Старый добрый новый мир

Я ничего, разумеется, не понимала. И мне было очень страшно. А еще я злилась — вытащили меня прямо из-под носа у мужа, а теперь таскают как мешок! Но возмущаться я, конечно, не буду. У них вон оружия сколько, а у меня даже руки не свободны. Вообще нечестно! Я даже не буду против, когда Лева будет их всех убивать. А он придет за мной, иначе и быть не может. Да, раньше я собиралась пожертвовать собой, чтобы он жил, а теперь очень хочу, чтобы меня спасли! С другой стороны — их так много. Сложно было воспринимать, как живых людей, тех, кто приволок меня в одну из пятиэтажек и запер в комнате с решетками на окнах. Мой муж, конечно, Рембо еще тот, но он же не всесильный. И помочь ему некому... Надеюсь, он не будет сломя голову ломиться через парадный вход, да? Не дурак же? Растирая синяки на запястьях, я побродила по небольшой комнате. Видимо, это раньше была детская — кровать от силы полтора метра в длину, на обычных бежевых обоях поналеплено бабочек, розово-белый шкаф для вещей, куча мягких игрушек в углу. Подумалось, что у моей маленькой племяшки была бы примерно такая комната. А если был бы племянник, то тут бы везде висели мишени, валялись игрушечные пистолеты и машинки. Всхлипнув, я присела на кровать. Даже не представляю, как себя сейчас чувствует Лева! Ему, наверное, не страшно, он ничего не боится. Просто переживает и бесится, скорее всего. Пусть только аккуратно меня отсюда достает, пусть только аккуратно и без необдуманных решений! Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, я вскочила, взглядом поискав, чем можно защититься. Пусть только попробуют меня взять, мигом получат! Ну, наверное, моя самооборона далека от эффективности, но я хоть попытаюсь! Если в прошлой игре я смиренно и со страхом принимала свою роль проститутки за еду, в этой я буду сражаться до последнего! — Не нужно таких агрессивных гримас, моя дорогая, — усмехнулся вошедший мужчина. Он немного напоминал Леву выправкой и размахом плеч, но лицо его было несколько отталкивающим из-за ужасно кривого носа, который просто не мог быть таким от рождения, — ты здесь исключительно в качестве заложницы. Врага своего я уважаю и мучить его женщину не буду, это слишком уж низко, не находишь? — он приближался, а я, борясь с желанием отступить, не двигалась. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, шатен чуть наклонил голову к плечу. — Хотя было бы гораздо интереснее вспороть твое милое брюшко и наблюдать, успеет ли Витя тебя найти, чтобы сказать пару слов на прощание, — жутковатая усмешка не возымела ожидаемого действия — я только вздернула подбородок: — Ты не посмеешь! — Не посмею? — будто тиски сомкнулись на горле, я в панике ухватилась за жесткое запястье, безуспешно пытаясь протолкнуть хоть немного воздуха в легкие. — Я — и вдруг не посмею? Он бросил меня умирать в таком месте, что и черти чувствовали бы себя неуютно, бросил меня истекать кровью и ушел, спасая свою задницу, а я не посмею выпотрошить его маленькую плюшевую игрушку? — его пальцы разжались и я безвольно рухнула на пол, жадно вдыхая и стараясь сдержать кашель. — Ты, малявка, видно думаешь, что все тут такие джентльмены, как твой Витенька, — с трудом сев, я потерла саднящее горло. Кажется, я переборщила с гонором... Ну и пусть! — как бы не так, радость моя. Если я скажу, тебя прямо на этой кровати разложат, а потом с удовольствием посмотрю на реакцию твоего возлюбленного. Но это только если ты меня разозлишь. Обычно я не причиняю зла женщинам, — проигнорировав протянутую руку помощи, я встала сама, — ну, разве что таким строптивым. Главный злодей ушел, дверь снова замкнули. Чудесно. Я попала в самую гущу сведения старых счетов, где самым вредным бякой является Лева. Казалось бы — зомбиапокалипсис, надо жить дружно и спасать друг друга! Нет же, надо устраивать перестрелки и прыжки из окон! Как же бесят эти мужики! Лишь бы пушками поразмахивать! Мстительные все такие, злопамятные! С трудом удержавшись от злого пинка в дверь, я выбрала из груды игрушек самую большую — ядрено-розового зайца с метровыми ушами. Усевшись с ним на постель, я устроилась полулежа и скрестила руки на груди — пусть только попробуют заставить меня встать! Через час, когда уже начинало темнеть, а я успела вся известись от злости, дверь снова открылась. Меня насильно стащили с кровати, но зайца отобрать я не дала, вцепившись в него мертвой хваткой. Дюжие ребята в омоновках, не проронив ни слова, переглянулись и все так же молча потащили меня вместе с игрушкой за пределы комнаты. Я замерла в их руках, упорно отгоняя образы мучений и унижений, которые мне, возможно, сейчас уготованы. Но меня притащили в ванную и снова оставили одну. Вздохнув, я посадила своего плюшевого спутника на пол и присела на краешек ванны, прижимая руки к груди. Сердце колотилось от страха за себя и за Леву. Но за себя я сейчас больше переживала, мало ли, что этому его дружку в голову еще прийти может. Так, стоп. Ну и чего меня сюда привели? Полторашка воды на все-провсе? А шампунь? Мыло хоть? Зубная щетка? Прекрасно! Пнув в знак протеста дверь, я скрестила руки на груди. Дверь не открылась. И через несколько минут тоже. — Ну супер! — проворчала я, делая глоток из бутылки. Крохотное помещение два на два метра давило на мозг. При этом я не могла даже следить за течением времени. Казалось, что прошли часы, но я сомневалась — вдруг всего несколько минут? Сидя на полу на зайце, чтобы не застудить чего ненароком, я обнимала колени и ждала, вспоминая латинские поговорки и названия животных, чтобы хоть как-то занять время. Иногда мне казалось, что я слышу отдаленные крики и выстрелы, но в ванной было так тихо, что эти звуки нетрудно было принять за галлюцинации. Уже явственно давал знать о себе голод, который я пыталась приглушить оставленной мне водой. Дверь открылась так резко, что я вздрогнула и ударилась локтем о ванну. — Кто бы мог подумать, что Витька так хитер? — с усмешкой поинтересовался мистер злодей, заставляя меня встать. Значит, мне не послышалось! Надеюсь, Лева в порядке... — Я думал, что знаю его хорошо, но с такими мыслями стоило распрощаться еще когда он меня предал, да? Бормотал мужчина это скорее себе, чем мне, и теперь я явственно слышала глухие очереди. Грохнул взрыв, заставив меня еще раз вздрогнуть. Усадив меня в кресло, шатен направил на меня пистолет. — Ну-ка, кисонька, посмотрим, как сильно Витька к тебе привязан, — жутковато ухмыльнулся он. Я сидела, вжавшись в спинку и боясь даже вдохнуть. Слишком уж лихорадочно блестят его глаза, если честно, кажется, он уже немного... Того. Лучше не злить его, верно? — если уж он положил три десятка парней, чтобы дойти сюда, убьет ли он своего названого брата ради тебя? — Не убью, если бросишь пушку и отойдешь, — произнес хриплый от напряжения, но родной голос. Дверь от меня заслонял пленитель, но Лева в порядке, да? Если он тут, значит, все сейчас будет хорошо? — Что, даже не рад меня видеть? — медленно обходя кресло, мужчина не убирал оружия от моей головы. — Даже не удивлен? — Не в этих обстоятельствах, — процедил Лев, стоя в проходе с автоматом, вскинутым к плечу, — брось, я сказал. Бросай! — рыкнул он, сделав маленький, дерганый шаг вперед. — Не хочешь убивать меня второй раз? — холодное дуло прижалось к виску, я зажмурилась, дрожа и не решаясь всхлипнуть. Пожалуйста, пусть я переживу эту ночь! Пусть все будет хорошо! Я так хочу, чтобы это все кончилось! — Тогда у меня не было выбора, ты бы не дотянул до базы, — голос моего мужа чуть дрогнул. — И ты бросил меня умирать с кишками наружу, не удосужившись даже пристрелить?! — буквально взревел за спиной мужчина, с такой силой вдавливая оружие мне в голову, что пришлось склонить ее к плечу. Пожалуйста, пожалуйста, я так хочу жить!.. — Ты был без сознания, я думал, ты умер! Убери от нее ствол! Сказал убери! Шура, не будь сукой, оставь мою жену! Давай решим все по-мужски, не впутывай ее! Отчетливая паника в голосе Левы подсказывала, что он неплохо знает этого человека. Этот самый Шура явно способен меня убить. Слезы ужаса медленно стекали по подбородку, щекоча, но утереть их меня бы сейчас ничто не заставило. — По-мужски? — давление на висок чуть ослабло. — На ножах? — На ножах, — легко согласился Лева. — Хорошо, бросай пушку, — поставил условие мой мучитель. Глухо стукнул о пол автомат, — но затягивать нельзя, — голос чуть сместился, теперь он стоял справа, но я не решалась открыть глаза. Оглушительный выстрел заставил меня подскочить, — время пошло. Лева невнятно зарычал, скрипнули его подошвы о пол. А я вдруг ощутила жуткое жжение в середине голени и поняла, куда именно стрелял Шура. — Не открывай глаза! — пропыхтел под звуки борьбы мой муж. Я и сама знала, что нельзя смотреть на рану. Я, конечно, биолог, я видела кровь, но то была явно не кровь из моей простреленной ноги! Часто и мелко дыша, я изо всех сил цеплялась за подлокотники, стискивая зубы до скрипа. Нельзя мешать Леве. Надо просто потерпеть эту ослепляющую, невыносимую жгучую боль! Чтобы хоть как-то отвлечься, я посмотрела на возящихся на полу мужчин. Оба лежали на спине, Лев сгибом локтя обхватил уже покрасневшего Шуру за шею. А злодей тем временем кончиками пальцев пытался достать до пистолета. — Брось! — прорычал мой муж, еще сильнее стискивая захват. Достав до рукоятки, шатен уже плохо слушающейся рукой направил оружие в мою сторону. — Не вынуждай меня, брось! — сухо щелкнул взводимый курок, и горестный стон Левы перекрыл почти такой же щелчок шейных позвонков.— Ты же мне как брат был, выблядок... Оставив тело с нелепо вывернутой головой на полу, брюнет вскочил. И только в этот момент я осознала, что мне чертовски больно. Всхлипнула, хватаясь за колено, хотела было уже посмотреть вниз, но теплые пальцы ухватили меня за подбородок: — Нет, не смотри, — легко коснувшись моих губ, мужчина осторожно взял меня на руки, — только до машины потерпи, зай, там есть обезболивающее. Все будет хорошо. Меня проносили мимо окровавленных тел, некоторые из них еще шевелились и тихо стонали. И я понимала, что с таким мужчиной у меня точно всегда будет все хорошо.