Лезвие и Любовь.

Промыв все раны водой и перекисью, Рамм уложил парня в кровать. Затем намазал мазью очень сильные удары, кровоподтеки и царапины. Никита дрожал. Плавными движениями руки Влад поглаживал бледное тело. Укрыв его одеялом, парень выдвинулся на кухню за чаем. Вернувшись с кружкой сладкого, зеленого чая, старший не на шутку испугался. Дыхание Кисы было рваным, лицо стало белее, чем прежде. Влад приложил губы ко лбу младшего. Температура и сильный озноб. Младший начал метаться по кровати, постанывая и бурча что-то нечленораздельное. Метнувшись на кухню за таблеткой жаропонижающего и водой, Рамм приподнял Ника, положив лекарство в рот и дав запить водой. Когда он хотел положить любимого обратно, тот начал реветь и говорить что-то во сне. - Владик! - шмыгая носом, простонал парень, - Не уходи! Прошу! - слезы стекали по щекам. Не было сил сдерживаться. Никите казалось, что он остался один. Ему казалось, что Влад ушел навсегда из его жизни… Но ему лишь казалось. - Ники, Никитушка, Киса, - попытки успокоить парня словами, оказывались безуспешными, - Малыш, я здесь, я никуда от тебя не денусь.

***

У Влада не было родных младших сестер или братьев… Но у него был любимый, пусть и не кровный братишка Никита, который сейчас больше всего нуждался в его поддержке. Укрыв Киоссе в теплые объятья, и напевая знакомый всем мотив «Необыкновенная», которую так любил Ники, Влад и не заметил как всхлипы и слезы стали постепенно утихать. - …Как океан безбрежная, любовь твоя, - плавно затих голос Влада. Грудь Никиты изредко вздымалась, из-за недавних рыданий. Влад хотел, но не мог уснуть. Беспокойные мысли не давали покоя. «А если бы не успел? Что бы тогда?». Страшно и подумать. Нежно поглаживая шевелюру Кисы, Влад допивал уже порядком остывший чай. Под утро, Влад все-таки уснул, на полу возле кровати Никиты. Слишком боялся за своего любимого, чтобы оставлять его одного. Тема и Толя вернулись в 8:00, благо были ключи… Иначе, в них бы полетели всевозможные предметы интерьера их квартиры. Из вчерашней смс-ки, отправленной Владом, они поняли только то, что Никите плохо стало (из-за чего бы? -пронеслось в головах двоих парней) , и он не смог придти на вечеринку. Подробности, естественно, никто не собирался выяснять. На удивление, парни прошли в комнаты тихо, ничего не разбив и не снеся что-нибудь. Никита проснулся раньше Рамма. Ну как сказать проснулся, скорее, еле открыл глаза, выдавливая из губ слово «пить». С первым же звуком Владик подорвался, как подстреленный. Поднеся чашку к губам, Ник начал жадно пить из нее воду. Утолив жажду, паренек вновь окунулся в царство Морфея. Ближе к обеду, котенок все-таки оклемался и не найдя никого рядом, отправился на поиски «родной души». Нос Никиты, как у настоящего котика, сразу же учуял запах еды. Блаженственный аромат тянулся из кухни. Какого было удивление, когда за плитой он увидел не Тему и даже не Толю, а Влада. -О, проснулся, Кис! А я тут решил вам завтрак забацать, - приподняв уголки губ, парень перевернул очередной блин, - Как спалось? Выключив плиту, Рамм переместился к стоящему на пороге Никите. Легонько прикоснувшись губами ко лбу, обрадовался тому, что температура у Никиты спала. Но состояние его кожи, по прежнему оставляла желать лучшего. - Рамм, ты… - хотел что-то сказать Ник. - Объяснишь все потом. Пока иди умойся и оденься в человеческую одежду. Если что, зови, - приобняв Киоссе за талию, произнес Влад. Никита сжал его ребра с той силой, с которой позволяла физическая подготовка. Еще бы чуть-чуть и он бы разревелся…

***

Войдя в комнату, Никита направился к шкафу с одеждой. Его домашняя форма была запихана на самую верхнюю полку, что значительно усложняло задачу. Никите не хотелось тревожить Влада, поэтому на помощь пришло компьютерное кресло стоящее у рабочего стола. Приставив его поближе к массивному сооружению, он залез на это катающееся приспособление. И как только он встал на него и потянулся за одеждой, оно не оправдав надежд на устойчивость от лица Киоссе, покатилось в сторону. Никита полетел вниз вместе со шмотками, коробками и прочей ерундой лежащей в шкафчике. Услышав грохот Рамм метнулся в комнату. Его взору пристала гора барахла и лежащий, а точнее сказать, валяющийся в ней Ник. Парень потирал ушибленные места и недавно затянувшиеся ранки и царапины. Гримаса на лице Кисы показывала, что это далеко неприятное чувство. Достав парня из недры вещей, Владик уложил его на кровать. Достав одежду для своего возлюбленного, он принялся переодевать его. - Я же тебе говорил, что если что-то понадобится, зови. Вот ты чудо в перьях! - Мило улыбнувшись, Рамм положил Кису на живот. - Эм...Владик, а может, не надо? - был заметен страх в глазах Никиты. Еле заметно усмехнувшись, Рамм стал стягивать ненужную одежду. Нежно проведя ладонью по спине, он начал делать кругообразные движения, обводя выпирающие лопатки Кисы. Сильные руки массировали напряженное тело подростка, а парень лишь расплывался от удовольствия. То спускаясь к ягодицам, то поднимаясь к шее, "Доктор" желал доставить удовольствие его "пострадавшему". Иногда постукивая, похлопывая, поглаживая и легонько щекоча, старший вырисовывал на теле младшего понятные лишь ему рисунки. Никита сам и не заметил, как начал тлеть от массажа сильных, мужских рук. Но шлепок по ягодицам быстро вывел его из этого состояния. - Хэй, за что? - недоуменно спросил Ник. - За все хорошее. Я смотрю, прибалдел ты немножко, - ласковая интонация - мелодия для ушей Кисы. Пухлые губы накрыли тоненькие ниточки, пересохшие и потрескавшиеся из-за холода уличных дорог. Впав в легкий ступор и слегка приоткрыв рот, язык Влада проник внутрь, начиная хозяйничать, будто так положено. Хотя... Да, так положено. Никита скучал... Скучал по такой нежности, которая не требовала от него напористости. Просто...Быть тем кому помогут, а не кто поможет. На сцене Киоссе всегда изображал крутого, независимого и любимого толпой 13-летних девочек парня. С публикой он должен быть сильным. "Их не интересует, что произошло там за кулисами. Они заплатили за билет, они хотят шоу. А мы его показываем."-вот такие перефразированные слова въелись в память Никиты и, похоже, навсегда... Влад отпрянул от своего "лакомого кусочка", и приобнял его. Вот вернулся Никита... Его Никита... Настоящий, не фальшивый Киса. Тот Киса, который был откровенен лишь с ним. Тот Киса, с кем они вместе "сделали их"! Тот "Никита Киоссе", у которого "Ап, там мой Владик!" - Ну что, малыш, давай я тебя одену, пока опять ты куда-нибудь не свалился? - Хорошо, - не хотелось что-то говорить. Хотелось быть послушным котенком. Ну это не означает, что "цапки-царапки" полностью отменены. Натягивая на юное тело одежду, Влад не упускал возможности поцеловать такое любимое и ни кем не тронутое тело. В последний раз нарисовав губами сердечко на груди Никиты, он поднял его на руки и понес в кухню...