i'm cold

- Пошёл нахуй, - первое, что говорит Юнги, когда видит Чимина с этой его вечной улыбкой ласковой, будто тот готов весь мир полюбить за раз и по конфетке дать каждому. А вот на деле - нифига. Юнги думает и, вообще-то, уверен даже, что Чимин та еще мразь, готовая подставить каждого, кто подойдёт ближе, чем на метр; кто даст себя сцапать в дьявольские силки, из которых не выбраться, сколько ни старайся; кто сам себе приговор подписывает кровью, принимая желаемое за действительное. Чимин ластится к Тэхёну, и Юнги видит, что парень млеет и верит милой улыбке, располагающей к дружбе: Юнги и сам попался сначала, поверив в доброту, в то, что люди с такими глазами любят всех и понимают всё правильно. Нет. Чимин похож в какой-то степени на любимое печенье с мелкой россыпью плесени: вроде и незаметно, вроде и съесть можно, если сильно постараться, заткнув брезгливость, потому что печенье-то всё-таки самое что ни на есть любимое, а посмотришь, приглядишься, принюхаешься - и пятнышками покрыто на половину, и внутри всё давно каменное, что легче зубы сломать под корень, чем разгрызть, прокусить панцирь, и этой самой плесенью отдаёт намного сильнее ожидаемого. И уже как-то фублядь и выбросить легче. Юнги и выбрасывает: сначала думает, потом - говорит, потому что не хочет ничего общего с ним иметь. Чимин за пару то ли секунд, то ли дней переступает из группы не мешающегося, но лишнего хлама в жизни в группу к тем, кого Юнги презирает (на самом деле их не так много, как может показаться). Он смотрит на мелкого и честно понять не может, почему раньше не замечал этой натянутой и омерзительной улыбки, от которой передёргивает, стальных и хорошо замаскированных иголок в словах, что ядом в мозги просачиваются, запоминаясь мягкими нотками - это же отвратительно и, если приглядеться, откровенно заметно. Юнги хочется потрясти каждого, к кому Чимин дружелюбно лезет обниматься и спрашивает самый тупой вопрос про как дела, закричать на ухо, мол, чувак, опомнись, Чимин же потребитель и высосет из тебя, не подавившись, всё, что только можно, и всё ответное как должное примет, высказывать потом начнёт, что мало и давай отдачи больше; начнёт - и сожрет нахрен. Но никто не видит, потому что свою гниль Чимин держит подальше от посторонних - так думает Юнги, когда с отвращением каким-то пялится на парня. Еще Юнги думает, что Чимин всегда отворачивается от тех, кто раскрывает его суть, потому что тот не смотрит в сторону Юнги, и плевать, что и до этого момента тоже не особо как лип. Всё бы хорошо в теории о том, какой Чимин моральный урод, эгоист, потребитель, тварь и еще с полсотни всевозможных отталкивающих слов, но только вот Юнги еще с самого начала ошибается.