Последняя грань

По коридорам неторопливо текла мелодия. Она, несомненно, была плодом импровизации, однако пианист никак не болел дилетантством, а посему перебор клавиш не давил на уши ни ему, ни всем, кто мог услышать игру. Инструмент, установленный в уголке светлого и просторного зала, частенько использовался во времена долгой войны, когда замок Морнингстаров служил главным штабом у Теней. Когда-то здесь отдыхали все Морнингстары и их самые близкие друзья; Дариус учился играть на пианино у низкорослой бретонки, которая всегда улыбалась, сыграй Морнингстар правильно или грубо ошибись. "Зачем вообще нужно это искусство?" - безоттеночно спросил он у неё на одном из таких вечеров. "Чтобы в душе горела надежда, милый братец", - незамедлительно сказала она, всё так же улыбаясь. Когда Дариус вспоминал этот сохранившийся обломок прошлого, ему хотелось встретить эту девушку, а затем вдруг становилось очень грустно, как если бы знал, что встречи не будет. Он мог лишь догадываться, кто она была такая и кем были все те, кто присутствовал тогда. А, главное, ему хотелось бы знать, почему при несвязанных воспоминаниях полузабытого прошлого нечто глубоко внутри тоскливо шепчет, что всех, однажды друживших с ним, больше нет. Однако же, один друг, если так его можно теперь называть, до сих пор жив... "Почему я не могу перестать думать о тебе хотя бы день?" В сердце Дариуса защемило чуточку сильнее, чем обычно, и свежий шрам потянуло впервые за последнюю неделю. Эта внезапная перемена в хрупком равновесии спокойствия и бессильной ярости сказалась на игре; неожиданно пальцы лишились чувства ритма и замерли над клавишами. От возникшей тишины зазвенело в ушах. Новый звук выстрелил несколькими образами того, что не перестаёт мучать даже спустя месяц. ...Он возник из ниоткуда, рассекая миролюбивую атмосферу, и ближайшая минута обратилась в настоящее безумие... "Азир не мог быть спокоен тогда! Не мог!" - отчаянно отмахивался дроу от потока мыслей, но их волна оказалась намного сильнее. ... Тот, кто был из числа пропавших, не мог не удивить своим появлением. Но это не шло в сравнение с тем потрясением, которое Азир наносил с каждым точным взмахом клинков. Он одним ударом убивал тех, кому и в подмётки не годился, словно они были соломинками под острозаточенным серпом... Поблизости что-то цокало и едва слышно шелестело. Как разбуженный, Дариус поднял взгляд, а Моргана тем временем стояла сбоку едва ли не вплотную. - Дариус, нужно поговорить. Морнингстары понимали, что разговор предстоит серьёзный, но оба молчали и терпели мучительную паузу. Сейчас есть, пожалуй, единственный шанс поговорить с Дариусом как следует, поскольку до этого он много рисовал, игнорируя в буквальном смысле всё. Никак не известно, будет ли вторая попытка разговора, а, значит, проблему необходимо решить прямо сейчас. Моргана не хотела обсуждать отношение брата к событию месячной давности, но понимала, что он не должен оставаться настолько замкнутым и неприступным, как крепость, дальше. Иначе он сломает себя изнутри, и случится что-то страшное и непоправимое. - Ты часто рисуешь... тот день. И выглядишь очень подавленным, и это невыносимо. Я не знаю, насколько он тогда был силён, но ты не виноват. Не угнетай себя за то, что не сделал невозможное. Ты выжил, и это уже чудо. Но ты не один. Мы с Ренгаром всё ещё живы. И Картус тоже жив. Дариус... - говорить ей становилось тяжелее из-за образовавшегося кома в горле и нервной дрожи. - пожалуйста, не вини себя! Моргана хотела выглядеть уверенной, говоря всё это, но слёзы одолели её. Дариус, не думая, обнял её, прижав к сердцу. Он вряд ли простит себя за столь непозволительный эгоизм. "Я здесь не единственный, кто потерял родных... - медленно соображал брат. - Как я мог забыть это и делать только хуже?!" - Прошу, прости, - с трудом произнёс Дариус. - Я не хотел вас всех беспокоить. Они постояли так ещё некоторое время, постепенно успокаиваясь, и только потом, когда объятия разъединялись, две пары глаз устремились к листам, недавно положенным на верхушку пианино. - Тогда зачем ты их рисуешь? - немного осуждающе поинтересовалась близняшка. На этот раз горечь решила отступить, и Дариус даже пристыдился. - Это всё сны... - начинал он, вертя шестерёнки в голове. - И в них что-то не так. Близнец уловил непонимание, взял небольшую стопку рисунков (большую часть которых Моргана не решилась принести) и направился к дивану. Моргана молча последовала за ним, и вскоре они окружили ряд разложенных работ, красивых, но в то же время таких ужасных. - Смотри. У всех, кроме Азира, разные лица. Такое замечание не могло не вызвать удивления с ноткой интрижки. Он не лгал, но Моргана с трудом в это верила, потому что у Дариуса редкая память на лица: он запросто может нарисовать полноценный портрет того, кого видел лишь однажды. - И мне кажется, что тут кого-то не хватает... Хотя должны быть все. Она вгляделась внимательнее. Если немного поразмышлять, то на рисунках действительно должен быть нарисован каждый хотя бы раз, потому что Дариус тогда видел всех, а сны просто повторяют произошедшее. Вот Азир рубит старших близнецов, вот он... - Ясуо! - воскликнула она в унисон с братом. В семье он был старше и мудрее всех, а внешность у него такая, что нужно постараться, чтобы забыть её. Таких как он никогда не забывают, однако Ясуо совершенно вылетал из памяти, когда Дариус машинально, словно им полностью что-то овладевало, брал кусочек угля. - Ты, как я поняла, рисуешь неосознанно, не так ли? - Даже не помню, какой из них был первым и почему я не рисовал их правильно. - А помнишь, как они выглядели? - Обижаешь, сестрёнка. Обстановка прекращала казаться вынужденной и неуютной; дальнейшее молчание Моргана чувствовала, как на душе становилось всё легче. Пока Дариус рассматривал рисунки в поисках подсказок, Моргана подсела ближе, радуясь, что разговор всё-таки удался. Умиротворение медленно усыпляло её, но она так не не уснула. - Как думаешь, что это? Близняшка, почти задремавшая на плече Дариуса, начала всматриваться с трудом в то место, куда недавно ткнул его палец. На дальнем плане, "отработанным" не хуже лиц, стояло нечто необычное и уж точно не сливающееся с остальными деревьями. - Это волк? - несмело предположила она. - Или же вервольф? В любом случае эту деталь я точно не видел. Он сразу понял, что сестрёнка очень устала после шторма испытанных чувств и долгого перехода из библиотеки в гостинный зал, поэтому взял её на руки и донёс до кровати. Моргана нисколько не удивилась, поскольку уже крепко спала, не реагируя даже после того, как он поцеловал её в сероватый лоб и попросил служанку переодеть. Спускался Дариус немного поникшим, но в большей степени благодарным, ведь если бы у Морганы ничего не вышло, на очереди был бы Ренгар, который так не церемонится. "Сколько же времени понадобится, чтобы она наконец выздоровела?" Вопрос на тот момент остался риторическим, потому что в ту же минуту он услышал околдовывающий зов Матери Ночи. *** - И куда же ты собрался? Дариус застыл, так и не открыв дверь. Что же, спрашивается можно ожидать от внезапно вскочившего бездельника? У него должна быть какая-то весомая причина, а дорожный плащ и топорщаяся сумка давали понять, что их владелец уходит не "погулять". - Хочу развеяться, да и заказчик не станет ждать вечность. Оно и так было понятно, но убивать можно везде и любого. Это может быть незаметный рабочий из всеми забытого Муравейника или видный деятель из Вайтрана, и опасность при этом совершенно разная. Безусловно, Ренгар доверял Матушке, однако Дариус с его-то пылким нравом вполне может натворить лишнего, а последствия сделают новую долгую головную боль. Сейчас Империя считает их мёртвыми, поскольку у Азира имелось всё, чтобы выполнить задание, если не считать здравомыслия. Если довакин не согнулся от нововведённых наркотиков, то будет мучиться весь остаток своей жизни. Его умудрились поймать и удержать в течение полугода, что не может не настораживать. Дариус возвращается в изменившийся мир, где начнут на его охоту, когда обнаружат. Всего одна оплошность любезно подарит ему вывески в городах с надписью "Живым или убитым" и наградой в круглое число. Вопреки не самым приятным мыслям, Ренгар засмеялся: - Ну и куда же ты собрался? - В Рифтен. Лжёт. Ренгар знал это, потому что слышал, как завороженный речью Матери Ночи племянник бормотал "Шако Фейт...Солитьюд...", но виду не подал. - Что же, возвращайся. *** Подняв голову, Слышащий вынужденно прищурился. Отсутствие облаков дало прекрасную возможность оглядеть частичку северного неба, пересыщенного лазурью и обрамляющего сияющий солнечный шар. Свежий воздух быстро выветрил посторонние планы и идеи, оставив только имя заказчика и примерный план побега из столицы Скайрима. Дариус, следуя старой привычке, вновь настроился на полный контроль своих действий для ближайших пару часов. Солитьюд - большой город с потенциальными свидетелями на каждом шагу, к тому же здесь уютно устроилось первоклассное войско с легкоопознаваемыми алыми плащами. Далеко не каждый вор может похвастаться, что без проблем вернулся отсюда. Морнингстар же не был в своей лучшей форме, но это не помешает ему выполнить контракт и уйти незамеченным. Во всяком случае, он был в этом уверен. Надвинув капюшон и проверив положение сумки, Дариус выходит на дорогу, ведущей на возвышенный над морем город. Первым делом, Мастер Иллюзии отгородил прохожих от малейшего интереса к себе. Такой фокус с Иллюзией вряд ли прошёл бы без усилий на элитных солдатах, но таковых не нашлось и не почувствовалось. "Повезло, не иначе" Пусть он понятия не имел, где находился Шако, нужно было с чего-то начинать. На него никто даже не смотрел, пока он переходил ворота и входил в "Смеющуюся крысу". После того, как скрипнула старая дверь не более молодой таверны, прошли считанные секунды; какой-то полосатый каджит подошёл к дроу с распростёртыми объятиями. - О! Мой ста-арый друг! Полупьяный голос быстро приблизился вместе с запахом чего-то горько-сладкого, и Морнингстар едва поборол рефлекс, чтобы не врезать незнакомцу. Когда же постоялец обхватил его медвежьей хваткой, от ошибки Слышащего остановил абсолютно трезвый шёпот: - Я Шако Фейт. После этого заказчик вернулся в образ: - По-ошли! Устрою-у! Дариус терпеливо последовал за Шако, чувствуя при этом сочувственные взгляды немногочисленных посетителей. "Похоже, этот идиот здесь давно" Когда дверь в комнату захлопнулась, Слышащий выдохнул, пытаясь собрать остатки концентрации воедино, а тем временем заказчик чудесным образом протрезвел и протянул конверт. Молчали они недолго, поскольку Шако опять "воплотился". "Ух, дурак! Одно хорошо, что награда того стоит", - думал Дариус, когда увидел число в конце листа. Некоторое время он стоял, стараясь не вникать в реплики каджита, и после пережёвывания произошедшего у него возникла куча вопросов к заказчику. Однако "пьяный" кошак как-то уловил это и пояснил таким же заговорческим шёпотом как в самом начале: - Армия пока не вернулась, но задерживаться не советую. Завтра они точно будут здесь. "Значит, времени у меня в Солитьюде не больше половины суток: первоклассники быстро двигаются..." - размышлял Слышащий, покидая комнату, а затем и таверну. Сильное заклинание успешно выполняло своё предназначение, однако стоило Дариусу выйти на улицу, как нужда в Иллюзии исчезла. Напротив таверны располагался помост для казни, вокруг которого собралась большая горстка народа. Все смотрели на преступника, избитого и сломленного. Его привязали к большому деревянному кресту, и он висел, что-то шепча. - Таким как ты не место в обществе! - громко заявил глашатай. - Ты осмелился изменить Империи, что дала тебе право на жизнь и вырастила тебя! - Но я ничего не сделал, - читалось по его губам; он не мог сдержать слёз, когда его снова ударили. Булава, неочищенная от крови, ещё сильнее забагровела; последовал удар и ещё несколько. Было слышно, как хрустели кости, и люди не могли оторваться от этого ужаса... "Ты чувствуешь его боль? Он мечтает о том, чего всю свою жизнь боялся. Он хочет быть один, забыть все тяготы своего времени, исчезнуть. Так оно и случится, ведь его душа чиста, он невиновен" "О чём я только думаю!" - попытался одёрнуть себя Дариус, но тут же понял, что это не его слова. "О нет, ты не настолько умён, чтобы мыслить так глубоко. Ты лишь видишь себя как жертву" Едва сдерживая злость, дроу стиснул кулаки и обнаружил в одном рукоять какого-то клинка, удачно скрывающимся под плащом. Он не рискнул на него взглянуть среди толпы, но и не отошёл: ноги вдруг отказали, будто срослись с землёй. "Заткнись! Лишь я хозяин своего разума!" "Тебе не спастись какими-то наборами слов, каким бы ты ни был мастером" Рядом стоящая женщина вскрикнула и зарыдала, и Дариус вернулся в горькую реальность. Преступника всё били, хотя у него уже отсутствовала нога, а органы превратились в кашу, разбрызганную едва ли не по всей каменной платформе. Палач облит кровью, но его удары продолжали дробить измученное тело. Глашатай же оставался чистым и что-то кричал, но Слышащий почему-то не мог понять, что именно. "У меня... есть контракт. Я должен... его выполнить!" Мастер Иллюзий крайне изумился несвязанности собственных мыслей. "Звон монет не излечит твою душу. О, я чую, ты жаждешь мести. Ты хочешь видеть кровь тех, кто виноват" "Я..." Он словно вышел на поле битвы, совершенно лишённый поддержки, против чего-то бескрайнего и бесконечно сильного, и оно быстро истощало бессильного бойца. Дариусу казалось, что он теряет сознание, но при этом его тело стоит и не двигается. Нечто непонятное наполняло его, постепенно затмевая память и мышление. По-прежнему ясными оставались воспоминания только одной ночи. Той самой, которую он постоянно рисовал последний месяц. Картина перед глазами неожиданно переменилась. Мир обрёл зловещие и скорбные цвета и исказил присутствующих: некогда страдавший преступник стал очень на него прохожим. Бездушный палач выглядел как Азир, а глашатай воплотился в императора с радостным выражением лица. Вместо зрителей же лежали трупы Морнингстаров, павших от рук довакина. - Остановись! Азир! Нет! В ответ на отчаянные крики равнодушный палач дёрнулся, как будто попытался сопротивляться, но затем один из мечей всё равно пронзил приговорённому печень. Император же смотрел за этим, как за какой-нибудь потехой. У наблюдающего заболело место нового шрама и обожгло слезами глаза. Стало вдруг так горестно, что разрывало сердце. Кто бы ни был этот загадочный и неимоверно могущественный менталист, творящий все эти слова и образы, он рассёк незажившую душевную рану, сделав её ещё больше. От подобного у людей теряется интерес к жизни, и Дариус, не являясь особым исключением, почувствовал себя чудовищно уязвимым, каким-то лишним и опустошённым. Однако от клинка в тот же миг повеяло теплом; он словно протягивал невидимые руки и приподнимал опущенную голову. Морнингстар не понимал, в какой реальности находился, когда увидел непонятный чёрный силуэт и один маленький белый огонёк вместо глаза. Страшно не было, скорее наоборот. Эта тень вызывала только доверие и даже симпатию, будто всегда было чем-то близким. "Ты не должен сомневаться, когда знаешь правду. Давай уничтожим тех, кто посмел обидеть тебя!" "Мне нужно куда-то идти..." - в последний раз мышление Слышащего сделало попытку вылететь из дурмана, но его накрыло дымкой, и Дариус забыл о всех и обо всём. Лишь безмолвный силуэт остался путеводителем в этом пустом мире. Мастер Иллюзии, способный управлять жизнями, как иронично бы это не звучало, проиграл в своей же специальности как наивный новичок. "Я покажу тебе" *** - Гражданский! Возвращайся, откуда пришёл. Сегодня император... - Ожидает возмездия, - прорычал Слышащий, прячущий часть лица под капюшоном. - НЕ МЕШАЙ МНЕ!!! Два потрясённых стражника видели широко раскрытые чёрные глаза и перекошенное гневом лицо, а затем входные двери Синего Дворца были с грохотом раскрыты. По створкам медленно сползали красные кляксы. - НАРУШИТЕЛЬ! - рявкнул солдат возле винтовой лестницы и едва успел увернуться от двуручного клинка, смутно напоминавшего пилу. Этот манёвр забрал жизнь напарника, но меч Слышащего не знал пощады и только-только он вышел из плоти, как уже нёсся к очередной жертве. - Что ты такое?.. - прохрипел умирающий, так и не узнав ответ. Оружие вышло из проломленного черепа, и дроу быстро направился к покоям. Он не знал ничего о строении этого здания, но его вела, если можно так сказать, жажда крови. Все, кто возникал на его пути, неизменно умирал, и полы и стены дворца были разрисованы кровавыми росчерками и лужами. Какая-то магнесса выстрелила в него Молнией и попала, но сразу же поплатилась за это. Стражник, вооружённый молотом, упал без ног. Пара лучников рухнула, будучи обезглавленной. Были о другие, но все они почти не задерживали убийцу. Никто и ничто не могли остановить Дариуса, а вскоре сопротивляться оставалось только самому императору. Ещё одна дверь чуть не сломалась, но искомый и бровью не повёл. Император читал толстую книгу, сидя на кровати, и совершенно непринужденно посмотрел на гостя в окровавленном плаще. - Проходи, не стой, - так же невозмутимо отозвался рыжеволосый норд, даже не оторвавшись от чтения. Дариус опешил от такого равнодушия и даже усомнился в правильности своих действий, однако же передумал, когда почувствовал во рту вкус крови. Она принадлежала тому, чьи фрагменты валялись где-то позади; Слышащего посетило одно из худших дежавю. "Вот он, убийца, отомсти же ему за смерть тех, кого ты любил. Помнишь, как они страдали?.." Дальше всё пребывало в тумане, но Дариус слышал крики и видел реки крови. Время словно ускорилось и всё летело. Слышащий ни сколько не контролировал своих движений и чувствовал себя весьма странно. Вроде бы он карает виновного и восстанавливает справедливость, но на душе при этом никак не радостно, скорее пусто и одиноко. Ему уже не вернуть своей семьи, и ради убийства одного убивает гораздо больше. Из них многие просто делали то, что были должны, хотя ничем не обязывались перед ним. Да и кто бы захотел, чтобы из-за него слетали с катушек? Когда-то давно Дариус и Азир задержались на одном из заданий. Они должны были убить торговца и всех, кто будет пытаться остановить их, и тогда им это удалось. Однако перед ключевым убийством Дариус повёл себя очень безрассудно и жестоко, больше напоминая своими действиями психопата. Он не реагировал на отклики довакина, пока тот уже не оттащил его и не начал потряхивать. - Я в порядке, Дариус. - Говорил Азир, привлекая к себе внимание голосом. - Моя рана того не стоит. Она быстро заживёт. - Но я так испугался за тебя! - через силу пролепетал в ответ Дариус. - Ты тоже пугать умеешь. Не делай так больше, пожалуйста. Неясность в голове рассеял проблеск, и давление от Менталиста пропало. Сначала это была солнечная точка, а затем она коснулась сердца. Император сделал невидимое глазу движение, а затем рука с окровавленными перстнем рухнула в безысходно широкую лужу крови. Дариус недолго смотрел на безразличное лицо убитого, а затем он истошно закричал и согнулся от разрастающейся боли по всему телу. "КАК ЖЕ БОЛЬНО! ПОМОГИТЕ!! КТО-НИБУДЬ! БОЛЬНО!!!" Его вопль, мысленный и слышимый, прервало чувство воды в горле, но то, чем он долго кашлял, ею не было. Слышащий не мог вдохнуть и мучительно задыхался, лихорадочно пытаясь удержаться в сознании. Когда же неконтролируемый поток крови остановился, дроу рухнул как тряпичная кукла... С явным трудом открыв глаза, Дариус некоторое время просто смотрел в одну точку, набираясь сил, чтобы встать. Он мало помнил после выхода из "Смеющейся крысы" и разбираться, что произошло, не хотел. Однако вкус и запах крови здорово так растормошили его. Когда же он рывком поднялся, убийца, повидавший много смертей, остолбенел. Вторая половина покоев словно по чьей-то неуклюжести была разбрызгана, но никак не вином. Совсем рядом лежал труп с каменным выражением лица, обезображенный настолько, что Слышащий отвернулся. Где-то внизу раздавались топот и ругательства; поняв, кто они и кого ищут, Дариус, быстро скинув безмерно тяжёлый плащ и мимолётом прощупав содержимое сумки, принялся открывать окно. Сейчас беготня через крышу казалась куда разумнее, чем прорыв через вернувшуюся армию во главе с безнадёжно сильной генеральшей, ласково прозванной "Бестия". Ручка, как назло, не поддавалась дрожащим от напряжения пальцам, и, бегло всё взвесив, убийца уничтожил своё время, выдав себя звоном сломанного стекла и грохотом оконных вставок. Топот приближался; прежде, чем уставший и ослабленный Дариус приготовился к прыжку, на него практически летели трое. Преследователей задержал жгучий столб пламени, в котором догорал свиток. Кажется, самого шустрого задело, судя по тонне пёстрых выражений. Убийца вырвался, хоть и ненадолго. Приземление казалось протяжным, и ноги угрожающе придавило, поскольку приземлялся Слышащий не часто. Месяц без тренировок отразился куда губительнее, чем хотелось бы, но закалка убийцы повторяла лишь одно слово: "Бежать". Дариус - бегун недюжинный: ещё в юности он победил в споре, обежав замок Морнингстаров быстрее, чем старый каджит избавился от шестой бутылки скумы из восьми. Его всегда хотелось назвать Винсом, но почему-то Дариус не рассчитывал найти его, как ту же бретонку, учившую его игре на пианино. Только вот бежать по скользкой от наледи крыши оказалось гораздо сложнее, чем предполагалось. Особенно напрягало отсутствие поддержки на случай из разряда "всё-таки соскользнула". Он и раньше не любил такие пробежки: в них вся его юркость обращалась в неуклюжие танцы на бегу. Больше ненависти было только к скалолазанию, где тоже всё оставляло желать лучшего. Слышащий крайне переоценил свои силы, из-за чего слишком рано ощутил себя очень плохо: по-началу он отслеживал, куда падают стрелы и спотыкался, а дальше просто мчался вслепую. Пару раз в него почти врезались эбонитовые наконечники. За такую удачу хотелось благодарить всех Высших и Низших, но его заставили обратить на мир внимание. Подсознательно он ощутил тревогу ещё сильнее; через мгновение убийца проскакивает через гигантский, как дорогой камин, стальной блок неземной ровности; никакой кузнец не способен сделать нечто подобное. Этот манёвр стоил Дариусу очередной дозы боли в ногах, но сачкование на данный момент стоит жизни. Быстро взглянув в сторону отправителя столь необычного подарочка, он понял, что Ренгар, явно преследовавший своего племянника, неспроста захотел убить его. От Дариуса всё ещё не отставало с десяток ничего не подозревавших солдат; он делает очередной рывок и тут же обнаруживает, что бежать уже не может. Тогда убийца потянулся к свиткам, но разрушительные заклинания так не пошли в ход. Замок сильно тряхнуло, и он начал разваливаться, словно не его в течение долгих лет строили и уплотняли. Преследователи упали без шанса на спасение с отколовшимся обломком крыши. Немного позже падал Дариус. Он видел, как дома и здания обрушились вслед за Синим Дворцом, обращая часть Солитьюда в руины. Однако его разум увлекло совсем другое. Ему действительно нравилось падать, при этом ощущая себя парящим и невесомым среди ласкового заката. Встречный ветер заглушал звуки, приятно обдувая. Вся боль и прочие недомогания исчезли, сделав его на всё это время в воздухе самым счастливым на всём свете. "А стоила ли моя месть столько?" Он подумал и улыбнулся: "Стоила" Воздух затрясся снова, но улыбка никуда не делась. Дариуса не волновало, что он разобьётся, поскольку чувствовал, как угасает, при этом нисколько не задумываясь об этом, лишь наслаждаясь этим состоянием. Это напоминало уход в крепкий сон спустя бесконечные бессонные ночи. Как долгожданная вода для умирающего от жажды. Не исключено, что сегодня его может не стать, но разум с этим как-то примирился. Однако же Дариус потерял сознание раньше, чем смог бы достать до земли... *** Очень необычно ощущать себя живым, когда казалось, что смерти не избежать. Будто кто-то насильно занял твоё место в небытии и отправил назад, отдав чувства, мысли и последнюю частицу своих иссякавших сил. "Кто же ты? Зачем меня спас?" После этих вопросов Дариус озадаченно вспомнил, что уже задавал их в максимально приближенной к этой обстановке. Тогда, однако, он очутился в своей комнате полутёмного замка, рядом с Морганой и Ренгаром, и, уже прибывая в полном сознании, быстро сослал эти вопросы на бред... Дроу с усилием заставил себя не вспоминать дальше и попытался сосредоточиться над тем, где он сейчас. Практически сразу голову посетила мысль, что этого места в памяти не было. Никогда за жизнь Дариус не находился в настолько захламлённой пещере, в которой одновременно присутствовали книжные полки, ряд бутылок со скумой и прочей выпивкой, обставленная оружейная стойка (увы, не рядом с кроватью), несколько закрытых сундуков и пара манекенов с дворянской одеждой. Это Дариус ещё не встал и не осмотрелся. Хотя этого хватило, чтобы сделать вывод, что в комнате он один. Морнингстар не пытался встать дальше сидящего положения, поскольку, если следовать его скромным наблюдениям, долгое падение с крыши обычно сопровождается травмами. Мышцы, как на зло, тут же заныли, а раны, включая и шрамы, защипали. "Два разрыва, закрытый перелом, куча ран и синяков. Здорово это я погулял, ничего не скажешь! В сумке точно оставались лекарства... ага, только они мне ничем не помогут!" В горле запершило, и Дариус откашлялся. Какая разница, услышат его или нет? Хоть место и незнакомое, он был настроен слишком саркастически, чтобы трястись о своей безопасности. - О! Проснулся! - незамедлительно воскликнул кто-то неподалёку. Ожидаемо, Кто-то вскоре возник возле раненого. Ненадолго они уставились друг на друга; полосатый каджит с умильной улыбкой дотронулся прохладных щёк собеседника пушистыми лапами и зачем-то начал их жамкать. Дариус всего на миг удивился, но не боле. Наглость со стороны котяры быстро взбесила дроу, однако воздуха хватило ровно для того, чтобы спросить: - Ты идиот? - Я Шако. Наглец засмеялся, но всё-таки прекратил тисканье. Морнингстар опять откашлялся, ещё сильнее разодрав горло, и вскоре он начал понимать происходящее яснее; вместе с тем более привычная лёгкость начала возвращаться в пострадавшее тело. Оное оказалось забинтованным никак не меньше, чем на половину, и пребывает обнажённым: одеяло едва достигало торса. Не то чтобы Дариус страдал стеснительностью - он уже мужчина как-никак -, но взгляд сам по себе устремился выше и встретился с хитрой ухмылочкой на морде высокого собеседника. - Ты слишком красив, чтобы не смотреть, - сказал он с той же физиономией. - А ты не в моём вкусе. - Быть может, угостишь меня шансом? - Придурок ты полосатый, Шако. Каджит, однако, пропустил ответ и медленно преодолел расстояние приличия. Его зелёные глаза сосредоточенно скользнули по Дариусу, заставив того чувствовать наичистейший дискомфорт. Морнингстару захотелось сделать хоть что-нибудь, лишь бы этот недоумок прекратил эти ахинейские, но мерзкие манипуляции. Вариант с отталкиванием отпал сразу же, поэтому рука произвольно потянулась к чему-то потяжелее и обнаружила целый арсенал книг. Каджит, увы, всё-равно понял дальнейшее развитие и проворно пропустил через себя том "Агронианской девы". Одно хорошо: теперь он стоял в шаге от кровати. - Эй! А ну-ка не буянь! - воскликнул кошара. - Ты мне, между прочим, жизнью обязан! Пока он тараторил, Дариус взял новый "снаряд" и швырнул посильнее. На этот раз угол обложки врезался точно в лоб мишени. Удар оказался настолько подлым, что Шако кое-как удержал равновесие, и до торчащих ушей донёсся слабый смех. - Да неужели эта мелюзга повеселела! - проворчал он, едва успев поймать очередную книгу. Обычно раненые что-то кряхтят себе под нос, а не бросаются вещами. Тем более, метко. Окончательно протрезвевшему Дариусу опять попалась на глаза полка с горячительным. Шако проследил за взглядом притихшего убийцы и засмеялся: - Не-не-не, тебе ещё рано. Каджит слишком поздно спохватился, и теперь он опечалено разглядывал осколки и расплывшийся лунный сахар. Морнингстар же просиял и начал целиться в последнюю бутылку с "Арно". На весь этот поднявшийся шум неспешно пробралась вторая пара сапог, и Дариус без труда узнал по мерному стуку Ренгара. - О! Проснулся! Чистокровный дроу быстро оценил ситуацию и бесстыдно захохотал, завидев кислую мордашку вора. - Не цитируй, - процедил Шако, посчитав около тысячи потерянных золотых. Дариус тоже смеялся, но этот доставучий кашель только усилился. Когда во рту стало солоновато, он отречённо обнаружил, что ладонь покраснела. "Что же, пора учить "Восстановление" Немного позже на ладонь спустилась чистая ткань, а пушистая рука потрепала волосы. Несмотря на желание вывернуть руку кошаку, убийца ничего не предпринял и просто избавился от крови. Перед тем, как стереть последнее пятно, он произвольно вспомнил равнодушное лицо Императора, блеск острия на перстне и адскую боль в груди. "А, так он успел отравить меня... Тогда почему они не спешат дать противоядие?" "Я объясню, но позже" Дариус посмотрел на Ренгара, который продолжал улыбаться, упираясь со скрещенными на груди руками на стену. - Что он здесь делает? - смело спросил племянник у дяди, не глядя указывая на каджита. В ответ последовала усмешка: - Это наш новый помощник. От возникнувшего удивления убийца захотел раскашляться снова. - Этот, прости, дурачок? Последнее слово показалось непоследним, и мысленно можно было завершить предложение, подставив "с нестандартной ориентацией" или "который не жилец" - особо на отношении к каджиту это не сказалось бы. Но вопрос и так был лишен хотя бы элементарной вежливости. - Я тоже так сначала подумал. Только этот гадёныш умудрился стащить у меня деньги, когда мы разговаривали. Шако стоял спиной к Морнингстарам, но они почувствовали, что он ухмыльнулся. - И... - заметно погрустнел старший. - Если бы не он, ты бы не проснулся больше. Мне помешала Бестия. О "Бестии" троица хорошо знала, ибо забыть такую девушку можно только умерев. Однажды Дариус видел её, и с тех пор он мог заметить те длинные красные волосы хоть за километр. - Она убила всё время, за которое я мог спасти тебя. Ренгар отнюдь не слабак: все, кто хотя бы раз наблюдал за ним, держащим оружие, считали, что такому как он неведомо невозможное(если, конечно, на него не смотрели маги). Вейн, конечно, тоже очень сильная, но племянник никак не смог скрыть лёгкого разочарования. Последняя книга, запущенная им за доли секунды, снесла "Арно". Руке это не понравилось, и её неприятно прихватило. - Сноровку теряешь, дедуля. - Этот дедуля, - встрял в разговор каджит, - разнёс в один удар треть Солитьюда! И, ладно, дворец, но рынок за что?!! - Раньше мог бы разнести и весь, - парировал Дариус. - Всё равно нам бы порадовались только идущим на эшафот. Последовало недолгое молчание, и он продолжил: - Но, тем не менее, где моя сумка? Пробежав взглядом по комнате, убийца нашёл оную в руках вора. - Чтобы не возникло соблазна выпить зелья ускоренной регенерации сил, - сдавленно ухмыльнулся каджит, отдавая сумку владельцу. - Ах ты падла, - процедил Дариус, - её содержимое стоит дороже тебя! - Оно дороже пятидесяти тысяч золотых? - беспечно отозвался Шако. - Два века назад Тёмное Братство получило за крупнейшее убийство намного меньше. Ренгар засмеялся: - За твою голову можно купить Вайтран. Очевидно, что это всего лишь злая шутка. А посему хихиканье Дариуса среди беззаботного смеха не стало чем-то неожиданным. Ренгар забыл бы это, если бы не заметил, насколько злым стал взгляд племянника. Всего на секунду, но оный вполне бы смог преобразовать слова в действие. Всего миг алые глаза не были прежними; создалось впечатление, будто радужка скрылась за расширившимся зрачком, ибо настолько тёмные глаза проще назвать чёрными. Как мрак. Как тень. Тень... Ход мыслей Ренгара оборвался безмерно громким хохотом и свистом вылетевшего из сумки кинжала. - Если он не выживет до следующего месяца, - заявил повышенным голосом Дариус, - я не виноват! - Вызов принят! - продолжил хохотать каджит, увернувшись от второй железяки. - Если выиграю, то с тебя вся скума, которую ты разбил! - Отлично! - охотно согласился убийца. - Я затолкаю её в твою глотку, недомерок! Оценив их бьющую, как из ключа, самоуверенность, Ренгар, однако, улыбнулся лишь через силу. Свежая рана кольнула с новой силой, заставляя приложить всю волю, чтобы не дать сломаться маске безмятежности. "Если Вейн не найдёт нас раньше" Безусловно, они здорово покалечили друг друга последним ударом, и такая боль будет напоминать о себе длинным уродливым шрамом на некогда безупречном теле. А ведь раньше у Ренгара никогда не было таких ран. Дроу вернул внимание к спорящим, и вскоре обнаружил, что глаза у Дариуса ничем не отличались от глаз среднестатистического тёмного эльфа. Ничем не примечательные, упрямые и, самое главное, алые. Совсем не такие как у Ясуо, когда его смех становился идиотским и пугающим одновременно. Затем он завороженно ощутил холодную влажную дорожку от виска до самого воротника и вытащил из пространственного кармана небольшое зеркало. В отражении Ренгар впервые не увидел прежней гордости, лишь усталость и проблески страдания. "Я действительно слабею"