i'm cold

Чонгук чертит проект, заданный на вчера, раз в двадцать минут отпивая остывший кофе и по три проверяя точность чертежей, потому что преподаватель за неправильные полмиллиметра сразу минус полбалла автоматом, ведёт механическим карандашом на 0,5 мм линию под самой крышей теоретического здания (в его воображении оно сделано полностью из черного матового стекла и на двадцать семь этажей вверх, чтобы почти подпирать серое осеннее небо). Тэхён звонит в скайп, когда чертёж закончен и половина стержня потрачена, и Чонгуку остаётся только размеры подписать, а кофе в керамической кружке давно нет - только тонкая линия по ободку. У Тэхёна на том конце связи адски слипаются глаза, точно так же, как и у самого Чонгука, потому что на часах семнадцать минут четвертого. А еще у Тэхёна на том конце на два часа больше и непонятно, почему он не спит в такое время. Чонгук спрашивает об этом, на что получает лаконичное «дораму смотрел», и интересуется чужими делами, впечатлением и под самый конец - почему тот так долго не появлялся. Тэхён не в тему говорит, что начал встречаться с Хосоком, а сердце Чонгука пропускает очередной удар, хотя вроде как можно было бы и привыкнуть: у него за плечами почти семь лет безнадёжной любви (наверно, после такого срока уже можно так говорить) невесть сколько скуренных пачек по этому же поводу при условии, что Чонгук не курит. Когда Тэхён отключается в семь с небольшим, сославшись, что последние три дня он и так не ходил в универ, Чонгук щёлкает по иконке браузера и тупо смотрит на открытую еще с прошлого раза вкладку с профилем kim_tae091 и семнадцать выложенных селок (почти все смазанные, но все равно красиво и ощутимо бьют по лёгким). Чонгук знает их все и как-то даже хотел себе на заставку одну из поставить, но потом передумал: еще больше Ким Тэхёна, чем есть сейчас, не вытерпеть. И это, конечно, глупо до одури - любить, мать их, семь лет, изначально зная про то, что никак и никогда, но поделать ничего не может (точнее, может, но смысл, если все равно до самого конца не получится?). Чонгук находит страницу Хосока и ничего нового, кроме выложенной аудиозаписи, не видит: все его фотки Чонгук тоже знает наизусть и это уже почти похоже на сталкерство. Нет, он правда рад за Тэхёна, потому что столько теплоты по отношению к кому-то Чонгук еще никогда на слышал в голосе друга. Но, блядь. На экране телефона 5:19, а ему еще час нужно потратить на подписи размеров и всех параметров (по-хорошему, нужно бы еще раз перепроверить все миллиметры на чертеже, но плевать) и спать смысла нет никакого уже. В голову навязчивой мелодией лезет «Я с Хосоком теперь», когда ломается тонкий стержень из-за слишком сильного нажима, а Чонгук тихо матерится, потому что это был последний и остались только на 0,7, а ими вообще неудобно ни чертить, ни подписывать. Одинокой ленточкой вьётся мысль, что в пачке остались пять или шесть сигарет с прошлого раза, который был в самом конце мая, но сначала нужно закончить: сигареты здорово вдаривают по мозгам и сердце колотится как бешеное следующие минут пятнадцать. В 5:58 Чонгук откладывает карандаш с всё-таки вставленным стержнем на 0,7 мм, аккуратно сворачивает полностью готовый чертёж и устало зевает, ища в столе зажигалку (Чонгук не так часто курит, чтобы носить её с собой; он вообще как бы не курит). Семь лет - это пиздец, думает он, затягиваясь в первый раз. С этим нужно что-нибудь делать - когда дым от трёх глубоких затяжек уже профильтрован лёгкими. Нихера с этим не сделаешь, заключает Чонгук, выбрасывая окурок в открытое окно.