Разрушенные замки

— Ваше величество, разрешите отправиться с вами! — Питер опустил глаза вниз, ища источник звука. Рипичип стоял на земле, одной лапой держась за эфес шпаги, а другой закручивая тонкие усы. — Мне уже приходилось иметь дело с драконами из Северного Разлома, я смогу помочь. — Забирайся, — Питер подумал, что им пригодится любая помощь. Рипичип ловко запрыгнул на белоснежного коня, цепляясь за крепления седла. Отряд был собран за рекордные полтора часа, но отправились они только на следующее утро, так настояла Сьюзен. Она видела, в каком состоянии прибыл её брат и никак не могла позволить, чтобы с ним самим что-нибудь случилось из-за этого. Кроме Питера, Эдмунда и Каспиана отправлялись ещё несколько верных воинов, однако мало кто верил в возвращение Джессики обратно. Каждый знал, что в Северном Разломе когда-то давно жили драконы, однако они никогда прежде не проявляли себя. Что может сделать обычный человек против огромного ящера, да ещё и такой неподготовленный, как Уотсон? Разве стрела сможет пронзить толстую чешую или поразить дракона в самое сердце? Сейчас небольшой отряд двигался к северо-западной границе с Орландией. Только там они могли найти помощь, ну или хотя бы совет, что делать дальше. Лошади неслись во весь опор, выбивая из-под копыт столбы пыли. Ноздри их то и дело раздувались, по красивым бокам стекали капли пота. Оружие постоянно звенело, ударяясь при каждом шаге о всадников, а шпоры все время касались напряженных тел лошадей. С каждой милей надежда Питера увидеть Джессику снова таяла. Он ясно представлял, что драконы могли с ней сделать. Бросить на землю, например, или разорвать на такое количество кусочков, что можно потратить всю жизнь, но собрать не получится. Возможно, она сгорела в драконьем огне заживо, или умерла, истекая кровью. Множество смертей, долгих, мучительных и бессмысленных представлялись ему во всей их ужасающей правдивости, и каждый раз предательский холод взбегал вверх по спине, заставляя дрожать и снова и снова подгонять коня, впивая шпоры в его белоснежные бока. — Пит, нужно дать лошадям отдохнуть, — Эдмунд окликнул брата, останавливая лошадь, но тот будто не слышал. — Питер! — Сколько времени прошло с того момента, как мы выехали? — в воздухе прозвучал один вопрос, но все поняли его совершенно по-другому: «Что могло случиться с Джессикой за это время?» — Почти шесть часов, — Каспиан спешился, подавая воинам знак делать то же самое. — Питер, уже через час мы проедем половину пути, завтра будем на месте, а пятнадцать минут ничего не изменят. Дай лошадям отдохнуть, у них подкашиваются ноги. — Хорошо, — Питер сказал это на одном дыхании, а затем слез с лошади, смотря куда-то под ноги. Рипичип сделал то же самое, с беспокойством взирая на своего короля снизу вверх. Казалось, все в их отряде отчётливо понимали, что вряд ли Уотсон жива, коли её забрал дракон, однако никто не смел сказать это в лицо Питеру. Лошади жадно пили воду из ручья, пока люди доставали то небольшое количество еды, которое взяли с собой. Питер отвинтил крышку фляги и жадно отпил, жмурясь от яркого дневного солнца. Вчера стояла такая же погода, когда на его глазах огромное и древнее существо унесло девушку. А что если у неё разорвалось от испуга сердце и нет смысла двигаться дальше, искать её?.. — Питер, — на плечо Верховного короля опустилась рука его брата. Тёмные волосы Эдмунда непослушно упали на лоб, немного мешая видеть, но он не спешил отодвинуть их, лишь крепче сжимал плечо Питера. — Ты не должен винить себя. Ты бы все равно не смог помешать тому, что произошло. — Как же, не я ли затеял это дурацкое путешествие? Не я ли увёз её из безопасного замка, где никакой дракон не смог бы забрать её? — Питер, раздосадованный собственной опрометчивостью, со всей силы пнул камень, который с громким всплеском погрузился на дно ручья. Воины и Каспиан, до этого мгновения негромко переговаривавшиеся чуть ниже, замолчали и посмотрели на братьев. Эдмунд кивнул им, чтобы они не обращали внимания, а затем встал прямо перед Питером. — Что случилось, того не изменишь, — он говорил негромко, но отчётливо, чтобы Питер слышал каждое его слово. — Однако я должен удостовериться, что ты вполне осознаёшь, что Джессика, скорее всего, уже мертва. — Конечно я понимаю, — он посмотрел прямо в глаза Эдмунда. — Но мне необходимо увидеть её, — Питер сделал паузу. — Или её тело, иначе мне не будет покоя. Эдмунд кивнул, прекрасно все понимая, а затем сделал знак собираться, так как пятнадцать минут уже истекли.

***

В это же самое время Джессика набирала воду в великанских размеров шлем, чтобы заново её подогреть и сменить повязку у огромного дракона Тиберия, как она успела его назвать. При должном уходе заживало у него все быстро, девушка только и могла удивляться. Сама же Уотсон чуть больше, чем за один день начинала терять краски жизни. Поспать ей удалось не больше, чем пару часов, поэтому лицо у неё приняло болезненный серый оттенок, а под глазами залегли синяки. Она постоянно нервничала, постоянно боялась за свою жизнь, что никак не улучшало её состояния. Но Джессика старалась держаться, никак не показывала своего испуга, потому что иначе её ждала бы верная смерть без надежды на спасение, которого она так ждала. Но в этот раз она решила приложить к этому хоть какие-то свои усилия. К драконьей королеве она ходила всего только раз, просила разрешения на вылет из разлома, чтобы наказать тех людей, которые посмели навредить её драгоценным детишкам. Страх Джессики перед ней вовсе не уменьшался день ото дня, даже наоборот, она вызывала своим величественным видом неконтролируемый трепет. Вид драконихи тоже менялся день ото дня, девушка должна была признать это. Она за эти два, что Джессика провела среди драконов, будто постарела на сотню лет. Её огромные глаза утратили прежний блеск, а тело подвижность и пластичность, она все с большим равнодушием смотрела на все происходящее вокруг. Она умирала. Джессика же каждый час, каждую минуту вглядывалась в такое далекое небо со дна разлома, окружённая драконами. Она уже сотни раз приказывала своему сердцу перестать надеяться, однако продолжала ожидать спасения. А что может быть хуже пустой надежды? Временами она забывалась и одними губами несколько раз повторяла одно и то же имя – Питер, пока, наконец, к ней не приходило осознание того, что здесь она совершенно одна, а ещё того, что ей никто не сможет помочь, кроме неё самой. — Ну же, Тиберий, — Джессика уже битый час уговаривала дракона встать, однако тому то ли было лень, то ли он просто игнорировал девушку, однако просто лежал, прикрыв глаза и не шевелясь. — Ну, хорошо. Ты сам выбрал худший вариант. Джессика надела колчан, взяла лук, а затем глубоко вдохнула воздух, наполненный запахом сероводорода, и, разбежавшись, запрыгнула на спину ящера. Глаза Тиберия тот час же раскрылись от возмущения, он открыл рот, издавая оглушающий рёв, а потом попытался скинуть Джессику. Девушка вцепилась в выступающие на спине дракона зубья мертвой хваткой, не желая сдаваться так просто. Все нутро Джессики сжалось в один плотный от испуга комок, она абсолютно потеряла ощущение пространства вокруг себя. Она видела перед собой только плотную чешую и белые от напряжения пальцы, а затем ослепляющий солнечный свет, которого ей так не хватало все это время. Джессика кричала, но не слышала себя. Ей это было жизненно необходимо, словно если она не сделает это сейчас, то не сможет больше никогда. Тиберий широко раскрыл огромные кожистые крылья, парил над землёй. Когда Джессика набралась смелости и открыла глаза, то увидела под собой залитые светом луга, огромные волнующиеся леса и острые скалы. Она задыхалась, в лёгких отчаянно не хватало воздуха от ощущения того, что она жива, что летит на чертовом драконе и чувствует под своими пальцами его грубую чешую. Всего было слишком: солнечного света, которого так не хватало в последнее время, свежего ветра, бьющего в лицо и от которого слезились глаза, а ещё звуков. Свист ветра, крики пролетающего мимо орла и рёв Тиберия оглушали, заставляли терять себя среди всего этого многообразия. В первый раз было страшно, но вскоре Джессика, привыкшая постоянно преодолевать себя среди драконов, снова оседлала Тиберия, который поддавался теперь куда охотнее. Девушка взяла с собой все оружие, которое у неё с собой было, то есть не так уж и много: лук, стрелы, да кинжал. Ей удалось найти в разломе чьё-то недлинное копьё, но пользоваться она им не умела, поэтому и оставила. Сейчас все и решится: останется Джессика с драконами навсегда или сможет вытащить себя из этой бездонной дыры. Тиберий привёл её к обрыву, где его и ранили. Было видно, что дракону здесь не по себе, однако он был очень гордым, как успела заметить Джессика, и старался не показывать этого. — Это произошло здесь? — Тиберий отвёл взгляд и кивнул, прижимаясь к земле. — Будем ждать. Сколько их было? Двое? Он снова кивнул, после чего Джессика отошла и спряталась за огромным бревном и огляделась. Было понятно, почему охотники выбрали именно это место для ловли драконов. Здесь были заросли крупной ежевики, которую ящеры очень любили. Ягода ещё не совсем дозрела, однако Тиберий с большой охотой поедал её, временами оглядываясь вокруг. Те, кто ранил его в прошлый раз, не заставили себя долго ждать. Из своего укрытия девушка заметила, как двое мужчин бесшумно подобрались к поглощенному едой дракону и уже готовились накинуть на него огромную сеть. Эти люди не выглядели так, словно готовы помочь девушке, попавшей в беду, поэтому Джессика начала задумываться над тем, правильно ли она решила, что сможет так просто покинуть драконов. Тиберий издал оглушающий рёв, когда на него накинули сеть с камнями на концах. Он пытался выбраться, отчего ещё больше путался, дышал огнём, но, видимо, путы были чем-то обработаны и не горели. Джессика выскочила из кустов, держа в руке лук, но не заряжая его стрелой. Мужчины уставились на неё, не ожидая увидеть хоть кого-нибудь в этих местах. — Что такая прелестная леди делает в такой глуши? — один из них оскалился, обнажая желтые зубы. Тиберий прижался к земле, ожидая своего конца, полностью запутавшись в сетях. — Мне больше интересно что делаете здесь вы, — она пыталась скрыть дрожь в своём голосе, потому что поняла, что эти люди ей не помогут. Кто же виноват, что бедная девушка не знала о том, что в Нарнии охота на драконов запрещена, что значило, что этим людям свидетели не нужны. — Каждый сам зарабатывает свой хлеб, — двое мужчин переглянулись, но Джессика их опередила, натянув лук. — Стойте там, где стоите! — она кричала, желая показать серьезность своих намерений. — Иначе я за себя не ручаюсь! — Да брось, — второй мужчина подал голос. — Я же вижу, что ты никогда прежде не убивала. Неужели сможешь сделать это сейчас? Все произошло в один миг: один из разбойников кинулся на неё, а Джессика от испуга отпустила тетиву. Стрела со свистом разрезала воздух, вонзаясь точно в грудь мужчины. Второй же, что-то крикнув, казалось, обезумел от гнева, попытался напасть на Джессику, но та, чисто инстинктивно, снова зарядила свой лук и снова выстрелила, не промахнувшись. Только когда два тела упали на землю, Джессика осознала то, что натворила. Её первое убийство. По одной стреле торчало из груди разбойников. У одного навсегда застыла гримаса злости, а у другого растерянности. Джессика выронила лук и прикрыла рот обеими руками, подавляя крик. Слезы градом лились из её глаз, она тут же упала на колени и зарыдала, уже не сдерживаясь. Только через несколько минут ей хватило сил на коленях доползти до Тиберия и, все ещё плача, перерезать крепкую сеть. Слезы отнимали у неё все силы, однако она старалась их как можно быстрее. В этот момент её душа загрубела. — Я выполнила своё обещание, — два других дракона поменьше подтащили к драконихе тела, уже изрядно потрепанные перелетом. Лицо Джессики ничего не выражало, хоть глаза все ещё были красными от слез. Ей было больше нечего бояться, все самое страшное она уже пережила с драконами. Королева драконов с кряхтением сошла со своего места впервые за несколько дней, оглядела своих подданых, а затем, глубоко вздохнув, с грохотом упала на землю. Казалось, ящеры издали вполне себе человеческий вздох удивления. Голова королевы лежала прямо у ног Джессики, глаза её были закрыты, дыхания слышно не было. В разломе образовалась звенящая тишина, которую никто не смел нарушить. Девушка сделала несколько, казалось, оглушающих шагов, коснулась твёрдой чешуи и тут же почувствовала немыслимый жар в своей груди. Все поплыло перед глазами. Джессика ничего не видела, только чувствовала обжигающий жар во всем теле. Казалось, будто внутри неё что-то растёт, что-то пытается выбраться наружу. Не в силах более сдерживаться она громко закричала. Драконы отошли от неё, с изумлением оглядывая. Джессика чувствовала пульсацию во всем теле, словно внутри что-то трепыхалось. Ноги её подкосились, поэтому она упала прямо на голые колени. Голова раскалывалась, горло разрывал крик. Джессика не могла понять, в какой момент все это кончилось. Она обнаружила себя сидящей на земле, закрывшей глаза. Казалось, что прошла целая вечность, но на деле только около десяти минут. Голова все ещё кружилась, но она встала на ноги, отряхивая платье. Девушка поглядела в мутную воду, желая увидеть своё отражение, и поняла, что на вид с ней все в порядке. Вот только внутри все переменилось. Над правой лопаткой что-то невыносимо жгло, но тут же это ощущение прошло, как только она коснулась этого места. В душе её был покой, но одновременно горел какой-то величественный огонь, весь страх будто улетучился в одно мгновение. Джессика почувствовала огромную силу в своём теле и заметила, что все драконы преклонили перед ней свои головы. Она прошла вперёд на то место, где только недавно находилась дракониха и поняла, что отныне покровительствовать ящерам будет именно она. Великая сила королевы драконов передалась ей, в своих венах она чувствовала драконий огонь.