— Вы в нём немного утонули. — Это верно, — сказала я, думая совсем не о пальто. Франсуаза Саган "Смутная улыбка"
Он усадил меня в своё кресло и стал напротив. Джон и Мэри пристроились на диване, внимательно наблюдая за нами, словно за каким-то очень важным ритуалом. Мэри от нетерпения кусала ногти, Джон пытался убрать её руки от её же лица. Было напряжённое, повисшее в воздухе молчание. Я смотрела на Шерлока, тот смотрел на меня. Щуря глаза, он пытался привлечь внимание уже и так отягощённых тишиной своих друзей и меня. — Ты постриглась, - его хриплый голос пронзил воздух. — Да, я немного изменилась. — Ты подстриглась! – чуть ли не притопывал ножкой детектив. — Да, я подстриглась! И что с того? — Ты кудрявая. Почему я об этом не знал?! — Издеваешься?! — Отнюдь нет. — Мне вообще нельзя стричься. Именно потому, что я – кудрявая! — Так, почему же подстриглась? — Потому, что мне так захотелось. Тебя что-то не устраивает? — Нет, мне всё нравится, - оценивающее Шерлок смотрел на меня. Стало неловко. Я покраснела. Детектив ухмыльнулся. Опять неловкое молчание, сквозь которое было слышно, как трещат от злости зубы Мэри Ватсон. Я попыталась встать, но меня тут же нагло вдавили в кресло, тяжело положив руку на плечо. — Чего тебе? – интересовалась я у нависшего над моей головой детектива. — Что ты так на меня смотришь? Что вы все на меня так смотрите?! — Нет, ну это уже ни в какие рамки!.. – Мэри подорвалась на ноги, но тут же села, как только Шерлок вытянул руку в её сторону, заставляя замолчать. Джон сжал руку жены и помотал головой, молча объясняя, что спорить с Шерлоком абсолютно бесполезно. Даже под прицелом он будет вести себя, как последний очень настойчивый ублюдок. — Во-первых, я бы попросил полной тишины в этой комнате. В моей комнате, если можно, - сказал Шерлок. – Во-вторых, я разрешил тебе сесть в моё кресло не потому, что это можно, а потому – что необходимо. — Да, сдалось мне твоё кресло… - пробормотала я, собираясь подняться снова. Но меня усадили вновь, положив тяжёлые руки на плечи. — А где моё кресло?! – поинтересовался Джон. — Ты только заметил? Оно загораживало мне вид на кухню. Джон Ватсон покусал губы от обиды, но ничего не сказал. — А в третьих… - Шерлок поднял мой подбородок пальцем и заставил смотреть в глаза. – Я рад, что с тобой всё хорошо. — Я не понимаю, что ты хочешь. — Я хочу, чтобы ты осталась, - сказал детектив. Мои уши зашипели от нахлынувшей в них крови. Нервно сглотнула. – И чтобы больше не говорила того, чего я не пожелаю услышать. — Нет, Ваше Величество, - сказала я. – По-Вашему не будет никогда. — Но ты же любишь меня! Я не понимаю, почему нет! — Я тебе этого не говорила, - ухмыльнулась, забрав его палец с подбородка. — Как ты можешь!.. — Могу, - сказала я, опрокинувшись на спинку кресла. Сложив руки перед собой, я подняла взгляд на детектива вновь. – Понимаешь ли, это кресло как-то странно на меня действует. Мне постоянно хочется измотать тебя до потери пульса. Хочется уничтожить тебя и извести. Как ты думаешь, кресло может сделать так, чтобы я превратилась в тебя? Тот уставился на меня с открытым от изумления ртом и жадно хватал им воздух. — Ты мстишь мне! — Какой догадливый! Прелесть! — А как же я?! То, что я чув…чув…черт! То, что я чувствую! — То, что ты с таким усердием пытаешься выговорить? Как бы сказал Станиславский: НЕ ВЕРЮ! Следующий! – мысленно я уже пытала себя раскалёнными прутьями за такие слова. И удерживалась, чтобы не расхохотаться изо всех сил. Кресло действительно как-то странно влияло на меня. Мистика какая-то. У Мэри, кажись, скоро будет сердечный приступ. То, что Джон рассказал ей с такими эмоциями, не могло никак сравниться с тем, что она видела сама. Кажись, Джон всё понапридумывал и теперь её сердце разрывалось в клочья. Как же она, дурочка, надеялась! Казалось, давление вот-вот упадёт и женщина потеряет сознание. – И что же ты чувствуешь? — Желание, - ответил Шерлок. — И что же ты хочешь? — Я хочу быть с человеком, который хочет быть со мной. Это же логично! – детектив повернулся в сторону сидящих Ватсонов и те синхронно закивали. Лицо Мэри вернуло здоровый вид, и женщина напряглась, впиваясь ногтями в колено супруга. — У меня кривые зубы! – неожиданно для себя сказала я, находясь в замешательстве от того, что услышала. Да, человек, поверженный в шок, и не такое может выкрикнуть. — Этого не видно. — Ужасный английский! — Если не прислушиваться, то почти незаметно. — Я толстая! — 75 % пышнотелых производят на свет здоровое потомство! – потом опустил взгляд на мои ноги. – И, наверняка, на твоих коленях удобно спать. — Ах, ты шельма! – я обняла колени руками, чтобы их прикрыть, словно они были обнажённые. —Что?! Ты где таких слов нахваталась? Дайте ей кто-нибудь ремня за ругательства! Нет добровольцев?! – Шерлок в гневе повернулся к друзьям. Те заметно затихли и поникли, ничего не отвечая. Очевидно же, что это был риторический вопрос. – Тогда я лично займусь её поркой! — Как страшно! Ты, главное, не переусердствуй, когда догонять будешь! Ты уже не молодой, быстро выдохнешься и помрёшь от остановки сердца. Оно тебе надо?! Шерлок прижал руки к ушам и громко закричал, словно его пытали электричеством. — Да, это следующий мой недостаток – я могу разозлить даже умершего, - констатировала я. — Я готов терпеть! Ей-Богу, готов! — Но мне всего лишь девятнадцать… - я недоверчиво взглянула на детектива исподлобья. — И тебе жить ещё ого-го-го! — Я же живая! — Для тебя это – проблема?! — Но тебе же не нравятся люди! — Мне нет никакого до них дела. Они мне не нравятся, мне нравишься ты. У меня перехватило дыхание, и кончились аргументы, почему я не подхожу Шерлоку Холмсу. Он смотрел на меня с такой страстью и уверенностью, что кресло на миг прекратило своё существование, и я провалилась в какую-то яму. Даже сидя, у меня тряслись коленки, и подкашивались ноги. Сердце пропускало удары, и сладостное удовлетворённое попискивание Мэри сводило если не с ума, то на край лезвия ножа. С трудом верилось, что наш достопочтенный Шерлок сдался и поддался кому-то, вроде меня. Я молча моргала, пытаясь прийти в себя. Шерлока такая тишина очень раздражала. — Ну, так что… - волнительно произнёс сыщик, покачиваясь на пятках. – В твоём человеческом сердце ещё есть место для такого деспота, как я? Мэри уже плакала от счастья. Джон помахивал над женой руками, этим самим не давая ей потерять сознание. — Валерьянка или корваллол? – внезапно спросила я. Шерлок настолько бледно выглядел, что мне захотелось быстренько укутать его в плед, усадить на его законное место сделать ему горячий чай с лимоном и хорошенечко отогреть. – Это не наркотики, Шерлок, не нужно на меня так весело стрелять глазками. Успокоительные, просто успокоительные. Может, присядешь? Я опять собралась подниматься на ноги, как вдруг Шерлок подошёл к креслу, положил снова свои руки мне на плечи и с хрустом в суставах присел на корточки. В его глазах было столько надежды, что во мне замирало сердце, а потом стучало где-то в горле, а затем в висках. Его руки были необычайно тёплыми, и приятными, и мне вдруг захотелось, чтобы они никогда меня не отпускали. — Твой ответ, - прохрипел детектив. Он смотрел на меня так, словно внутри него шла какая-то невидимая война. Шерлок боролся со стыдом, унижением и чувство собственного достоинства вместе с гордостью. А что, если ему сейчас откажут? Как он будет выглядеть в глазах своих друзей? Как он будет потом себя чувствовать? Сомнения терзали его душу, и она трепыхалась в нём, как взволнованная бабочка трепыхается в закрытой банке. — Конечно, - мой голос затих в конце. Опустила взгляд на колени, начала нервно тереть вспотевшие ладони. Мне хотелось заплакать. Громко и горько. Такого облегчения я не чувствовала уже очень давно. Нет, по правде говоря, я вообще никогда не чувствовала такого облегчения. Мэри в сладостном стоне протянулась на диване, опрокинувшись на его спинку, и прижала руки к груди. По её щекам бежали слёзы, а Джон улыбался и не мог поверить в то, что видел и что слышал. Ущипнул себя, чтобы убедиться в том, что не спит и лёг возле супруги. Вместе облегчено вздохнули. — Можно, я скажу что-то очень странное? – поинтересовался Шерлок, ложа руки на мои колени. Я только положительно кивнула головой, чтобы не обнажать свой дрожащий голос. – Я счастлив. Этот утренний разговор я вспоминала, когда решилась на вечернюю медитацию вместе с Шерлоком. Он не предлагал, а я решила сама напроситься. И вот, теперь мы сидим друг напротив друга в позе лотоса с совершенно закрытыми глазами и молчим. Так прошло тридцать минут. У меня начали неметь ноги, но я не шевелилась, опасаясь разозлить и так почему-то нервного Шерлока. Зачесался нос. Уж это я стерпеть не смогла. — Можешь меня обнять, - произнёс сыщик спустя долгое время молчания. — Не могу, - ответила я, не открывая глаз. Опять молчание. Я хотела спросить, почему такая тишина, как вдруг криком: — Я требую, чтобы ты меня обняла! — И не подумаю, - совершенно спокойно. — Но я же твой возлюбленный! — Это только даёт мне больше преимуществ над тобой! – и закусила губу, чтобы не рассмеяться. Тишина. Моё сердце сжалось так, будто я сделала что-то уже непоправимое. Словно допустила какую-то ошибку, и теперь она будет стоить мне Шерлока. Как всегда бывает, когда сначала всё идёт хорошо, а потом скажешь что-то, и всё становится совсем плохо. На мои руки мягко упали руки Шерлока. Затем я почувствовала, как он приблизился ко мне и нежно прикоснулся ко мне влажными губами. А потом ещё раз и еще, пока поцелуй не обрёл должного состояния. Наши губы соприкасались друг с другом, словно сливались в каком-то непонятном танце. Я ощущала его дыхание у себя на лице, а потом лёгкие отдышки во рту. Это было так приятно, так невинно и мягко, что на какой-то миг у меня отказался работать мозг. В голове были какие-то фейерверки. Они постоянно взрывались, шумели, рассыпались. Мои веки дрожали. Я была уже готова их приоткрыть, чтобы взглянуть на детектива, но он прикрыл мне глаза ладонью и отстранился, с воздушным причмоком напоследок. — Твоё лицо горит, - сказал очевидное Шерлок, когда убирал руку. — Тебе понравилось? — С какой вульгарностью это нужно было сделать! – ещё возмущалась я, слизывая с губ поцелуй. — Невозможно, чтобы тебе не понравилось! Никто ещё не жаловался! Я открыла глаза. Детектив сидел передо мной не так, как изначально. Теперь он был ближе и мне стоило только руку протянуть, чтобы ущипнуть его за его поганые губёшки. Но я сдержала порыв, сжав руки в кулаки. Он это заметил. — Можешь это сделать, я не против. Если ревность столь неудержима. — Это месть за то, что я тебя не обняла? — Думай, как тебе удобно. — Ещё с утра ты мне в любви чуть ли не признавался, а сейчас злить надумал? — А ты, разве, злишься? – удивился детектив. – И разве я тебе ещё в ней не признался? — Нет, не признался, - процедила я сквозь зубы. – И нет, я не злюсь. Просто так получается. — Если ты злишься, значит, я тебе не равнодушен. Это радует! – Шерлок отодвинулся от меня, принимая прежнюю позу. Закрыл глаза, погрузился в пучину своего безумия, тобишь в чертоги собственного разума, которые мне никогда не разгрести. Я поднялась на ноги, с острым желанием убраться. Чуть покачнувшись на отсидевшихся ногах, с намерением начать уборку, пошла в комнату Шерлока. Именно с неё мне нужно было всё начать. Детектив даже не шелохнулся, когда дверь его спальни скрипнула. Я имела на это полное право, ведь и он без спроса шнырял по моей комнате. Всегда, когда ему вздумается. Даже ночью приходит, оправдываясь тем, что склонный к лунатизму. Хотя все в этом доме знают, что это неправда. И не только в этом доме, во всей Англии. А он думает, что я – дурочка. Правда, порой так и бывает. В этом он, как никто другой, прав. Достав из шкафа пылесос, а так же найдя несколько тряпок, чтобы вытереть толстые слои пыли, я пошла в ванную, чтобы вытереть сначала её с пылесоса, который уже триста лет не вытаскивали из шкафа. Набрав небольшой тазик воды, я опять пошла в комнату детектива. Вытерла единственный подоконник, на котором стоял давно высохший и увядший кактус, затем принялась вытирать таблицу Менделеева в рамке, затем столик возле кровати, и лампу, стоящую на нём. Нужно было протереть люстру. Взяв из бывшей комнаты Джона стоящий там посредине одинокий стул, я забралась на него и начала тереть люстру, скрипя потолком. Стул был подозрительно хлипкий и хиткий. Всё случилось очень быстро. Очнулась я уже лежащая на полу, а локоть пронзала острая боль. В глазах сразу же начало темнеть. В ушах звенел грохот, с которым я свалилась на пол, а рядом – лежал тот самый стул, только с вывернутой в сторону ножкой. Я очень сильно выругалась. Ко мне подбежал взволновавшийся Шерлок. Он поднял меня с пола под руку и усадил на кровать, бледнея от испуга. Он принялся осматривать мой локоть и стремительно убежал на кухню, шурша своим домашних халатом, как плащом какого-то супергероя. Через долю секунды он примчался с пачкой ваты, рулоном бинта, перекисью водорода и зелёнкой. Когда Шерлок вывернул мой локоть, чтобы было легче обрабатывать, я ужаснулась увиденному. Конечно, никому в голову не придёт, чтобы можно упасть на голый пол и разодрать кожу до крови. В это просто никто не поверит. И естественно, это правда. Можно было отделаться простым синяком и несколькими ссадинами, и всё. Но я задела рукой подножье кровати, и именно это расцарапало мне руку. Так стыдно мне ещё никогда не было. Я зашипела от боли, когда Шерлок накладывал зелёнку. Он поднял на меня глаза и подул на рану. Ловко прикладывая к ней кусок ваты, он начал молча обматывать локоть бинтом. Когда завязал его на узел, он отнёс всё на кухню, и потом я услышала, как громко захлопнулась дверка кухонной тумбочки. Шерлок вернулся. Теперь он стоял у порога и так же молча сверлил поломавшийся стул взглядом. Потом схватил его и сбросил с лестницы. На возмущение миссис Хадсон, он объяснил это тем, что позже выбросит его в мусорный бак и захлопнул дверь, не дав женщине договорить. Затем вернулся в свою спальню. Шерлок был чем-то озабочен. Он скинул с себя халат, начал рыться в шкафу, в поисках одежды. Достав что-то вроде красного спортивного костюма, ушёл в ванную, громко захлопнув за собой дверь. Через несколько минут вернулся снова. Навис над ведром с водой. Не понимаю, какие ментальные процессы у него происходили в тот момент, но он, как сам не свой, взял ведро в руки и ушёл менять грязную воду. Придя, он поставил ведро перед собой и снова начал сверлить его взглядом. Потом начал искать тряпку, которой я вытирала пыль. Нашёл. Взял и бросил в ведро с водой. Мне казалось, я слышала, как в его голове начали шуршать мысли, быстро меняясь друг с другом, они что-то ему нашёптывали, а тот стоял, почёсывая затылок, даже ни разу на меня не взглянув. Через два часа мы вместе полностью убрали всю квартиру. Мой локоть больше не болел, и я чувствовала себя сильно уставшей. Закинув стирку в стиральную машину, я лежала на кровати детектива, сминая под собой одеяло в чистом пододеяльнике, и молча смотрела в потолок. Ко мне присоединился Шерлок. Он прилёг рядом, положив под голову подушку. Несколько минут мы лежали, не промолвив ни слова. — Спасибо, - сказала я, прервав таинственную тишину. — Ты меня выручил. Молодец. Шерлок повернулся лицом ко мне. — Как твоя рука? — Нормально. Благодаря тебе. Ты удивительно быстро среагировал. Она не успела разболеться. — Я рад, - сказал детектив. — И очень, почему-то, устал. — Домашняя работа всегда изматывает. Если у тебя такое впервые, прими мои поздравления. — С чем? — С переходом во взрослую жизнь! – улыбаясь, я повернулась к Шерлоку. – И не думай, что после этого я разрешу тебе бесцеремонно врываться в мою комнату. У тебя есть своя и отныне, будешь убираться в ней самостоятельно! — Но не о комнате же речь, не так ли? — О ней, родимой! Шерлок подвинулся ко мне ближе. Я едва могла ощущать его дыхание у себя на лице. В локте заныло. — Что такое? — Почему я? Я непонимающе уставилась на детектива. — Почему ты выбрала именно меня? – лицо сыщика было настолько каменным и серьёзным, что порыв засмеяться был тут же придавлен. — Потому, что ты – ненормальный. — Это не ответ, - произнёс Шерлок. Он лёг на бок, лицом ко мне, и подпёр голову рукой, запустив пальцы в волосы. Он пронзительно смотрел на меня, вгоняя этим самым меня в краску. Но отвадить взгляд от него не было сил. Тело налилось свинцом и всё. Кровать полностью поглотила меня. — Это ответ, - сказала я. – Это – мой ответ. Понимай его, как знаешь. — Договорились! – улыбнулся Шерлок. Он распластался на кровати, сладко с визгом потянулся, потом повернулся ко мне спиной. И это был идеальный шанс для меня. — Что же такого случилось с тобой? – спросила я у спины. – Почему ты вдруг передумал на мой счёт? Уверенна, здесь без Майкрофта не обошлось! – криво улыбнулась я, мысленно не желая услышать ответ. — Не обошлось. Без него даже сам чёрт не обойдётся. – Зевал детектив. – У меня не было иного выхода, как впустить тебя в свою квартиру. Ты отлично заменяешь мне Джона. — Грубиян! – поругала я спину Шерлока. — Но ты меня любишь! — Как будто от этого мне становится легче! Тягостное молчание. Потом совершенно внезапно, как гром среди ясного неба голос Шерлока Холмса: — Пошли сегодня на свидание… или как там оно у вас, людей, называется? — Тогда я должна тебе в кое-чём сознаться. – Я промолчала, а потом продолжила: - Я не ношу платья. — Мне всё равно. Это неважно. Пробуждение было лёгким. На мне лежал плед, а под головой – подушка, на которой ещё до этого лежал Шерлок. Его не было. Я позвала сонным голосом, но он не откликался. Я схватилась, вспоминая, что сегодня у нас с ним должно быть свидание и резко вскочила на ноги, от чего разболелась и закружилась голова. Села на кровать, взяв в руки будильник с тумбочки. Шесть часов вечера. Странно, на улице было всё ещё светло, но уже сгущались сумерки. Они медленно надвигались и погружали Лондон во тьму. Тишина щекотала уши. Я протяжно вздохнула, положа будильник на место. Шерлок куда-то исчез. Он просто испарился в ужасе перед тем, что его ожидает. И я его прекрасно понимала, ведь не каждый день ты открываешь кому-то своё сердце и почти прямым текстом говоришь о своих чувствах. Я очень уважала чувства Шерлока, и именно поэтому не спешила торопить события. Понимала, что это непросто. Как бы я хотела, что он знал! Но он не знает наверняка. Его мышление построено на догадках, которые вскоре становятся аргументами, а те – непревзойдёнными фактами. Мне нужно было успокоится и привести себя в порядок. Я оставила комнату Шерлока скучать в гордом одиночестве и спустилась к себе. В комнату, которой тоже бы не помешала уборка. Разбросанные вещи, какой-то мусор на столе, смятая, никогда не застеленная кровать й открытые дверки в шкаф. Печальное зрелище, если честно. Но я привыкла. Такое у меня душевное состояние – полнейший бардак и никакого желания убираться. Выйдя из душа, я села возле зеркала и застонала от удовольствия. Какое облегчение быть чистым. Посушила мокрую голову, уложила волосы и затянула их в неряшливый пучок выше затылка. Получилось неплохо. Всё, что я не делала дальше – это переживание о том, что может произойти на этом свидании, которое, между прочим, невесть, когда начнётся! Шерлок не удосужился озвучить время и место встречи, и что теперь делать? Я обмякла на стуле, тяжело положа руки на столик. Долго осматривала себя, аж пока среди тех стикеров, что залепляли половину зеркала я не нашла чужой ровный почерк. Сорвала стикер. Ах, ты старый засранец… - рычала я сквозь зубы, чуть ли не сминая бумажку в руке. – Ты это специально, что ли?!Семь часов. Пикадилли. И не опаздывать! Ждать не буду.
А когда я подняла глаза на часы, что висели на стене, то с ужасом подорвалась и судорожно начала искать одежду, чтобы одеться и выпорхнуть из дома, как в последний раз. И не дай Бог, что это будет последний раз! А если бы я не нашла записку? Страшно подумать, какой гнев бы на меня обрушился, не найдя я эту чёртовую записку! Я так из-за этого переживала, словно не могла этому противиться. На самом же деле, я не так переживала из-за того, что Шерлок ждёт меня там уже целый час и очень злиться, как за то, что у меня первое в жизни свидание, и я на него не пришла! Я пулей вылетела из дома, махнув рукой на мимо проезжающее такси. Всучила деньги водителю и сказала ему езжать на Пикадилли. Тарабанила костяшками пальцев по кожаному сидению, и кусала губы, предвкушая то, как разозлиться Шерлок, если я вовремя не подоспею на место встречи. Не успела я себя хорошенько успокоить, как тут в окно, когда мы начали подъезжать к назначенному месту, я увидела длинную фигуру в пальто. В одной руке Шерлок держал перчатку, а другую поднёс к лицу, внимательно глядя на наручные часы. Он отсчитывал минуты, когда ему можно будет уйти без угрызения совести. Но когда такси подъехало, я вжалась в заднее сидение и ни в какую не хотела выходить. Шерлок выпрямился, посмотрел на меня в окно и упрекающее прищурил глаза. Протянул руку з дверям и открыл их. Весь влажный и прохладный лондонский воздух выплеснулся на меня, как ведро с холодной водой. Я молча смотрела на Шерлока, Шерлок смотрел на меня, а водитель смотрел на нас с Шерлоком. Затянутое молчание. — Ты так и собираешься здесь сидеть? – недовольно поинтересовался детектив. — Могу и буду, - ответила я. — Желаю удачи! – резко захлопнул дверь и собрался уйти прочь. Я выскочила из машины и толкнула Шерлока в спину. — Как ты можешь меня бросать?! — Ты опоздала на тридцать минут! Я что тебе сказал! – Шерлок повернулся ко мне лицом. — Сам виноват! Записку он написал! А если бы я её не нашла? Детектив, сомкнув губы, молчал. — Ты меня ждал. Хоть и сказал, что не будешь. — У меня не было иного выхода, - сказал он в таком тоне, словно мне было это и так известно. Я протянула к нему руку. Он немо наблюдал. Я взяла его за холодную ладонь. — Спасибо. Он по-прежнему молча смотрел мне в глаза. На его лице проскользнула тень обиды. — Я же пришла. — Пришла. — Прости, что опоздала. Шерлок положил перчатку в карман пальто и ответил на моё прикосновение. Наши пальцы сплелись. — Куда пойдём? – спросила я. — Тебе решать. — Как на счёт кино? – теперь я шла на ровне с Шерлоком, крепко держа его за руку. Я чувствовала себя такой уверенной, что мне хотелось взлететь. То чувство, когда нас смотрели, как на пару – было неописуемо невесомое. Словно, не существовало больше никого, кроме нас. В этом холодном Лондоне, мы шли, держась за руки, словно одни в мире. В тот момент мне сильно захотелось сказать ему, как я его люблю. Но я решила сдержать этот словесный порыв: чувства сильнее, если о них не говорить. Думаю, то, как нас выгнали посреди сеанса – рассказывать не стоит. Или стоит? Всё-таки, немного расскажу. Я уже не помню, как назывался фильм, но был он очень интересным. Для меня. Шерлок же не умолкал не на секунду, критикуя каждую сцену, логику поступков героев и их слова. На нас начали шикать, а мы в ответ бросались в них поп-корном. Потом дошло до колы, рукоприкладства и нас вывели из зала. Шерлок какое-то время переживал, матерился, как в последний раз, но успокоился, торжественно и гордо поправляя воротник своего синего пальто, который он оставил в гардеробе. Ещё и гардеробщице перепало, Шерлок был недовольный её “сервисом”, ведь рукав его пальто немного помялся и он пал в ярость. Мне пришло силком выводить Шерлока из здания. Потом мы убегали от полиции, потому что не заплатили за еду в местном ресторане. Бежали мы пять кварталов до тех пор, пока Шерлок не прижал меня к стене и не сымитировал целующеюся парочку, когда мимо нас пробегали полицейские. Мне стало неуютно, стало жарко, стало не по себе. Шерлок не думал меня отпускать, а когда я дёрнулась в сторону, он уперся рукой в стену. — Кем ты себя возомнил? — Тебе что-то не нравится? – с ноткой хрипцы. Я дёрнулась в другую сторону. Тот же самый настойчивый жест. — Не думаешь, что это слишком пафосно? Так поступают только избалованные женским вниманием юнцы, - сказала я. — А когда те их игнорируют, они срываются с цепей. — Да, я тоже срываюсь с цепей, - проговорил Шерлок. Я не могла поднять свои глаза, опасаясь встретится с глазами детектива. Сердце колотилось и мне казалось, что оно разорвётся. Волнение накрывало волной. И хотелось, чтобы эта стена, к которой прижали, поглотила меня. — Что будет, если я от тебя убегу? — С чего вдруг такая уверенность в себе? — Не знаю. Возможно, из-за тебя. — Из-за меня? – чуть насмешливо. — Да. Только не говори мне, что не знаешь, о чём речь! — Понятия не имею! Я чувствовала, как его лицо опускалось ниже. Вот уже на щеке я чувствовала его нечастое дыхание, затем его волосы начали щекотать ухо. Силы покидали меня. Он положил свою голову мне на плечо, и я почувствовала, как начала прогибаться под её тяжестью. — Ты такая отважная, - начал бормотать Шерлок. — Решительная. Сумела заставить меня положить голову тебе на плечо. Кто ты такая, чёрт бы тебя взял? — Ты очень много выпил, Шерлок. Прекращай! – я пыталась стряхнуть его голову, подёргивая плечом. Но тот сильнее вжал меня в стену. Между нами больше не было расстояния. — Я чувствую себя побеждённым, - продолжал он. — Ты заставила меня сказать столько странных, отвратительных слов, что я теперь чувствую себя униженным. — Я ничего не заставляла тебя делать, я… — Мне понравилось с тобой бросаться в того ублюдка кукурузой. Мне понравилось с тобой не платить за еду и бежать от полицейских. Мне понравилось с тобой ругаться. Мне всё нравится, что касается тебя. И если это всё исчезнет, мне ничего больше не понравится. Ты заставила меня полюбить всё это! – он начал слегка касаться губами моей шеи. Его шёпот дразнил кожу. Это было приятно. Это было интимно. Это было возбуждающее. Я не знала, что сказать. Ком застыл в горле, я была способна только слушать, впитывать и запоминать. Такого Шерлока Холмса тоже не знает никто. В этом было моё преимущество. — Почему я так себя чувствую? Почему рядом с тобой мне всегда хочется себя так чувствовать? — Где твоё занудство? – вырвалось у меня изо рта. — Я хочу занудства! На миг, он словно перестал дышать. Тёплый шёпот больше не обжигал кожу на шее, и даже волосы больше не щекотали щеки. Он поднял голову и посмотрел мне в глаза. Боже, во мне возник дикий ужас, страх, что этот волшебный момент сейчас разлетится вдребезги. Его лицо треснет и лопнет, рассыплется мне под ноги и больше я не почувствую себя так хорошо. Мне пришлось вцепиться мёртвой хваткой в воротник его пальто. Я почувствовала, как холод начал пронизывать каждую часть моего тела. Очнулась, когда мои руки оказались по плечо в тепле, обнимая Шерлока за спину. Вы знаете, какой самый прекрасный звук в мире? Это звук, с которым бьется чьё-то сердце. Он обнял меня в ответ, снова положив голову мне на плечо.