Тайна Директора Хогвартса

Сказать, что утро, 3 мая 1999 года, для обитателей Хогвартса не было добрым, — значит сильно слукавить, ибо оно было отвратительным. Для всех, кроме Северуса Снейпа. Ему это утро принесло, уже к полудню, чуть ли не месячный доход от продажи антипохмельного зелья, а кроме того благодарность подавляющей части студентов и сотрудников Школы, которую он мог позже использовать на собственные нужды. Бодрящая настойка быстро привела в чувство и самого профессора, и Гарри Поттера, который все еще не спешил покидать личные апартаменты Мастера зелий. Все это время, пока профессор распределял по Хогвартсу, за умеренную плату, результаты своего труда, Гарри, прячась в спальне зельевара (ибо Снейп его идею прятаться в лаборатории счел кощунственной по определению), пытался выдумать историю, — почему ему придется задержаться у Снейпа еще минимум до вечера. Но, ни одна история не казалась Гарри достаточно правдоподобной. Что ни говори, а влипать в истории у Гарри выходило куда лучше, чем сочинять их. Пока Гарри размышлял на тему, — что же он скажет друзьям, когда те придут за ним? Снейп избавил Поттера от объяснений, единственным известным ему способом, — вычел с Гриффиндора 50 баллов и назначил Поттеру отработку у самого себя «за оскорбление профессора и пьяный дебош». О чем Снейп даже успел уведомить Директора МакГонагалл посредством каминной связи. — 50 баллов?! — возмутился Гарри, когда вышеупомянутый педагог вернулся в лабораторию с кривой усмешкой на лице. — Считайте это платой за вчерашний кофе и ночлег, мистер Поттер. — Северус прислонился к стеллажу с колбами и ретортами, отчего приобрел вид сытого черного кота, продолжая неторопливый монолог: -…И, поверьте моему опыту, Поттер, если бы я снял с вас 5 баллов, — профессор МакГонагалл непременно задала бы полсотни вопросов о том, за что именно я назначил вам еще и отработку. А теперь она уверена, что вы натворили нечто ужасное и побоится, что мое наказание окажется недостаточно строгим. Вы же не думаете, что Директор захочет выяснить детали лишь для того, чтобы лишить СВОЙ факультет еще некоторого количества баллов? — Нет, сэр, — нехотя согласился Гарри, понимая, что логика у Снейпа железная, но 50 баллов! «Гермиона бы уже билась в истерике, случись ей потерять столько очков факультета» — думал Гарри. Представляя себе, как он завтра будет костерить на все лады «несправедливого, злобного упыря» — Снейпа, вместе с Роном. — Продолжим извлекать воспоминания после обеда, — предложил Снейп и снова позвал Винки. — Профессор, а почему вы всегда зовете именно Винки? — поинтересовался Гарри, — Ведь в Хогвартсе много эльфов, кроме нее. — Все очень просто, мистер Поттер, — скучающим тоном начал Северус, — Винки всегда спокойна, не имеет привычки к самодеятельности и не болтает лишнего, а что еще нужно? — Наверное, вы правы, — согласился Гарри, — с Добби часто были проблемы. — Добби? — к удивлению Гарри, Снейп рассмеялся, — Уж не о том ли вы истеричном домовенке, что так много хлопот доставлял Малфоям? — Да, сэр, Добби действительно служил семье Малфоев, — ответил Гарри, хмурясь. Насмешки над Добби были ему неприятны. — Знали бы вы, мистер Поттер, сколько неприятностей было у Драко Малфоя именно из-за Добби… — Он погиб, защищая меня! — терпение Гарри лопнуло и он неожиданно, даже для себя, повысил голос, перебивая профессора. Снейп только скрестил руки на груди, а когда гнев Гарри иссяк, ответил: — Как и многие, мистер Поттер, как и многие… Включая меня. — Но вы живы, сэр. — Извините, Поттер, за это досадное недоразумение! — съязвил Снейп, — Но я действительно не представляю: кому могло прийти в голову спасать «злобную летучую мышь»? … — от того спокойного тона, каким это было сказано, Гарри поежился, и замолчал. Пока профессор разбирался с принесенным Винки обедом, Гарри думал о том, что ему самому действительно никогда бы не пришло в голову спасать профессора Снейпа. Даже только потому, что он убийца Дамблдора, и, по мнению Гарри, не заслуживал спасения… «Как же я ошибался…» — думал Гарри, но его мысли прервал голос Снейпа: — Ешьте, Поттер, нам еще сегодня предстоит много работы. Обед прошел в полном молчании. Каждый думал о своем. Гарри думал о том, как мало он знал о Снейпе и о Дамблдоре, а Снейп думал о том — какие еще тайны может хранить странное наследство, и воспоминания, попавшие в голову Поттера. Вскоре тарелки и чашки со стола бесследно исчезли, а на смену им снова пришли хрустальные пузырьки, в которых принято было хранить самое ценное — Память… — Вы готовы, Поттер? — Да, профессор… — Лигиллименс! *** Воспоминание третье: 24 декабря 1979 года, /Хогвартс, Штаб Ордена Феникса…/ На этот раз Северус Снейп попал в незнакомую для него аудиторию Хогвартса: Отделка стен ничего не могла сказать ни об одном из факультетов, но зато большая часть присутствующих на собрании «Ордена Феникса» была Снейпу знакома. Джеймс, Сириус, Питер, и другие отважные гриффиндорцы. Не без удивления, Северус заметил там же Фиону Лавгуд с когтеврана и Саманту Боунс с пуффендуя. Во главе стола, без ложной скромности, восседал сам Альбус Дамблдор: — Счастливого Рождества, друзья мои! — елейным голосом проворковал Дамблдор, очень напоминавший Санта-Клауса, в своей пурпурной мантии с серебристой отделкой.  — А теперь можете быть свободны, но не забывайте о мерах безопасности… — С Рождеством, Директор Дамблдор! — отозвался нестройный многоголосый хор, но Директор уже аппарировал в свой кабинет, не дожидаясь поздравлений, и прихватив с собой Феникса. Постепенно члены Ордена покидали Штаб. Уходили по одному, не привлекая внимания: кто-то через дверь, кто-то через камин… Поттер и Блэк — вылетели на метлах через окно. «От скромности не помрут» — подумал Снейп. Когда помещение почти полностью опустело, Северус заметил, наконец, Лили Эванс. Она сидела, свернувшись клубочком в одном из кресел, низко опустив голову, и, казалось, была чем-то расстроена. — А вы мисс Эванс, решили остаться здесь? — спросила подошедшая к девушке Наблюдательница. — Нет, Мадам, — дрогнувшим голосом отозвалась девушка, — Я хотела поговорить с вами… — Со мной? — удивилась Незнакомка. — Да, Мадам. Мне нужен ваш совет, — Лили всхлипнула, — Я… я… не знаю, что мне делать… — после этих слов девушка разрыдалась. — Мисс Эванс, — уже мягче спросила Незнакомка, — так чем же я смогу вам помочь, если вы не скажете мне, в чем дело? — Да, да… Хорошо, — Лили Эванс откинула с лица медно-рыжие волосы и небрежно вытерла слезы, но начинать рассказ не торопилась, собираясь с мыслями. Наконец она совсем успокоилась и нарушила затянувшееся молчание: — Вы, наверное, помните, что профессор Дамблдор поручал мне и Биллу в минувший Хеллоуин? — Да, конечно. Я все это помню, и вы прекрасно справились со своей ролью, — отозвалась Незнакомка. — Все пошло не по плану, Мадам, и эта слизеринка, которая пришла с Северусом… (при звуке собственного имени, Снейпа обдало жаром: «как давно он не слышал его?») Тем временем Лили продолжала: — … она подкараулила меня в туалете для девочек, а потом наложила на меня «Империо», — я ничего не успела предпринять, — снова всхлипнула Лили. — Продолжайте, мисс Эванс… — Скримджер напоила меня оборотным зельем и заставила пойти вместе со Снейпом, а сама она, пошла с Джеймсом в тот вечер, вместо меня… — на это раз девушка снова зашлась рыданиями. Незнакомка не перебивала ее. -… В ту ночь я была близка со Снейпом, — лицо Лили покрылось красными пятнами от волнения, — …Потому что Скримджер подлила мне амортенции, и я не могла ничего с собой поделать… — Это ужасная ситуация, мисс Эванс, — всплеснула руками Незнакомка, — но, я полагаю, что ваш жених — мистер Поттер, ни о чем не догадывается, я права? — Вы правы, Мадам, но дело в том, … дело в том, что я беременна… — наконец выдавила из себя Лили, и, потеряв остатки самоконтроля — в слезах рухнула в кресло. — Немедленно успокойтесь, мисс Эванс! — скомандовала Незнакомка. — Если я все правильно понимаю, Лили, ничего особо ужасного не произошло. — Но… как же? — попыталась запротестовать Лили, но вовремя умолкла. — Послушай, девочка, — тебя могли убить. Тебя могли заставить убить всех нас, пока ты была под «Империо», наконец, тебя могли использовать в таких ужасающе темных ритуалах, о которых ты, никогда, даже не слышала. Сейчас идет война! Да, Северус Снейп, — Пожиратель Смерти, но вы дружили когда-то. Подумай об этом. Это не было насилием, потому что ты сама осталась с ним. Ты осталась жива, невредима. И, самое главное, твой будущий муж ни о чем не узнал. Лили от всего услышанного, казалось, потеряла дар речи. С этой точки зрения она свою ситуацию никогда не рассматривала.  — Может вы и правы, — вздыхая, согласилась девушка, — но, что же мне теперь делать? — Скажи, Лили, а Джеймс Поттер с кем провел ту ночь, когда ты была со Снейпом? — Он… Джеймс был с Элоизой Скримджер, Мадам, — от осознания этого факта у Лили Эванс снова выступили на глазах слезы, но на этот раз причиной их стала ревность. — Но, если Скримджер тоже принимала оборотное зелье, то Джеймс сейчас уверен, что был с тобой, Лили! — с воодушевлением заметила женщина. — И что? — надувшись, как мышь на крупу, буркнула Лили. — И то, что ты можешь сказать Джеймсу Поттеру, что беременна именно от него, и это будет неплохим подарком на Рождество. К тому же так ты сможешь ускорить вашу Свадьбу. — А что если ребенок будет похож на Северуса? — обеспокоенно спросила Лили, хотя по всему было видно, что предложенное решение она уже мысленно одобрила. — Скажи, Лили, а так ли уж сильно они отличаются внешне? — вопросом на вопрос ответила Незнакомка. — Джеймс и Северус, — оба высокие, худощавые брюнеты, цвет глаз… Но если ты сомневаешься, — я смогу решить твою проблему, когда ребенок родится, — предложила женщина. — Однако сейчас, в целях безопасности, я думаю надо сделать еще кое-что… — Обливиэйт! — девушка даже не успела понять, что на нее наложили заклятие забвения, а чей-то голос незамедлительно внушил ей новые факты: «Лили Эванс, ты беременна от Джеймса Поттера, потому что 31 октября вы были вместе» — Сообщи ему эту новость на Рождество, я хочу быть Крестной вашего малыша. Поздравляю! — отчеканила Незнакомка с наигранной радостью в голосе, после чего крепко обняла Лили, которая все еще пребывала в растерянности после заклятия. После недолгих объятий, Лили Эванс в прекрасном настроении покинула Штаб Ордена. -…Береги себя, девочка… — шепнула в пустоту Незнакомка, и комната через миг растаяла. *** Гарри Поттер сидел в гостиной Снейпа, как обухом по голове огретый. К слову, Северус выглядел ничуть не лучше. Некоторое время оба пребывали в глубоком смятении от внезапно открывшихся подробностей. Первым обрел дар речи Гарри: — Получается, сэр, что я, чисто теоретически, могу быть вашим, … вашим… — произнести слово «сыном» у Гарри никак не получалось, ибо вероятность того, что он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО может быть сыном сидящего напротив профессора — никак не укладывалась в голове парня. Серебристая дымка воспоминания уже заняла свое место в одном из хрустальных флаконов. Северус думал: думал о Лили, о ночи Хеллоуина, о Гарри Поттере. Мысль о Гарри Поттере наконец-то заставила профессора обратить внимание на самого Поттера. — Что ж, мистер Поттер, теорию о моем отцовстве мы еще успеем доказать или опровергнуть, позже. А сейчас, давайте все же закончим с воспоминаниями, — Северус Снейп был взволнован, но тщательно скрывал это. Более всего он сейчас боялся, что Поттер может сбежать, не дав ему шанса увидеть последнее из воспоминаний… — Хорошо, профессор. — Лигиллименс! *** Воспоминание четвертое: 30 августа 1980 года, /дом Поттеров, Годрикова лощина…/ Северус Снейп сразу узнал эту комнату: детская кроватка, торшер, бежевые обои, Лили… Единственный раз, когда он посетил этот дом — был днем смерти Лили Поттер, днем крушения всех его надежд. Теперь же Северусу было невыносимо больно смотреть на живую и счастливую Лили, с младенцем на руках, потому что сама эта комната будто кричала: «Она скоро умрет!» Но он смотрел, как похорошевшая и такая домашняя Лили, в бирюзовом халатике, принимает поздравления от гостей. Сегодня были крестины маленького Гарри Джеймса Поттера, который безмятежно спал на руках у матери. Крестными были Сириус Блэк и все та же Незнакомка. Пока Лили укладывала Гарри, Поттер и Блэк переместились в гостиную, намереваясь отметить это знаменательное событие в духе Мародеров. Звонок в дверь отвлек Лили. — Я присмотрю за ним, иди — гостей встречай, — предложила новоиспеченная Крестная. Улыбнувшись Незнакомке, Лили почти бесшумно выскользнула из детской. Как только мать ушла, Незнакомка подошла к колыбели и достала волшебную палочку. В то, что происходило дальше, Северус Снейп никогда бы не поверил, не стань он невольным свидетелем происходящего: Сложнейшие, древние, и почти забытые магические ритуалы совершались без всякой видимой подготовки, тексты заклинаний не были слышны никому, потому что все это было сделано невербально… Младенец в колыбели даже не проснулся, когда на него были наложены сильнейшие защитные заклинания, из всех существующих. Одно из них, как помнил Снейп, изменяло внешность ребенка, подстраиваясь под тех людей, которых младенец чаще всего видел. Назвалось оно «Патер-морф». Действие заклятия напоминало магию метаморфов, но эффект был временный: всего год. Цель, которую преследовало второе заклятие, была Снейпу не ясна: оно давало ребенку полную защиту от возможности быть убитым своими старшими родственниками по мужской линии. Заклятие называли «Щит Принца» и использовалось оно в семьях монархов, во времена междоусобных войн, чтобы наследника не убили другие претенденты на трон. Закончив манипуляции над спящим Гарри, женщина спрятала палочку, и спустилась в гостиную. Лица гостей начали таять и расплываться, наконец, образ исчез. *** Последнее воспоминание было извлечено из головы Поттера и помещено в отведенное ему место. Вопросов по-прежнему было больше чем ответов. Снова первым опомнился от увиденного Гарри: — Профессор Снейп, а что это была за магия? — Первое — изменяет внешность, необратимо, — сказав это, Снейп как-то странно посмотрел на Гарри, будто прикидывая, как бы тот мог выглядеть без чар. Но, спохватившись, Северус отвел взгляд и продолжил,  — Второе, Мистер Поттер, — сильнейшая защитная магия, она не дала бы вашим кровным родственникам, убить вас. — Но зачем? — не понял Гарри. — Вероятно, кто-то всерьез опасался, что я способен убить собственного ребенка, — с горечью ответил Снейп, резко поднявшись со стула. — А вы не… — хотел было спросить Гарри, но профессор истолковал его слова иначе. — Нет, Поттер! Я НЕ способен на подобное, но если вы еще раз об этом спросите — я всерьез подумаю над тем, чтобы пересмотреть свои принципы и сделать для вас исключение! — Северус был в бешенстве, и он был расстроен. Гарри тем временем, все же решил задать более животрепещущий вопрос: — Простите, сэр, я не это имел в виду, — Снейп гневно зыркнул на Поттера, но промолчал, — Я хотел узнать, не могли бы вы прояснить этот вопрос… — Гарри отчего-то смутился и покраснел. — Какой еще вопрос? — …вопрос отцовства, сэр. — Ах, вы об этом, — как-то сразу смягчился Снейп, — Этот вопрос мы проясним завтра. Мне еще нужно кое-что подготовить для этого. Друзьям скажете, что у вас отработка, ровно в восемь. И не опаздывайте. А теперь, мистер Поттер, вы можете идти, пока Минерва МакГонагалл не прислала за мной отряд Авроров с ордером на обыск. — До завтра, сэр, — тихо сказал Гарри, и вышел в коридор, не дожидаясь ответа. Завтрашнего дня Гарри ждал со страхом и, одновременно, с нетерпением: Ведь каким бы ужасным не казался ему прежде профессор Снейп, он все же был куда умнее, отважнее и справедливее, чем дядя Вернон. И в глубине души Гарри надеялся на то, что у него появится хоть один живой родственник в волшебном мире.