— Майор, поставьте моего адъютанта на место. — Отстранённо, словно бы говоря не о Нике, а о какой-то грошовой безделушке, потребовал Хакс. Ничто не выдавало в нём затаённо клокочущей злобы.
Кажущийся спокойным взгляд медленно скользил то по перекошенной ужасом мине тут же отскочившего в сторону и вытянувшегося во фронт майора, то по белой шее девушки, обезображенной теперь красными отметинами. Ника зачем-то отчаянно пыталась прикрыть их ладонями, болезненно морщась и отворачиваясь. На худых щеках Хакса проступили желваки, гнев перехлёстывал в нём уже через край. Увиденная сцена не только ударила по его генеральскому авторитету, но и болезненно обострила молчавший до этого времени инстинкт собственника.
Он уберёг Нику от казни, и только
он имел право распоряжаться её жизнью; без каких-либо сантиментов
он раздавит того, кто считает иначе.
Генералу не требовалось снисходить до угроз, о его жестоком нраве и так свидетельствовали безжалостно зачищенные поселения мятежников. И даже целый сектор Республики, некогда бывший политически мирным многонаселённый оазисом, ныне представлял собой лишь скопление мёртвых астероидов — Хакс не щадил никого, кто выступал против Первого Ордена. Однако несчастных, записавшихся в ряды его личных врагов, ждала особо кровожадная расправа.
«Не здесь, только не при ней», — решил про себя генерал, замечая в каком смятении находится Ника. И только желание не смешивать личное и служебное (теперь Хакс отчётливо ясно проводил для себя эту границу) вынуждало его подписываться под дальнейшим фарсом.
— Сэр, благодаря проявленной мною бдительности удалось обезвредить опасную шпионку, — привлекая к себе внимание генерала бодро доложил майор. Он всё еще верил в свою безнаказанность и надеялся сохранить лицо в глазах командования. — Эта дрянь пыталась влезть в систему. Но, к счастью, я вовремя вмешался. Уверен, она всё ещё верна Сопротивлению и просто выжидала нужный момент для предательства.
Хакс понимающе кивнул, обходя майора и медленно подбираясь к скованно замершей у приборной панели девушке.
— Ника, ты подготовила рапорт о переводе майора в запас, который я запрашивал ещё неделю назад? — требовательно спросил генерал, наконец поравнявшись с ней.
На секунду на лице адъютанта застыло удивление. Но затем, опомнившись и приняв брошенный Хаксом спасательный круг, она, призывая на помощь всё свое актёрское мастерство, подыграла.
— Как раз заполняла нужную форму. Но мне помешали.
— Наглая ложь, — зло возразил майор. — Сэр, я своими глазами видел, как она...
Однако к тому времени генералу надоело выслушивать не имевший уже значения трёп без пяти минут покойника. Занеся руку над широким экраном, Хакс буквально в два движения открыл требуемый файл и вопросительно покосился на заглядывающую ему через плечо Нику.
— Этот? — спросил он и, дождавшись от девушки неуверенного кивка, обратился уже к начавшему понимать что к чему майору. — В сложившейся политической обстановке мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Покиньте служебное помещение и явитесь в комцентр для получения дальнейших инструкций.
— Есть, сэр, — через силу подчинился тот. Бросив последний, полный ядовитой злобы взгляд на Нику, майор покинул помещение архива.
Выждав минуту после того как звуки шагов в коридоре стихли, Хакс разъярённо набросился на Нику. Для неё ещё ничего не закончилось.
— Ты совсем с ума сошла? — Едва контролируя срывавшийся на крик голос, зашипел генерал. — И как прикажешь это понимать? Я сказал тебе сидеть тихо и не высовываться, без моего ведома ничего не предпринимать. Одного военного трибунала было недостаточно? На этот раз додумалась не только свою никчемную жизнь, но и мою репутацию поставить под удар. Да ты вообще представляешь, что было бы, не окажись я поблизости?
Хакс говорил что-то ещё, обвиняющие жестикулируя и взывая к её благоразумию, но для Ники все слова словно бы превратились в бессмысленную какофонию звуков. Она не слушала. Лишь завороженно следила, как часто пульсирует тонко проступившая на лбу генерала венка, да нерешительно вдыхала пленительный аромат свежести, ворвавшийся вслед за военачальником. Так, словно бы и не было этого, глухим вакуумом поглотившего её месяца, Ника вдруг вспомнила всё. Каждая недосказанность высокопарных фраз, двусмысленность поступков и жестов теперь обретали иной смысл.
И сколько их было между ними — этих уединённых, искрящихся сдержанным напряжением разговоров со скрытым подтекстом? А ведь она так яро оправдывала их коварными планами, политикой, противостоянием двух лагерей... Вздор! Яркая мишура, чтобы скрыть тривиальный амурный интерес; или что там ещё было на уме у этого рыжего извращенца?
Прозрение стало для Ники столь шокирующим и оскорбительным, что на мгновение альтернатива казни перестала казаться ей худшей из возможных. Однако, вспомнив о долге перед Сопротивлением, бывший пилот одумалась. Пока она жива, была хоть какая-то возможность помочь им. А Хакс... Хоть и вёл себя непредсказуемо, то спасая, то отдаляя от себя свою пленницу, был её единственным реальным шансом. Во всяком случае, пока он не переступал известную черту, Ника была готова пойти на компромисс со своими принципами и подчиниться обстоятельствам.
— Вы тоже мне кое-что обещали, помните? — Набравшись какой-то глупой отваги возразила она. — Можете читать мне морали, отдать под трибунал — любой из ваших жестоких Имперских методов сойдет для того, чтобы заткнуть рот одному никчемному предателю. Но не стоит обвинять меня в том, на что вы сами же дали негласное разрешение, генерал. Вы с самого начала знали, кого назначаете адъютантом и какие цели я преследую.
— Шанс посетить лабораторию в обмен на соблюдение протокола, — снисходительно приподнял брови Хакс. — Который ты только что нарушила. В своей безответственности тоже обвинишь мои «жестокие Имперские методы»?
— Я устала ждать.
— А я не потерплю неподчинения моим приказам.
— И что? Убьёте меня? — теперь пришла очередь Ники скептически гримасничать.
— Он помог тебе избавится от отслеживающего браслета? — обратил внимание Хакс на виновато притаившегося в углу астромеха. — Один твой неверный шаг, и дроид пойдёт на переплавку. Второй неверный шаг, и за ним последует капитан Фазма, которая обязана пресекать подобные происшествия ещё до их возникновения. Последующие твои шаги уже будут мерить периметр крошечной тюремной камеры, где тебе предстоит гнить пока не поумнеешь. Надеюсь, это понятно?
— Я не отступлюсь, — решительно тряхнула кудряшками Ника.
Разговор заходил в тупик. На задворках сознания генерала крутилась мысль о бездарно потраченном времени и близящемся собрании. Он не мог остаться, но и уйти, не расставив все точки в нужных местах, тоже было нельзя.
— Замолчи, — резко пресёк он этот бесполезный спор. Ника обиженно поджала губы, но даже насупившейся и сердитой девушка казалась Хаксу пленительно желанной. Не сумев противостоять своему навязчивому желанию дотронуться до начавших понемногу бледнеть красных отметин, оставленных палачом, он завороженно протянул руку. Под пальцами осязалась нежная, тёплая кожа, и лёгкая дрожь, охватившая Нику. Снимая её своими прикосновениями, генерал и сам начал понемногу успокаиваться.
— Ты сама же себе могилу роешь, девочка, — вкрадчиво заговорил он, пальцами продолжая мягко изучать шею адъютанта, в свою очередь не предпринимавшей попыток отстранится. — Через две минуты я должен вести собрание. Будем ставить различные тактические задачи, обсуждать дальнейший политический курс Первого Ордена и прочие не менее сложные вопросы, решая которые я могу позабыть об этом разговоре. А ты не будешь мне о нём напоминать, ведя себя примерно и не попадаясь мне на глаза. Тогда, возможно, завтра, когда я в составе офицерской комиссии поеду с визитом на одну из экспериментальных баз, повторяю, возможно, я не замечу, что за нами увязался ещё и мой не в меру любопытный адъютант. Кивни, если поняла.
Приняв оцепенение за утвердительный ответ, генерал с неохотой оторвался от неё, старательно вытесняя образ Ники из своих мыслей сухими фразами для вступительного слова пред собранием. Глухой оклик девушки настиг его лишь в дверях.
— Надеюсь, вы тоже понимаете, что делаете, — сказала она без вызова, с какой-то затаённой невысказанной обидой.
***
База Сопротивления на планете N.
— Генерал Органа, — размеренное спокойствие комцентра было нарушено громким окликом стремительно ворвавшегося в помещение пилота.
— Что-то случилось, По? — взволнованно спросила Лея.
Со времён той некрасивой истории с Никой и публичной казни Финна она не видела его в таком приподнятом настроении духа. Мрачный и осунувшийся, Дамерон словно бы утратил весь свой заразительный, солнечный оптимизм, безвылазно пропадая на вылетах или на тренировочных полигонах лётной академии. Но Лея была уверена, что пилот сумеет справиться со своим горем, и, судя по его нервному воодушевлению. не ошиблась.
— Да, и это очень странно. Взгляните сами, — засуетился Дамерон, выводя на экран часть какой-то карты и тут же торопливо поясняя. — Координаты экспериментальной базы Первого Ордена. Ранее нам не удавалось засечь ни одну из них. А эта карта похожа на подлинную, хоть и попала к нам через третьи руки из неназванного источника. Конечно же, всю информацию ещё предстоит перепроверить, но вам не кажется, что это могла быть...
— Ника, — согласилась Лея.
— Я знал, я говорил, что она не предательница, — ликующе воскликнул По. Он гордился отчаянной смелостью своей подруги. И хоть и осуждал её опрометчивую безрассудность и то, что на не посоветовалась с ним — заочно был согласен простить Нике всё. Лишь бы не пропала во вражеских сетях Первого Ордена; лишь бы вернулась к нему
прежней.
— Не будем делать поспешных выводов, — осторожно предложила генерал. — Назначаю вас ответственным за эту операцию, Дамерон. И если координаты окажутся подлинными, предоставляю вам полный Карт-Бланш.
