i'm cold

Юнги океан, а Хосок не любит плавать. Ему больше по душе приземленный Чимин, который не сидит по трое суток ради одного трека, который смотрит на жизнь широко открытыми глазами, сняв розовые очки ещё лет в шестнадцать, если не раньше. Хосоку больше нравится Чимин с этим его земным мировоззрением, а не Юнги-океан, который философствует и, как считает Хосок, только беспричинно загоняется. Какая к черту разница, в чем смысл жизни, если все они закончат на кладбище и небес не существует? Какая разница, если жить по правилам легче, и бороться не нужно за право быть самим собой, если можно чуть подкорректировать себя, не выпендриваясь по любому поводу? Так легче, так удобнее и комфортнее. Хосок думает, что скажи все это самому Юнги - и всякое общение тут же прекратится, потому что Юнги не только океан, в котором проще простого захлебнуться, но и какими-то своими филзами к себе таких же приковывает, а к остальным дышит ровно. Взять хотя бы того Тэхена, который с первой встречи серьёзно напрягает Хосока своим поведением (не то чтобы раздражает, но этот чувак с разным цветом волос слишком странный), или Намджуна, который такой же, как Юнги: тоже загоняется над вечными вопросами, философствует депрессивно и, по мнению Хосока, выпендривается без толку, выпячивая всем на обозрение свой пресловутый «океан». Нет, там, в океане, конечно, есть, на что посмотреть и к сведению принять, но, чёрт, это то ли притягивает до дрожи и почти так же, как бывает, пока смотришь на шедевры мировой живописи, то ли отталкивает непонятностью. - Просто вы разные, - говорит как-то Чимин, когда Хосока снова прорывает на эту тему. Хосок вздыхает, выдавая что-то вроде «Пиздец», тычется Чимину в плечо, искренне и вслух радуясь, что Чимин другой, что Чимин стоит на земле и думает о завтра, а не где-то там, за гранями повседневного, где-то в своём мире пропадает сутки напролет. Радуется, что Чимин простой и добрый, не говорит странные вещи и не убивается из-за несправедливости жизни. Чимин улыбается грустно и пальцы Хосоку в волосы запускает, еле заметно массируя затылок, терпит сильный укол где-то внутри, потому что всё на свете отдал бы за то, чтобы быть, как Юнги, который океан.