Кол остановился на груди, проводя языком по соску, тут же чувствуя как тот начинает твердеть. Ты запускаешь свои руки в его волосы, тут же получая отрицательную реакцию. Шатен перехватывает твои руки и заводит на твоей головой, не давая тебе шанса даже пошевелить ими. Тебе это совсем не нравится, поэтому ты пытаешь вырвать свои руки из чужих, но не тут то было, кареглазый слишком крепко держит тебя. Майклсон проводит по твоей заднице широкой ладонью, после чего самовольно закидывает ногу на его бедро. Ты пытаешь приподняться, но сразу же получаешь за это шлепок по заднице. — Даже не думай, что можешь взять верх. — Дорогуша, я всегда первый. Ваш секс больше похож на борьбу за главенство, в которой, как бы не было стыдно признавать, ты безутешно проигрываешь. Он полностью подчинил тебя, заставляя стонать и выгибаться от малейшего прикосновения к разгоряченной коже. Кол входит в тебя во всю длину, грубо трахает на столе, не встречая никакого сопротивления. Но Майклсон до «нельзя» злопамятен, тот не дает тебе кончить, каждый раз когда ты уже почти что на грани, тот прекращает движения. Ты из принципа ничего не говоришь, а у самой слеза на глаза наворачиваются от полной несправедливости. — Коол, — тянешь ты, все же не выдерживая сладострастной пытки, — прекрати, я больше не могу. — Для тебя Мистер Майклсон, дорогуша. — насмешливо улыбается темноволосый, напоминая о утреннем поведении секретарши. Но все же парень исполняет твою просьбу, делая последние толчки, а после вновь опускает тебя на колени, заставляя глотать семенную жидкость. Ты не хочешь, поэтому пытаешься отвернуться, но тот стальной хваткой держит тебя за волосы, не давая отодвинуть лицо. Ты чувствуешь, как что-то теплое заполняет весь твой рот и тебе волей-неволей приходится глотать. Злишься ли ты? Разумеется! Как только тот отпускает тебя, ты вскакиваешь на ноги, отдергивая юбку и снова натягивая порванную блузку, от которой осталось только одной название. — Козел. Ты уже хочешь уйти, ведь безумно на него злишься, но тот хватает тебя за руку и притягивает к себе. Парень одной рукой жестко сжимает твою шею, а другой больно тискает грудь. — Что ты сейчас сказала? — А ты еще и глухой? Шатен от злости на несколько мгновений теряет дар речи, а после разворачивает тебя и утыкает лицом в стол. Парень снова приподнимает юбку, одаряя тебя бесчисленными шлепками, отчего твоя задница становится красной. — Никто, никогда, не смеет мне дерзить, — тот снова трахает тебя сзади, с каждым словом углубляя толчки, — ты поняла? — Козел.