Большая игра.

Я лежала на диване, полностью поглощена книгой. Сама того не осознавая, руки сами тянулись к дверной ручке в комнату к Шерлоку. Диван – единственное место, где он бывает меньше всего. Это было пока ещё не очень прикосновенное место. Израненная стена за диваном заставляла её пожалеть много раз, и за прошлое – и за будущее. Множественные отверстия от пуль, которыми детектив неустанно дырявил стену, когда ему было скучно. Следы от кнопок, которыми тот явно что-то пришпиливал к ней. Сейчас на стене не было ничего, кроме Весёлого Роджера. Нарисованный баллонной краской, он никак не вписывался в общую обстановку Бейкер-стрит. Как, в общем, и я. У меня было такое ощущение, что мне там не место. Но Майкрофт говорил, что это всё стресс. После больницы я почти не выходила из дома. Если только не вдохнуть воздуха на крыльце. Тогда я могла сидеть на ступеньках часами, наблюдая за тем, как мимо проходящие люди куда-то всё время спешили. И я задумалась об этом. Мне срочно нужно было устроиться на работу. В книжный магазин, который я заприметила ещё тогда, когда была с Мориарти, на Пикадилли. Хоть и далековато, но зато интересно. Он – сидел за компьютером. Изредка, украдкой посматривал на меня. Читала я тогда Рика Янси. Его “5-ая волна” ужасала и шокировала, затягивала с головой, и мне трудно было оторвать взгляд, чтобы посмотреть на Шерлока в ответ. Но я знала, он смотрит. Это умиротворяло. Уже битый час Шерлок пытался дописать свою вчера начатую статью о растяжимости волокон, что сразу же не пережила критики Джона. Но детектив упорно пытался дать ей жизнь, излагая все свои знания и наблюдения. А мне казалось, что ему просто не было чем заняться. О деле со шкафами он умалчивал, а я и не спрашивала больше почему-то. Это должна была быть очень познавательная статья, но Шерлок сидел над ней уже вот полдня. С того самого момента, как я ворвалась к нему с открытой книжкой в руках. Тогда он ещё вопросительно на меня взглянул, словно я вошла с пистолетом. - Ты меня отвлекаешь, - сказал он, наконец, спустя минуты мучительного молчания. - Хорошо, - не отрываясь от книги, спокойно сказала я. Поднявшись с дивана, где я множественное количество раз меняла позы от того, что постоянно затекали ноги и болела спина, я пошла к двери. Шерлок очень удивился такой реакции, совсем забыв о том, чем пытался заняться. - И всё? – с разочарованием в голосе поинтересовался детектив, вытянув шею из-за монитора. - Угу, - я на ощупь пыталась найти дверную ручку, чтобы уйти к себе. Детектив не мог ничего сказать, наблюдая за тем, как я безуспешно пыталась нащупать рычаг, что избавит его от напряжения. И он, наконец, сможет расслабиться, чтобы дописать свою статью. Открыв дверь, мне удалось выйти, не отрывая взгляда от книги. Лестница поскрипывала под ногами. Со страшным визгом он терпела все ноги, которые касались её поверхности когда-либо. Шерлок не поверил своим глазам. Он чувствовал себя странно, явно ожидая совсем другой реакции. - И что это такое было? – подумал он, возвращаясь к монитору, на котором мигал курсор. Вечером меня застукали за тем, как я жадно поглощала еду на кухне, внизу. В темноте мне было очень комфортно, еда становилась вкуснее из-за того, что в темноте обостряются все чувства человека. В тот вечер я заказала себе огромную пиццу, пару банок колы, картошку-фри и два гамбургера. Думаю, не стоит говорить о том, как мне надоела больничная еда. Пробыв там три недели, окунуться в мир вкусной еды – для меня высшая степень блаженства. Никогда бы не подумала, что смогу так объедаться в два часа ночи. Стыд и срам. Но это пока мои руки не потянулись к куску пиццы. А дальше, как рукой сняло. Отпустило. - Не стой столбом. Присоединяйся к моей ночной трапезе, - сказала я, услышал шаги в темноте, а потом то, как они притихли, подойдя к проходу на кухню. Включился свет. Глаза неприятно заслезились от потока яркого осветления. С куском пиццы в одной руке, с открытой банкой колы – в другой, я подняла свой прищуренный от света взгляд на стоящего Шерлока. В пижаме, он прислонился плечом к проходу, скрестил руки на груди и посветил своими босыми ступнями. Его осуждающий взгляд мог любого вогнать в краску, но не меня. Я понимала, что рано или поздно кто-то войдёт в кухню, чтобы попить водички или поискать меня, поэтому не сильно переживала, когда детектив начал закатывать глаза. - Сплошной холестерин. Как люди это вообще едят? Потом гипертония, инфаркты, лишний вес, – интересовался он, глядя просто мне в глаза. – И вообще, есть ночью вредно. - Вредный здесь только ты, - сказала я, прожевывая откушенный кусок пиццы. – Покушать – дело святое. - Пышнотелые никогда не были предметом для подражания, - детектив осуждающе осмотрел меня. – Человек, которые постоянно ест, не может выглядеть хорошо. Шерлок сел напротив. Задумчиво почесав подбородок, он как-то странно покосился на меня. Его глаза забегали по моему лицу, сканируя его, словно МРТ. Мне стало не по себе, и я с трудом проглотила пиццу. Она комом застряла в горле, после слов Шерлока.. Я прокашлялась, отпила колы и тоже уставилась на детектива. Помню только, что мочки ушей бесстыдно покраснели. - С каких таких пор Вы суёте свой длинный нос в чужие дела? - Неправда! У меня не длинный нос, что за вздор! – а сам принялся щупать свой нос, чтобы удостовериться в подлинности сказанного. Я издевательски засмеялась, показывая на него пальцем. Детектив рассерженно фыркнул, почесал покрасневшее ухо, и протянул руку ладоней вверх, явно о чём-то прося. Я смотрела на неё несколько секунд, пытаясь понять, что же он хотел. Кивнув, наконец, поняла, что он имел в виду. Положив в его ладонь не начатую банку колы, я взялась за другой кусок пиццы. Банка открылась с тихим шипением. Пару громких глотков, и детектив снова смотрел на меня. - Обидеть меня у тебя не получилось, - сказала я. – Я не завишу от чужого мнения. Увы и ах. Да, что такое? – с полным ртом спросила я, протянув руку к картошке. Шерлок только недовольно нахмурился, затем сделал повторный глоток колы. - У тебя депрессия? Я поперхнулась. Постучав себя по грудной клетке, чтобы застывший кусок в горле прошёл по пищеводу и не задохнуться, я выровняла дыхание. - С чего это ты взял? - Когда человек много ест, не зная меры, пространства и времени – это тревожный знак. Люди расценивают это как психическое расстройство. Булимия, слышала? Я кивнула. - Но я не бегу к унитазу. И вообще не понимаю людей, которые так пренебрегают едой. Шерлок усмехнулся. Потянув руку к картошке, он взглядом спросил у меня разрешения. Я молча кивнула, наблюдая за тем, как ловко он уплетал картошку. Надо же, он попросил у меня разрешения. Что же с тобой такое, Шерлок? Красная нитка всё ещё была на месте, у него на запястье. Он так часто размахивал ею у меня перед глазами, что я начала видеть её везде. Словно какое-то внушение, ловкий психологический трюк. - А некоторые считают, что это может быть признаком депрессии, - спокойно продолжил детектив. Казалось, у него было две личности, которые явно друг о друге не знают. Днём он был невыносимым детективом, а ночью – хорошим собеседником. Правда, это напоминало мне разговор с родителем, чем разговор с человеком, которого я… - У тебя что-нибудь болит? - Нет, я в порядке. Шерлок потянулся через весь стол и приложил ладонь ко лбу. Затем приложил ту же самую ладонь к своему – задумался, и дальше пил колу. - Что это было, мистер Холмс? – я потянулась к картошке. И он потянулся к картошке. И наши руки потянулись друг к другу. И мы соприкоснулись кожей. Что-то острое укололо меня в руку. Я отдёрнула её. Шерлок уставился на меня в непонятках, а я пыталась заставить кровь отступить. Но она не послушалась. Мои щёки налились румянцем. Ностальгия накрыла с головой. - Опять это, - выдохнул. – Что же с тобой не так, Милли Тернер? Ты опять хочешь убить меня током? - Ну, надо же, – эмоции зашкаливали. Кола полилась через нос. Вытерев лицо рукавом от пижамной рубашки, я заулыбалась. – Ты даже помнишь моё имя. Точно что-то странное твориться в этом мире! - Я играю на скрипке, когда думаю. Порой, молчу помногу дней, - сказал детектив, развалившись на табуретке. - И это не самое худшее, - сарказм. - Нет, не самое, - Шерлок нахмурился. – А ещё я дал интервью. – Он посмотрел на меня. - Молодец, - похвалила я. - Ты читала? - Читала. Молчание. - Я должен тянуть из тебя по слову? – хмурил лоб. - А что ты хочешь услышать? – моя тактика была ясна, как Божий день. - Я никогда прежде не давал интервью. - Знаю. - Никогда ничего такого не делал. - Да. - Ни для кого. - Угу, - жевала я картошку, запивая её сладкой колой. Мне хотелось громко засмеяться. Но вместо этого отчаянного шага, который раскрыл бы все карты, я жадно впилась пальцами в жестяную банку и закусывала губу, чтобы прогнать желание поржать среди ночи. В эту колу что-то точно добавляют, - подумалось мне. Действительно, аккуратность не помешает. - Правда, - сказал Шерлок. - Зря вы с Майкрофтом это сделали. – Детектив покосился на меня. – Эта статья была скандальной. Вы пострадали. - Майкрофт в этом виноват. - Никто в этом не виноват, - возразила я, покачивая головой. – Вы просто доверились не тем журналистам. Да и вообще, какого чёрта вы им доверились? Что вы этим хотели доказать? Шерлоку явно не нравились мои слова. После того, что я сказала совсем чужим, не подвластным мне голосом, я опять закусила губу. Но на этот раз, чтобы не рассмеяться, а чтобы не чувствовать себя такой неблагодарной дурой. Ясно же, ради кого это делалось. - Как там Мориарти? – спокойно поинтересовался вдруг Шерлок, словно Джим был ему хорошим давним другом. - Нормально, - все мышцы в моём теле напряглись. Этот разговор мне начал нравится всё меньше. Тот покрутил банку в руке. Прочитав состав напитка, Шерлок сделал такое выражение лица, словно его не удивило то, что там было написано. Я и сама глянула, но ничего, кроме больших Е и чисел там не увидела. - Ты мне не веришь, - меня озарило настолько резко, что я перестала есть. Аппетит пропадал, а волнение возрастало. – Ты мне не веришь! - Да, не верю! – подтвердил Шерлок. – Хотя бы из-за того, что ты была с ним. - Меня вынудили. - Да! Вынудили. Кто? - Он. - Что за причина такая? - Он грозился убить мою семью. - Ему никто, кроме меня и себя не интересен. - Наверное, - сказала я. – Возможно и так. - Почему ты оставалась с ним? - А тебе что с того? У тебя двойное недоверие ко мне, как я погляжу. Мне о многом умолчали, и мне стоит лишь догадываться. Но догадываться я больше не собираюсь. Мне нужны ответы. На многие вопросы. - Ты требуешь ответов? - Именно это я и сказала. - На какие вопросы тебе нужны ответы? - Ты мне их не дашь. - Почему? - Ты мне не веришь. - А ты мне? - Шерлок, я спустилась выпить кофе, а потом резко обожралась. Как я могу твердить о доверии к другим людям, если не верю самой себе? И ты правильно делаешь, что мне не веришь. Не надо. Мужчина помрачнел. Ему не нравилось всё, что я говорила. Ему никогда это не нравилось. Ему вообще не нравилось, когда кто-то говорит. Так много, неумолимо много и всякую чушь. Но здесь он был терпеливый, словно у него на кончике языка скрылся вопрос, который тот отчаянно боялся задать. Всё-таки, мне только и приходиться делать, что догадываться, о чём хотел спросить Шерлок Холмс. - Иногда ты напоминаешь мне родителя, который пытается меня вычитать, дать пинка под зад, упрекнуть и поиздеваться. Порой, поиздеваться совсем не по-родительски. Я даже не знаю, что ты можешь сказать в своё оправдание. Ты воспринимаешь меня противоречиво, не так ли? – я откинулась назад, но спиной не почувствовала поддержки сзади, я чуть не свалилась на пол. Конечно, табуретки же не имеют спинок! Лицо сразу залилось краской, а Шерлок потирал нос пальцем, не скрывая смех. - Я понятия не имею, о чём ты. - Об этом, - я показала Шерлоку нитку на руке. Тот взвёл брови вверх, словно сильно удивился, что я до сих пор ношу это. – Что за обещание такое? Тот сжался. Я начала загонять Холмса в угол. Он неряшливо взлохматил кудрявую макушку той рукой, на которой тоже была нитка. - Мне придётся силой получить от тебя ответ. Ты в курсе? Тот помотал головой, - нет. - Ты любишь меня. Детектив покосился на меня. По лицу пробежалось несколько капель пота. Он сглотнул. - Нет, - выдавил он. - Это был не вопрос. – Я поднялась на ноги и подошла к Шерлоку. Тот вдавился в табурет, без мочи сказать что либо. Я нависла над мужчиной. Помедлив, наклонилась, приблизилась лицом к его лицу. Бледное лицо детектива обливалось холодным потом, словно тот только что окунул его в воду. - Что за шкафы? Тот молчал, уставившись на меня. Он точно ожидал чего угодно, но не этого. - В прошлый раз ты говорил о каких-то шкафах, - уточнила я. – Дело со шкафами. Я закусила губу, чтобы подавить в себе животное желание расхохотаться. Нельзя было будить всех в округе. Это дело только между нами, и никто не должен об этом знать. Шерлок толкнул меня в плечо двумя пальцами. Я выпрямилась. Это было неприятно. Я потёрла ладонью плечо. Больно же. - Завтра возобновляю, - сказал детектив, выпрямляясь. Он поспешил выйти из кухни. - Ты говорил, что возьмёшь меня с собой. - Разве? – оглянулся тот через плечо. - А разве не для этого существует это “обещание”? Шерлок взглянул за своё запястье. - А, ну да. Рано утром. И вышел, оставив меня наедине со смешанными чувствами. Что это только что было? – пронеслось у меня в голове. В последнее время это проноситься в моей голове гораздо чаще, чем хотелось бы. Из-за того, что никто не уточнил время сбора, я встала рано. Приняла душ, привела себя в порядок, подумала, что одеть. Выбор был большой, потому, как Майкрофт совсем не знал ни в чём меры. Кроме еды. Если бы он узнал, что я сегодня ночью устроила на кухне, вся еда полетела бы в окно. И никто бы за неё не заступился. Холмс старший хорошо выглядит не от природы. Конечно, ведь он буквально живёт в своём кабинете. Пару тренажёров, собственный душ и даже личный секретарь для личных поручений. Например, одно личное поручение у него уже есть, и это – я. Бедная та девушка, которая работает на него – это же никакой личной жизни. Майкрофт загружается сам, и нагружает окружающих людей. Ни жены, ни детей. О чём он только думает? Порой, мне кажется, что Шерлок берёт пример с Майкрофта – ни жены, ни детей, ни даже мысли об этом. Я поникла. А ведь, правда. Майкрофт очень не прав, насильно нас сближая. Ничего хорошего из этого же не выходит, а он пытается сделать по-своему. Хочет, чтобы его младший брат остепенился, расслабился, не воспринимая всё близко к сердцу, устроил свою жизнь. Не меняясь. Шерлок, сам того не понимая, ровнялся на брата. Во всём. Даже, когда казалось, что он его ненавидел. Он любит брата. Но у него своя любовь. Понимание любви у него совсем другое. Наверное, я многого ожидала от Шерлока Холмса. Мнимое разочарование сдавило грудную клетку. Я положила руку на грудь, и поняла взгляд на своё отражение в зеркале. Небольшой туалетный столик возле кровати, такое же зеркало, на которое я всё время что-то цепляла. Несколько разноцветных стикеров с напоминаниями, с фразами, которые бы мне хотелось услышать снова, впечатлениями и, наконец, на случай, если этот детектив без спроса войдёт в мою комнату. На таких стикерах я писала огромными буквами, чтобы было видно ещё с порога. Мне вдруг всё показалось чужим. Правда в том, что это всё действительно было не моим. Эта кровать, на которой я сплю, этот же туалетный столик, зеркало и отображение в нём мне казалось чужим. Мне скоро двадцать, по фальшивым документам – двадцать два, а я чувствовала, что медленно падаю вниз. Что-то тянет и не может отпустить. А я не сопротивляюсь, зная, что всё равно некому будет подать мне руку. Я провела расчёской по волосам. Тихо. Я не знала, что преподнесёт мне этот день. Я впервые пойду с Шерлоком на задание. В здравом уме. Ведь прошлый раз все мои действия были оправданы кайфом, и вдобавок я ничего не помнила с того, что мне потом рассказали. Казалось, что если я ещё раз увижусь с капитаном Лестрейдом и тем сержантом, которого очень недолюбливает Шерлок, я буду сгибаться под давлением осуждающих взглядов. С каких пор я стала такой унылой? Такое чувство, что я уже начинала скучать по Мориарти, которого бессовестно бросила. Интересно, он уже в Лондоне? Затянув тугой пучок на затылке, я в последний взглянула на себя в зеркало, и вышла из комнаты. Прислонившись спиной к двери, я подняла голову. Почему-то я волновалась. Щёки горели. Несдержанная улыбка скользнула по губам. Я сейчас увижу Шерлока. Вдобавок к удобной одежде, я даже немного подкрасилась, что бывает почти никогда. Не вызывающе, сдержанно, только кое-что подчеркнуть. И от этого волновалась ещё больше. В приподнятом настроении я поднялась к Шерлоку. Зайдя в комнату, я никого не обнаружила. Я начала звать детектива, опасаясь, что он ушёл без меня. Пройдя на кухню, я увидела большой бардак – гора немытой посуды, грязные колбы и пыльной микроскоп на столе. Никого. Чуть приоткрыв дверь в ванную на случай, если там голый Шерлок, я аккуратно заглянула туда. Никого. Осталась одна единственная комната – бастион вечного одиночества, мусора и смятой одежды на полу. Я постучалась в дверь. Тишина. Я позвала Шерлока – ничего, кроме тишины. Надавив на дверную ручку, я вошла в спальню. Тихое похрапывание, неразборчивое бормотание, нервные подёргивания – как и ожидалось, Шерлок ещё даже не проснулся. Раскинув руки в сторону, он спал поверх смятого постельного белья. Одеяло упало на пол, за ним и подушка. Правда, одна осталась на кровати, под головой детектива, который активно пускал слюни на наволочку. Голые ступни свисали с кровати. Я подавила в себе желание их пощекотать. Оглянувшись вокруг на долю секунды, я заметила на стене дивную вещь – в большой рамочке висела таблица Менделеева. Тут я задумалась. Что же такое получается, ты прогуливал химию (не считая биологию и физику), но у тебя в комнате висит таблица всех химических веществ? Мои ноги запутались в одежде, что неряшливо лежала на полу, и я чуть не упала, вовремя вернув себе равновесие. На часах было семь часов. Пора уже выдвигаться в путь. Но где же Джон? Ведь Шерлок никогда никуда не шёл без своего лучшего друга и напарника. Может ещё подойдёт, - подумала я, пожав плечами. Я схватила Шерлока за ногу. Тот лишь поморщил нос и подул на мешающие волосы на лице. Я начала стягивать детектива на пол, чтобы разбудить. Это удавалось мне с трудом, даже заставило попотеть, но я не сдавалась. Раз он не проснулся от того, что я звала его три часа, он должен проснуться от падения на пол. За ним стянулись простынь и подушка. Никакой реакции. Тут я рассердилась. Мало того, что я встала в такую рань, так ещё должна будить виновника этого торжества. - Если не проснешься, я одену твою охотничью шапку, - шептала я на ухо детективу, убирая с потного лица непослушные волосы. Тот лишь что-то промычал в ответ, закрывая ухо рукой. – Или дам её сержанту Андерсену, пускай носит. Шерлок резко распахнул глаза, закрыл слюнявый рот и быстренько оторвал голову от подушки, которую он даже во сне отказывался выпускать из объятий. - Ты не сделаешь этого! - Конечно, нет! Вставай, нам пора, - я вытерла слюни у него на подбородке, приласкала рукой за шею и губами прижалась к щеке. Как это было приятно. Словно ешь любимое мороженное. - Ты сделала это без спроса, - голос детектива звучал сонно, но очень мягко и как-то по обыденному. - Ты тоже никогда не просил у меня разрешения, - я поднялась с колен. - Ты сама этого хотела. Зачем тратиться на пустую болтовню? - Если бы это ни было издевательством, то, наверное, да. Шерлок смотрел на меня снизу вверх. Я от неловкости взяла себя за локоть, пытаясь подавить в себе очень много желаний. - Наверное, - задумчиво произнёс детектив. – С незапамятных времён у меня вообще очень плохо с чувством юмора. - Ты только сейчас заметил? – сарказм. – Я сделаю тебе кофе, - сказала я, добавив, что ему нужно сходить в душ, привести себя в порядок. – Давно я упражнялась в этом, правда? - О, нет. Избавь меня от этой пытки! – Шерлок всё ещё пристально смотрел на меня. Его заспанный вид – это, наверное, единственное, о чём другие и понятия не имеют. Я лишь ободряюще похлопала детектива по плечу и вышла. Прикасаясь к банке с кофе, потрусив над ухом, чтобы узнать, остались ли ещё кофейные зёрна, меня посетила ностальгия. Я вспомнила о тех моментах, когда училась варить Шерлоку кофе. Это были мучительные, но усердные и полны счастья моменты. Даже если меня это дико выводило из себя, я могла наслаждаться полным умиротворением на лице у Шерлока. Когда он пьёт вкусное кофе – от него меньше проблем и весь день, как в сказке. Он в чертогах, а остальные – просто живут, на миг позабыв о таком себе детективе-выскочке, которому вечно что-то всегда было не так. Когда я потела возле включенной плиты на кухне, пришёл Джон. С пакетами в руках, он смотрел на то, как я варю что-то в поварёшке на кухне Шерлока, где никогда не было идеальной чистоты. Тот, мягко говоря, очень удивился. Естественно, он больше нигде не увидит идеально вымытой посуды, блестящих чистых чашек и порядка на кухонных тумбах. Тогда Джон, улыбнувшись, спросил: “Где же ты была раньше? Я и не знал, что в нашей кухне может быть такой порядок!” На что я ответила, что не строю из себя примерную жёнушку, а просто немного убралась, чтобы найти кофе, чистую чашку и сварить достойный кофе для детектива. И тут же покраснела, ссылаясь на горячий воздух, который исходил от электрической плитки, на которой Шерлок постоянно что-то варил в колбах. Казалось, меня должны были похвалить за такую изобретательность, учитывая, что плита на кухне была не в рабочем состоянии. Но вместо этого я услышала много упрёков со стороны Шерлока, который только вышел из душа и вытирал полотенцем мокрые волосы. - Ты опять босой? – я покосилась на ноги детектива в ответ на его сердитые слова на счёт того, что я могу сломать плитку, и тогда мне придётся покупать новую. – Сколько раз говорить тебе, что нельзя ходить босым! Тот уставился на меня. Полотенце лежало у него на плечах, которые возмущённо поднимались и опускались из-за тяжёлого дыхания детектива. - Ну, ты только посмотри на неё! Джон! – детектив повернулся лицом к доктору Ватсону, который собирался что-то доставать из пакетов. - А что я-то? - Скажи ей что-то, ибо это просто невыносимо! - Например? – Джон вскинул бровью. Не поднимая взгляда на своего друга, он хрустел пакетами, доставая новую банку кофе, пачки сухого и нормального молока. - Чтобы она не лезла не в свои дела! – ощущение дежавю меня накрыло сразу. Ах, ты маленький засранец, - подумала я. Ватсон обреченно выдохнул, выпрямился и глянул на босые ноги Шерлока. - Милли, - обратился ко мне Джон, почёсывая затылок. - Да? - Приклей ему эти тапки к ногам! Умоляю! Шерлок вскипел от злости. Потом обвинил нас двоих в сговоре, и сказал, что мы – предатели. Громкими шагами он пошёл в свою комнату и захлопнул дверь. Посыпалась штукатурка. Мы с Джоном перегляделись и посмеялись, продолжая делать то, что делали до этого. Спустя несколько минут Шерлок уже был готов. Он вышел из комнаты, спокойно направился к зеркалу, что висело над камином, и принялся застёгивать белые манжеты на рубашке. Моё кофе уже было давно готово, и немного остыло, пока барин собирался. Протягивая Шерлоку чашку кофе, я мысленно уже готовилась к следующей утренней атаке, к его словесному поносу, который тот никогда не может сдержать. Ох, и характер. Но все мы не идеальные. Можно потерпеть, если дело касается человека, который тебе небезразличный. А вообще, мне нравилось ссориться с ним по пустякам. Такая себе разрядка перед рабочим днём, или вообще – просто разрядка. Хоть это и выматывает порой, но ты знаешь, что человек заинтересован в тебе, даже если отрицает это. Детектив сделал один маленький глоток. Он сделал это так осторожно, будто подозревал, что я хочу его отравить. Затем посмотрел на меня. Наши взгляды встретились. Он загадочно повёл бровью, осматривая моё лицо. Мои уши начали предательски краснеть. На нервной почве я даже начала почёсывать мочку уха. Шерлок сделал ещё один глоток. На этот раз большой, жадный, словно он давно не пил кофе. Он даже не упрекнул меня в том, что кофе не такой температуры, что он любит. Я удивилась. - Твой рот кажется больше, - внезапно сказал детектив. - Ну, спасибо… - я собиралась хмуриться, как вдруг Шерлок наклонился ко мне и дальше продолжал исследовать моё лицо. - И твои глаза тоже, - добавил он. Запах кофе из его рта заставлял мои колени дрожать. Это было не просто приятным явлением, это было ещё одним фактом, о котором никто не мог знать. Запах кофе изо рта – это то, о чём не знает никто, кроме меня. – Мне нравится, - Шерлок отхлебнул кофе. Я ничего не сказала. Отвела взгляд в сторону, скрестила руки на груди и надула губы. Это было совсем не мило, а, скорее, грозно, ибо я всеми силами старалась не нафантазировать себе бог знает что. Шерлоку было достаточно опустошить чашку полностью, чтобы я поняла – ему кофе понравилось. Так же, как и мой макияж. Я взяла Джона под руку, и мы выдвинулись в путь. Шерлок, как всегда, поймал нам такси. Маленькое такси, в которое никак не протиснуться, внутри оказалось просторнее. Необычно расположенная дверь вызывала дискомфорт, но быстро привыкаешь к такому. Я села между мужчинами, и от этого чувствовала себя ещё более неловко. Таксист, как это бывает очень редко, оказался очень разговорчивым дяденькой. Сначала, он обрадовался тому, что в его такси едут столь известные люди, как Шерлок Холмс и доктор, Джон Ватсон. А потом и вовсе удивился, когда, присмотревшись к моей персоне, узнал и меня. Мне пришлось всю дорогу ехать молча, закрыв лицо рукой. Какой же дяденька был настойчивый! Он всё расспрашивал и расспрашивал, а ответы были всё скупее и скупее. Ответы пытался дать Джон, которому было неловко ехать в молчании, а я всё время щипала того за колено, чтобы молчал и ничего не говорил. И так наделали такого шуму в прессе, что жить спокойно теперь никто не даёт. Слава Богу, что в тот день не было журналистов у входа в дом. Я не знаю, как бы мы преодолели толпу возбуждённый репортёров. Это единственное, что радовало. - Вы же едите на место преступления, да? А вот скажите, вы вместе всё расследуете, да? Такая милая девушка в окружении этих мужланов – непорядок! – возмущался таксист. Шерлок угрожающе уставился в зеркало заднего видения, чтобы встретиться с глазами водителя. – Я в том смысле, что… эм… мистер Холмс, вы не обижаете эту прекрасную леди? На ней совсем лица нет! - Закройте рот, либо я его закрою сам. Достали! – не вытерпел детектив. Он подался чуть вперёд, ухватился рукой за край водительского кресла и подвинулся лицом к его уху. – Это не ваше дело. Ваше дело – ехать. Вот и езжайте молча! - Все знают, что Вы такой грубый. Мисс Тернер, как Вам удаётся укрощать этого человека? – смеялся водитель, покручивая чёрные усы. Казалось, на него совсем не действуют угрозы Шерлока. Этот водитель был либо оптимистом, либо самоубийцей. Джон закрыл лицо руками. Теперь мы поменялись местами – он молчал, пытался спрятать взгляд от водителя, который время от времени поглядывал в зеркало заднего видения на нашу троицу, а я открыла рот, чтобы успокоить возбудившегося водителя такси. - Никто его не укрощает, мистер. Это в его компетенции – даже мёртвого унизит, - сказала я. Шерлок повернулся лицом ко мне. Нахмуренный лоб, вопросительно приподнятая бровь. И вот, он уже надувает губки и скрещивает руки на груди. Так, как на нём было пальто, оно сковывало его движения и Шерлоку с трудом удалось это сделать. Это выглядело забавно. – Всё-то Вы знаете! - Мисс, у Вас такая интересная история. Жаль, что так мало времени на то, чтобы пообщаться! – мистер водитель подмигнул мне в зеркало. Действительно, какая досада, - подумалось мне. Шерлок фыркнул себе под нос, отвернулся к окну, подперев подбородок рукой. – Я вот недавно читал статью, в котором мистер Холмс давал интервью. Это правда, мистер Холмс, что Вы любите эту милую леди? Все, как один, синхронно подняли взгляд на водителя. В зеркале заднего вида появилось три пары округлённых глаз. Водитель подпрыгнул и аккуратно посмотрел через плечо, искренне не понимая, что он такого спросил, чтобы на него смотрели так. Будто он оказался женщиной с шикарными чёрными усами. - Кто Вам сказал такую чушь? – спросил детектив. - Статья, - ответил водитель, поворачивая на светофоре. - В статье такого не было. - Действительно, Шерлок прав. Там даже и слова не было о том, что… - вмешался Джон, охваченный паникой. - Да, бросьте! – машина остановилась, водитель повернулся к нам лицом. – Там каждое слово об этом говорило, - он посмотрел на меня, странно так улыбнулся. - Вы какой-то странный водитель… Вы точно – водитель? – я вытерла вспотевший лоб рукой. - Ха-ха! Вот молодежь пошла! – удивлялся водитель, смеясь. – Сами не знают, чего хотят и отрицают то, что видно на лицо! Шерлок задвигал скулами. - Мы приехали, - водитель отвернулся. Это был большой дом, возле которого стояло много полицейских машин. Действительно большой богатый дом, где, по всей видимости, жила такая же большая и богатая семья. Шерлок постучал в дверь. К нам вышла миловидная старушка, пригласила внутрь. Мы зашли в большой коридор. Красный коврик был бесконечным, лежал аж до самого конца дома. Кончался там, где было окно. И оно было опечатанное полицейской жёлтой лентой. Видимо, выбитое. Большие картины – пейзажи, натюрморты и портреты каких-то людей. Наверное, членов семьи, не иначе. По дому блуждали полицейские. Некоторые что-то записывали в блокноты, присматриваясь к каждой мелочи в доме. Несколько разбитых ваз, треснутое зеркало – когда мы прошли дальше, мы увидели ещё больше жёлтых лент и независимых экспертов, которые снимали отпечатки пальцев. Посредине огромной комнаты стоял задуманный Лестрейд. Он поглаживал подбородок одной рукой, а другую положил на бедро. Он наблюдал за действием пустым взглядом, но со всей серьёзностью, а когда к нему подошёл Шерлок, в его глазах появилась надежда. - Что здесь произошло? – спрашивает Джон, подойдя к капитану. - Помнишь, то дело? - начал капитан. – Ну, со шкафами. Ватсон кивнул. - Так вот, когда Шерлок решил отложить его, - Грег выдохнул и посмотрел на Шерлока. Но тот его не особо слушал, присматриваясь к обстановке. Он уже погрузился в работу. – Произошло кое-что очень загадочное. – Затем Лестрейд увидел меня, удивился и поздоровался. Мы пожали руки, словно были знакомы много лет и он провадил дальше: - Я начну всё сначала, ведь вы не в курсе происходящего. – И этот многозначительный взгляд в мою сторону. - Ну, я знаю, что здесь должны быть замешаны шкафы, - я пожала плечами, осматриваясь вокруг. – Но здесь нет никаких шкафов. - Они не здесь, - сказал капитан. – Они в соседней комнате. - Тогда, что вы здесь делаете? – я просто интересовалась. Лестрейд почесал затылок, терпеливо выдохнул. - Мы здесь собираем улики. – Я кивнула. – Хозяин этого дома, будучи всегда очень крепким и здоровым человеком, вдруг пал в тяжёлую кому. Хотя он и не был молодой, но был полон сил. Вёл семейный бизнес, почти не ночевал дома. Причина комы – неизвестная, но есть подозрения, что его травили. - Вы делали анализы? – Джон стал серьёзным. - Как же! Но ничего не обнаружили. - Быть такого не может! - И мы о том же, - Лестрейд наблюдал за Шерлоком до тех пор, пока тот не исчез за углом комнаты. – Через несколько дней он умер. А если быть точнее, он умер сегодня. Мы не вызывали скорую, потому что хотели, чтобы Шерлок проверил тело. В больнице нам этого не дадут сделать, а здесь это возможно. - А кто эта старушка, что открыла нам так любезно дверь? – спросила я. - Это экономка. Она работает на мистера Квентина уже очень давно, - ответил капитан. – Кто-то ночью сделал погром, - мужчина показал нам осколки разбитых ваз, треснутое зеркало в прихожей. – И исчез, не оставив ни следов, ничего. - А у мистера… Квентина? – я убедилась, что правильно сказала имя. Лестрейд кивнул. – Есть дети? - Есть. Двое. Только они живут в разных странах и редко навещали мистера Квентина. Они даже не знали о его коме, а сегодня им предстоит узнать о его кончине, - капитан тоскливо вздохнул. - А что со шкафами? – Джону не терпелось узнать тайну этих шкафов. Как и мне, в прочем. - В комнате, где умер мистер Квентин, стоит пять шкафов. Все они набиты какой-то странной одеждой… - капитан приложил палец к губам и пробежался взглядом по нам с Джоном, словно раздумывал, как бы так рассказать, чтобы все поняли. – А вообще, пошли и сами всё увидите. Лестрейд положил руки на свои бёдра и провёл нас в комнату. Там уже вовсю работал Шерлок. Он морщил лоб, шевелил губами, разговаривал сам с собой. Он осматривал тело умершего так тщательно, что неприятный ком подскочил к горлу. Я всегда боялась мертвецов. Их бесконечно спокойное выражение лица, застывшая улыбка на губах и закатанные под лоб глаза, белки которых ты сможешь увидеть, если трупные мышцы надумают умирать. Большая кровать, белые простыни и на тех простынях лежит мужчина в больничной пижаме. Возле кровати – стойки с капельницами, трубки, иглы которых были ещё вонзены в вены. Выключенные аппараты искусственного дыхания, аппараты, что мерили давление и частоту биения сердца. Это напомнило мне моменты в больнице. В последнее время я просыпалась в холодном поту среди ночи и хваталась рукой за место на животе, где уже образовался еле заметный шрам. Мне снилось, что я время от времени приходила в себя и видела, как надо мной нависали медсёстры в белых халатах. Одна, в полном потрясении, делала мне массаж сердца, а потом брала в руки дефибриллятор, и моё тело выгибалось от разряда, а другая – наблюдала за работой аппаратов, констатируя каждое изменение. На миг мне даже показалось, что аппарат начал долго и пронзительно пищать, а потом я опять проваливалась в темноту. И просыпалась в поту, хватаясь руками за живот. По инерции я положила руку на живот, чувствуя в нём явный дискомфорт. Как и сказал Лестрейд, в комнате стояло пять шкафов. Высокие, крепкие, сделанные с дерева – очень качественно и красиво. Они напоминали те шкафы, в 19 веке. Старинная мебель пахла прошлым и немного пылью. Все шкафы были закрыты. - У тебя что-то болит? – заметив моё побледневшее лицо, поинтересовался Джон, обеспокоенно глядя на то, как моя рука сжимает куртку в области живота. - Нет, мне просто здесь не по себе, - сказала я. – Нам нужно осмотреть шкафы, пока Шерлок работает с… - я взглянула на мёртвого мужчину. – С трупом. Это звучало немного грубовато, но правдиво. Мертвее того мужчины не было никого в мире. По нему и не скажешь, что он чем-то болел. Ухоженный, он не выглядел старше пятидесяти-шестидесяти лет. Седые, аж белые волосы были аккуратно зачесанные назад, как раз по пробору. Ближе я не осмелилась подойти. Во мне дрожал какой-то непонятный страх. Хоть я и была девушкой со стальными нервами, обожающая фильмы ужасов и тому подобное, но когда ты заходишь в комнату страха, ты обливаешься холодным потом, и тебе становится страшно. Ты понимаешь, что это вовсе не фильм, над которыми ты можешь даже посмеяться, если дело совсем предсказуемо. Здесь реальность, которую сложно принять. Тогда все стены падают. И ты дрожишь, как напуганный щенок. Я открыла первый шкаф. Прокашлявшись от пыли (её явно не вытирали очень давно, словно хозяин запретил прикасаться к этим шкафам кому-либо когда-либо), я уставилась на несколько вешалок. Действительно, странная одежда. Розовый боа сделанное из перьев, пару женских платьев, два чёрных пиджака и красиво сложенные брюки, что висели под ними на вешалке. Я начала руками перебирать каждую вешалку, осматривая одежду. Казалось, что тут такого – женская одежда. Возможно, у него была жена, а потом заболела и умерла. - Странно всё это, - Джон пристроился у меня за спиной. Я вздрогнула от неожиданности. – Его жена уже мертва много лет, а платья всё висят. - Тут даже не убирались. Вон, посмотри, какая пыль, - я прошлась пальцами по верней полке и показала Ватсону. – Наверное, он запретил прикасаться к этим шкафам, чтобы никто не разрушил воспоминания о ней. Какая любовь! Я на какой-то миг замечталась, принимаясь оглядывать дверцу. На дверце – маленькое зеркальце, внизу – приспособленная к двери небольшая вешалочка для поясов и галстуков. Однотонные галстуки, словно их хозяин никогда не знал другого цвета и такие же кожаные пояса. Я закрыла шкаф. Открыв второй, меня ожидала такая же картина – несколько женских платьев, пару костюмов, только уже красного цвета и такая же вешалочка с поясами и галстуками. Правда на верхней полке уже было много женских шляпок и пару мужских головных уборов. И опять пыль. Тёмный шкаф, унылый шкаф. Такое чувство, что жить эти шкафы перестали с тех самых пор, как умерла жена этого уже тоже мёртвого человека. Какая-то тоска сжала сердце. На глазах выступили слёзы. Я закрыла шкаф. И так у всех остальных шкафах. Ничего нового, только очередная доза пыли и теперь уже несдержанные слёзы потекли ручьём. - Почему ты плачешь? – Джон был потрясён. Он вытащил из внутреннего кармана платок и протянул мне. - Тебя что-то беспокоит? Болит, да? - Шерлок тут же озадаченно обернулся. - Подумать только, он столько лет хранил её вещи. Даже к шкафам не давал прикасаться! – шмыгала носом я. - И что тут такого? - Ты бы для Мэри сделал то же самое! – и я оказалась права. Джон сразу же повесил нос. Наверное, представил, каково это, когда ты пережил любимого человека. Представил, каково это, когда любимый человек умирает на твоих глазах. У него тоже выступили слёзы. Я протянула ему его же платок. - С трупом всё ясно. Я нашёл зацепку! - Шерлок подошёл к нам. - Что с вами? Почему вы плачете? От счастья? - От какого счастья? Мы рыдаем, потому что эти шкафы носят в себе столько боли! – Джон вытирал красные глаза платком. – Разве не печально? - А что здесь печального? – не понимал Шерлок, косясь то на меня, то на Ватсона. – Здесь радоваться нужно! Такое дело! А я ещё и откладывал! – улыбался детектив. - Не понимаю я вас, честное слово. - Ты что-то нашёл? – подошёл Лестрейд. - Его не просто отравили, его травили всю жизнь, - сказал детектив. Улыбка исчезла с его лица, теперь он был серьёзным. – Яд давали в пищу. Небольшие дозы, но этого хватало до следующего приёма пищи. Он страдал головными болями, но никому не говорил. Он принимал кучу таблеток, которые покупал в тайне ото всех. Его глаза были необычно красными. Это значит, что он умер от высокого давления. Может, даже от лихорадки. Ему ввели смертельную дозу яда. Он умирал в конвульсиях, пока не разорвались сердечные тромбы. Он умер от инфаркта. Можно утверждать, что ему ввели смертельную дозу какого-то вещества, что вызывает сильное сердцебиение. Но это адреналин. Его бы заметили сразу. - Но результаты анализов ничего не показали в его организме, - сказал Лестрейд. – Как такое может быть? Шерлок помедлил. Он посмотрел на каждого из нас, затем сложил руки за спиной и качнулся на пятках. - Пускай сделают повторную экспертизу. - Её делали уже три раза. - Пускай ещё раз сделают! Пускай сделают в вашем присутствии, - сказал детектив. – В крови должно быть что-то, что подтвердит мои слова. - Единственное, что осталось узнать – кому это было нужно, - Ватсон задумался, косясь на лежачего мужчину в кровати. - О, ну это проще простого – это сделала экономка, - Шерлок был уверен в своих словах. – Я-то думал, что дело интересное, а здесь очередная фигня. – Видимо, детектив мысленно забрал свои слова обратно о прекрасном деле. Мы все уставились на Шерлока. Таких слов от него мало кто слышал. - Что вы все на меня так смотрите? Это дурное влияние! – детектив покосился на меня. И все повернулись лицом ко мне тоже. Я покраснела со стыда. - Сейчас получишь в бубен, мистер Холмс! – я замахнулась рукой, чтобы ударить Шерлок по голове. Но я этого не сделала. В кармане завибрировал мобильный телефон. Этот телефон я нашла в вещах, что привёз мне Майкрофт, когда я выписалась из больницы. Спрятан он был ловко, в самом незаметном кармане чемодана. Так, словно я не должна была его найти. Опустив руку, я засунула руку в карман куртки. Включив телефон, я увидела новое сообщение от неизвестного номера. Джон, как бы нечаянно попробовал заглянуть в него, но я заметила это и ловко закрыла экран рукой. Тем же самым хотел заняться Лестрейд. - Да, вы что, издеваетесь? – я покосилась на него, тот залился краской и поспешил уйти, оправдываясь тем, что у него ещё есть дела. Я открыла сообщение. Мои глаза расширились. Вдруг пришло ещё одно сообщение, да так неожиданно, что я чуть не уронила телефон на пол. Шерлок только недовольно взглянул на меня, словно я его в чём-то обвинила, и поспешил к разбитым вещам в прихожей. “Это мой номер телефона. М.Х.” Я уставилась на экран телефона. Майкрофт решил меня сводить с ума ещё и на расстоянии. Я прочитала второе сообщение. Тоже от Майкрофта. “На расследовании, да? Передавай моему полоумному братишке привет! Береги себя, дорогая! М.Х.” Дорогая? Он это серьёзно? Если подумать, это странно, что меня ещё никто не называл мисс Холмс. Правда, золотой карточкой Майкрофта я пользовалась только прошлым вечером, когда заказывала пиццу. И курьер как-то странно на меня косился, когда я ему протягивала эту карточку. А потом ещё больше, когда он прочёл имя на карточке. И знаешь, что там всё время написано? Правильно, мисс Холмс! А теперь понятно, почему много месяцев назад, когда мы сидели с Ватсоном в кафе, и когда я рассчитывалась карточкой, меня называли мисс Холмс! Потому, что так было написано на карточке! Уму непостижимо! Я набрала полную грудь воздуха и начала набирать текст в ответ. “Ты начал писать сообщения? А как же секретность? ФСБ?” “Ой, да пошли они все нахер! - ответил Майкрофт, а я поперхнулась воздухом от его необычного слэнга. Точно, моё дурное влияние. – Шерлок там тебя не обижает?” “Ничего такого. А если и попытается, я смогу за себя постоять”. “Смотри там, не убей мне моего младшего братишку!” “Успокойся и дыши глубже, Майкрофт. Не убью. Но обещать не могу!” Я заулыбалась. Тут меня вернули в реальность лёгким толчком в плечо. Кто бы мог подумать, что эта особа, только что нечаянно наехавшая на меня в дорогой вазой в руках, закричит, как резаная и выронит вазу на пол. Звонкий грохот, мат через мат, куча осколков под моими ногами и белое лицо сержанта Андерсена. Я не пойму, он специально это делает? Ему что, доплачивают за это? Спрятав телефон в карман, я опустилась на корточки, чтобы помочь бедному сержанту собрать осколки разбитой вазы. Тот поблагодарил, не поднимая головы, и лихорадочно пытался собрать стекло, чтобы никто не увидел. Когда Андерсен выпрямился и увидел меня, он застыл в немом шоке. Нижняя челюсть опустилась, и я могла поклясться, что увидела, как в его глазах пронеслась вся его жизнь до этого момента. - Привет, сержант Андерсен! – я так дружелюбно это сказала, что его бедного аж перекосило. – Как дела? Тот замер. Его рот был всё так же широко открыт, как и его глаза. - Да, ладно тебе, небоись, - я легонько толкнула своим плечом плечо сержанта, и тот пошатнулся, еле удерживая осколки в руках. – Я с миром! А ещё с огромным интересом к этим шкафам. – Я демонстративно оглянулась. - Нет-нет, мне прошлого раза хватило. Увольте! – Андерсен положил осколки в контейнер, который явно был предназначен для разбитой вазы. – Я сейчас возьму это и уйду, хорошо? Я вдохнула поглубже. Затем, положив руку испуганному сержанту на плечо, шепнула ему на ухо: - Я хочу дружить. Он покраснел так, словно я сказала какую-то смущающую вещь. Я тут же грубо толкнула сержанта в плечо, тот подпрыгнул, ногами задевая стоящий на полу контейнер со стеклом. - Извращенец! – крикнула я. Тот стряхнулся, и поспешил закрыть мне рот ладонью, со страхом оглядываясь по сторонам. - Ладно-ладно! – шипел сержант. – Дружить, так дружить. Что разоралась! Я успокоилась и жестом попросила, чтобы тот разжал мой рот. И тот сделал, что было прошено. - Дружба на расстоянии, устроит? – спросил он, явно избегая моего взгляда. Казалось, ему неприятности ни к чему, а меня это забавляло. - Вполне! – сказала я, коварно улыбаясь. – Что ты делаешь? – я покосилась на контейнер у того под ногами. - Я хотел забрать эту вазу, как улику, но… не судьба, - Андерсен в сожалении почесал голову, бросив тоскливый взгляд на стекло. - То, что она разбилась – это не значит, что улики пропали, - сказала я, тоже поглядывая на контейнер. – Скажешь, что так и было. Никто же не видел. Мы оглянулись по сторонам. Действительно, всем было всё равно. Занимаясь своими делами, никто и не услышал, как дорогостоящая ваза шлёпнулась на пол и разлетелась вдребезги. - А ты что такая добрая сегодня? – Андерсен покосился на меня с подозрением. - Я всегда добрая! Просто, не все этого заслуживают, - ответила я, чувствуя, как в моём кармане опять завибрировал телефон. И не просто завибрировал, а подал громкий, раздражающий не только атмосферу, но и меня звук сообщения. На этот звук обратили внимание все. – Я на минуту. Не сбегай. Я отошла на пару шагов от Андерсена. Тот какой-то момент заинтересовано пытался заглянуть в мой мобильный, но потерпев поражение, взял контейнер и отнёс его куда подальше. “Всё ещё на расследовании?” “Да. Что ты хотел?” “А что за расследование такое?” “С каких это пор тебя интересует?” “Я должен знать, что это не опасно!” “Это не опасно. Здесь огромный дом и куча шкафов.” “Как интересно! А что в шкафах?” Телефон без устали издавал раздражающие всех звуки, но я никак не могла их отключить. С техникой я вроде бы всегда лажу, но в этот раз что-то мне подсказывало, что это было сделано нарочно. Кем-то. Вроде Майкрофта. Играть он надумал! “Три слоя пыли и твой здравый смысл. Вот зачем ты это делаешь? КАК ты это делаешь?” “Какая ты грубая! Но это мне в тебе и нравится! Ха-ха!” “Спасибо. Мне прям полегчало!” Вдруг над ухом я услышала тяжёлое дыхание. Я бы сказала, воздыхание. Заблокировав телефон, я обернулась через плечо. - Кто это был? – интересовался Шерлок, стоя у меня за спиной. - Никто. - Как “никто”? - А вот так! Тебе какое дело? – я развернулась всем телом к детективу. - Этот звук меня раздражает. Я не могу сосредоточиться на работе! - Так, ты уже всё практически сделал. В чём проблема? - Проблема в том, что этот звук, который издаёт твой, - Шерлок бросает мгновенный взгляд на сотовый в моей руке, - мобильный? Сводит меня с ума! Откуда он у тебя? - Нашла в чемодане с вещами, - говорю я. Детектив стал в свою фирменную высокомерную позу, когда его глаза смотрели на меня сверху вниз. Я закатила глаза, уже предварительно ожидая подобной реакции. Телефон опять издал сумасшедший звук. Шерлок терпеливо молчал, ожидая, когда мелодия прекратит играть. Но мне подряд пришло три сообщения. У детектива лопалось терпение. У меня тоже. - И как долго ты вот так собираешься стоять надо мной? - Пока ты не выключишь звук. Или, в противном случае, его выключу я! - Ну, давай. Валяй! – я протянула ладонь, чтобы он дал мне свою руку. Тот сначала не понял подобного жеста, а потом, помедлив, ожидая какой-то подставы, протянул руку, запрокидывая голову назад. Я положила ему в руку телефон и ушла к Джону, который о чём-то разговаривал с Лестрейдом напротив треснувшего зеркала в прихожей. Шерлок уставился на чёрный экран телефона, несколько раз покрутил сотовый в руках, затем нажал на кнопку, чтобы разблокировать телефон. Но не тут-то было. Его брови в удивлении приподнялись, сам он занервничал и отчаянно пытался угадать пароль. - Какой у тебя здесь пароль? – крикнул он на весь дом. Все обернулись и уставились на Шерлока. Тот, не обращая внимания на подобное внимание, терпеливо ждал от меня ответа. - Не скажу, - крикнула я ему через весь коридор. - Почему? - А зачем это тебе? – сдерживая смех, спросила я. Все перестали работать, молча наблюдали за происходящим. Не часто увидишь Шерлока Холмса отвлечённым от дела. Не часто увидишь Шерлока Холмса разговаривающим с кем-то вот так просто. Не часто увидишь Шерлока Холмса, держащего в руке чужой телефон, который спрашивает пароль у его владельца. Не часто услышишь, что Шерлок Холмс не может угадать пароль на чужом телефоне. Не часто. Ой, как не часто. У кого-то даже выпала кисточка из рук, когда тот пытался найти отпечатки пальцев на дверной ручке. - Мне же нужно как-то контролировать твою жизнь! – крикнул Шерлок. Стоящие рядом Лестрейд и Джон переглядывались между собой, а потом бросали вопросительные взгляды на меня. Я даже краем уха услышала, как капитан тихо спросил у Ватсона: - Он что, её удочерил? - Нет, а что? – шипел Джон. - Да, просто он ведёт себя, как ревнивый папаша! И они сдавленно расхохотались. Я повернулась через плечо, и те виновато замолчали. - Ишь какой, контролировать меня вздумал! – кричала я на весь голос. – Тебе что, заняться больше нечем? - Есть. Например, посмотреть, кто там тебе пишет! – не успокаивался детектив, подняв вверх мой телефон. - Угадывай сам, если больно ручки чешутся. Ты же у нас гений! – и все в ожидании чуда перевели свой взгляд на пристыженного Шерлока. Тот опустил телефон, нервно сглотнул и даже не пытался взглянуть хоть кому-то в глаза. - Самые надёжные пароли – это неграмотные пароли! – крикнул мне он напоследок, пряча телефон в карман. Я громко и сердито выдохнула. Нервы мои не железные, и я вернулась к Шерлоку, который никак не мог подавить в себе победную ухмылку. - Ты хочешь сказать, что я поставила неграмотный пароль? А не охренел ли ты? - Что за слова такие, юная леди! – возмутился детектив. – Видишь, Джон. Везде одни враги! – крикнул детектив на улыбающегося Джона, который в тот же миг помрачнел и посмотрел на друга исподлобья, словно говоря: “Даже не думай и меня в это втянуть, Шерлок!” - Да, что вы здесь устроили, черт подери! – не выдержал капитан. – Здесь место преступления! А вы устроили здесь дурдом, понимаешь ли! Все за работу! Живо! – сердился Лестрейд. И все, как один, начали работать. Давно Шерлок не устаивал концерты на месте преступления. Все прям-таки повеселели, начали быстрее работать. Кто-то даже начал петь под нос какую-то песенку. Это было и жутко, и забавно. - Ладно, - я поморщилась, пытаясь взять себя в руки. – Нужно вести себя, как профессионал, а не как пятилетний ребёнок! Пошли, нам нужно работать. Шерлок поджал губы, потом выдохнул, понимая, что у него в кармане лежит забава на всю ночь. Я хотела вернуться в комнату к покойнику, но вдруг, пройдя чуть дальше, забыв, где находиться его комната, я увидела его. Огромный шкаф из чёрного дерева. Он стоял, прислонившись к стенке, словно манил открыть его. Передняя ножка подкосилась, и он прогнулся вперёд, таким образом, привлекая моё внимание. Шерлок шёл за мной. Я остановилась перед шкафом. Детектив остановился тоже. - Что ты… - начал был Шерлок, но я опередила его: - Я видела над кроватью, прямо в стене маленькое окошко, залепленное жвачками, - сказала я, легонько проводя руками по дверцам закрытого шкафа. – Это всё очень странно, не находишь? Я повернулась лицом к детективу, который стоял по правый бок. Тот смотрел на меня. Проведя пальцами по пыльных дверцах, я потянула за небольшие колечка. Та же картина, что и у остальных – розовые боа, несколько женских платьев и небольшое зеркало на дверце. Но вешалок было меньше, чем у остальных шкафов. Я начала совать их в разные стороны, и кое-что заметила. Тусклые лучи света пробивались сквозь трещины сзади. Мне сначала показалось, что кто-то очень поцарапал стенку шкафа, но ошиблась, когда ещё несколько лучей упали мне под ноги. Я раздвинула плечики в стороны и увидела нечто, что сжало моё сердце в тисках. - Ты тоже это видишь, правда? – не глядя на детектива, спросила я. Сквозь щели небольшой дверцы проникали солнечные лучи. Тусклые, но упорные. Можно было увидеть чёткое очертание двери на задней стенке. - Внутри шкафа, Шерлок! Я протянула руку и толкнула дверцу. Она открылась. Невозможно в это поверить, но там, за той дверцей была комнатушка. Совсем маленькая, она напоминала небольшую коморку, в которой жил Гарри Поттер. Правда, с таким же небольшим окном и ещё одной дверцей по левую сторону. В той дверце я узнала то самое маленькое окошко над кроватью покойного. В тот момент, я поняла, что я открыла не только эту дверцу в ту комнату, но и в душу покойного. Мы вошли туда. Шерлок, правда, ударился головой о низкий потолок, но это не помешало ему пройти внутрь и прильнуть руками к столу, что стоял просто напротив нас. Запыленный, он казался таким одиноким. Небольшой деревянный стул, ножки которого уже немного начали подгнивать. И куча, просто огромная куча фотографий на стенах. В глазах рябит, когда смотришь на стену. Голова кружиться, когда пытаешься взглядом охватить сотни фотографий. Лишь то маленькое окошко виднелось между ними. На фотографиях был запечатлён покойный и невероятно красивая женщина. Длинные чёрные волосы, в которых виднелись седые, такие же почти белые пряди. Красивые голубые глаза, родинка на щеке и выразительные скулы – это всё, что первым бросалось в глаза. Если говорить о красоте, то эта женщина была просто невероятной. Впервые я видела настолько красивого человека. По её улыбке можно было узнать, что и внутри она ничего не отличалась от своей внешности. Много-много фотографий, на каждой из которой запечатлелись все моменты их жизни. Только вот, чем дольше ты смотришь на них, тем сильнее у тебя сжимается сердце, когда ты видишь последнюю из фотографий. Эта женщина умерла у покойного на руках. И он, чтобы сохранить её не док конца увядшую красоту, он переодел её в самое красивое платье, уложил на кровать, посыпал лепестками красных роз и запечатлел её. - Она была больна раком. Смотри, - обратилась я к Шерлоку после нескольких минут ошеломительного молчания. Я показала пальцем на фотографию, где у женщины совсем не было волос, но она не переставала улыбаться. Она держала в руках цвета, хотя из носа торчали трубки. Она улыбалась, хотя была неизлечимо больна. Невероятная женщина. На столе лежали связанные кучки ежедневников. Я не стала их трогать, ощущая, как печаль накрывает меня с головой. Я обняла себя за плечи. Шерлок пытался выровняться, но у него не получалось. Когда он прикасался головой к потолку, на него начинала ссыпаться штукатурка, и он начинал сердиться. Детектив потянул руку, чтобы взять один из блокнотов, но я перехватила его руку. - Эта комната должна оставаться неприкосновенной, - сказала я, сжав его ладонь. Подняв взгляд на Шерлока, я почувствовала, как глаза начали пощипывать. Я готова была разрыдаться на месте, но смело держала всё в себе. - Зачем сдерживаться? – детектив опустил руку, но не отряхнул мою ладонь. И я заплакала, как в последний раз. Умываясь слезами, я не могла заставить себя прекратить. В последний раз я так плакала, когда мне разбили сердце. А теперь я, словно ощутила всё заново. Этого человека никто не убивал. Никто не виноват в его смерти. Он сам себя убил. Он постоянно травил себя, постоянно задерживался в офисе, чтобы не возвращаться домой. С каждым приёмом отравы, он надеялся, что вот, на этот раз он умрёт, и они с его любимой Еленой встретятся. Но он не умирал. Он каждый раз добавлял дозу, но ничего не происходило. Вскоре он пал в кому, а потом очнулся. Он сам попросил экономку ввести ему смертельную дозу и простился с ней. Он не мог вынести того одиночества, на которое обрекла его жена. Он не смог смирится со своей утратой, и смирился со смертью. Мистер Квентин Геллер занимался изготовлением шкафов в старинном стиле. Его фабрика по изготовлению шкафов была известна по всей Англии, а качество древесины – было наилучшим. Он имел много клиентов, его бизнес процветал. И процветает до сих пор. Незадолго до своей смерти он составил завещание, в котором говорилось, что его старший сын унаследует половину бизнеса, а вторую половину – унаследует его дочь. Но она отказалась от наследства по неизвестным причинам. А ещё он указал в завещании замуровать ту комнату в шкафу, чтобы никто не смог вторгнуться туда ни при каких обстоятельствах. Он просил закрыть навсегда ту комнату, как это когда-то сделал со своим сердцем. Погром, что он устроил ночью – это следствие того, что он поднимался с кровати, чтобы найти любимый виски и полакомиться им в последний раз. Ему было трудно держаться на ногах, поэтому он держался за то, что попадалось ему под руки. Дома тогда никого не было, даже экономки. Она ввела ему то, что он просил, и мистер Кевин сказал ей уйти из дома. Он оставил ей деньги на столе в прихожей, а сам лежал, в ожидании вечного покоя. О моих слезах не знал никто, кроме Шерлока. На эмоциях я разрешила себе его обнять, а тот застыл, как брёвнышко, не зная, что делать с рыдающей мной. Я чувствовала, как он гладил меня по голове, прижимая к себе сильнее, целовал в макушку и что-то говорил своим низким успокаивающим голосом. - Как ты узнала? – интересовался детектив, когда мы покинули ту комнату. Закрыли дверь плотнее, зашторили вешалки с одеждой так, чтобы никто не заметил дверь, и закрыли шкаф. Шерлок ещё какое-то время пытался размять затёкшую спину после низкого потолка. Я же в свою очередь пыталась струсить с него штукатурку. - Не знаю. Может, интуиция? – тот скептически на меня взглянул, а я лишь улыбнулась. Шерлок поведал всем эту историю, и полиция начала сворачиваться. Дело было официально закрыто. Джон всё допрашивался, куда мы пропали на целый час, а мы с Шерлоком лишь переглядывались, да посмеивались. - Вокруг вас так много тайн… надеюсь, всё законно? – Лестрейд косился на нашу троицу, а потом остановил взгляд на мне. – Правда? Я молча кивнула. Капитан со своей командой собирался уходить, но задержал нас всех на выходе. - Как вы узнали об этом? – не переставлял удивлять капитан. – Что вы скрываете? - В 1911 году двум братьям-путешественникам был брошен вызов: им предложили 10 000 долларов, если они доберутся из Нью-Йорка до Сан-Франциско верхом за 60 дней. К сожалению, награду они не получили – добрались за 62, - гордо начал Шерлок. – Но всё же, им стоит отдать должное, ведь старшему тогда было 11, а младшему – 7 лет. Детектив выдержал паузу, косясь на каждого из нас. Лестрейд смотрел на Шерлока, словно сквозь него и покачал головой. - Я не понимаю, о чём ты, Шерлок. - Я и не сомневался! – сказал детектив. – Если учитывать возраст этой… (Шерлок странно глянул на меня, поставив в неудобное положение) даровании, то возможно всё. Даже, если ты ребёнок и тебе всего 13 лет. - 19! – сказала я. - А есть разница? Джон легонько толкнул меня локтем в спину. - Ты хоть понимаешь, что только что сделал Шерлок? – шепнул мне Ватсон на ухо. Я промолчала. - Он тебя только что похвалил! Я уставилась на хохочущего Джона, а потом перевела взгляд на Шерлока. И тот смотрел на меня в ответ. И я почувствовала, как почва уходила из-под ног. Что-то странное творилось в этом мире. Что-то очень странное. Детектив приподнял уголки губ в улыбке. Присвистывая, не попрощавшись с капитаном, собрался уходить. - Вы хоть когда-нибудь бываете серьёзными? – выдохнул капитан Лестрейд напоследок. - Я веду блог, она – тоже, а он… он боролся с побуждением что-нибудь украсть. И я богом клянусь, он это сделал! – сказал Джон. – Я бы не сильно на это надеялся. Ватсон попрощался со мной. Ему нужно было срочно ехать домой, ибо его уже давно заждалась Мэри с новостями. Поймав такси, он скрылся за углом. А я ещё какое-то время постояла на месте, прокручивая в голове всё, что произошло тем утром. Я не знала, сколько было времени. Мне и не хотелось этого. Похлопав себя по карманам в поисках телефона, я вспомнила, что его забрал Шерлок и выругалась про себя. А теперь фиг его вернёшь. Только, когда он сумеет пробраться сквозь мой защитный пароль. Меня вытащили из мыслей одним лишь угрожающим тоном: - Если не поторопишься, на Бейкер-стрит пойдёшь одна! Шерлок стоял неподалёку, в ожидании. Он, как всегда делал, чтобы поважничать, поднял воротник пальто, спрятал руки в карман и хмурился. - Не хмурься, морщины появятся! – я подбежала к детективу. Тот сразу же тронулся с места, не дав мне отдышаться. Я обняла его под руку. Тот резко остановился. Опустил взгляд на мои руки, затем взглянул на меня. - Такое чувство, будто меня душат мышцы удава, - низкий голос заставил меня отпустить его и виновато поднять руки вверх. – Почему ты отпустила? Выдержанная пауза. И мы оба засмеялись. Это было так искренне, так пообыденному, так тепло. Вновь обняв Шерлока под руку, я тут же ощутила, как мои ладони замёрзли. Но это чувство прекратилось, как только я обняла руку детектива. Всё-таки он тёплый человек, хоть и хочется казаться холодным.