Абсолютная реальность

8.4

Крис спустился на лабораторный уровень с разрешительной картой, выданной Чондэ. Мастер вызвал его и сообщил, что Минсок подтвердил выход из стазиса. Обычно при выходе из стазиса присутствовал Крис. Или его заместитель Кёнсу, когда сам Крис отсутствовал на Базе. Они оценивали поведенческие реакции и их изменения, если таковые случались. Стазис всегда отражался тем или иным образом на Чонине. Чаще изменения относились к физиопараметрам, но бывали и исключения. Что хуже, Чонин никогда не признавался в подлинных изменениях либо сам не знал о них, поэтому черти из шкатулки всегда выскакивали внезапные. Кроме того, Минсок мог со свойственным ему нетерпением полезть к Чонину для снятия прочих параметров и обследования, а не пришедший в норму Чонин был способен на непредсказуемые реакции. Минсок мог не просто серьёзно пострадать, а пострадать фатально. По собственной вине. Доводить до этого дело никто не хотел. Крис же для Чонина выступал в роли персонального успокоительного и здорово смягчал постстазисный эффект. Крис и Бэкхён, потому что их Чонин узнавал всегда. В любом состоянии. Криса и Бэкхёна не трогали даже черти из шкатулки. Мастера, впрочем, тоже. Остальные благосклонностью Чонина похвастать не могли. Крис без колебаний прижал карту к замку и заглянул в первый лабораторный зал. Всех троих — Чонина, Сэхуна и Чунмёна — уже разместили в прозрачных пластиковых ёмкостях для приведения в порядок. Насосы перекачивали воду, сохраняя постоянную температуру. Вода всё время циркулировала в ёмкостях, смывая с обнажённых тел раствор и одновременно проводя массаж мышц. Чонин вытянулся в ближайшем к Крису баке. Лежал неподвижно, укрытый тонким слоем воды. На груди размеренно мигал зелёным прилепленный датчик. — Ну что? — негромко поинтересовался Крис у сидевшего за мониторами Минсока. — Как обычно. Раз уж ты здесь, можно доставать? Крис коротко кивнул и подошёл к ёмкости, прихватив пушистое полотенце. Молча смотрел, как один из насосов перестал работать, а второй неторопливо выкачивал воду. Уровень жидкости постепенно понижался. Скоро Крис отчётливо видел лицо Чонина с заострившимися больше обычного чертами. Надо лбом одна из прядей в волосах пролегла белой полосой. Ещё ничего. Иногда после стазиса Чонин просыпался полностью седым и с белой, почти как у альбиноса, кожей. Для возвращения к норме требовалось какое-то время, но белая прядь надо лбом потемнеет всего за неделю. Когда воду слили полностью, Минсок отлепил датчик и велел дать небольшой разряд. Крис благоразумно отступил на шаг от пластиковых стенок, которые коротко и почти незаметно тряхнуло. Чонин выгнулся одновременно с судорожным вдохом. Под кожей резким рельефом проступили сведённые напряжением мышцы. Да и рёбра Крис мог пересчитать без труда. Ногти с душераздирающим скрежетом прошлись по гладким стенкам. Чонин крутился и вертелся в плену пластика, словно пытаясь выбраться на волю. Кое-как перевернулся, уперевшись коленями в дно. Прижал ладонь к груди, чтобы сдержать хриплое неконтролируемое дыхание. Правой рукой скользил по дну, пытаясь устоять на коленях. Мышцы на спине и плечах вздувались узлами от спазмов. Пальцы хищно скрючивались, как когти, и опять царапали пластик с тем же громким и противным звуком, от которого все вокруг невольно передёргивали плечами и морщились. Крис порывисто шагнул к пластиковому бортику, набросил Чонину на плечи полотенце, потёр смуглую кожу, немного подсушивая, и подхватил Чонина, чтобы помочь ему выбраться из плена прозрачных стенок. Они опустились прямо на пол. Крис тёр полотенцем уже волосы Чонина, усадив его себе на колени, потом крепко прижимал к груди и задевал губами висок. — Просто дыши, — коротко шепнул на ухо и погладил по влажным волосам. Чонин судорожно кивнул, хотя вряд ли он пока мог дышать размеренно. Крис до сих пор чувствовал, как сокращаются мышцы. На всякий случай прижал ладонь к лицу Чонина, мешая тянуть носом запахи. Людей вокруг было многовато, и Чонин мог по-разному отреагировать на запах крови. Глухое ворчание Криса не напугало. Он просто крепче прижал Чонина к себе, успокаивающе поглаживая губами по виску. — Как себя чувствуешь? — спросил через несколько минут, когда дыхание стало не таким хриплым и шумным. Чонин, разумеется, ничего не ответил, но смахнул ладонь Криса с лица. Ещё через две минуты прижал к губам собственную ладонь и зажмурился, вздрогнув всем телом. — Тошнит? — предположил Крис, получил утвердительный кивок и помог Чонину склониться над пластиковым бортиком. Чонина вывернуло желчью и кровью, потом по пластику звякнуло металлом раз, другой... — Чёрт! Отторжение кибер-деталей... — с чувством высказался подскочивший к ним Минсок. — Помоги мне! Минсок кинулся за лазерным анализатором. Крис легонько удерживал задыхающегося Чонина на месте и пытался стереть кровь с твёрдого подбородка, а Минсок водил по дрожащему телу лазерным щупом и считывал данные с дисплея. — Он восстановил всё, чёрт возьми... — глухо пробормотал Минсок. — Лёгкие, печень... всё. Рука и нога вроде бы без изменений. Подержи ещё немного. Минсок порылся в карманах, достал фонарик и попытался пальцами коснуться век Чонина, чтобы посветить в глаза. На это Чонин отреагировал низким угрожающим рычанием. Оскаленные зубы и серебристые блики в глазах — достаточно серьёзно, чтобы Крис с силой оттолкнул перепугавшегося Минсока, крепко ухватил Чонина за плечо и развернул к себе лицом. Напряжённо ловил серебряный взгляд — до громкого клацанья зубов у собственной шеи. Медленно накрыл губы Чонина ладонью, позволяя уловить и опознать свой запах. — Тише... Всё хорошо... Всё уже хорошо... Крис заботливо завернул Чонина в полотенце плотнее, прижал к себе, чутко улавливая возле уха неровное дыхание, и ошпарил растянувшегося на полу Минсока взбешённым взглядом. Тот благоразумно лежал на спине и не двигался, чтобы не привлекать внимания. — Придурок. Сто раз говорили, не лезь к нему, пока он не оклемается. Он ещё не соображает, что уже вернулся. И не соображает, что загрызёт тебя не фигурально, а по-настоящему. Займись пока остальными. Их надо вернуть в контейнеры. Крис погладил Чонина по спине и поискал взглядом приготовленную одежду. Выждал, пока Чонин более или менее успокоится, перестанет рычать на всех без разбора, тогда только помог подняться на ноги и отвёл к столу с одеждой. Пока Минсок возился с Сэхуном и отслеживал подключение всех режимов в контейнере, Крис одевал Чонина и наблюдал. Постепенно дыхание и пульс выравнивались, и Чонин обретал обычный вид — спокойный и невозмутимый, немного отстранённый. Крис поймал пальцами подбородок Чонина и всмотрелся в глаза. Бездонная тьма иногда пряталась за бликами серебра, но уже редко. Почти не. — Помнишь моё имя? — едва двигая губами, спросил Крис, продолжая пытливо всматриваться в тёмные глаза. — Тебя забудешь... — хриплым и ломким после стазиса голосом отозвался Чонин и немного сердито отстранился, чтобы Крис больше не касался пальцами его лица. — Кровью воняет. Смуглые пальцы пробежались по тёмной ткани, замерли, когда Крис достал из кармана пачку сигарет. Чонин торопливо выудил из пачки сигарету и сжал фильтр полными губами. Крис щёлкнул зажигалкой и поднёс пляшущий огонёк к кончику сигареты. Встретил сквозь пламя пронизывающий и откровенно голодный до отчаяния взгляд Чонина. — Ещё немного потерпишь, или попросить, чтобы принесли что-нибудь перекусить? — Потерплю. Да и Минсок будет вопить не своим голосом, если я поем до конца обследования. Упомянутый Минсок как раз переключился на Чунмёна и аккуратно обтирал салфеткой точёное лицо, неприкрыто любуясь каждой чёрточкой. Дальше всё случилось настолько стремительно, что даже Крис не успел ничего предпринять. Чунмён широко распахнул глаза, оскалил зубы и в один миг взвился, нацелившись на беззащитное горло окаменевшего Минсока. Зубы сомкнулись, и брызнула кровь, заляпав неаккуратной россыпью капель бледное лицо Минсока. Чонин невозмутимо сделал глубокую затяжку и покосился на собственное левое запястье в сантиметре от горла Минсока. Чунмён глубоко впился зубами, сделал громкий глоток крови, медленно опустил веки, разжал зубы и плавно осел обратно — на пластик. С запястья Чонина часто и шумно капало тёмным и вязким. Крис на ощупь нашарил санпакет, рванул на ходу упаковку и принялся забинтовывать разодранное зубами запястье Чонина, пока тот безмятежно выдыхал сизый дымок вверх. Минсок недоверчиво ощупал собственную шею, покосился на Чонина и выразительно сглотнул. — Успокойся, с ним всё в порядке, — тряхнул Минсока Крис. — Заканчивай с Водяным. Чонин проводил погружавшегося в контейнер Чунмёна взглядом, полным сожаления, и жестом попросил у Криса ещё одну сигарету. Хорошо, что Минсок даже ни разу не заикнулся о запрете на курение в зале. Не помогло бы. Чонин был голоден. Слишком голоден, чтобы оставлять его без еды или сигарет прямо сейчас. У Минсока дрожали руки, когда он подключал датчики к открытым участкам кожи Чонина. Впрочем, Крис его понимал и даже сочувствовал. Многие были в курсе тех чувств, что Минсок питал к Чунмёну, но Чунмён даже не знал его. Чунмён всё ещё жил в том времени, что отстояло от нынешнего на двадцать лет почти. Эта реальность для него была одним из снов, как и для Сэхуна. И все, кто окружал Чонина в этой вот реальности, воспринимались Чунмёном и Сэхуном через призму восприятия Чонина. Чонин стал глазами Чунмёна и Сэхуна. Глазами, руками и ногами. Новым чувством за гранью зрения, слуха, обоняния, осязания и вкуса. Стал способом постижения мира. — Ты всё-таки дурак, — тихо подытожил после Крис, когда Минсок убедился, что с Чонином всё в порядке, если не считать прошедший бесконтрольно процесс восстановления. — Он смотрит глазами Чонина. И видит он то, что видит Чонин. Это ведь не так трудно понять, да? В каком свете видит тебя Чонин, в таком свете он покажет тебя Чунмёну. — Что ты хочешь сказать? Что я должен мириться с бараньим упрямством этого... этого... Он ведь не человек даже. — Он человек, — возразил Крис и тоже закурил. — Быть может, больше человек, чем мы с тобой. Попробуй на миг представить себя на его месте, а? Насколько тебе было бы приятно подставляться под датчики и видеть себя вывернутым наизнанку на мониторах? — Он прекрасно знает, что это необходимо, но всё равно... — Минсок отмахнулся и вновь принялся разглядывать итоговые таблицы. С помощью Криса провёл ещё несколько анализов и сравнил данные. — Всё выглядит нормально, вроде бы. Внутренняя регенерация — единственное, что я вижу. — А остальные? — То же самое. Скорость восстановления выросла у всех троих. — И только? — Сам посмотри, — раздражённо велел Минсок, развернув монитор к Крису. — Ничего больше я не вижу. Крис тщательно проверил данные, кивнул и утащил Чонина из зала, пока тот кого-нибудь всё-таки не загрыз с голодухи и в плохом настроении. В лифте оба молча курили. Уже в коридоре на пути в столовую Крис забросил пробный камень: — Что изменилось, Чонин? — Почти ничего, — ровным голосом отозвался Чонин. Выглядел он всё таким же голодным, взъерошенным и злым. — Что с мальчиком? — Пока под замком. Исин кормит его мелкой живностью и исследует. Он подтвердил, что малыша куснул дикий. — Моих слов было недостаточно? — Твои слова в официальный отчёт не впишешь. Он спрашивал о тебе, но Мастер сказал, что разрешение на встречу с ним даст тебе только тогда, когда ты окончательно придёшь в норму. Ещё Исин проверил Ханя и сказал, что рискнуть можно. Поверхностное сканирование парень должен выдержать, если Сэхун займётся в самом деле только сканированием. Но если Сэхун решит поджарить бедняге мозги, то тут всё бессильно. Чонин отрешённо вздохнул и замедлил шаги, пока не остановился вовсе. Под удивлённым взглядом Криса он неторопливо тронул пальцем шею, легонько почесал и без спешки облизнул губы, стирая с них сигаретную горечь. Глаза у него потемнели почти до непроницаемой черноты. При этом Чонин казался немного растерянным и сбитым с толку. Крис ничего не успел спросить — по коридору затопотал Минсок. Нёсся к ним в распахнутом халате и с бутылкой воды в руке. Резко притормозил возле Чонина, впихнул в смуглые ладони бутылку и протянул пригоршню капсул. — Идиоты... — задыхаясь, пробормотал Минсок. — Чуть не забыли... Чонина немедленно перекосило при виде капсул, но ему пришлось выпить всё под строгими взглядами Минсока и Криса. Глаза у него стали нормальными через пару минут, и Крис наконец полностью избавился от назойливого беспокойства. Минсок ещё сунул Крису добавку из капсул. — На всякий случай. После стазиса ему иногда двойная доза нужна. В столовой Чонин на Криса не смотрел и активно стучал ложкой о дно миски, приканчивая пятую обеденную порцию. Сверкал по сторонам голодными глазами, как волк, а все дружно по стеночке убирались в коридор, пока столовая окончательно не опустела. Даже обслуга и повара куда-то подевались. Потом Чонин опустошал бутылки одну за другой, расправляясь с запасами минеральной воды. Крис задумчиво наблюдал за ним, перекатывая пальцами в кармане капсулы. В капсулах содержались мощные подавители и заменители гормонов, позволяющие фактически приводить статус Чонина не просто к термину "киборг", а даже к термину "машина". Никаких желаний, никаких спонтанных вспышек, ледяное спокойствие и невозмутимость. Попытка усыпить в нём всё, что людям не чуждо. Не слишком справедливо, но иначе просто опасно. Чонин был пропитан ядом насквозь, и этот яд со временем становился только мощнее. И никто не мог поручиться, как этот яд подействует на людей. От тяжёлого пристального взгляда Крис невольно вздрогнул, подхватил со стола последнюю бутылку и вручил Чонину. — Интересно, и куда всё это только девается... — тихо пробормотал он, глядя, как жадно Чонин пьёт воду. Чонин поставил пустую бутылку на стол и вытер губы тыльной стороной ладони. — Поверь мне, тебе это совсем не интересно. Крис помолчал, но всё-таки выудил капсулы из кармана. — Выпьешь? Чонин поморщился от отвращения. — Ты сказал, что всё хорошо, но Бэкхён придёт как обычно, ты знаешь. Чонин закусил губу в сомнении, потом неохотно забрал у Криса капсулы. Во время операции, скорее всего, послал бы Криса вместе с подавителями куда подальше, но на Базе... Крис после проводил Чонина на нужный уровень и убедился, что тот закрылся у себя. Взглянув на часы, Крис прикинул время и мрачно покачал головой. Мастеру стоило бы отправить Бэкхёна на операцию до завтра. Или ещё что придумать. Но Бэкхён тоже умный и хитрый, и наверняка он бы всё понял. Оставалось надеяться на благоразумие обоих.