Разными дорогами

Меланте стало плохо у самых ворот Каэр Трольда. Сначала речь чародейки стала бессвязной, потом процесс пиления Ламберта плавно перетёк в бредовые шуточки, а затем она просто закатила глаза и обмякла. Она начала терять сознание, чуть не съехала с седла, благо, Ламберт вовремя подхватил. Он внёс её в замок уже на руках, чуть не снеся при этом стражников, которые попытались преградить ему дорогу. — Где лекарь? Здесь есть лекарь? — Ламберт внёсся в главный зал, обращаясь ко всем присутствующим. — Ты вернулся, — потирая руки, Торстейн подошёл к нему. — Это та чародейка? — Да. Ей нужна помощь, у неё сломано ребро и… — Идём. Он отвёл ведьмака с Мелантой на руках вниз по лестнице, задумчиво оглядываясь, потом остановился у одной двери и, постучавшись, заглянул в комнату: — Моя королева, ведьмак вернулся. Торстейн остался в коридоре, пропустив внутрь Ламберта, и закрыл дверь. Керис стояла у камина, держа в руках какую-то бумагу. Окинув взглядом вошедших, она улыбнулась и кивнула головой в сторону большой кровати. Ламберт осторожно уложил Меланту и обернулся к рыжеволосой королеве. — Сейчас Торстейн приведёт лучшего лекаря, не переживай. И я попросила Харбьёрна, чтобы тот занялся этими двимеритовыми браслетами, — Керис со вздохом посмотрела на Меланту. — Говорит, что у него есть один кузнец, который знаком с принципом работы этого замка. И что он уже занялся работой над ключом. — Серьёзно? С чего вдруг такая забота? — он скрестил руки на груди и подошёл к камину, остановившись рядом с Керис. — Пойдём, пройдёмся. Сейчас сюда придёт врач. Погода снаружи угнетала своим промозглым, пробирающим до костей ветром и моросящим дождём. Керис решила прогуляться по открытой пристройке с массой лестниц. Ламберт поднял воротник и застегнулся, щурясь от бьющего в глаза жестокого ветра, в то время как девушка подставляла ему лицо. — Сирена рассказала мне предысторию путешествия Меланты на Скеллиге. Думаю, она согласится остаться здесь. — Здесь? Я так и знал, — Ламберт фыркнул. — Хочешь сделать её своей придворной чародейкой? — Почему нет? Всё лучше, чем возвращаться на большую землю, не зная, что там ждёт. Тем более, с таким сомнительным товарищем. На её месте я бы тебя не простила. — Не тебе меня судить, — у Ламберта непроизвольно дёрнулась бровь. — И разве тебе мало Мышовура? — Мышовур старый зануда. Мне нужна чародейка с более современными взглядами на мир, открытая новым идеям. А не престарелый упёртый баран. Меланта не состояла в Ложе, не была замечена в сомнительных авантюрах, кроме дружбы с тобой… — Да-да, я уже понял, что ты меня осуждаешь. Довольно, если не хочешь ссоры, королева. Я тебе не Геральт. Будь на месте Керис кто-нибудь другой, дал бы уже в рыло, развернулся и ушёл. Весемир всегда вздыхал, видя излишнюю эмоциональность Ламберта, не присущую ведьмакам. Да, злость и раздражение — тоже эмоции, а худшее, что может сделать убийца чудовищ — дать им волю. Любимой шуточкой Эскеля было сожаление на тему того, что во время мутации язык Ламберта не засунулся в жопу. — …хотя, вспоминая Геральта, ты ещё цветочек. Все эти его отношения с Йен, — Керис подошла к самому краю высокой стены и, заложив руки за спину, устремила взгляд куда-то за горизонт. — Почему ты отправился на поиски Меланты? Не хотелось Ламберту снова мусолить эту тему, в особенности с Керис, которую он почти не знал. Интересно ещё, чего Сирена ей наговорила. Наверное, выставила полным уродом. Но делать было нечего, и он, пожав плечами, присел на холодное каменное ограждение. — По кочану. Несмотря на столь дерзкий ответ, королева не стала возмущаться, а только улыбнулась сама себе и покачала головой. Ламберта сейчас волновало только одно — как бы с Мелантой не было ничего серьёзного. — Как думаешь, почему Геральт выбрал её? — Ты про Йен? Не знаю. Наверное, сказывается многолетний опыт работы с чудовищами, — почувствовав, что разговор переходит в более приятное русло, Ламберт немного расслабился. — Полюбил её, чтобы не терять хватку в мирное время. Она, конечно, не брукса, но распи…взбучку устроить может, — ведьмак предпочёл всё-таки не выражаться при королеве. — Это так странно. Ваши с чародейками отношения. Ты ведь любишь Меланту? — Не твоё дело, ваше величество. Попёрся бы я сюда, — Ламберт усмехнулся. — Да даже если она меня ненавидит, это было уж дело чести — помочь ей. — Как вовремя ты про неё вспомнил, — в голосе Керис Ламберт услышал тот самый, присущий только женщинам, ядовитый тон. Ламберт почувствовал, как его глаза сами собой сужаются от злости, а изо рта рвутся наружу десятки жёстких ответов на последнюю фразу девчонки. — Я хотела поговорить о том, что ты собираешься делать дальше. Если твоя волшебница пожелает остаться здесь. — Не переживай, не пожелает. Она давно уже подготовила себе местечко в Ковире. Мы уедем, как только ей станет лучше. Спасибо за заботу и участие, — в Ламберте злость уже плескалась через край, он в мыслях прокручивал жгучие упрёки Керис, и с каждым разом злился всё больше. — Твоя комната уже готова, служанки наполнили ванну. Торстейн проводит тебя, можешь найти его в главном зале, — кинула ему вдогонку Крайт. «Жил себе, не тужил, тихо-спокойно, никого не трогал. Это ж надо было. Я же видел, как Геральт с этими чародейками мучается, нет же, полез, вляпался. Теперь меня все бабы клевать будут. Даже великая королева не поленилась сунуть свой нос. Проклятые магички, да чтоб…», — Ламберт настолько задумался, шествуя быстрым шагом по коридору, что не заметил Сирену и чуть не сбил ей с ног. — Ламберт? — девушка отошла назад и оглядела ведьмака. — Что-то случилось? — Что ты понарассказывала Керис? — он слёту набросился на неё. — Всякое. Мы же с ней подруги, — Сирена неопределённо пожала плечами, доводя Ламберта до белого каления. — Понятно, — он не подал виду, но для себя решил, что Сирене не стоит оставаться с Мелантой наедине, он должен контролировать их общение. — Что, наш великий убийца чудовищ трепещет перед женщиной? Не переживай, что было, то было. Поначалу я завидовала твоей чародейке, ты же герой, один на миллион. Но теперь, — Сирена обошла Ламберта, — понимаю, что ты обычный мужик. Как и все остальные. Ничего она не узнает. Ему не хотелось сейчас никого видеть, всё в один момент попросту осточертело. Бросить всё, рвануть в Нижнюю Мархию и с упоением перерубить хребет водной бабе — вот это жизнь. Против него ополчилась компания девок, а он ничего не может сделать. Не знаками же их укрощать, в конце концов. Сейчас ещё Меланта ему шапито на выезде устроит, стоит сунуться к ней. Не узнает она, как же. У неё есть чудное свойство — она любит копошиться в головах других. — Расслабься ты, — девушка собиралась было уйти, но потом мягко улыбнулась и погладила Ламберта по напряжённой спине. — Она уже в безопасности, и это главное. Ключ от наручников уже едет сюда. Хьялмар тут суетится, как в жопу раненный, придумал себе какую-то вину из-за того, что меня ранили. «Блядь, ну как так можно было?» — мысленно укоряя себя за некоторую несдержанность в общении с Сиреной, Ламберт покачал головой. Искал одну, поскакал с другой, и теперь «другая» странно по-доброму улыбается. Где-то время, когда он беззаботно наслаждался обществом туповатых крестьянок и панночек? Нет же, причирикался к чародейке. — Ладно, я вижу, ты немного… — не договорив, Сирена завернула за угол, на прощание похлопав ведьмака по плечу. Комната, которую подготовили для ведьмака, была хорошо протоплена, и Ламберт моментально согрелся, стоило ему войти. Он сбросил с себя тяжёлую толстую куртку и швырнул её наугад куда-то в угол, потом скинул сапоги и подошёл к ванне, над которой медленно поднимался полупрозрачный пар. От воды исходил запах хвои с примесью ещё каких-то трав. Мечи, стукнувшись друг об друга, упали на пол. Сидя в небольшой деревянной ванне, приложив руку к макушке, Ламберт устало откинул голову и закрыл глаза. Он ещё никогда так много не думал о женщинах. Оказывается, поиски чародейки были самой лёгкой частью. Он, конечно, понимал, что она будет злиться, но также надеялся, что злость продлится минуты две, не больше, а потом Меланта повиснет на нём, как всегда делала. Хрен там — после недолгой милой беседы по пути в Каэр Трольд она снова начала ворчать и во всём винить его. Хорошо хоть сознание потеряла, а то уже чуть ли ядом в лицо ему плевать не начала. Посидеть в ванне подольше не получилось. Бледноволосая простолицая служанка пришла минут через двадцать. После уверенного стука она вошла и радостно сообщила, что Меланта хотела бы видеть мастера ведьмака. Ну, вот, а он только стал засыпать. Выбор одежды был невелик — тёмно-бордовая или белая рубашка. Почесав подбородок, Ламберт остановился на первой. Он пригладил волосы, посмотрел на своё лицо, довольно опаскудевшее за время невероятного приключения, и вздохнул. Синяки глубоко залегли под глазами, появились новые шрамы, лицо заросло. Но бриться было лень и незачем, Меланте нравилась его щетина. По крайней мере, до момента их долгого расставания. Чародейка сидела в кровати с чашкой в руках. Увидев Ламберта, она отвернулась к камину. Он прошёл до стула рядом с кроватью и, поправив его, расслабленно уселся, положив локти на колени и сложив руки в замок. Меланта посмотрела на него и заправила прядь волос за ухо. — Мой дух истощён. По крайней мере, так сказал лекарь. Тоже мне, лекарь, — она фыркнула, отставив чашку на тумбочку. — Керис хочет, чтобы ты осталась здесь. Ей нужна придворная чародейка, видите ли, — Ламберт чувствовал некоторое напряжение. — Мне интересно, — Меланта сползла с кровати и села на край, оказавшись с ведьмаком лицом к лицу, — что ты мне посоветуешь. Ты ведь много где был, многое видел. Совет от мудрого ведьмака. Представь себя на месте одной женщины, — она сделала паузу, наблюдая за реакцией. А реакция Ламберта была ожидаемой. Он недовольно сжал губы и закатил глаза, вероятно, подготовившись к подобному. — Ты выстраивал свои чувства к ней годами, но боялся подпускать, потому что тебя уже не раз обманывали женщины. Она говорила тебе о любви, что никогда тебя не оставит, и ты хотел ей верить, хотел большего, чем платоническая любовь, но ждал случая, чтобы проверить её слова. И вот, когда такой случай представился, эта моральная шлюха берёт и уходит с другим ведьмаком, предположим, пресловутым Геральтом, которого ты тоже считал другом. Якобы, тому понадобилась помощь именно той чародейки, хотя есть и другие, которые могли бы ему помочь. Там они трахаются до потери пульса, попутно решая дела Геральта. В конце Геральт устраивается в Ковире, гребя деньги лопатой, а ты сидишь в клетке охотников и считаешь дни до своей смерти. Вопрос. Как бы ты после этого относился к чародейке? — Какая-то ситуация странная, я бы в такую никогда не вляпался. Как ребро? — Сейчас с меня снимут двимерит, и узнаешь. Как моё ребро, — прошипела Меланта. — Предложи Керис кандидатуру Кейры. — Подожди, ты назвала меня моральной шлюхой? — Ламберт удивлённо хохотнул, уставившись на чародейку. — А как тебя ещё назвать? И не надо оправдываться и прибедняться, мол, я никак не отвечала на твои чувства. Я впустила тебя в свой дом, кормила тебя, стирала твоё барахло, как дорогому муженьку, заботилась о тебе. А ты вечно лез со своим членом. Так вот, Ламберт, любовь это не только лежание в постели целыми днями и ночами. — Эта твоя, как ты выразилась, платоническая любовь, подозрительно затянулась, — он скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. — Ламберт, если ты не забыл, то я живу чуть-чуть больше, чем обычные люди. И у меня есть время, чтобы затягивать. Сначала ты не захотел спасти моего друга, а потом и меня подвёл. Вот Геральт для своей чародейки сделал бы всё… — Давай не будем опускаться до сравнений. У них совсем другие отношения. — Ах, отношения? Тогда позволь узнать, какие же отношения у нас с тобой? — Меланта склонила голову вбок и выжидающе приподняла бровь. — Забудь уже про Кейру, я ведь сейчас с тобой, а не с ней, — Ламберт попытался успокоить чародейку, дотронувшись до её руки. — Тогда почему служанки хихикали, что ты крутишь шашни с Сиреной? Вот дрянь, — Меланта отбила руку Ламберта. Ламберту не оставалось ничего, кроме как стиснуть зубы и нагло соврать: — Она ко мне, конечно, клинья подбивала, но я был слишком занят поисками тебя. — Ты лжёшь, Ламберт. Когда ты врёшь, у тебя начинает дёргаться правый глаз. Незаметно так. Ты вообще слыхал о морали? На губах ведьмака появилась нервная улыбка. Он не хотел расстраивать и так натерпевшуюся Меланту, а получилось, что взбесил ещё больше. — Мораль это когда ты поступаешь с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой. Ты, видимо, хочешь, чтобы я швырнула тебя порталом куда-нибудь в горы. Ты мог уже хотя бы в очевидных вещах не врать? У Сирены сразу глазёнки загорелись, как только она про ведьмака услышала. — Мне лучше уйти, — Ламберт начал подниматься со стула, но Меланта схватила его за предплечье и усадила рядом с собой. Чародейка долго смотрела ему в глаза, не отпуская руку, а он молча смотрел в ответ. Он так скучал по этим янтарным глазам, которые почему-то вдруг заблестели от слёз. Меланта прикрыла лицо рукой и опустила голову. Только плачущей женщины Ламберту сейчас и не хватало. Он, конечно, не разделял людей на мужчин и женщин, все были для него равны, но именно женских слёз он не переносил. До беспомощного ступора Эскеля ему было далеко, но сердце начинало неприятно покалывать и тянуть, он чувствовал себя совершенно бессильным. — Похоже, что это была проверка не для тебя, а для меня, — Меланта вытерла глаза и выдохнула, вновь посмотрев на Ламберта. — Ты первый, которому я прощаю всё. Ты самый дурнохарактерный из всех мужчин, что я знала. Склочный, несдержанный, ещё и ведьмак. — Что за «ещё и ведьмак»? Будто что-то плохое, — Ламберт натянуто улыбнулся, не зная, чего ожидать от магички. — Не расслабляйся, я тебя ещё не простила. Меланта будто находилась в раздумьях. Провела ладонью по руке, по плечу Ламберта, будто видит его в первый раз, потом дотронулась до его колючей щеки и остановилась. Ведьмак улыбнулся, не веря в такой удачный исход разговора. Вот за это он её и любит — отходчивость и всепрощение, что редко для чародеек. — Жаль, твоё письмо не сохранилось. Я бы его сейчас с радостью перечитала. И ещё…мне жаль, что твой учитель погиб. Может, будь я в Каэр Морхене, всё сложилось бы иначе. — Да кто б тебя туда пустил, — теперь на губах Ламберта растянулась полноценная улыбка. — Туда звали тех, кого не жалко. — Ты намекаешь на то, что я слабее Кейры? — Меланта сузила глаза. — Да нет же, просто… — Ладно, я не самая толковая чародейка. Не пугайся ты так, — она тоже улыбнулась. — Просто хотела бы быть рядом с тобой в тот тяжёлый момент. А Кейра так удачно зашла, что пока ты был растерян, уволокла тебя с собой, — Меланта провела большим пальцем по скуле ведьмака и подвинулась к нему вплотную. — А знаешь, я тоже умею читать мысли, — на вопросительный взгляд чародейки он осторожно взял её за талию и усадил к себе на колени, пока та не сообразила в чём дело. — И ты сейчас думаешь, как бы свалить с этих островов вместе со мной куда-нибудь. — Нет. Я сижу и думаю, когда уже вернётся твоя наглость. — Намёк понят, — с усмешкой Ламберт склонился к Меланте и, неловко ткнувшись носом в её щеку, потому как она тоже подалась навстречу, ощутил своими губами обветренные губы чародейки. Наконец-то случилось то, чего он так ждал. Всё-таки не зря стерпел лекции Меланты молча. Она вцепилась в его плечи, потом обняла руками за шею, будто не знала, за что хвататься, и боялась, что Ламберт вскочит и убежит. Да конечно, теперь-то он от неё никуда не денется. Когда дело уже почти дошло до стаскивания с друг друга одежды, а Меланта сидела на Ламберте самым похабным образом, в комнату, после короткого стука, ввалился Хьялмар собственной персоной. Чертыхнувшись, Ламберт отвернулся в сторону, а Меланта спрыгнула с него, поправляя рубашку и волосы. Ничуть не смутившись, Крайт сообщил: — Керис хочет вас видеть. Ключ привезли. Румяное лицо Меланты засветилось от счастья, а вот Ламберт вернул себе вечную недовольную гримасу и покосился на чародейку, вспоминая разговор с королевой Скеллиге.