i'm cold

Simon Curtis - I Hate U

Чонгук пьёт горячий чай, хотя в квартире и без этого жарко безбожно, на спине даже испарина уже чувствуется и, вообще, он и чай-то ненавидит, но лучше всё свалить на отвратительно-сладкий фруктовый и с молоком, чем на грёбаного Пак Чимина, который на правах лучшего друга сейчас сидит в соседней комнате через стенку и задротит в притащенный с собой мортал комбат икс, думает Чонгук, допивая последний глоток из большой красно-белой кружки и обжигая язык. Чимин сидит в его комнате и в по традиции, чтоб её, широких полуспортивных шортах и растянутой до невозможности (Чонгук сам бы никогда не стал в таком ходить, но Чимину идёт очень) серой алкоголичке с фигней какой-то разноцветной по центру, которая держится на плечах еле-еле, часто съезжая до предплечья - Чонгуку в этот момент очень хочется внезапно на Марс слетать или куда там надо, чтобы остудиться, потому что не то нравится очень, не то прикройся немедленно, извращенец. У Чимина пустая упаковка от «Сникерса» под задницей, взъерошенные на затылке волосы и искринки озорства в самых зрачках, когда удаётся разорвать виртуального соперника по кусочкам. Когда времени на отсидеться на кухне уже не остаётся и Чимин зовёт «Чонгук-и, ты там провалился, что ли?», у самого Чонгука красные руки, сердце разбивается об лёгкие и рёбра и Чимин за стеной с маниакальным желанием порвать всех персонажей на фаталити, доступных в меню игры (больше всего тот светится с Куан Чи и Рептилии). Чонгук идёт медленно, перед этим глубоко вздохнув, на ватных ногах, плюхается совсем рядом с другом, садясь по-турецки и хватая заметно дрожащими пальцами приставку с западающей иногда клавишей слева, щелкает, не глядя совсем, на первого попавшегося персонажа гостевого, и изо всех старается не смотреть на Чимина с ебучим приторно-зелёным чупа-чупсом за щекой. От Чимина несёт сладким и яблоками вперемешку с еле заметным запахом колы, которую они допили еще полчаса назад, за окном желто-песочный август с поздними закатами (до него еще несколько долгих часов, но небо уже разводится еле заметно оранжевыми красками) и духота нестерпимая в комнате с полностью открытыми окнами. Чонгук проигрывает с позором меньше чем за две минуты, отдавая случайного персонажа на растерзание Чимину, который ржёт аккомпанементно: стремно и загробным голосом, будто маньяки классические из фильмов а-ля «Техасская резня бензопилой» или сумасшедшие там какие-нибудь, смотавшиеся из комнаты с мягкими стенами. Чонгук не смотрит почти, палевно отворачиваясь, потому что съезжающая лямка, широко разведённые ноги ради удобства и яростный хруст справа, заглушающий биение собственного сердца - ему плохо и хорошо одновременно, холодно и жарко, а мурашки вдоль позвоночника вообще никак не располагают к адекватности. Он проигрывает раз за разом, честно пытается сконцентрироваться на Рептилии, за которую играет Чимин, злиться даже начинает, потому что проигрывать не умеет совсем, и толкает неловко друга в бок, чтобы тот растерялся хоть на секунду, но нет. Чимин говорит «Эй» и сам толкается плечом, смеясь, но так и не отвлекаясь, из-за чего Чонгука словно кипятком шпарит по месту прикосновения чужой горячей кожи, а приставка из пальцев выпадает, и мурашек почему-то еще больше. Чонгук щекотаться начинает, потому что Пак так и не отвлекается и нужные сочетания на приставке жмёт, выигрывая в очередной раз, и тот взвизгивает девчонкой, на месте подскакивает, потому что очень боится щекотки, а Чонгук в курсе. В какой-то момент он наваливается, смеясь (в голове всё еще атомная война - Чимин слишком близко и непозволительно теплый, а в домашних шортах, кажется, теснее становится от мыслей непечатных), и парень вцепляется в плечи, заваливаясь на спину от смеха. Где-то разбивается зеркало, потому что поворот не туда слишком отчётливый и почти осязаемый. Чонгук смотрит мутно и расфокусированно на Чимина под собой, который рук так и не убирает с плеч и дышит только глубоко, на фоне где-то заставка проигрыша начинается, но кто кого - не понятно, а на самой периферии сознания глупое «Чонгук?», потому что только в фильмах так делают: спрашивают, окликая, когда понятно всё и просто. У Чимина горячий язык, приставка, впившаяся прямо в бок неудобно, и Чонгук с дрожащими руками, когда по чужим ребрам под задранной майкой самыми кончиками пальцев проводит хаотично, и совсем потемневшими глазам. Чонгук целуется жарко и классно, до сводящих мышц и подкашивающихся ног, и глаза блестят странно, словно на сдаче крови пересидел, когда устраивается удобно на чужих бедрах, так и не разрывая поцелуя. У Чонгука - очень хуевый хен, который совращает вторую неделю, как может, и звездочки перед глазами, потому что жарко и страшно одновременно, а еще - потому что нравится и хочется давно.