Разогнать тьму

      В полдень все замерло. Медленно плыли над городом облака. Ветра не было, и душная жара заявляла свои права на улицы Галлей-Ла. Темнеющее небо стало подложкой сверкающей белизны домов. Солнце ярко светило, пробиваясь через надвигающиеся тучи. Это было время ожидания катастрофы. Этого воплощенного в воде ада.       По улочкам близ верфи неспешно прогуливались небольшие компании. Утром на улицах было гораздо больше людей. Мастеровые на ходу поедали обед, чтобы быстрее вернуться к работе. Мальчишка с газетами спал на лавочке, рядом зевала цветочница. Город, такой живой в эти дни в утренней прохладе, к полудню превращался в сонно-мертвое царство, чтобы снова вернуться к жизни после недолгой сиесты.       И сквозь это царство, разбивая тишину в пух и прах чеканным шагом и звоном набоек по мостовой, продвигались джентльмен средних лет и милая дама. Лицо его успешно скрывала тень темно-синей федоры, спутница же пряталась за легкой траурной вуалью на изящном черном цилиндре, так не идущей роскошным смолистым кудрям, густым и неровно подрезанным. Темные одежды этой пары вступали в противоборство с городом: в пока еще тихом и светлом мирке они были самим воплощением бури, темного неба над головой.       Прохожие расступались, чтобы не быть сметенными. Двое шли по дороге к первому доку. Они проделали этот путь в молчании, рука об руку.       В доке за ограждением не было видно ни одного человека. В такие дни все работали в городе. Нигде не лежали забытые инструменты, недостроенные корабли были накрыты плотной парусиной. К воротам был приколот маленький листок: «Док временно закрыт для подготовки персоналом города к надвигающейся Аква Лагуне. По всем вопросам вы можете обращаться в штаб-квартиру Галлей-Ла».       -Это, кажется недалеко? — почти неслышно спросила леди в трауре. — Нам нужно на ту улицу. На картах это самый быстрый путь.       -Без понятия, йой. Не я здесь главный, — с еле заметной улыбкой также тихо произнес джентльмен.       Парочка слаженно развернулась и уверенно направилась по улице, пролегающей рядом. Они шли мимо ухоженных деревьев, множества скамеек, нескольких гуляющих и явно влюбленных молодых людей. Марко только усмехнулся: он вспомнил, как и сам точно также гулял со своей любовью. Только они гуляли шумно, чаще всего по кабакам, и быстро удирали, завидев местную полицию или дозорных. Сабо смотрел вперед очень сосредоточенно, стараясь не замечать держащего его руку пирата и издавать как можно меньше звуков, хотя набойки на сапогах этому никак не способствовали.       До самых ворот они не произнесли больше ни слова. Молчание первым развеял Марко, тихонько присвистнув, когда увидел, к какому шедевру они подошли. Пират, конечно, был далек от искусства, но резьба мастера поразила и его. Сабо лишь сжал свободную руку в кулак: в одном из героев рельефа он узнал своего брата и его последнюю жертву. Такой неприметный и неоднозначный знак памяти. Феникс же, особо не присматриваясь к деталям, постучал.       -Кто там? — услышал он в ответ на свое действие.       -Марта Сабо с супругом, нам назначено на полдень, — Сабо подал неожиданно приятный женский голос, удивив Марко. Чему-то, как оказалось, революционеры учат.       Двери распахнулись, не явив за собой красивый сад или маленький фонтан, какие обычно устраивали на своих участках богатеи Вотер-Севен, но показав за собой маленькую девочку в строгом костюмчике и мощеный светлым камнем двор. Штаб квартиру пришлось несколько раз перестраивать, выкопав уцелевшие деревья и так и оставив их стоять в больших кадках.       -Очень приятно с вами познакомиться. Я секретарь мистера Айсберга, — она обернулась и прокричала. — Мистер Айсберг, спускайтесь. К вам посетители.       Айсберг снова упал с дивана от грозного крика своей юной секретарши. Встал, потянулся, зевнул, захватил Тираннозавра и решительным шагом, отгоняя остатки сна в неудобном положении, направился к гостям.       Когда мэр пришел, гости уже пили чай во дворе, расположившись под полосатым солнечным зонтиком.