Thirst / Жажда

      За окнами автобуса падали мелкие снежинки. Такое здесь случается чертовски редко, но именно в тот день, когда я прилетел в Сан-Франциско, начался снегопад. Крупные хлопья облепляли окна, искрились сияющей кавалькадой под теплым золотистым светом фонарей, и падали на землю, смешиваясь с грязью на дороге. На улице все было чертовски мутными, и, судя по всему холодным, и выходить туда мне не хотелось от слова совсем. В точности, как и проводить хотя бы какое-то время в промерзшем на сквозь, чужом и враждебном Сан-Франциско. Я упрямо не желал снова включать телефон - до того было не по себе - и по глубже зарывался в свой любимый вязаный шарф.       Когда автобус остановился, возле, наверное, моей станции, я поспешил выйти, схватив свою достаточно небольшую сумку, и скрылся за стеной из снега. Холодные острые снежинки били прямо по лицу, кололи щеки, и я жмурился, продираясь все глубже и глубже в городские улицы.       В кармане было чертовски мало денег, но мне было необходимо найти хотя бы какое-нибудь жилье. На самом деле я никогда еще не чувствовал себя таким потерянным, как сейчас, когда вышел на пустую безлюдную небрежную с помигивающей вдалеке сквозь туман вывеской у какого-то магазина, и надписью "добро пожаловать", из мраморных букв посреди снега. Метель постепенно стихла, и на меня словно бы что-то навалилось. Что-то тяжелое, острое и очень-очень страшное. На что не было времени, когда я спешно собирал вещи в Шеффилде, не было времени, когда я сидел в самолете, нервно сжимая подлокотники кресел, когда ехал в автобусе, и пробирался через метель.       Я опустился на скамейку, перед этим стряхнув с нее тонкий слой снега и тяжело выдохнул. Отсюда был виден мост золотые ворота, окутанный плотным слоем тумана, и рваный контур мельтешащих огней на том берегу. Людям там, должно быть, очень тепло.       Я отвлекся, когда ветер принес мне в руки какой-то кусок бумаги. С опаской я огляделся по сторонам, и перевернул его. С рекламы на меня смотрели лишь цифры - место, время и адрес. А наверху крупным шрифтом было написано "Бои без правил".       Еще пару мгновений поглядев на него, мое лицо исказила гримаса злости. К чертям эти бои без правил! Они разрушили нам обоим жизнь! Кагеяма Тобио... Нет, наверное... вовсе не бои сломали его. Это сделал я.       Я опустил взгляд на свою руку, и разжав кулак, поймал ладонью несколько снежинок. Затем в быстром порыве запустил пальцы в волосы, сжимая влажные от снега пряди. Я... Очень хочу домой.       Передо мной расстелился целый пролив золотые ворота, покрытый тонким слоем льда и снега, настолько тонким, что может быть, он бы даже... И не выдержал меня.       Я встал, слепо повинуясь секундному порыву, и двинулся в сторону широкой блестящей полосы льда. Мои ноги стали ватными, и я переставлял их с большим трудом. Перед глазами проносились последние дни, проведенные в Шеффилде, последние бои без правил, когда в голову ударил весь вылитый мной алкоголь, и я действительно плохо контролировал свои действия.       Должно быть, это звучит как не самое лучшее оправдание.       Все, что я видел перед глазами после - это пролив, когда до воды оставалось всего несколько метров, я почувствовал мощный толчок, и повалился на землю.       Я схватился за ушибленное плечо, а боль в спине достаточно сильно отрезвила меня, чтобы вся грусть в один миг сменилась возмущением, с легкой примесью раздражения, и, наверное, едва заметным облегчением, которое я тут же поспешил в себе удавить.       - Эй, послушай...       - Смотри, куда идешь! - Я поднял голову от своих ног, вглядываясь в лицо сидящего напротив парня. Он потирал ушибленную голову с лохматыми черными волосами, и болезненно жмурил глаза. Рядом с ним стоял другой парень, и так же наблюдая за его выражением лица, даже не спешил помогать. Я бы даже сказал... Что заметил нечто смешливое в его зажмуренных глазах. - Ох, беда на мою голову, а ведь ничего не предвещало... Кенма, помоги подняться!       - Ты слишком тяжелый, давай сам, - Он едва ощутимо пихнул его в бок ногой, и парень схватил ее, потянув на себя. Названный Кенмой взвизгнул, и это был достаточно громкий звук, по сравнению с его тихим голосом, который, прозвучал до этого, и упал прямо на него. Я хмыкнул, и улыбнулся.       - Не вздумай смеяться! - Первый парень ткнул в меня пальцем, поправив съехавшую в капюшон шапку. - Ты же шел прямо в сторону пролива!       - Ну, знаешь, - Я отвел взгляд, комкая в руках свой шарф, и сжал губы. Было крайне не удобно признаваться в том, почему и зачем я это делал. Вообще-то, может быть... Мне даже стоило сказать спасибо.       - Куроо, не задавай неловких вопросов, - Кенма слез с него, присаживаясь рядом на коленях, и посмотрел на меня. - Это ведь не наше дело?       - Может быть...       - А что если бы он утопился здесь? - Куроо нахмурился, глянув на своего друга, и после перевел взгляд на меня. - Сейчас довольно позднее время, что ты здесь вообще забыл?       - Я не совсем местный, - Моя рука снова неловко зачесала затылок, и я кинул на Куроо быстрый взгляд.       - Тебе жить что ли негде? - Он пододвинулся ко мне, елозя курткой по снегу, и сжал свои согнутые колени. - А деньги есть?       - Ни гроша в кармане, - Честно признался я, прищурившись еще сильнее. - Понятия не имею, что делать.       Кенма как-то странно заулыбался, заправив за ухо прядь светлых волос.       - С Куроо за столкновение полагается ужин.       - Чего?..

***

      Удивительно, но словам того паренька Куроо последовал почти без возражений. А я... Просто не стал сопротивляться собственной наглости, и последовал за ними в очень уютное кафе, находящиеся не слишком далеко отсюда.       Parkside Tavern встретило нас теплом и светом, так резко контрастирующим с холодным промозглым городом на улице, что я даже улыбнулся. Мы сели за маленький столик у окна, устало опустившись в уютные мягкие кресла. Кенма завозился в карманах, доставая старенький тетрис, пока Куроо торопливо листал меню, кидая на меня странные взгляды. Возможно, в мою голову только сейчас закралась мысль, о том, что Кенма не должен был быть так добр ко мне.       - Я хочу какао, - Тихо проговорил Кенма, не отрываясь от игры, и я вздернул голову.       - Хорошо, - Куроо удовлетворённо кивнул. - А ты...       - Бокуто Котаро, - Я протянул ему руку через весь стол, улыбнувшись настолько широко, насколько позволяло мое замерзшее лицо, и Куроо пару секунд помедлил, прежде чем сжать ее в ответ своей.       - Куроо Тецуро, - И отложив меню, продолжил. - А это Кенма, - Он кивнул на паренька головой. - Откуда ты приехал?       - Из Шеффилда, - Слишком быстро ответил я, нервно заерзав на стуле.       - Заянятно, - Тецуро кивнул, и сказал что-то быстро подошедшему официанту. - Ты же... Не просто так переехал, да?       Я сглотнул, чувствуя насколько опасна тема, в которую скатывается наш разговор. Мне следовало заранее решить, что я буду говорить людям, которые могут спросить меня о подобном. Но направляясь сюда, я ни в коем случае не думал о каких-либо знакомствах в первый же день пребывания в Сан-Франциско. Я, наверное, вообще ни о чем не думал. Отец отдал билет, выигранный им в лотерее. Он... Сказал, что не смел бы прилететь сюда без мамы. А на второй денег бы у нашей семьи не хватило, ведь мы никогда не являлись достаточно состоятельными.       - Куроо...       - Я просто спросил, - Он поднял вверх раскрытые ладони, окинув нас обоих взглядом. - Никто не заставляет Бокуто отвечать нам, да?       Я кивнул, снова комкая в руках свой шарф, и Кенма отложил телефон, когда хмурый официант принес ему большую чашку дымящегося ароматного какао.       - И печенье за счет заведения, - Ровным голосом сообщил он, улыбнувшись Кенме глазами. Тот поднял голову, и кивнул ему.       - Спасибо Тсукишима-кун, - И обхватил руками чашку, грея замерзшие пальцы. Куроо, ухмыльнувшись, и сфамильярничав, сократил его имя до Тсукки, после чего парень ушел, не сказав ни слова.       - А чем вы, ребята, занимаетесь здесь?       Они заговорчески переглянулись, и улыбнувшись, кивнули друг другу.       - Я, можно сказать, безработный, - Хмыкнул Куроо, и почесал затылок. Я и не заметил, как перед нами появилась поблескивающая белая тарелка с пиццей, кусок которой Тецуро уже пихал себе в рот. - Но Кенма фармацевт.       На этом слове его глаза как-то подозрительно хищно блеснули. Не берусь судить, была ли Жажда в его взгляде, но мне совершенно точно стало не по себе. Я шумно сглотнул.       Кенма откусил маленький кусочек от своего печенья, и заерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.       - Чем занимался ты, Бокуто-сан? - Почти без интереса поинтересовался Кенма, глянув на меня из-за кружки с какао. Я уже было подумал, что мое нежелание рассказывать о том, почему я приехал в Сан-Франциско напрочь отобьет у них желание спрашивать что-либо о моем прошлом.       - На самом деле я тоже безработный, - Я хмыкнул, утягивая с тарелки кусок пиццы. - Все, чем я занимался это бои без правил.       - Бои без правил? - Куроо вскинул голову, оторвавшись от своей еды, и в глазах его зажегся интерес. - Судя по состоянию твоего лица с этим у тебя все хорошо, да?       Я хмыкнул, улыбнувшись.       - Можно сказать и так.       - Так иди, - Кенма махнул кружкой. - Я знаю несколько мест, где проводят бои. За пару побед ты мог бы заработать на ночлег.       - Нет-нет-нет-нет, - Я покачал головой, и Куроо нахмурился. - Ни в коем случае. Это в прошлом.       - Что такого ужасного ты видишь в боях без правил? - Куроо свернул руками свой кусок пиццы. - На первое время было бы не плохо.       Я опустил голову, задумавшись. Куроо был прав, бои без правил были прекрасным заработком для меня, а тут, прямо напротив меня, еще и сидит человек, который может назвать мне места, где их проводят. На самом деле мне чертовски повезло. Да и подобные травмы... Для боев без правил - норма. Однако вспоминая лицо Кагеямы Тобио, и кровь, которая растекалась огромной лужей вокруг его головы, впитывалась в одежду и волосы... Меня охватывал такой страх, что руки начинали трястись. Прежде бои со мной не оканчивались подобным.       - Тогда ты можешь просто поговорить с Тсукки, - Куроо пожал плечами, и я резко поднял голову, посмотрев на него. - Его брат здесь всем заправляет, - Он окинул взглядом все помещение кафе, - Можешь поработать официантом до поры, а как надумаешь, - Он неопределенно качнул головой.       Я улыбнулся, кивнув ему, и Куроо отсалютовал кружкой с чаем, и выпил половину крупными глотками. Я поднялся, собираясь сделать это прямо сейчас, и когда проходил мимо кресла Кенмы, тот резко схватил меня за запястье, удержал на месте. Я вздрогнул, быстро посмотрев на него.       - Можешь бежать от своего прошлого столько, сколько угодно, но подумай, Бокуто-сан, - Его пальцы крепче сжали мою руку, и я почувствовал едва ощутимый укол боли. - Люди творят куда более ужасные вещи, чем мог сотворить ты на боях. Отпусти это.       Он разжал пальцы так же внезапно, как и схватил меня за руку, и, постояв пару секунд, я смог только кивнуть ему, прежде чем уйти. Тсукишима наблюдал за этой сценой из-за витрины с пирожными, и с готовностью выслушал меня, когда я подошел. Я уже не мог слышать, о чем они говорили, когда я отошел от столика.       - И зачем ты сказал это все ему? - Куроо отпил глоток от своего чая, глянув на Кенму. Тот пожал плечами.       - Знаешь, как люди успокаивают себя в подобных случаях? - Тецуро мотнул головой, и Козуме продолжил. - Они думают о том, что есть другие, те, кто делает хуже, а значит все не так плохо, - Он огладил пальцами теплые бока своей кружки, и мягко улыбнулся. - Когда я думаю о нас, и пытаюсь сделать так же, то в голову не приходит ничего.       - Мы же говорили об этом, - Куроо нахмурился. – Скажи мне, если тебе будет плохо из-за этого, - Он протянул руку к лежащей на столе ладошке Кенмы и крепко сжал ее, отставляя кружку с чаем в сторону. Козуме мотнул головой.       - В отличие от других, я занимаюсь подобными вещами забавы ради.       Куроо нервно дернул уголками губ, опуская голову. И проследил взглядом за Бокуто, который уже вовсю говорил с Акитеру о работе в кафе. Тсукишима положительно кивнул, и Котаро заулыбался так широко, что Тецуро не смог не почувствовать легкую радость от этих искренних эмоций.       Он отвлекся от шелестения бумаги со стороны Кенмы.       - Что ты делаешь?       - Кое-что записать нужно, - Кенма быстро вывел несколько букв на страницах своего блокнота, заговорчески улыбнувшись, и Куроо решил не заострять на этом особого внимания, и продолжил ю допивать свой чай, наблюдая за Бокуто Котаро.       И, конечно же, было очевидно, что всю следующую неделю они будут встречаться здесь. Сначала - потому лишь только, что Бокуто теперь работал в Parkside Tavern, а Куроо всегда был немного сентиментален, и он довольно сильно привязан к этому кафе. А после - уже специально, договариваясь об этих встречах и довольно приятно проводя время.       Еще через полгода Бокуто впервые смущенно попросит у Кенмы назвать места, где проводят бои без правил, и тот с готовностью продиктует улицы. Вечером того же дня Котаро будет стоять возле одного из заведений юго-восточного Бей-Вью-Хантерса, несколько минут не решаясь войти.       Еще через год Кенма вычеркнет его имя со всех страниц своего блокнота, и Куроо нахмурится, увидев переломанный стержень в руках Козуме. Тендо с улыбкой на лице наденет полицейскую форму, и поймает на себе гордую улыбку Ушиджимы, а Яку Мориске впервые промахнется.       Немного позже Бокуто снимет не плохую квартиру недалеко от их любимого памятного кафе, а Кагеяма Тобио впервые ступит на улицы Сан-Франциско.       Через три года после этого Котаро купит маленький дом в неплохом районе, и примет решение больше никогда не покидать Сан-Франциско, который уже больше не будет казаться ему столь враждебным. Куроо с трудом войдет в Parkside Tavern, едва переставляя костыли трясущимися руками. Посмотрев на Кенму, Бокуто не станет спрашивать у них, что случилось. Тендо Сатори впервые напьется в каком-то пустом неизвестном ему баре, а на следующее утро Ушиджима заберет его прямо на полицейской машине. Ямомото расплачется, Яку Мориске испортит пятнадцать мишеней, у Акааши случится самый первый и самый сильный приступ, а на площадке клуба Сейдзе Кагеяма Тобио пожмет руку Хинате Шое.       И уже после, когда с двадцать четвертого февраля две тысячи десятого года пройдет уже целых семь лет, Бокуто в руки впервые попадет черно-красная визитка Некомы.