Разными дорогами

— Давно ты меня так долго не раздражал, — в последний раз глянув на себя зеркало, Меланта вышла из дома. — Аналогично. Вот видишь, надо было давно уже прекращать эту твою духовную любовь. Может, и по-другому всё сложилось бы, — теперь Ламберту срочно надо было поделиться с кем-нибудь прекрасной новостью о том, что после долгих истязаний он таки добился чародейки. Чего бы стоила одна только физиономия Эскеля, который всегда скептически относился к его стремлению завоевать Меланту. — Неправда. Если бы не твоё ехидство, я бы вообще уже давно тебя забыла. Все мужчины скучные, как угол дома, но только не ты. С тобой нигде не соскучишься, всегда приходится держать себя в тонусе, — Меланта остановилась у самой лестницы и обняла Ламберта. — Считай, что ты мой идеальный мужчина. — Я всегда так считал, просто ты долго не могла этого понять. Ещё немного, и они бы расстались навсегда. Ламберт уже был к этому готов. Он не хотел больше добровольно соглашаться на издевательства, которые чародейка совершала с упоением. Может, ведьмаки и не умеют любить, но иммунитета против женщин у них всё равно нет, что ни говори. Он вернулся бы на юг, чтобы страдать в одиночестве по безответной любви и снова получать жалкие подачки от крестьян, лишь бы больше никогда не видеть Меланту. До прошлого часа он вообще испытывал к ней противоречивые чувства — восхищение, любовь и жгучее желание сжать пальцами её тонкую изящную шею, чтобы на её покрасневших глазах выступили слёзы боли и испуга, и она умоляла отпустить до последнего рваного вздоха. — Ты просто не представляешь, как я хотела бы сейчас вернуться обратно в дом, — Меланта медленно поцеловала его. — Мне в последнее время нечасто выпадает возможность оказаться в постели по собственному желанию, да ещё и с мужчиной, который мне не отвратителен. — Могу устроить, — Ламберт обнял чародейку за талию и шагнул к двери, но Меланта оттащила его назад. — Нет, надо идти. — Ты серьёзно? Этот твой друг может и подождать, я-то ждал этого момента лет десять точно, — пропуская мимо ушей возмущения Меланты, он схватил её за бедро и прижал к себе. — От силы — три года. Всё остальное время мы были в разлуке, — Меланта оттолкнула его и спустилась по лестнице. — Идём. А ведь она была права. Их связь — череда коротких встреч и долгих расставаний, последнее из которых закончилось весьма хреново. И теперь Сирена не казалась Ламберту такой серьёзной проблемой. На горизонте маячила перспектива оказаться меж двух огней — встреча с Кейрой, по всей видимости, была главной целью Меланты здесь. И ведьмак молчал, даже не заикался о вещах, которые могли напомнить ей о ненавистной Мец. Он не до конца верил, что Кейра вообще специально всё это подстроила со ссылкой Меланты к охотникам, наколдовала, чтобы она не могла его найти, чтобы он о ней не думал. Но так было легче оправдаться перед Мелантой, мол, прости, Милка, это всё Кейра, намагичила и насиловала моё безвольное тело. С этими мыслями Ламберт шёл, держа чародейку за талию и по-философски прищурившись. Дождь кончился, и на улице стало ещё омерзительнее — из-за серых туч на сырую землю пыталось пробиться блеклое вечернее солнце, давая слабую надежду на потепление. — Что тебе во мне нравится больше всего? Вопрос оказался неожиданным и глупым, Ламберт скосил взгляд на Меланту, которая сияла от счастья. Сказать правду или красиво? Красивую правду. Представив себя каким-нибудь балаболом-менестрелем, он меланхолично вздохнул, прижав Меланту к себе сильнее. Стало понятно, что сейчас что-то будет. Чародейка напряглась, пожалев о своём вопросе. — От блеска глаз твоих в истоме погибаю, а ради взгляда был готов… — Что значит «был готов»? Что, всё? Получил своё и расслабился? — Милка, да ты дослушай. А ради взгляда был готов в огонь идти. И лучше зада моей Милки я не знаю, он у неё такой, что… — Лучше молчи. — Сама сказала, что тебе нравится, когда я изъявляюсь таким образом. — Ты мог хоть сейчас не портить всё? — она тихо возмущалась. — Как скажешь, так… — В чём дело? Мне нравится, что ты понемногу возвращаешь себе прежние формы. А то когда я тебя из Бландаре забирал, взяться не за что было. — Не забывай, что я уже не в двимерите. — А то что? — Ламберт вызывающе усмехнулся. — Ты точно хочешь знать, да? — чародейка остановилась. — Отвык от Кейры? — Она мне никогда не угрожала. И не указывала, а просила. А ты вечно со своим «чего расселся, иди, бегом, а то не пущу в дом». — Да? Странно. Значит, у вас были отношения с неправильной иерархией, — Меланта отошла от него, сжав губы. — Что ещё за иерархия? — Когда подкаблучник случайно оказался сверху. — Ты меня с кем-то путаешь. — Это ты Кейру с кем-то путаешь. Она всегда обращалась с мужчинами, словно с обычным средством достижения нужных ей целей. И поверь, я выясню, как и что было на самом деле, — она потрясла указательным пальцем перед его носом, глядя ему в глаза. — Не смей больше её при мне хвалить и защищать. А чего ты так удивлённо смотришь? Теперь моя очередь составлять список вещей, о которых нельзя при мне говорить. Даже не думай что-нибудь сейчас ляпнуть про Кейру. — Вот тебе и Милка, — Ламберт не сразу пошёл за ней, когда чародейка решительным шагом направилась за угол. — Подожди! Характеры всех чародеек были схожи в одном — даже самая добрая и милая, вроде Меланты, время от времени выкобенивалась так, что даже острый на язык Ламберт не мог ничего придумать, чтобы обуздать её. Она шла впереди, гордо вздёрнув подбородок, и поглядывала на пёстрые витрины. Ведьмак плёлся за ней. — Стой здесь. Я сейчас вернусь, — наконец она соизволила заговорить, когда они уже зашли в какой-то район сомнительного вида и наполнения. Тёмная сторона Понт Ваниса была именно здесь. Странного вида женщины, подозрительные мужчины, растрёпанные дети, одетые совсем по-бедному. Возле трактира девушка ругала ребёнка, своего сына. Она была путаной, это Ламберт понял сразу, увидев её наряд. Никогда он не любил присутствие детей в борделях. Вырастает из них потом чёрт знает что. Меланта скрылась в подворотнях, но Ламберт не решился пойти за ней следом, чтобы проверить, как выглядит её «старый знакомый». В общем-то, у неё было много приятелей, но чтобы в таком районе — не похоже. — Чего стоишь, скучаешь? Перед ведьмаком возникла та самая проститутка, которая немногим ранее отвесила смачную оплеуху своему непоседливому сыну. Она взяла Ламберта за руку и потянула в сторону таверны. — Пойдём, ты, кажется, здесь впервые? Я покажу тебе все прелести Понт Ваниса. — Если ты не отстанешь, я покажу тебе все прелести злого ведьмака, — Ламберт слегка оттолкнул её и отвернулся в ожидании Меланты. — Ну так покажи, — она никак не отставала. — В меня ты можешь излить сколько угодно злости, в этом преимущество ведьмаков… — Я сказал отвали. За это женщины так любили ведьмаков — никаких последствий от связи. Ламберт вспомнил историю об одной дурочке, которая хотела удержать Весемира беременностью. Это была его любимая история. Потом выяснилось, что счастливым отцом является какой-то забулдыга из ближайшего трактира, и девку постигла страшная кара отца, а Весемир свалил восвояси от греха подальше. Думала ведьмака заполучить. Ишь, чего захотела. — Это твой сын? — он кивнул в сторону мальчишки, который с грустным видом копался в земле. — Это проблема? — девушка встала перед Ламбертом, чтобы тот не смотрел на ребёнка. — Тебе не стыдно при нём заманивать клиентов? Ты, в первую очередь, мать, а потом уже шлюха, или кем ты себя считаешь. Будучи сам удивлённый своими словами, Ламберт пожалел, что Меланта его не слышит. Она всегда с трепетом относилась к детям. И вот на него накатила какая-то волна возмущения. С чего вдруг он так переживает за судьбу какого-то лопоухого ушлёпка, которых тысячи по всему миру во всех борделях, — не понятно. — Не говори о том, чего не знаешь. Я так понимаю, ты не идёшь? — лицо девушки переменилось, её уши отчего-то покраснели, она опустила взгляд. — Прачкой работать уже не престижно? Только не говори, что всё это для сына. — С каких пор ведьмаки стали так переживать за судьбу растущего поколения? Или хочешь забрать его у меня, чтобы он стал таким же мутантом? — она была напугана и взволнована, но оставалась стоять на месте. — Я не собираюсь читать морали шлюхе, — небрежно махнув рукой, Ламберт пошёл прочь. — Сволочь! Хорошо, что ведьмаки бесплодны. Иначе точно было бы им несдобровать. Тут и обычные мужики порой так налипают, что готовы в монастырь бежать, лишь бы не видеть последствий своей краткосрочной слабости. А у Ламберта они случались часто. Даже когда, казалось бы, его голова была полностью забита Мелантой, стоило подвернуться Сирене, которая сама раздвинула перед ним ноги, и всё — долг зовёт. Про Кейру и говорить нечего. Не год и не два он провёл с ней, но она ни разу не вызвала в нём того волнения, что вызывает один взгляд Меланты. Да только кому это теперь интересно. Раньше Ламберт не раздумывая пошёл бы с этой шлюхой развлекаться, плевать он хотел на её ребёнка. А теперь он становится похожим на Геральта — чародейка его уродует. — Ну, вопрос решён. Идём? — Меланта подошла к нему сзади и погладила по спине. От неё несло другим мужчиной. Точнее, дорогим одеколоном, до тошноты. То есть обычный человек и не учуял бы, но Ламберт принюхался, склонившись над чародейкой. В голову сразу полезли дурные мысли о её бывших покровителях. — И как? Вспомнили былые времена? — ведьмак сморщил свой орлиный нос. — Ох, лучше бы их никогда не вспоминать. Не самые лучшие времена были, — Меланта вновь взяла его под руку. — Идём, надо вернуться к Гертруде, посидишь с ней, а мне надо будет кое-куда сходить. — Темнишь, Милка. Куда ты намылилась? — Встречусь с девочками, мы учились вместе. Ты ведь не любишь моих подружек. — А почему Герта не идёт? — Ламберт прищурил один глаз. — С кем ты там говорила? От тебя за версту несёт одеколоном. — Да, похоже, Вальрик слишком крепко обнимал меня, — Ламберт заметил, что Меланта напряглась, и её смех звучал нервно. — Ага, чересчур. Что аж враньём пропахла. — Ну, хорошо. Я собираюсь навестить Кейру. Ты хочешь при этом присутствовать? Нам с ней надо серьёзно поговорить. И я хочу, чтобы ты остался у Герты. Сначала я хотела взять тебя с собой, ещё на Скеллиге, закатить там скандал. Но теперь остыла и понимаю, что лучше тебе не идти туда. В конце концов, у нас с тобой не те отношения, чтобы устраивать сцены ревности. — Началось, — Ламберт устал от рассуждения Меланты о том, на сколько же всё-таки они близки. — И речи быть не может, я иду с тобой. — Нет, не идёшь. — Иду. Кто меня удержит? *** Было уже довольно поздно, время шло к полуночи. Замысловатые часы громко тикали на стене в столовой, где сейчас сидел Ламберт, со скучающим видом помешивая позолоченной ложкой чай в фарфоровой чашке. Напротив сидела Гертруда с книгой в руках, но внимание её было полностью отдано ведьмаку. Она уже битый час говорила о себе, а Ламберту приходилось это слушать. Надо было встать в позу и пойти с Мелантой. — …тогда-то я и решила, что пора сменить обстановку. — Что-то долго Милки нет, — Ламберт бросил взгляд на часы. — Как бы она там не сожгла Кейру вместе с её домом, — в бокале Гертруды уже кончалось вино. — А что, волнуешься? — Где живёт Кейра? — он встал из-за стола, отложив ложку в сторону. — Сиди. Она скоро вернётся. Я же пошутила. — Где живёт Кейра? — Ламберт спросил ещё раз, уже настойчивее. — Ох… Иди по указателям до центра, потом свернёшь налево у книжного и иди до конца улицы вниз. Дом с белой крышей. Только я тебе ничего не говорила, и вообще, ты тайком сбежал, — приложив руку ко лбу, Гертруда отвернулась.