Девять альтернатив для Львиносвета

Я дал себе слово, что не убью тебя. Ты единственное, что осталось от прошлой жизни. Как только солнце скрылось во тьме, всё пошло прахом. Это было затмение моего разума. Солнце вернулось и сияло как ни в чём не бывало — и я очнулся от кровавой пелены, чтобы понять, что всё изменилось. Я всё изменил. Я разрушил Четыре племени. Куда мы идём? В горы? На старые земли? К Месту-Где-Тонет-Солнце? Не знаю. Абсолютно не ориентируюсь. Всю жизнь прожил на одном месте, знал его до последнего камушка. А теперь даже перестал понимать, где встаёт солнце. А оно ещё встаёт? А не всё ли равно? Я убил всех, кого знал. Растерзал десятки жизней и свою собственную. Мало кто знает, каково это — впасть в забытье, а потом очнуться и понять, что ты уничтожил всё, чем дорожил. Я, например, не знаю. Я всё помню. Каждый удар и укус. Вопросы улетают вместе с ветром. Раньше его не было. Не было и вопросов. Были деревья. Не было ветра. Было племя Ветра. Было и Грозовое племя. Но ведь должны быть выжившие. Воробушек же выжил! Я же выжил! Ах, да… Иногда я гадаю, кто спасся? Знаю, некоторым удалось сбежать, но забываю, кому точно. Кого убил, помню, а тех, кто разбежался – нет. Остролапка мертва. Огнезвёзд тоже. Белка, Дым, Ежевика. Медобока, Грач, Хмуролика. Вересколапка. Даже сейчас помню, как желал им всем смерти. Может, нам с Воробушком основать своё племя? Он будет целителем, я — предводителем. К нам подтянутся другие коты. И я их убью. И опять мы вдвоём будем скитаться по миру. Это никогда не закончится. Что будет с выжившими? Создадут они новые племена на обломках старых? Разбредутся по миру, как мы с Воробушком? Мне остаётся лишь удаляться прочь. Я не имею права явиться обратно и узнать. Я точно захочу их добить. Но, надеюсь… нет, верю, что не причиню вреда тебе. Я постараюсь не уничтожить тебя. Удивительно, что ты выжил. Ты был так близок к месту схватки, что-то кричал. Да, я помню это, но не могу вспомнить ни звука, словно ты произносил слова не по-кошачьи. Как ты выжил? Не знаю. Может, раз ты один из Трёх, то я не могу тебя убить? Нет, ведь Остролапка мертва. Она погибла одной из первых. Мы идём не знаем куда, а главное молча. Сложно что-то говорить после случившегося. Я бы оставил тебя, но ты слеп. Ты не признаешься, но тебе нужна моя помощь. Мои глаза. Если бы ты мог их выцарапать и сделать своими… скажи, ты бы сделал это? После того, что я натворил? Ты бы забрал их себе, чтобы сделать меня беспомощным, а после заботился бы обо мне? На самом деле это не удержало бы меня. Если ты в ярости, драться можно и вслепую. Ты что-то фыркаешь, и я ощущаю тебя в своей голове. Ярость овладевает мной. Моя голова, Воробушек! Не суйся туда или пожалеешь! Я стряхиваю злость прежде, чем успеваю высказать её, но ты уже отскочил от меня на три лисьих прыжка и запнулся о камень, торчащий из земли. Вот почему я не могу оставить тебя, хотя ты и рискуешь, находясь рядом — без меня твой конец настанет ещё вернее, чем со мной. Мир не пощадит тебя, а я стараюсь. Я пытаюсь не уничтожить тебя. На следующий день, проснувшись, я не обнаружил тебя рядом. Ты ушёл. Вот так просто. Ты не убил меня во сне. И не попрощался. Это милосердно и жестоко одновременно. Но, наверное, это разумно. Вот самое лучшее, что в тебе есть, Воробушек — ты всегда выбираешь правильные решения. Ты не указывал мне, как жить — но ты не оставлял меня. Ты не покинул поле боя — но ты не лез ко мне. Ты не сказал, что понимаешь меня — ты не сказал, что ненавидишь меня. Ты не дал мне совет, как жить дальше — ты не пытался уничтожить меня. Разумные решения. Лучшее в тебе. Лучшее в любом из котов. Меня гложет мысль о твоей дальнейшей судьбе. Не пропадёшь ли ты? И куда пойдёшь — назад, к племенам, помогать выжившим, или вперёд, куда слепой случай поведёт тебя? Я попробую поискать, но не уверен, что получится. Если я не смог найти в себе силы остановиться, смогу ли я найти тебя? Наверное, сейчас меня утешает только одно — я не убил тебя. Я пытался не уничтожить тебя. После того как уничтожил весь наш мир.