♬ Evanescence - Bring Me To Life ♬
10.3
Собеседника Хань боялся до дрожи. Он впервые говорил с Алесем непосредственно, слышал его и испытывал тот же букет ощущений, которым Ханя накрыло в метро. В тот самый вечер, когда мир Ханя изменился навсегда. Голос и интонации Алеся будили ужас, дремавший у Ханя в крови. Напоминали те звуки, что шелестели во мраке, те команды, что запрещали спасаться, а требовали ждать смерти со смирением и покорностью. Только теперь Хань в полной мере осознал, что имел в виду Крис и почему сестру Алеся называли Сиреной. Здравый смысл говорил Ханю, что Алесь и Сирена на их стороне, но инстинкты восставали и возмущались, потому что это же было то же самое. Вот точно то же самое, что делали твари. Они управляли овцами, а Алесь и Сирена умели так же. Даже сейчас в коридоре, когда Хань проходил с Алесем мимо лавок и горшков с зеленью, он не просто слышал расспросы о прежней жизни, но ещё и улавливал шелест на самой грани. Словно слышал что-то не ушами, а костями. — Ты сам пишешь песни? — Иногда. Чаще тексты, чем музыку. — И потом исполняешь их? — Обычно да, если песня неплохо получается. — Попытки сосредоточиться на беседе мешали отвлекаться на шелест, но Хань боялся упустить что-нибудь важное или подвергнуться воздействию Алеся против воли. — Ты знаешь про свободную частоту? Хань напрягся, потому что окончательно растерял все нити беседы. Он уже не понимал, о чём вообще его спрашивал Алесь. Тот выглядел безмятежным и ленивым, и демонстративно расслабленным. Наверняка уловил, что Ханю не по себе, и что Хань вообще его до ужаса боится. — Обычно так себя чувствуют в компании Кая, — небрежно отметил Алесь, сунув руки в карманы брюк. Насмешливо улыбнулся и добавил: — Боятся. — Я не... — Ты боишься. Сам сказал только что. Я просто умею слышать. Как ты. Почти. Многие люди привыкают полагаться на глаза и различают только слои красок на полотнах, но такие слои есть не только у полотен. У звуков тоже есть разные уровни и слои, но не все умеют их различать, слышать и понимать. Различать интонации в голосе собеседника — это лишь малая часть цельного образа. Вершина айсберга. А ещё можно слышать и не понимать, что ты слышишь. Как те звуки, с помощью которых усмиряют людей и говорят, что им делать. Ты с этим сталкивался, насколько я знаю. Ты слышал и не подчинялся. Хань предпочёл бы, чтобы Алесю о таком не рассказывали, но Ханя никто не спросил, чего он хочет, и Алесь знал. — Это интересно. Видеть всеобщий страх, сравнивать с опасением Криса и с твоим безоговорочным доверием. Хань сглотнул, потому что Алесь говорил о Чонине. И прежде Хань считал, что Крис тоже Чонину доверяет. Выходило, что нет. Доверял, но всё равно опасался. А все прочие — боялись. Кроме Ханя. Хань не боялся. Признавал, что Чонин — чудовище, но это было своё и хорошее чудовище, и Хань ни секунды в этом не сомневался. Он боялся в случае Чонина лишь за других, но никогда — за себя. Рядом с Чонином Хань чувствовал себя в полной безопасности — это никогда не менялось. — Так ты слышал о свободной частоте? — вернулся к теме Алесь, вновь неторопливо двинувшись вдоль лавок. — Нет. Что это? — Радио Сопротивления. Ты мог бы исполнять свои песни, как мне кажется. — Алесь вынул руку из кармана и протянул Ханю смятый клочок бумаги. Знакомый. Тот, что был исписан рукой Ханя. В голове тут же зазвучали придуманные строки. — Да, им это не понравится. Есть накопительный эффект, разбивающий контроль. В мелодии. — Здесь нет нот, — буркнул Хань, забрав обрывок и спрятав в собственном кармане. — Текст только. — Ты звучишь. Я слышу. И вижу звуковые сочетания. Звук — это тоже сила и оружие, иначе никто не писал бы военные гимны и не придумывал военные танцы. Но они существовали с момента появления человечества. Просто раньше звуков было меньше, и люди умели их слышать, понимать их силу. Сейчас, когда поселения людей от маленьких до больших наполнены шумом постоянно, людям легче шум не замечать. Не слушать. Не понимать. Но сила звука всё равно влияет на всех. Если что-то не замечают, это не значит, что оно не существует. Ты был музыкантом. Если мир рушится, это не значит, что ты должен забыть о том, что любишь. Подумай о свободной частоте. Твои песни могут услышать. Хань с ошеломлением смотрел, как Алесь уходил к пандусу на другой уровень, и сжимал в кармане клочок бумаги. Чего бы он ни ждал, получил совершенно не то, на что рассчитывал. И бояться меньше не стал. Алесь был для Ханя загадкой в кубе, и Хань совершенно Алеся не понимал. — Ну как? Хань чуть не подскочил на месте на метр. Обернувшись, встретил холодный и бесстрастный взгляд Чонина. — Что такое «Радио Сопротивления»? — Спроси Бэкхёна. Он этим занимается. Отведёт тебя в студию, если захочешь. Ограничений на доступ туда у тебя нет. — Хорошо. — Хань помялся, но таки продолжил: — Он сказал, что я единственный, кто тебе полностью доверяет. — Нарушение инструкций. Ты не должен мне доверять, потому что потенциально я опасен для всех. — Я знаю, но считаю, что все ошибаются. Ты явно в своём уме и понимаешь, что делаешь. И я считаю, что Мастер тебе тоже доверяет. Иначе быть не может. Если б не доверял, не позволял тут везде разгуливать. Только не напоминай про коды и прочую чепуху. Это не всегда работает, я уже видел собственными глазами. Есть новости о случившемся? О той... твари? — Пока нет. Специалисты работают с данными. — Чонин развернулся и зашагал прочь по коридору. Не хотел говорить на эту тему? Или не хотел вообще с Ханем разговаривать? Хань понуро поплёлся к себе и окопался в ворохе сделанных накануне распечаток. Разбираться в этой путанице уже и желания не было, но он достаточно изучил Кристу и её напористость. Криста не успокоилась бы, поэтому стоило сделать свою часть работы на совесть и как можно быстрее. Закончить Хань всё равно не успел из-за явления упомянутой Кристы. Он за временем не следил, поэтому понятия не имел, сколько шуршал листами и выписывал подозрительные данные, а Криста выглядела уставшей и помятой, будто и вовсе не спала. Она прислонилась плечом к стене, закрывать панель за собой не стала и сунула руки в карманы свободных брюк. Зевнула. — Велели передать, что у вас новый рейд. Тебя ждут через четверть часа в приёмнике. Стандартный сбор. Сказали, ты поймёшь. Хань сначала хотел спросить, идёт ли Криста с ними, потом опомнился. Куда там... Без подготовки Чонин Кристу не допустил бы до участия в операции, а Криста ни разу не упоминала о тестах с Крисом или о тренировках в комплексе. Если её и собирались тренировать, то позднее. Хань сгрёб оставшиеся листы и неловко протянул Кристе. — С остальным я закончил. Это вот осталось. Если хочешь, можешь пока добить и просмотреть мои записи. А то я не в курсе, как долго меня не будет. Чтобы время не терять. Криста подумала с минуту, кивнула и принялась собирать наработки Ханя. Сам Хань метался по ванной, запрыгивая в выходную одежду и прихватывая всё необходимое для рейда. Спустя четверть часа он любовался на Чонина, Криса и стандартный отряд в полторы дюжины бойцов. Рядом ошивался Исин с инъекторами. Кое-что не менялось, и очнулся Хань уже в автобусе, катившем по вечерним улицам оживлённого города. Вид за стеклом теперь походил на утопический: лавки, магазинчики, кафешки, тротуары, запруженные пешеходами, яркие вывески, отдалённые голоса и смех. Иллюзия благополучия и кипящей жизни. Оглядевшись, Хань приметил в хвосте салона Чонина, Криса и, чтоб их, Алеся с Сиреной. Алесь хвастался пистолетами нестандартной сборки. Чонин смотрел на них с детским восторгом и явно хотел себе такие же игрушки. Пистолеты Алеся комбинировали собственно пистолет и хищные острые клинки, сдвоенные. Клинки выскакивали из массивных рукоятей и надёжно удерживались в этом положении с помощью фиксаторов. Держишь за рукояти — стреляешь, перехватываешь за дуло и центральную часть — режешь и кромсаешь. Сирена пренебрежительно фыркала и поигрывала парными топориками. Пистолеты были и у неё, но она явно предпочитала топорики. Автобус остановился у спуска в метро, как Хань и предполагал. Тогда-то Крис поднялся с места и выдал короткую сводку. Теперь Ханю это напоминало рутинные вопросы, потому что схема была прежней. Беспокоило лишь разрешение Мастера на операцию после недавних событий. Хань сильно сомневался, что о загадочной твари узнали что-то новое, и что вопрос с Чонином разрешился. Скорее уж, Мастер просто не стал отчитываться, что Чонин выпущен на задание и шастает сам по себе. Лишний повод задуматься об отношениях между Чонином и Мастером. Крис привычно разбил всех на пары. И, скотина такая, поставил Ханя в паре с Сиреной. Чонин спускался в метро вместе с Алесем, и Хань невольно поддавался панике. Доверял он только Чонину и только рядом с Чонином чувствовал себя в безопасности. Сирену Хань боялся до дрожи. — Выдохни, — посоветовала ему Сирена, затягивая рыжие волосы в хвост на затылке. — Не меня надо бояться. Лучше включай свой локатор. Поглядим, много ли от тебя пользы. — У вас это тоже так? — Нет. У нас рейды в метро проходят реже. Они обычно случаются в европейской части зоны. Сеть пригородных и междугородних маршрутов поездов более развита, как и автобусное сообщение. Иногда перекрывают автодороги или тоннели. Бывает, что выносят целые дома, а потом обрушивают — некачественные строения якобы. Ещё — теракты или форс-мажоры в торговых центрах и других оживлённых местах. Якобы. Потом в газетах пишут о давках, панике и пожарах. Овцы верят. Овцы верят всему, что им говорят дикторы с экранов. Идём? Сирена двинулась впереди, прикрыв топорики в петлях на боках свободной накидкой. Хань старался не терять её из виду и так же ловко протискиваться между спешащими людьми. Вслушивался и озирался, но сказать точно не мог — Индия это или Индонезия, Малайзия или Сингапур. Но что-то из этой оперы. Тем более, Хань быстро взмок даже в лёгкой одежде — высокая влажность тёплого воздуха. Под землёй платформы кишмя кишели людьми, словно в час пик, хотя, по логике, час пик уже был. На экранах мелькало местное время — поздний вечер. — Метро закроется через час двадцать, — подсказала Сирена и щедро предложила Ханю взять сигарету из початой пачки. Хань помотал головой, а потом и вовсе нос наморщил, когда Сирена закурила. Курила не она одна — дымили почти все бойцы и многие из овец. Хань прикинул, что такие масштабы должны бы отпугнуть тварей. Хотя бы тех, что пытались попасть именно на эту станцию. С другой стороны, курить в вагонах запрещалось, так что твари вполне могли пережидать в тоннелях или поездах. Да и помогать им могли юниты из недавно обращённых — они легче переносили табачный дым. Ещё Хань отмечал среди овец таких, кто и впрямь кривил рожи от запаха табака. Старался их запомнить как первых кандидатов в твари. Фильтры для носа никто не отменял, а с фильтрами твари могли какое-то время продержаться рядом с курильщиками. Впрочем, пока это мало что давало. Негативное воздействие от табака на тварях сказывалось фатально, но не мгновенно. Нужный им поезд замер у края платформы через восемь минут. Хань последовал за Сиреной в вагон и притулился в углу, держась за поручень. — Чуешь что-нибудь? — прошелестел в ухе голос Чонина, едва Хань активировал передатчик. — Пока нет. — Хань не соврал — его трясло из-за Сирены, и сосредоточиться на деле не получалось. — Пробуй ещё, — холодно велел Чонин. — Чем меньше овец сожрут, тем лучше. Хань вздрогнул от щелчка в ухе и зациклился на последних словах Чонина. В свете последних событий он не забывал о метках. Метки. Сколько бы овец ни сожрали твари, метки всё равно работали. Те люди, что выживут после рейда, всё равно умрут. Станут дикими. Чем больше диких, тем больше проблем у тварей. Но дикие — это не победа. Это поражение. Тогда какой в этом смысл? Сравнять по возможности счёт, пересидеть войну тварей и диких, добить победителей, а затем строить мир с нуля? Так, что ли? И оно того стоит? Хань не обманывался. Он понимал, что избавить от меток успеют скромными силами далеко не всех. Лишь часть. И не всю эту часть заберут на базы, где они смогут жить в безопасности. Ресурсы Сопротивления не бесконечны. И Сопротивление не потратит на бесполезных делу людей и цента. Они обречены. Так всегда было, просто не всегда Хань понимал истину так отчётливо, как сейчас. Винить Сопротивление за равнодушие глупо — Хань жил на базе, всё видел собственными глазами и признавал, что у Сопротивления недостаточно людей и ресурсов, чтобы всё делать идеально и спасать всех нуждающихся в спасении. Отчётность — штука некрасивая, но о ней не забудешь. Это в Библии Бог мог сулить спасение всем праведникам разом, если рай — в теории — в ресурсах не ограничен. Но база, их база, в ресурсах ограничена. На ней нельзя поселить больше, чем база в состоянии приютить и прокормить. Иначе это будет смерть тоже, только медленная. В безопасности, но от голода и жажды. — Они начнут после остановки по расписанию, — напомнила о себе Сирена, прервав рассуждения Ханя. — Идём в хвост состава. — Ты их слышишь? — Они отдают приказы. Успокаивают овец. Люди вокруг и впрямь унимались, расслаблялись, постепенно теряя раздражение. Они и не реагировали, если Хань и Сирена задевали их или слегка толкали, пробираясь к двери в соседний вагон. Пока поезд стоял пару минут на станции, Хань вырвался вперёд. Поддержал корзинку с цыплятами, кивнул бабусе, замотанной в жёлтый платок, в ответ на слова благодарности и потянул за ручку двери. После плечом толкнул вторую дверь и ввалился в полупустой вагон. Там шумели подвыпившие подростки. Завидев Ханя, принялись что-то выкрикивать, но внезапно сели на местах ровно и уставились прямо перед собой. Воцарившаяся тишина, нарушаемая лишь ускоряющимся перестуком колёс под ногами, пугала. У Ханя ледяные мурашки посыпались вдоль позвоночника. Страх и озноб обострили чувствительность, и Хань различил угрозу впереди поезда и позади. Угроза стремительно приближалась. И когда пальцы свело судорогой на рукояти пистолета, поезд рвануло так, что Хань сначала полетел носом вперёд под частое моргание ламп, а потом — назад. Грянулся спиной со всей дури на пол. Дух вышибло подчистую. Даже не успев боль от удара прочувствовать, Хань принялся хватать воздух ртом. Вспоминал, как дышать. И вспоминал до тех пор, пока дверь впереди не распахнулась в мигающем неровно свете. Двух пассажиров утянуло в проём. Хань пытался сесть. Смотрел на ухватившиеся за спинку сиденья у двери щупальца и не верил, что не выпустил при падении пистолет. Руки дрожали. В проходе меж сиденьями возник в один миг рослый парень в окровавленной футболке. Тварь. Лицо «потекло», меняя форму челюстей, как «потекла» и правая рука, обращаясь в щупальце-хлыст. Резидент. Не так, как всегда. Не во тьме и не из укрытия. А прямо у Ханя перед глазами. Хань сидел на заднице ровно посреди вагона, стискивал в руке пистолет и смотрел, как резидент в конце вагона стремительно обнюхивался и проверял поданный «ужин». Инстинктивно Хань пригнулся, а через миг сообразил, что Сирена перепрыгнула через него. Взметнулись полы накидки, сверкнули в мигающем свете острые лезвия двумя полумесяцами. И больше лезвия не блестели. «Не разлёживайся. Их тут многовато. Надо идти назад. Я задержу, а ты гони овец», — прошелестело на грани и ощутимо подтолкнуло Ханя к действиям. Мелкая Сирена была проворной и с задачей справлялась, поэтому Хань даже не смотрел больше в её сторону. Она выглядела не лучше незабываемой Хуа, а может, и хуже. Хань просто не знал, что хуже: прикидывающаяся девушкой жуткая тварь или настоящая девушка, купающаяся в крови, давящая тяжёлыми ботинками головы, улыбающаяся тварям и быстро машущая бурыми топориками. Кошмары обеспечены в обоих вариантах, И оба варианта какие-то неправильные. Хань споро сдёргивал с сидений безучастных подростков, толкал в спины и направлял к двери соседнего вагона, из которого они пришли. И бабусю с корзинкой странно притихших цыплят толкал тоже. Вскоре стал озираться чаще, потому что шум драки звучал всё ближе. Сирена где-то потеряла накидку и орудовала топориками как будто ещё быстрее. Ей удалось задержаться в дверном проёме — твари не могли лезть разом в тесноте такой. Зато твари могли лезть снаружи и лезли. Хань видел неясное шевеление за окнами и слышал царапающие звуки сверху. Выстрелил он за секунду до того, как стекло пошло трещинами от напора. — Назад! Сирена поняла правильно, качнулась назад и откатилась по полу к нему. Перехватив топорики левой рукой, правой выхватила пистолет и принялась методично всаживать пулю за пулей. — Гони их. Хань пальнул ещё дважды и вернулся к овцам, застрявшим в следующем проходе. Они не могли открыть дверь без уточняющего приказа Сирены. Выглядели они тоже жутковато — с пустыми глазами. Напоминали зомби из кино или роботов. Но был и плюс — они не метались в панике, не орали и не путались под ногами. В самом деле — отара овец, а Хань — их пастырь. Помощь подоспела с той стороны — дверь распахнул Крис и запустил овец, а вместе с ними и Ханя с Сиреной. Дверь он тут же заблокировал и оглядел взбудораженного Ханя. — Цел? — Разве копчик отшиб только, — буркнула Сирена, недовольно любуясь собой. — У меня кровь только что в трусах не хлюпает. — Сама любишь полный контакт, — пожал плечами Крис и выдал им новые пистолеты с запасными обоймами. — Овец запираем в трёх вагонах, потом идём на охоту. Ответвлений тут почти нет, так что нам надо прочесать пути на три километра вперёд и назад. Добираемся до станций и завязываем. Встреча на центральной площади. Всё отмечено. — И Крис великодушно вручил им карманные карты с пометками маркером. — Диких старайтесь не трогать, если нарвётесь. Только самозащита при нападении. Пошли! Хань послушно рванул в указанную сторону — по трём забитым овцами вагонам. Сирена наступала ему на пятки и не позволила замедлиться во втором вагоне, где Чонин лез к люку на крыше. «У них свои задачи. Шевелись». В середине третьего вагона Хань услышал голос Чонина на канале связи. — Поищи особенную тварь. Если заметишь, немедленно доложи мне. — Хорошо, — выдохнул почти на бегу Хань, но, к счастью, ту — особенную — тварь он не чуял. Иначе у него давно бы штаны потяжелели. «Стой. Вниз». Сирена вовремя Ханя притормозила — в центре скопления овец, где два бойца из отряда приоткрыли люк в полу. Хань полез первым, хотя было жутко страшно лишиться ног во время спуска. Однако под вагоном тварей не оказалось, и они с Сиреной осторожно принялись красться под прикрытием борта вдоль поезда. Картина вырисовывалась довольно чёткая: часть тварей скопилась у вагонов с овцами, снаружи, часть была на подходе к поезду впереди и часть на подходе позади. Последних на себя брал Крис, осаждающими планировали заняться Чонин и Алесь, а Хань и Сирена шли навстречу третьей группе. Ну, не только они — чуть позднее Хань приметил ещё несколько двоек, которые двигались по их следу. Выдрессированный тестами и тренировками Хань пригибался, шагая впереди и проверяя нижний уровень, а Сирена за ним контролировала уровень верхний и прикрывала спину. Прибегать к специальным средствам пока не имело смысла — фонари горели далеко друг от друга, но давали достаточно света, чтобы Хань чётко видел тоннель перед собой и пути. Они добрались до развилки и разделились на две группы, чтобы продолжить движение и зачистку. Теперь Хань и Сирена шли по правой стороне тоннеля, а страхующая двойка двигалась по левой стороне и чуть поодаль. Тварей в авангарде Хань увидел первым. Первым и стрелять начал. Душа ушла в пятки от их количества, и Хань последними словами обругал Криса, пославшего четырёх бойцов против такой уймы пакости. Но это у страха глаза оказались велики, потому что пули летали всё-таки значительно быстрее, чем бегали твари, да и остальные ребята были опытнее Ханя и палили каждый из двух пистолетов разом, как и Сирена. К мгновению перехода на ближний бой от тварей остался едва ли десяток. А Хань уже на практике убедился, что для топориков Сирены десяток — это не вариант. Убедился ещё раз, когда топориком снесло голову твари, что почти добежала до него. Второй твари Хань сам вспорол ножом брюхо. Не то чтобы он жаждал проверить слова Криса на деле, но пришлось. Опирался рукой о стеночку и сплёвывал жёлчь, поглядывая на копошащуюся в ворохе внутренностей тварь с заросшим разрезом. Тварь явно подыхала, но слишком уж медленно. Сирена великодушно припечатала ботинком череп, раздавив его как яичную скорлупу. — Скоро привыкнешь. — Хань поймал брошенную флягу и торопливо прополоскал рот. — Я не уверен, что к такому можно привыкнуть. — Это лишь похоже на человека, но оно больше не человек. Тот человек, каким оно было раньше, послужил строительным материалом. Его нет уже. Считай их... тараканами? Пошли уже. Лучше поспешить. Скоро здесь будет неразбериха и нагрянут другие твари, чтобы успокоить овец. До станции уже немного. Если повезёт, ещё кого-нибудь раздавим. «Повезло». На подходе к станции пряталась троица часовых, как видно. Один прыгнул на Сирену — самоубийца, наверное, второго Хань пристрелил, а третьему тоже вспорол брюхо. Косо, ну да как вышло. На этот раз раздавил твари голову сам, преодолевая вновь нахлынувшую тошноту. Но Сирена верно сказала — надо привыкать, иначе он станет диким или ужином. Обе такие перспективы Ханя не вдохновляли. На станции возникла проблема посложнее: в нынешнем виде четвёрка бравых охотников привлекла бы ненужное внимание овец. Вряд ли кровь на них сочли бы авангардным макияжем. Но Сирена крепко сжала плечо Ханя и непреклонным тоном велела: — Вперёд. Туалеты слева. — Прямо так? — Прямо так. На нас смотреть не будут. Хань запоздало вспомнил о талантах Сирены и опять начал бояться. Расслабился, блин. Но таланты Сирены работали: люди не смотрели на них, уступали дорогу и к туалетам не подходили. Сирена ещё на ходу забрала у нескольких ожидающих поезда накидки и пиджаки. Разумно, потому что сменной одежды ни у кого не было, а отстирать начисто хоть что-то казалось немыслимым. Из туалета Хань вышел в наброшенном на плечи пиджаке. Пиджак не сочетался с брюками, зато прятал бурые пятна на груди. А к месту сбора они катили все вместе в трамвае. И Хань сражался с улыбкой — он по-прежнему не чуял присутствия той твари, что гналась за ними в Европе. На площади Алесь и Сирена распрощались со всеми и укатили на новеньких байках. Как ни странно, но Ханя это успокоило, несмотря на маячившего неподалёку Чонина. Хотя теперь он в самом деле лучше замечал настороженность окружающих — Чонина боялись. Алеся и Сирену — нет. Но у Ханя всё вечно было через задницу, поэтому он смещался к Чонину поближе — так выходило уютнее. Крис собачился по телефону с Мастером, остальные отирались у телефонной будки и ждали. Автобус подкатил к ним минут через пять, и Чонин о чём-то тихо заговорил с водителем, пока Хань продолжал подбираться к нему ближе. Замер, почувствовав тяжёлую ладонь на плече. — Заичка, а что это ты удумал? Хань в первые секунды не поверил собственным ушам. Обернулся. Бэкхён улыбался ему от уха до уха. — Неужели за мной послали целую карету? — Рейд был, придурок, — зашипел на него Хань. — Ты тут откуда? — Прошвырнулся по магазинам. Не дело без сувениров возвращаться домой, ага? Смотри, что я Чанёлю прикупил! — И Бэкхён выудил из кармана модной джинсовой куртки маленькую плюшевую игрушку. — Хрю-хрю! Этот свинтус — вылитый Чанёль, ага? Хрюшка была ядовитого розового цвета, но в целом выглядела мило. — А тебе я прикупил обещанный вибратор и эпилятор. Для гладкой шкурки во всех доступных и трудно доступных местах. Проблемы с нерестом разрешатся сами собой, вот увидишь. Ой, котик Чонин, и ты тут! Какая встреча! — Бэкхён без колебаний кинулся Чонину на грудь. — Я так скучал! Я буквально одичал! Я... — Почему ты не вернулся в расчётное время? — Чонин тоже без сомнений отцепил Бэкхёна от себя и внимательно осмотрел. Голос его звучал бесстрастно и холодно. — Да ты!.. Ты серьёзно? Что, в первый раз, что ли? Ты мне не рад? — Бэкхён показательно надулся, обиженно обфырчал всех и удрал жаловаться Крису. Чонин проводил его взглядом, но не сделал попытки удержать или догнать. — Иди в автобус. Хань пошёл, но обернулся на ходу. Чонин по-прежнему следил за Бэкхёном, только теперь в глубине правого глаза у него едва заметно тлел алый огонёк.***
— Приказ Н-359548. Выполнено. Перемещение в архив. Приказ Е— 3584. Новые данные. — Кай, у тебя есть доказательства? — после долгой паузы на фоне слабых шумов от помех уточнил Чондэ. — Ответ отрицательный. Рекомендую провести проверку. — Предлагаешь дать ему фальшивые данные и посмотреть, что из этого выйдет? У него нет причин для предательства. — Нет известных нам причин, Мастер. Утечка есть. Это факт. Нарушение инструкций есть. Это факт. Проверка целесообразна. — Когда тебе было достаточно такой малости? Или ты знаешь что-то ещё? Кай? Та тварь ведь не появилась, так? — Это ещё один факт, который играет против него. Я настаиваю на проверке. Новая пауза на канале экстренной связи сменилась тяжёлым вздохом. — Сейчас требуют проверить тебя. В свете всего, что ты натворил. У нас нет времени на проверку догадок и домыслов. Он же столько раз выручал всех. И тебя — в Японии. — Он не хотел брать Тэмина. Ещё факт. Слишком много расхождений, Мастер. Так много, что игнорировать их больше нельзя. Я требую проверить Бэкхёна и аккуратно ограничить его в полномочиях. Примите к рассмотрению заявку Е-3584-А2. Решение должно быть вынесено в течение трёх суток. Конец связи.