i'm cold

BTS - Coffee

Чимин температурит второй день, пьёт порошки с таблетками, валяется в кровати, закутавшись в два одеяла, и шмыгает красным носом раз в полминуты. Юнги не то чтобы подписывался приходить к нему, но каждый день, исправно и не опаздывая, сидит рядом и разговаривает о всякой ерунде (Чимин почти не отвечает - слушает и, кажется, даже температура немного спадает). Когда мелкий засыпает, смешно подложив ладонь под щёку и поджав губы, Юнги на правах лучшего друга греет руки о чужие щёки, смотрит совсем тепло и уходит спустя десять минут, вежливо отказавшись от чая. На самом деле просто кто-то вечный неудачник и заболел в середине июля, когда на улице жара под 40 и хочется не то сдохнуть, не то на крайний север сгонять по-быстрому - так, охладиться немного. Юнги вытирает пот со лба тыльной стороной ладони, пока Чимин плавится под одеялами, то и дело откидывая край, чтобы отдышаться хоть капельку. Юнги улыбается, пока заворачивает за угол бежевой многоэтажки с аккуратными балконами справа, потому что Чимин как обычно пишет глупости, в конце каждого сообщения ставя вообще никак не подходящие ни к чему смайлики, картинки странные присылает из ленты новостей и раз в десять сообщений пишет, что устал болеть. Чимин пишет, что ему скучно дома и он уже все фильмы пересмотрел, все дорамы досмотрел, которые какой месяц забрасывал, и вот теперь умирает от температуры за окном. Юнги ржёт только в кулак, когда читает короткие сообщения, сидя на ограде возле чужого дома, пока в спину печёт ощутимо и, если бы не желтая футболка, которая, наверно, и Сокджину была бы слишком огромной, Юнги давно сгорел бы. Он поднимается на четвертый этаж, когда Чимин уже стоит у раскрытой входной двери, весь взмокший в своей безразмерной полосатой майке и с градусником в ладони, улыбается приветливо, словно это не Юнги - рыцарь, который обязательно спасет, если очень попросить. Юнги входит в квартиру, спрашивая на автомате про температуру, прерываемый молящим «Давай погуляем», и качает отрицательно головой - ему голову оторвут за разболевшегося еще больше мелкого, а в 19 умирать не хочется. Чимин стоит обиженную рожицу, поправляя вечно сползающие очки, и тащит хёна за руку, перехватывая за запястье, отчего тот чуть полупустую жестяную банку почти теплого спрайта не разливает на светлый ламинат, очень вовремя оставляя ее на тумбочке. Чимин предлагает клубничное молоко, которое ненавидит и которого целая коробка в холодильнике, но Юнги отказывается, наблюдая, как на перечерченном бежевым жалюзи небе туда-сюда снуют птицы, а Чимин тащит снова, как игрушку тяжёлую, Юнги в комнату, чтобы поболтать хотя бы, если тот такой вредный и не хочет гулять. Юнги растягивается на клетчатом пледе, упираясь костлявым плечом в неудобную подушку, пока Чимин щелкает по вкладкам, ища новый выпуск какого-то тупого аниме с дурацкими шутками, и просто наслаждается моментом: в окно ветер дует, колыша лёгкие полупрозрачные занавески, и плевать, что еле заметно чувствуется, но хоть что-то. Чимин укладывается рядом, упираясь макушкой в плечо Юнги, пока тот думает, что от фруктового льда, который так-то запрещён, Чимину ничего не сделается, и ласково ерошит тому волосы на макушке, улыбаясь совсем легко.