Глава 8
6 февраля 2016 г. в 21:27
Трижды Сопротивление пыталось внедрить шпиона в ряды Первого Ордена — трижды эти попытки заканчивались провалом и устранением разведчика ещё на стадии вербовки. Последователи Империи ревностно следили за текучкой кадров, поэтому генерал Органа предпочитала довольствоваться редкими обрывками перехваченных дешифрованных данных и не посылала впредь своих людей на подобные опасные задания под прикрытием. Сейчас же речь шла о совершенно других перспективах. У Ники не было прикрытия, командование знало, что при первой возможности она их предаст, но в то же время давало новообретённому союзнику последний шанс в одиночку переиграть Первый Орден. С точки зрения Ники Хакс поступал опрометчиво, предлагая работу на таких заведомо двойственных условиях, но с другой — она в своё время и предположить не могла и десятой доли тех интриг, что он закрутил вокруг её спланированного побега, и тем более не знала, что в действительности кроется за его предложением сейчас.
На стороне Хакса была холодная логика, стратегия, умение предвидеть действия противника на несколько ходов вперед. Ника же подобной дальновидностью похвастаться не могла, но пока что ей везло, да и выработанная за годы пилотирования интуиция подводила редко. Конечно, нелепо ставить крохотный шанс на удачу против военной мощи Первого Ордена, но, как оказалось, обе стороны это устраивало, и Ника с головой бросилась в полную опасностей пучину жизни двойного агента. Следуя этой же метафоре, — на потеху чайкам больно стукнулась головой о прибрежные камни, но не будем забегать вперед.
Итак, первый рабочий день Ники в качестве адъютанта-шпиона начался в лучших традициях трудовых будней — с раздражительности и злости. Голова гудела, всё ещё наполненная дурным послевкусием от ночных кошмаров; ворох растрёпанных кудряшек (никак не желавший укладываться в лаконичный прилизанный пучок) вкупе с тёмными тенями, залегшими под глазами, придавал ей поистине жалкий вид. А строгая узкая чёрная форма, стеснявшая каждое движение, будто бы добавляла кандалов к уже имеющемуся магнитному браслету на щиколотке. По сути — всё та же заключённая, но с пожалованным воинским званием, отбеленной репутацией и относительно большей свободой перемещений. Хакс расстарался на славу, каждой окружающей деталью напоминая Нике на каких условиях она здесь находится, и в придачу ко всем перечисленным унизительным мерам приставил к адъютанту «надсмотрщика», в роли которого выступала капитан Фазма. Она, как и Ника, была недовольна подобным назначением, впрочем, это было пожалуй единственное, в чём их мнения совпадали.
— Пора, — требовательно велела командирша, недовольно наблюдая за тем, как Ника суетливо пытается придать прическе хоть какое-то подобие официальности и одновременно одернуть непривычно сидящую форму. — Тебе ещё нужно ознакомиться с инструкциями.
Под инструкциями конечно же крылась ещё одна из унизительных мер, придуманных Хаксом, а точнее, настоящий бюрократический ад. Поначалу Ника действительно вникала в нескончаемые пункты и подпункты (и примечания к сноскам подпунктов), но после десяти файлов и часа нудного чтения, когда на неё ворчала, пытаясь поторопить, не только Фазма, но и косо смотрел весь отдел кадров, девушка принялась ставить своё согласие в нужных квадратиках не глядя. В конце концов, экзамен на знание протоколов ей не грозил, да и так сильно вживаться в роль адепта Первого Ордена девушка не планировала.
Покончив с формальностями, Фазма повела её на следующее запланированное генералом мероприятие, приятно шокировавшее своей тривиальностью.
— Это что-то вроде столовой? — спросила Ника, настороженно замерев на пороге просторного светлого помещения, заставленного чистыми круглыми столами. За ними, не обращая внимания на новоприбывших, свободно расселись мужчины и женщины во всё той же строгой чёрной форме. Кто-то сосредоточенно уплетал свой завтрак, кто-то вполголоса переговаривался, а некоторые и за едой не отрывали глаз от мерцающих датападов, не желая расставаться с рабочими делами ни на минуту.
Вдоль стен комнаты тянулись длинные ленты, уставленные однотипными подносами и автоматами с напитками, но никто не толпился и не стремился дружески двинуть товарища локтем в попытке урвать лакомую порцию (как это частенько бывало у них на базе), не было громких разговоров и задорного смеха, спровоцированного удачной шуткой одного из пилотов. Напротив, служащие вели себя предельно дисциплинированно, спокойно отстаивая короткую очередь за подносами, и после усаживались на свободные места за столами, предупредительно стараясь не потревожить коллег.
Ступая по пятам за капитаном, Ника не смогла сдержать порыва и внимательно осмотрела углы и потолок комнаты на предмет штурмовиков или дроидов с бластерами — потому что адекватные люди, по её мнению, не могли вести себя до такой роботизированной степени сдержанно. Но личному составу никто, конечно же не угрожал. Просто большинство из них (как она позже узнала) с рождения муштровали в рамках здешних правил, так что ни у кого и мысли не возникало нарушить хотя бы один из тех протоколов, что Ника так легкомысленно послала к ситхам несколькими минутами ранее.
— Кафетерий командного состава, — сухо кивнула Фазма, цепляя с ближайшей ленты поднос и углубляясь куда-то в глубь зала к одному ей известному столику. — Может, хотя бы здесь разберёшься самостоятельно? Или прикажешь с ложечки тебя кормить? — недоброжелательно фыркнула она, обернувшись к Нике, на автомате идущей за ней по пятам.
Девушка растерянно замерла посреди помещения, из чистого упрямства не собираясь присоединяться к предательнице Фазме, степенно устроившейся за столиком с какими-то сухопарыми офицерами. Тем временем на неё уже начали обращать внимание оторвавшиеся от тарелок служащие, и кто знает, какой фортель выкинула бы Ника в попытке незаметно слиться с полом, если бы в руки ей, как по волшебству, не вручили узкий хромированный поднос, а добродушного вида шатен не подхватил бы её под локоток и настойчиво не повёл бы к дальнему столику у противоположной от входа стены.
— Как же здорово, что вы решили к нам примкнуть, — ни на минуту не прекращая болтовни в полголоса тараторил он, утягивая за собой порядком обомлевшую Нику. — Признаться, не хотел хвастаться, но ведь это я вас спас тогда, отдав штурмовикам приказ эвакуировать пилота Сопротивления из обломков. Вы скорей всего меня не помните, жуткая была обстановка: взрывы, выстрелы и вы — застрявшая в обгоревшем истребителе. Меня зовут Коин, лейтенант Ирвин Коин. А вы Ника?
— Такое забудешь, — только и успела вставить ремарку Ника в нескончаемом потоке восторгов Ирвина. И болезненно поморщилась, воскрешая в памяти те неприятные часы. Но Коин этого похоже не заметил и уже во всю знакомил адъютанта с восседавшими за столом лейтенантами, так же словоохотливо принявшимися заваливать её информацией о внутреннем распорядке на крейсере и поздравлениями с правильным выбором сторон.
Удержать в голове столько новых сведений девушке, конечно же, не удалось, зато получилось расслабиться и перестать ощущать за спиной незримое присутствие штурмовиков с оружием на изготовку. Ирвин и его коллеги казались приятными малыми — достаточно открытыми и общительными. Однако еда была вкусной, разговор интересным, а настроение приподнятым ровно до того момента, как присутствующие, мелкими группами по двое-по трое не начали покидать кафетерий.
— Нам пора, а то опоздаем, — Ирвин сделал знак сидящим с ним за столом сослуживцам, и те, оборвав диалог на полуслове, встали из-за стола и, дисциплинированно переместив полупустые подносы на ленты, зашагали к выходу.
«Опоздаете куда?» — так и не осмелилась крикнуть Ника вслед удаляющимся лейтенантам, но тут же получила ответ на свой вопрос от (в прямом смысле) до боли знакомого голоса откуда-то справа.
— Тоже не терпится занять лучшие места перед казнью? Хотя для тебя наверное генерал уже подготовил местечко с отличным видом на предсмертные стенания нашего трусливого дезертира, — к ужасу Ники, это был тот садист-майор, который пытал её каких-то пару дней назад; и вот теперь они по одну сторону. Паршивое чувство. — Вижу, ты не очень рада меня видеть, но я, признаться, в восторге от перспективы поработать плечом к плечу с таким ценным кадром. Или как там выразился этот подлиза Коин? Он такой душка, когда хочет выслужиться перед начальством.
— Отвали, — осторожно скосив взгляд вправо и боясь встретиться глазами со своим ночным кошмаром, сквозь зубы процедила Ника. В горле резко пересохло, пальцы мелко задрожали, а на лбу выступили бисеринки холодного пота. Она ненавидела этого подонка и уж точно не собиралась терпеть его навязчивое присутствие. — Если думаешь, что свидетели остановят неизбежное столкновение твоего лба и этого подноса, то ты фатально ошибаешься.
— Посмотрите-ка, кто показал зубки, — никак не унимался майор, продолжая доводить девушку до белого каления своим мягким елейным голосом. — Считаешь, что клюнувший на твою смазливую мордашку генерал снова придёт на помощь? А может ждёшь её от тех подлиз-лейтенантишек? Зря, милая. Твоего покровителя рядом нет, а эти трусливые цыплята первыми сбегут при любом намёке на опасность. Так что здесь только ты и я, и не стоит играть со мной во взрослую храбрую девочку. Я прекрасно помню как ты пронзительно кричишь...
— Мразь, — коротко ругнулась Ника, вложив в это слово, всё, что её сейчас переполняло: панику, пробуждающуюся от одной мысли, что по её вине сегодня должны казнить невинного человека; смятение, порождённое липкими недвусмысленными намёками на её роман с генералом; гнев на человека, который пытками пытался сломать её волю. Пытается и теперь, зная, какое влияние оказывают его слова на психику, — настоящий садист.
Неприятных эмоций было много, слишком много для будничного утра первого рабочего дня, и Ника уже взялась побелевшими пальцами за край подноса, но тут же была остановлена холодным приказным голосом Фазмы.
— Адъютант, приведите себя в порядок и немедленно проследуйте за мной на полигон дивизиона, — потребовала она, полностью игнорируя нагло ухмыляющегося майора и внимательно следя за тем, чтобы Ника отпустила своё импровизированное оружие и, гордо расправив плечи, последовала за ней. Капитану не нужны были неприятности с подопечной. В каком-то смысле она сама была на испытательном сроке после произошедшего на Звездном Разрушителе, и теперь как истинная карьеристка она не желала упустить шанса восстановить своё имя в глазах Первого Ордена. Генералу зачем-то понадобилась «карманная летчица»? Что ж, пусть живёт себе, пока не мешает лично Фазме и всей организации в целом; остальное её не касается.
На тренировочном полигоне (бывшим некогда одним из транспортных ангаров) Звездного Разрушителя во всю шло парадное построение штурмовиков и рядовых пилотов. В нескольких точках над площадкой зависли дроиды с поблескивающими «глазами»-камерами, предназначенные для того, чтобы запечатлеть казнь и ретранслировать её по голонету, предоставляя наглядное доказательство всем сомневающимся в мощи и несокрушимости Первого Ордена.
Уровнем выше, на широком балконе, уже собрался весь командный состав. Когда Ника, наконец, взошла на импровизированную трибуну, Хакс отдавал последние распоряжения, мысленно прокручивая в голове заготовленную обвинительную речь (призванную одновременно обличить предателя и подчеркнуть неотвратимость возмездия дерзнувшим встать на путь ренегатства). Однако, лишь скользнув взглядом по знакомой тонкой фигурке, тут же пожалел о решении позволить ей присутствовать на казни.
Ника отвлекала. Он мог придумать ей звание, должность и миллиард выдуманных никому ненужных поручений — только для того, чтобы она находилась рядом, но сам этот факт ни на дюйм не приближал Хакса к разгадке собственных желаний. Сколько он сможет держаться, не поддавшись искушению взять то, что буквально само упало к нему в руки? Как эта скрытая одержимость отразится на его прямых обязанностях? А главное, что делать с Никой после, когда он всё же поддастся соблазну и вопрос о лояльности сторон встанет как никогда остро?
Слишком много вопросов с очевидно не устраивающими генерала ответами, и слишком мало времени для того, чтобы искать иные пути отступления. Как же это всё не вовремя!
— Генерал, — перед ним вытянулся с докладом один из офицеров. — Предателя FN-2187 приведут с минуты на минуту. Прикажете начинать?
Хакс кивнул, глазами следя, как конвой из шести штурмовиков вводит в ангар понуро плетущегося дезертира. Постаравшись задвинуть все мысли о стоящей тут же, всего в паре метров от него, девушке, генерал заложил руки за спину и, ледяным взглядом окинув свою армию, выстроившуюся внизу, приготовился с достоинством провести эту показательную экзекуцию.
Здесь была его работа, здесь была его жизнь, а одержимость, к счастью, имеет свойство сходить на нет. Хакс справится со свалившимся на него испытанием — так или иначе.