Неделю с лишним назад.
Иваизуми поморщился, устало массируя переносицу большим и указательным пальцами. Ойкава стоял рядом, терпеливо ожидая от него каких-либо слов. Фиолетовые софиты всё ещё мазали по его лицу яркими огоньками-пятнами, кружились под потолком сотней хороводов, танцуя, почти в такт музыке. Хаджиме убрал руку от лица, неопределённо взмахнув ей в воздухе. А что Куроо-чан? Куроо-чан так и не отплатил им, не поделился той самой золотой информацией, ради которой Тоору в кои то веки был готов выползти из бара и сам запачкать руки. Причём слово "запачкать" у него применялось не столько к убийствам, сколько к обычной работе. Первое правило Ойкавы гласило - большой босс сидит дома, а в "Сейджо" большим боссом он считал именно себя. Работа информатора не предполагала собой частой необходимости лезть в пекло, поэтому он оставлял это на других. Иногда, конечно, приходилось спасать свою шкуру, но опять же, Иваизуми всегда прикрывал его спину, а сам Тоору неплохо стрелял, так что... - Ива-чан, ну, - Он дёрнул плечом, завивая взглядом пружинистые невидимые волны под потолком своего клуба. - Что ты думаешь насчёт этого? - Почему твоя совесть начинает включаться в самые не выгодные для нас моменты? - Хаджиме отошёл на шаг назад, сжимая одной рукой стальной поручень. Ойкава не весело хмыкнул, царапнув щеку ногтем. - Я, я, не знаю, правда. Ты же у нас обычно принимаешь решения, но если это такая скрытая просьба дать тебе совет - то я извини, я не представляю, что можно сделать. Иваизуми повернулся к нему боком, кладя руки на стальной поручень и опираясь на них всем телом. Тоору надул губы - да, плохи дела. Шатен явно метался между своей совестью и здравым смыслом, потому что какое-то время назад его знакомого чуть не убил его бывший наниматель (а это, вероятнее всего, был и в правду именно он, ага). Только с каких пор старик Некомата заказывает у таких дилетантов - выстрел был косой, никаких жизненно важных частей не задето, да и пришёлся он всего лишь в плечо. Если подумать, то можно предположить, что снайпер целился в грудь или, возможно, в голову. - Знаешь, наверное, дело не в том, что я чувствую угрызения совести, и они не дают мне покоя, а в том, что я действительно в этом виноват, - Он рвано вздохнул, подбирая слова. Иваизуми чуть повернул голову, окинув его взглядом мутных глаз, сверкающих насыщенным карим, пожирающим в себя фиолетовый. - Наверное, такое бывает, когда привязываешься к кому-то, да? А Козуме-чан, ты только вспомни его взгляд? - Ох, Тоору, его взгляд я точно не смогу забыть, - Хаджиме невольно поморщился, вспоминая лицо Кенмы тогда, в больнице. Оно не было перекошено от гнева, напротив, не выражало почти ничего, и только брови чуть спустились вниз, а глаза горели неистовой Жаждой. Это была не Жажда бойца, и уж точно не Жажда мести, а нечто более пугающей и глубокое. Иваизуми видел подобные взгляды там, в Кандагаре. Но достаточно редко, что бы ни зацикливаться и не запоминать. - Это опасно. - О Боже, Иваизуми, ну, разумеется, это опасно, - Он закатил глаза, не замечая, как пристально на него смотрит Хаджиме, словно бы даже стараясь не моргать. Тоору нахмурился, сетуя на его осторожность, но с другой стороны, не будь её, и он умер бы еще тогда, в прошлом, средь грязи и белёсого дыма, накаченный наркотиками. - Иногда, что бы что-то получить, нужно чем-то рискнуть, разве нет? Но в этот раз... мы, наверное, впервые будем действовать, зная, что не получим ничего.***
- Что ты имеешь в виду? Разве ты знаешь Некомата-сана? - Вопросы лились из Кагеямы один за другим, а Кенма, то ли не хотел на них отвечать, то ли не успевал. После той реплики он словно выключился - обогнал Кагеяму и молча двинулся вперёд, засунув руки в огромные карманы красной кофты. Тобио прищурился, наблюдая за тем, как он аккуратно ступает по пятнистому синему паркету, словно по минному полю, выбирая за долю секунды, как сделать следующий шаг. До него в один момент вдруг дошло, какой самый главный вопрос он забыл задать. - Э-эй... а ты сам-то разве не из Некомы? Козуме замер, и Кагеяма пройдя несколько шагов по инерции, остановился неподалёку от него, всё ещё смотря, как медленно поднимаются и опускаются складки его кофты, когда Кенма дышит. Парень перед ним, словно улавливал сейчас каждое движение, был невероятно напряжен, готовый в любой момент сорваться с места. И руки в карманах явно что-то обхватили. Что там вообще можно носить? На миг, Кенма полуобернулся, снова окинув Тобио проницательным взглядом. - Знаешь, на самом деле нет. - Он аккуратно вытащил руки из карманов, выкручивая собственное запястье из стороны в сторону. А Кагеяме неожиданно для самого себя подумалось, что это немного не справедливо. В смысле... не смотря на то, что этот паренёк выглядел не особо сильным физически, и вообще вряд ли бы прижился в шумном коллективе Некомы, который он знал лично вот уже неделю с лишним - он всё равно ассоциировался у него с котом. Тихим, загадочным котом, готовым в любой миг выцарапать глаза, так разве не идеально бы он смотрелся среди тех бойцов? - Просто Сан-Франциско - не такой уж и большой город. Кто знает, с кем ты можешь случайно пересечься на улице? Кенма неопределённо передёрнул плечами, склонив голову в бок. Он отвернулся, и зашагал дальше, тихо шаркая ногами по полу. Этот парень... он ведь никогда бы и не подумал, что кто-то вроде Козуме может быть знаком с таким человеком как Некомата-сан. Но опять же - Сан-Франциско - не столь мал, а самые неожиданные вещи делают, порой, тихие тени вроде него, даже Куроо об этом не догадывается. Его рука дёрнулась, крепко хватаясь за ручку, и открыла дверь в палату Куроо.***
Я вздёрнулся, покосившись на только что зашедших людей. Кенма прошёл вглубь комнаты, садясь на моё пустующее кресло - оно ещё долго никому не понадобится, и окинул взглядом всех, кто был здесь помимо него. Кагеяма всё так же мялся у порога, но его не мучила совесть, что он оставил его там одного. Куроо откинулся на подушки, и ухмыльнулся, быстро глянув на Кенму. Я же не мог смотреть в иную точку, кроме как на человека, стоящего почти передо мной. Моё сердце забилось где-то в горле, словно намереваясь проломить его, и выскочить наружу, дыхание сбилось от проникающего ядовитым дымом ужаса, царапающего рёбра, а брови поднялись, шире приоткрылся рот. Я силился сказать хотя бы что-то, но был способен лишь глотать воздух. Я ждал Кагеяму, но не так скоро. Кенма только что направил меня прямиком к неизбежному, к тому, что я должен был сделать, но и к тому, о чём боялся даже помыслить. - Здравствуйте, Бокуто-сан, - Тобио нервно улыбнулся, потоптавшись на месте. Он всё ещё не решался двинуться дальше, перешагнуть порог, вероятно, не смотря на нетерпение, ему тоже было немного страшно. Куроо считал, что в таких случаях людей надо подталкивать. - Вам нужно выйти, я думаю?.. - Витиевато взмахнув рукой в воздухе, он отвёл взгляд. Я зыркнул на него немного серьёзно, даже брови нахмурил, но явно без злости - понимал, что она не уместна. Пожалуй, я даже должен буду сказать спасибо. - Да... да, - Я поднялся, и в пару шагов преодолев пространство между кроватью Куроо и дверью, кивнул Тобио на выход. - Пойдём-пойдём. В висках болезненно запульсировало, чуть только я попытался встать, и мне стоило огромных усилий не остановиться, с приложенной ко лбу рукой. Пару мгновений я двигался вперёд в слепую - в глазах расползлась рваная темнота, скоро затянувшаяся в ничто. Я чувствовал нечто похожее при нашей первой встрече после его амнезии, наверное, но тогда ужас всё-таки был огромен. Он был похож... на тучу, я полагаю? Грозовую тучу, окружившую меня со всех сторон плотной тёмно-синей пеленой, рваной чёрной паутиной страха заползая в глотку, и думалось тогда - вот-вот, ещё совсем чуть-чуть, стоит лишь двинуться, и меня пронзит молнией - будет очень больно. В сущности, эта туча была вокруг меня до сих пор, но я как-то перестал осознавать это, зациклился на всём остальном. Были всё это время и удары, только не сильные и не в меня - Куроо подкосило, Кенму, чуть не задело Ойкаву (вообще-то он тут совсем не причём, и лучше бы так и оставалось), а меня всё никак не ударит, и это так чертовски страшно теперь, когда я, наконец осознаю, что на самом деле может в любой чёртов момент. Я пробежал три квартала под разрываемом разрядами молний и басистого грома небом, а между тем, наконец преодолел путь до дверного порога. Мои пальцы зацепились за дверь, в глупой попытке удержаться, но я быстро взял себя в руки, и напоследок коротко сжав их, закрыл её. Я ведь понимаю, что он может сделать всё, что угодно? Обратиться в полицию, ударить меня (что ещё хуже, пожалуй) или даже возненавидеть (лучше бы ударил). Потому что на самом деле - я ведь почти знал его до той ночи в баре, когда поломал Тобио жизнь.***
- Да, Лев? Яку зажал телефон между плечом и ухом, мягко выруливая, поворачивая к дороге, по направлению дома Некомата-сана. Тягучий голос его коллеги лился сквозь трубку нескончаемым потоком слов. Он рассказывал ни о чём - так казалось на первый взгляд, на деле же, Хайба следил за домом в его отсутствие, потому что да, Такетора слишком увлёкся. Шла вторая неделя пребывания Бокуто в больнице, и как бы плохо это не прозвучало - Мориске чувствовал себя действительно спокойно. Всё, словно вернулось на свои места, в один прекрасный день перестало лететь к чертям. Как будто Котаро - был какой-то недостающей деталью в их механизме, включающий колёса, и стоило ему только вклиниться в Некому, они помчались вперёд, стукаясь обо всё, что попадалось им на пути. Когда же его не было - они замирали. И не смотря на всю трусость подобного взгляда - Яку был доволен, потому, что эту самую деталь из них вырвали - Лев вырвал, своей тяжёлой рукой, пусть и с подачи Некомата-сана, но всё же. - Этот Сугавара до сих пор неспокоен, да? - Яку прижал телефон к другому уху, закатив глаза. - Они все ведут себя как-то странно, Яку-сан. Я чувствую себя не в своей тарелке, хотя, чёрт возьми, это дом Некомата-сана! - Блондин поморщился от громкого восклицания Льва - в голове болезненно свернулось комком что-то колючее. - Успокойся, - Яку чуть улыбнулся, завидев маячащий вдалеке дом Некомата-сана, будто охваченный огнём со всех сторон - из-за отразившегося в стёклах солнца. Может быть, это плохо, и всё Некома оказывает на него подобное влияние, но он был бы рад, если бы тот дом действительно горел. - Я не знаю, зачем старик затеял весь этот фарс, на самом деле... Яку замер, насторожившись, и снова переместил телефон, приложив к другому уху, когда в трубке раздался тихий смех Льва, настойчиво сдерживаемый, но всё же высыпающийся яркими искорками наружу. На губах так и застыл возмущённый вопрос, но когда он открыл рот, что бы попытаться что-то сказать, вместо букв вылетел лишь такой же тихий смешок. Он едва не прикрыл рот рукой - до того внезапно это было. - Яку-сан, - Лев замолк, и Мориске почти почувствовал, как он улыбнулся. - Мы ведь всё-таки бойцовская группа. Согласись, ты получил хотя бы чуть-чуть опыта, во время этого "фарса"? - Ну, - Мориске не определенно повёл плечом, даже, на миг, отводя взгляд, словно разговаривал с ним вживую. Было иногда в словах Льва что-то до ужаса проницательное, как будто он видел его насквозь, и так легко этим делился, словно только что прочёл новую главу любимой книги. - Пожалуй, - Неохотно согласился он, но надо было отдать Карасуно должное - он действительно узнал у них некоторые приёмы, неизвестные ему ранее. - В любом случае, скоро у нас должен состояться бой, ты помнишь? - Ага, - Хайба на том конце чуть помрачнел, и замолчал на пару секунд, которые показались Мориске целой вечностью, наполненной лишь его тихим дыханием. - Только не в "Сейджо", да? Яку осёкся, как только попытался что-то сказать. Теперь он молчал, но Хайба не торопил его с ответом. Боковым зрением он видел, как проносится за окнами его машины ровная линия стелющийся, почти чёрной дороги, и такого яркого оранжевого неба, с линиями золотисто-жёлтых облаков. В его голосе что... прозвучал укор?.. - Н-ну, сколько ещё таких мест в Сан-Франциско? - Мориске чуть не стукнул себя по лбу, когда понял, что в его словах сквозит оправдание. Если он и должен был чувствовать перед кем-то вину, то только перед Иваизуми, за то, что пытался его убить. И какая разница, что там сейчас с Куроо? В конце концов, он столько раз это делал, и столько раз испытывал боль и муки совести, если можно так выразиться, что со временем, они начинали сглаживаться, ощущаясь чересчур матово, не по-настоящему. В груди ощутимо кололо, но уже далеко не во всех случаях, и это было так чертовски страшно, и в то же время – совершенно безразлично. - Дело не в том, Яку-сан... не подумай только, что я... - Хайба вдруг замолчал, и Мориске чуть крепче сжал руль. Напряжение медленно охватило его руки, а брови чуть съехали вниз. Он почувствовал, как кончики ногтей впиваются в кожу, и по пальцам расходится неприятный зуд. Из трубки стало доноситься только тихое жужжание и бормотание Льва, так и не складывающееся в голове Яку в единые предложения. - Эй, Лев?.. – Когда и спустя пару секунд не последовало ответа, Мориске в серьёз забеспокоился. - Яку-сан, - Блондин едва не вздрогнул от того, как хрипло и напугано прозвучал его голос. Что такого могло произойти? - Простите, я... упустил его из виду. Наверное, сказалось то, что я не ожидал каких-либо движений именно от этого парня... – Слова Льва сливались в одно неловкое бормотание, и столько страха было в каждой букве, столько вины, что Яку тихо рыкнул, сжав на миг зубы – по лицу заходили желваки. - Да что, чёрт возьми, происходит? Ему снова ответили не сразу. Беспокойство переросло в злость, и Мориске захотелось вырвать чёртов руль и выбросить в окно. - Кагеяма Тобио… сейчас… на пути в больницу, где лежит Бокуто-сан. – Лев выговорил предложение едва ли не по слогам, нервно закусывая губу в перерывах, и тихо выдыхая. А когда, наконец, договорил – сердце у Яку упало куда-то вниз, зацепившись за ребро, ухнуло, пропало в чёрной пустоте. Грудь в миг словно наполнилась иголками, берущимися из неоткуда, доходящими и до горла, казалось, стоит открыть рот – и они посыплются и оттуда одна за другой. До последнего не хотелось верить в то, что слова Льва – правда, но даже он, пожалуй, не стал бы шутить такими вещами. - Что?! Машина Мориске резко затормозила, криво разверчиваясь на дороге. А скрип шин об асфальт заглушил шипящие ошалелое продолжение его фразы.***
- Ох, я так долго собирал себя по кусочкам, - Кагеяма отпил глоток кофе, отводя взгляд куда-то в сторону. Он пытался собраться, объединить лихорадочно вертящиеся в его голове мысли в нечто целое, и подать мне. Я просто не смел, торопить, особенно, зная, какого это, находиться в таком состоянии. - Какие-то люди приходили ко мне, но это было... так странно, знаете? - Уголок моих губ дёрнулся в нервной улыбке, и я покачал головой. Нет, не знаю, совсем. Честно говоря, за последние несколько секунд я уже множество раз успел пожалеть о том, что спросил у него. И что же ты делал после? До чего же дурацкий был вопрос! Он ведь даже не разговорил его, я видел, как Кагеяма с силой вытягивает из себя, возможно, самые неприятные воспоминания за эти шесть лет, словно пинцетом вытаскивая стёкла из свежей кровоточащей раны. Этот вопрос был признан разрядить атмосферу между нами, но в итоге подействовал совершенно противоположно. До сих пор мы отчаянно пытались избежать главной темы, о которой, вообще-то, и должны были говорить. Этот страх засел где-то внутри нас обоих, по крайней мере, где-то внутри меня. И медленно сжирая одно, другое он покрывал гнилью, а этот ужасный запах - запах истинного ужаса клубился вокруг рёбер, в горле, заставляя задыхаться и упорно отводить взгляд. Я успел даже несколько тысяч раз проклясть Куроо за то, что тот выпроводил меня из палаты, но ведь, в самом деле - я не мог спрятаться под кроватью, и сказать, что никуда не пойду, и говорить при Тецуро, или даже заставить его выйти из собственной палаты! И хотя, там была моя временная зона комфорта, она осталась на один этаж и сотни обязательств и слов позади - с этим стоило смириться, и взять себя в руки. - Они все... - Тобио, тем временем, продолжал говорить. - Рассказывали о нашем прошлом. Но было ощущение, словно это всё происходило не со мной, - Кагеяма усмехнулся, и мне не составило труда понять, что смех этот был защитной реакцией от страха. - Они говорили, что я изменился. Раньше был... другим, и это делало меня ещё дальше от того Тобио. - Ты и есть тот Тобио, - Я замер, вдруг попытавшись вдуматься в то, что только что сказал. Это был лёгкий порыв, крик души, ведь на самом деле я видел - те же привычки, то же лицо, мне казалось, будто он и не изменился, а амнезия всего лишь сделала его более благоразумным (не стоит шататься в нетрезвом состоянии по захолустьям Шеффилда, но вообще-то кто бы говорил?..). И хотя, возможно, это было не совсем правильно - думать, и уж тем более говорить так, потому что ему, правда было страшно, и его это достаточно сильно тревожило. Выскажись я вслух, реакция Кагеямы могла быть как положительной, так и отрицательной, я не мог знать, что от него ожидать. Но... я и не собирался... э-эм... высказываться, да. - Я в смысле... извини. - Всё в порядке, - Я глянул на Кагеяму, вдруг мягко улыбнувшегося, и не смог не улыбнуться в ответ. - Глупо такое говорить, но я представлял вас именно таким, каким вижу сейчас. - Правда? - Эта фраза была брошена, что бы поддержать разговор и не выглядеть странно. Ведь после этих его слов я не мог ответить ничего путного, впав в некую прострацию, мол, неужели, что же ты говоришь? Это заявление было продиктовано первым впечатлением и наивностью, потому что всё, что Тобио обо мне знал - он насобирал за пару дней, нет, вероятно даже за день пребывания в доме Некоматы-сана. Он ведь понятия не имеет, что это я во всём виноват. Знай он - никогда и ни за что ни сказал бы ничего подобного. - Да, - Он кивнул, обхватывая бумажный стаканчик обеими руками. Мой взгляд потеплел. - Вы ведь поможете мне, так? - Я почувствовал, как чуть шире приоткрылись мои глаза, и приподнял голову, смотря прямо на него. Вот и настал тот самый момент, когда мне предстоит рассказать Тобио обо всём. - Разумеется, - Я сглотнул. Собраться. Мне нужно было собраться, взять себя в руки. Открыть рот, и начать рассказ. Давай. Давай. На плечо вдруг упала рука, от которой по коже разошлись не приятные зудящие мурашки. Мне стоило огромных усилий сдержать дрожь - если бы меня передёрнуло, то это, было бы, как минимум не слишком культурно. И всё же не смотря на внезапность и лёгкое раздражение, эта рука, в какой-то степени была моим спасением. Нельзя так думать - тут же пронеслось в голове, но трусость была сильнее, и я облегчённо прикрыл глаза, и на миг замерев, решил обернуться. Яку стоял передо мной, смотря сверху вниз, и нервно кривил губы.