Город, стоящий у солнца

      Кейра — голова, и советы у неё мудрые. Следовать им я, разумеется, не стал. Ну… Не совсем. Мысль об отказе от куратора и последующей мести её чёртову прихлебателю грела душу, но я уже один раз пытался выделываться на Найт, находясь в её владениях, и последствия мне не понравились. Нельзя же подходить к такому мероприятию без серьёзной подготовки! Наверное, Кейра сказала бы, что я всего-навсего нашёл очередной способ отложить необходимость рисковать и что-то делать, но я не стал зацикливаться на этой неприятной мысли. Да и случаев снова поговорить нам не представлялось: я не искал встреч с ней, она со мной — тоже.       Моё недавнее участие в неудачном набеге на ничейные земли лишний раз подтвердило тот факт, что без тренировок боевые навыки быстро угасают, а я не участвовал в боях с тех самых пор, как мне удалось откупиться от необходимости участвовать в «общеобязательных» выходах… Да и тогда я, если честно, показывал себя пусть не хуже, но и не лучше других зелёных ополченцев, только в толпе и в боях с такой же точно неопытной массовкой крылатых это меньше бросалось в глаза. Настоящая воительница расправилась со мной играючи, а уж Найт явно не уступает Кейре в бою. Тем более — в своём поместье, где она почти всесильна… Проводя день за днём в изнурительных тренировках, с лучшими тренер-фантомами, каких мне удалось купить, я, если честно, даже и не надеялся сравняться с ней. Я оттягивал время, я пытался отсрочить тот миг, когда всё моё существо будет зависеть от милосердия демона, в сравнении с которым я всего-навсего песчинка.       Вооружённая до зубов песчинка.       Но всё же…              День сменялся днём, неделя неделей, болезненное ожидание и мысли «ещё пару тренировок с пистолетом, и я точно пойду!» начали входит в привычку, а разговор с Найт становиться всё более и более туманной перспективой. Магазин работал, я жил и тренировался, госпожа куратор, уж надо полагать, не скучала по мне, Гром тоже давным-давно не появлялся на горизонте. А может быть, стоит вообще отложить месть этим двоим и расквитаться сначала с той сволочью Настей?       Открытка от Кейры стала для меня сущей неожиданностью. Там была всего одна строчка, охарактеризовавшая всё прошедшее с нашей последней встречи время с бессовестно-жестокой точностью: «Демонёнок, ты там долго ещё дрочить в кустах собираешься?»       Я скомкал плотный лист бумаги в руке, сжав зубы и прожигая ненавидящим взглядом стену.       Что эта крылатая о себе возомнила?! Как она посмела вообще! Она что, думает, будто бы я чего-то боюсь?!       Хотя да. Я боялся выходить из своих владений, но вечно продолжаться это не могло.Смахнув со стола ещё тёплый пепел, я сел за своё письмо. Так же кратко и хлёстко, как мне кажется, я просил о встрече и разговоре нашу «госпожу куратора».              Я искренне надеялся, что Найт проигнорирует моё послание. Она приняла курьера и прочла текст сообщения прямо в его присутствии.       Я всей душой желал, чтобы она отказала мне во встрече. Госпожа куратор согласилась меня принять.       Я каждой клеточкой тела, наверное, сжимался от страха и умолял мироздание, чтобы произошло хоть что-то, что станет оправданием моей неявки. Что она передумает. Что её отправят куда-нибудь в далёкую поездку. Что на улицах начнутся волнения. Что…       Если мир и исполняет мои желания, то в тот момент он явно понял их как-то неправильно. В назначенный день никто и ничто не препятствовало моему визиту.              Я надел просторный чёрный плащ, столь популярный среди местных, впервые открыв для себя ту простую вещь, которая, наверное, известна всем демонам: под ним удобно прятать оружие и доспехи. Зачарованная кожа и кольчужное полотно перемежалось с кевларом и керамическими пластинами — не латы, конечно, но совсем уж выглядеть параноиком или трусом мне не хотелось. Маленький пистолет в лодыжечной кобуре, пара моих любимых автоматических короткостволов на поясе, ещё пара — под плащом. Если начнётся жара, будет ли у меня время перезарядиться? Этого я не знал. В любом случае, я надеялся сохранить пару игрушек, даже если меня «попросят» выложить оружие. Дополняла картину чёрная лакированная трость с узорной серебряной рукоятью, скрывавшая длинный и тонкий зачарованный клинок.              У ворот поместья меня ждала машина — тот самый угловато-квадратный бронированный внедорожник, который я купил в минуту слабости, пытаясь восстановить уверенность в себе покупкой тяжёлой, пафосной, суровой, «мужицкой» техники. Водитель-безымянный открыл передо мной массивную дверь, и я вошёл внутрь. Пол-локтя брони и ревущий двигатель, одержимый какой-то недоброй силой, ненадолго успокоили меня. Машина шла узкими и мрачными улочками, едва вмещавшими её, на удивление плавно, игнорируя все возможные ямы и колдобины. Большими проспектами решено было не ехать — я всё ещё надеялся, что кто-нибудь всё-таки решится напасть, чтобы заграбастать себе недешёвую машину — тогда мне не пришлось бы встречаться с Найт. А ещё это позволяло растянуть путь, который я без труда прошёл бы и пешком, на час с лишним. Но чуда не случилось, даже когда водитель по моему приказу начал таранить встречные ларьки и палатки торговцев, угрожая и их владельцам — хотя бы раз пальнуть в нас никто так и не решился.              У знакомой ограды поместья госпожи куратора меня вновь настиг потерянный было страх. Едва я шагнул за резные ворота, как день сменился непроглядной ночью — даже сам ход времени здесь подчинялся её воле. Фонари не горели, я не видел, но чувствовал, что на балконах и за колоннами стояли безымянные с оружием. Найт что — собиралась отражать штурм? Или это была просто попытка мне угрожать? Я гордо поднял голову и пошёл по дорожке к главному зданию, всем своим видом демонстрируя, как именно мне не страшно. Этим-то и хороша ночь — в темноте не видно, как белеют костяшки пальцев, панически вцепившихся в рукоять меча-трости.       Я вошёл внутрь… Никаких дворецких и слуг на виду. Не горело ни единой свечи, ни одного факела, и по галереям особняка я ступал почти на ощупь, ведомый скорее интуицией, нежели здравым смыслом. Я шёл по пустому будто бы зданию, и не видел ни души. Не видел — но постоянно чувствовал на себе чужие взгляды и слышал время от времени тихие, короткие перебежки. Коридоры, лестницы, закрытые двери… Вот оно!       Узкая полоска света, выбивающаяся из-под очередной дверцы. Здесь! Я прильнул к двери ухом, надеясь, услышать хоть что-то, прежде чем входить внутрь.       Два женских голоса — оба мне превосходно знакомые. Госпожа куратор, разумеется…       — Всё-таки не понимаю, зачем тебе это всё? Всем не поможешь, ты же сама это понимаешь прекрасно.       — Всем я никогда и не пыталась помочь, — прозвучал в ответ голос… Голос? Это говорила Кейра?       — Я помогала, помогаю и буду помогать тем, кого знаю лично и кому решила помочь, — точно, Кейра, — но раз уж взялась за кого-то, то на полдороге дело не брошу. Ты же сама прекрасно знаешь. И помнишь… — в этих словах светлой мне послышался намёк. В комнате заскрипело кресло, будто там был кто-то ещё и этот кто-то любопытно сдвинулся в кресле вперёд, поближе к разговору, чтобы лучше слышать. Ага…       — Ты слишком заботишься об этом ничтожестве, моя дорогая, — вальяжно ответствовала Найт. Раздался звон бокала, резко поставленного на стол, — и ты лезешь, куда не стоит. Этот недоумок, мать-Тьма прости, мой ученик. Я и только я властна решать его судьбу!       Кто-то в комнате, судя по звукам, тоже приложился к спиртному.       — Только пока что плодов этого ученичества что-то не видать…       — А тебе не всё ли равно? Солнышко, хочу напомнить, что ты просто собиралась себе подцепить в баре неопытного чертёнка на ночь! Откуда вдруг такие сантименты? — язвительный голос тёмной бил по полу комнаты как кнут. Я почувствовал, что у меня полыхают от возмущения щёки.       — Милая, не утрируй. Все равно никто не оценит, — при этих словах, быть может, от снисходительности тона, которым они были сказаны, загадочный «кто-то», до сих пор хранивший молчание, подавился выпивкой от удивления и закашлялся. Кейра же продолжала: — так уж случилось, что этот демонёнок — это теперь мой демонёнок! И я не люблю, когда моё кто-то пытается ломать.       Обсуждают меня, как какую-то вещь! Эй, рогатые и крылатые, идите на хуй! Я свой собственный! Во мне что-то вспыхнуло, я заскрежетал зубами и навалился на дверь, та распахнулась… Глаза мои, привыкшие к темноте, тут же заболели от нестерпимо яркого света, и я застыл, закрывая лицо руками.       — Александр как-там-было, Вас не учили стучать, прежде чем входить в комнату? — прозвучал голос Найт.       — Демонёнок, так резко врываться из темноты в ярко освещённую комнату не очень разумно, — со смешком констатировала Кейра.       — Госпожа, мне ему шепнуть? — прозвучал торопливо-подобострастно голосок Грома… Так вот, кто там сидел в кресле и подавился! Прозвучал металлический лязг передёрнутого затвора…       — Сиди уже тихо, шептун! И пукалку свою спрячь, — презрительно осадила его Найт, — а ты давай, не стесняйся! Говори, зачем пришёл.       — А то Вы не знаете, — ответил я сквозь сжатые зубы.       — Знаю, отлично знаю. А ты всё равно говори — традиция такая.       Я предпочёл сначала проморгаться и осмотреть комнату. Круглый стол с толстой столешницей, резьбой и серебряными вставками — такой, наверное, пару пуль сдержит, если его уронить… Вот только уронишь его, ага! Три вычурных кресла, в которых развалились мои дорогие и родные сволочи. Ещё из любопытной мебели были трое безымянных-официантов с подносами в руках. Это хоть в драку не полезут… Наверное.              Негодование моё сменялось страхом, страх снова негодованием и гневом. Я стоял на месте, как вкопанный, сжимал и разжимал кулаки, судорожно пытаясь придумать остроумный… Да хоть какой-нибудь ответ! Найт и Кейра, кажется, потеряли интерес к моей скромной персоне и вернулись к своему спору.       — Видишь? Ни смысла, ни толку! Знаешь поговорку: замах на рубль, удар на копейку? А тут и замах копеечный, и удара не дождёмся… Так оно тебе надо — такое чудо?       — Ну-у-у-у… Если уж Демонёнок такой бесполезный, ты-то его почему не отпустишь? «Я не могу тебя ничему научить больше…» — и пусть идёт на все четыре стороны.       — Дамы, а ничего, что я всё ещё тут стою?       — Ещё раз влезешь в разговор — стоять перестанешь.       Громов засмеялся над последней фразой… Я не выдержал, подошёл к его креслу и врезал кулаком этому козлу прямо в его очкастую морду. Кейра одобрительно хмыкнула — или же это мне показалось? Найт вступаться за своего прихвостня не стала, наоборот — осадила его, поднимавшегося уже, чтобы мне ответить, одним строгим взглядом — и продолжила, обращаясь к светлой:       — Дорогая моя, ну скажи ты мне: как вот этому вот давать свободу? Зачем она ему? Он не демон, и сомневаюсь, что хоть когда-нибудь станет демоном. Надеешься перетянуть его к вам, добрым и крылатым? Так тоже ересь полная — как бы он ни был с виду наивен и беспомощен, по сути своей, внутри он порочен и зол. Но никак не научится получать удовольствие от своего зла, посему демоном ему — смотри пункт первый…       — Так в чём горесть-то, я все не пойму, моя дорогая, — Кейра улыбалась, но голос её был печальным, — что ж ты тогда носишься с этим демонёнком, как с писаной торбой, испытания для него устраиваешь? То в лабиринт его запихнёшь, то повстанцев каких-то в гости направишь, то заплатишь, чтобы его прямо во время сеанса психологической помощи изнасиловали…       Я вздрогнул. Что, и это — тоже Найт устроила?!       — А из человеколюбия, дорогая моя. Вы там у себя можете сколько угодно верить, что помогаете заблудшим душам, кого-то спасаете и оберегаете… Вольному — воля! Вот только одно я знаю точно: лучше всю жизнь прожить безымянным рабом, прикованным к третьему с конца пулемёту в какой-нибудь монструозной машине, лучше вечность простоять в трансе и беспамятстве на коленях, служа одной из ножек чьего-нибудь трона, лучше день за днём по двадцать часов в сутки сосать хуи в самом дешёвом и грязном борделе, чем прожить вечность, так и не примирившись с самим собой и не научившись принимать собственные желания, — Найт перевела дух после долгой тирады и продолжила: — Я сотру его, рано или поздно сотру, это я тебе гарантирую. Так будет гуманней. Впрочем, если он тебе так приглянулся, могу потом, стерев ту размазню, которую по ошибке назвали его личностью, выдрессировать его для чего-нибудь полезного и подарить тебе на следующий День рождения!       — А идите вы все на хуй! — озвучил я те слова, что так давно крутились в моей голове. Щёлкнула потайная застёжка под рукоятью, и большая часть трости, которую я до сих пор сжимал до боли в пальцах, подалась вниз, освобождая клинок. Я перекинул это подобие меча в левую руку, правой вытащил из-под плаща пистолет. Большой палец удобно лёг на маленький рычажок, переведя его из положения «крестик» на «три точки». Люблю штуки, ведущие автоматический огонь, что поделать…       — Ого, наш ангелочек показывает зубки, — Найт произнесла это таким тоном, каким пародийно-нежные девушки в комедиях восхищаются при виде котят, — ну, и чего же ты хочешь, солнышко: славно погибнуть в бою или хорошенько помучиться? Или, может, позвать сюда мою славную Настеньку, ей так понравилось с тобой играть, а ты в прошлый раз так невежливо её покинул…       — Я хочу… — каждое слово с трудом выходило из моей глотки, а пистолет в руках трясся так, что я промахнулся бы, наверное, и в упор, если бы мне пришлось стрелять, — я… хочу…       — Ты хочешь, солнышко, мы поняли! Чего ты хочешь? — язвительно перебила меня госпожа куратор. Гром подобострастно захихикал, радостно тряся головой, будто его хозяйка сказала что-то уморительно смешное, впрочем, пониматься со своего места или доставать оружие без её приказа он не спешил. Кейра… Я так и не заметил, как она успела это сделать, но теперь она стояла чуть в стороне и позади всех, держа в поле зрения и меня, и эту парочку. Кто-кто, а уж она-то точно была готова к любому развитию событий.Как будто знала всё с самого начала…       — Я хочу отказаться от помощи куратора! — мне удалось, наконец-то, выпалить эту фразу на одном дыхании, и в комнате наступила тишина.       — А чо, так можно было? — пошутил Гром и сам же засмеялся над своей шуткой. Госпожа Найт не поленилась подойти к нему и отвесить такую пощёчину, что чуть не вышибла его из кресла.       — Не смешно. Я не оценила.       — Госпожа, прошу прощения, умоляю… — этот подкаблучник сполз с кресла и бухнулся на колени перед своей хозяйкой. При виде этой картины я испытал глубокое удовлетворение и даже какой-то укол гордыни.       — Я не тебе. С тобой разберёмся позже, — Найт брезгливым пинком пресекла попытку Грома поцеловать её туфлю, и медленно, как танковая башня, развернулась в мою сторону, — ты идёшь сейчас по охуенно тонкому льду, щенок. И этот лёд уже трещит…       С громким шипением вспыхнули факелы в коридоре, послышался топот многих и многих ног, лязг кольчуг и щелчки винтовочных затворов. Особняк ожил, но в нашу комнату никто так и не вошёл.       — Отсюда ты уже не выйдешь, даже если я не стану нападать на тебя сама или использовать магию — там снаружи несколько дюжин безымянных с оружием. Чёрт возьми, я же велела им хорошенько тебя напугать по дороге!       — Мне было страшно, — признался я, — но всё-таки я прошу и требую: оставь меня в покое! Ты ничему не можешь меня научить, и мне не нужен больше куратор!       Найт рассмеялась.       — Даже если бы я вдруг захотела дать тебе свободу, тебе ещё нужны два свидетеля, помнишь? И не из безымянных, это важно!       Я помнил. Но в голове моей уже созрела ехидная мысль, и я старательно заваливал её обрывками страхов и спутанных эротических образов, надеясь, что так, Найт не сможет её заметить. Кейра одобрительно кивнула, а в моей голове прозвучал её голос:       — Она не читает сейчас твои мысли, даже не пытается, гордыня ослепляет её. Но за попытку могу поставить тебе четвёрку.       Чёрт, если мне когда-нибудь захочется выступить и против Кейры тоже, мне придётся прежде многому научиться.       — Даже не думай, Демонёнок! — на этих словах ощущение чужого присутствия в моей голове исчезло.       — Сделаем так! — решила Найт вслух, — я дам тебе столь желанную свободу, если ты найдёшь необходимое по правилам количество свидетелей. Обещаю!       Демоница улыбалась. Не знаю, читал я её мысли или же я просто додумался до этого сам, но она наверняка подумала, что у меня нет выбора. Если бы я вышел в дверь, меня тут же растерзали бы или, что ещё хуже, схватили живьём её слуги. Убив себя, конечно, я спасся бы из её гостеприимного дома, но вот прийти снова, да ещё и с двумя «понятыми», мне никто уже не позволил бы…       — Я в третий раз говорю это, призывая в свидетели Грома, моего сородича и собрата, и… — я выдержал театральную паузу, — Стальную Кейру, также присутствующую здесь и сейчас: мне не нужен больше куратор!       — Светлый не может быть свидетелем!       — Да ну? — с ленцой отозвалась Кейра, — а говорят, что любой свободный… И в Кодексе вашем чудном про цвет свидетеля ни слова.       — Спасибо, светлая, — ответил я, — но в этом уточнении нет нужды, я и сам знаю, что она блефует. Два свидетеля здесь, в этой комнате. Самое время показать, чего стоит обещание, слово такого сильного и уважаемого демона…       Найт скрежетала зубами и рычала, от её взгляда мой плащ буквально начал дымиться…       — Хорошо. Ты больше мне не ученик. Довольна?! — последнее она произнесла уже обернувшись к Кейре.       — Эх, — деланно улыбнулась та, — просто день потерь! И ученика потеряла, и пять бутылок вискаря проспорила… — светлая исчезла в ослепительной вспышке, и только её смех какое-то время висел ещё в воздухе. Кажется, самое время перестать злоупотреблять гостеприимством своего бывшего куратора…       — Счастливо оставаться!       Я быстро приставил пистолет снизу к своему подбородку, упёрся мушкой в кадык и зажал спуск.       БАМ!