Тайна Директора Хогвартса

Филиус Флитвик был чем-то занят, но, все же, тепло поприветствовал друга. — Какими судьбами, Северус? — спросил писклявым голосом Флитвик, макушка которого едва виднелась из-за стопки стоявших на столе потрепанных книг. — Я к тебе снова по поводу вот этого, — ответил Снейп, вынимая из кармана Шар с котенком. — Артефакт нестабилен. — У тебя уже есть догадки насчет того в чем причина нестабильности? — уточнил чародей, заклинанием расставляя на полках книги. — Да, догадки есть, — согласился Снейп, увеличивая одно из кресел до подходящего по росту размера. — Думаю, что «Омут» открывается с использованием магии крови, хотя и не очень уверен в этом. Изменения самого Артефакта — вполне последовательны. Часть воспоминаний мне удалось извлечь совершенно случайно, но ничто в них не указывает на конкретного человека. Флитвик, уселся на пуфик, напротив Снейпа и теперь внимательно слушал того, позабыв о прерванных делах. — Что конкретно меняется в Артефакте после извлечения воспоминаний? — В Шаре меняется время года, Но изменения идут в обратном порядке: зима — осень — лето… — Любопытно, — Флитвик был явно озадачен. — А с чего ты взял, что тут замешана магия крови? — Да так… — меньше всего Снейпу сейчас хотелось раскрывать правду о Поттере и о МакГонагалл, но Флитвик не задавал лишних вопросов. — Я думаю, этот нюанс тебе помогут разъяснить гоблины из «Гринготтс», а чтобы они на этот раз были более сговорчивыми — я выступлю твоим поручителем. — Спасибо, Филиус… — Чего ты ждешь, собирайся! — деловито соскочил со своего пуфика миниатюрный маг. Через несколько минут не верящий своим глазам, Снейп и, весьма решительно настроенный Флитвик, — стояли в приемной банка «Гринготтс», ожидая поверенного — гоблина. Снейп не любил гоблинов. А поверенный был ему уже знаком, причем не с самой лучшей стороны. Поверенный провел их в один из кабинетов. Северус, тихо ругался, пригибаясь под низким потолком. Изучив Шар, гоблин начал что-то говорить Флитвику. Снейп не знал гоблинского наречия, но тон гоблина ему не понравился. После недолгих споров с Флитвиком, гоблин куда-то вышел. — Что он сказал? — поинтересовался Снейп, пользуясь отсутствием банковского служащего. — Сказал, что в том случае, если Артефакт не принадлежит нам по праву, — за взлом тайника нам грозит срок в Азкабане. — Как мило… — кисло отозвался Снейп, потирая затекшую в неудобной позе шею. — Сейчас он пошел уточнить у коллег, как именно ты получил Артефакт. Если никаких нарушений протокола нет — Кумквот нам поможет. Едва голос Флитвика стих, в кабинет вернулся вышеупомянутый гоблин — Кумквот, в когтистых руках которого были какие-то бумаги. — Мистер Снейп, — проскрежетал Кумквот, — подпишите здесь, и здесь… Если вы согласны с условиями предоставления доступа. — Какими еще условиями? — недоверчиво покосился на гоблина зельевар. — Нам потребуется ваша кровь для проверки статуса, — нехотя ответил гоблин, явно не любивший отвечать на вопросы, касающиеся условий договоров и контрактов Банка. — Я дам вам свою кровь, — согласился Снейп, — есть еще условия? — В том случае, если ваш статус не подтвердится, — Артефакт будет изъят Банком навсегда, а вы будете нести наказание по законам Министерства магии и Комитета содружества гоблинов. — Я согласен на ваши условия, — наконец, изрек Снейп, брезгливо беря одно из перьев со стола Кумквота, и подписывая необходимые бумаги. Сомнений в том, что статус крови может не подтвердиться — у Снейпа почти не возникало. Почти… Но, все же, профессор нервничал, когда серебряная игла, пронзая кожу, заставила алые капли стекать в небольшую бронзовую чашу. Проверка статуса крови, как и положено, — шла вдали от глаз посетителей. Снейп не любил ждать, особенно, когда не мог контролировать ситуацию. Правила Банка, да и сами гоблины никогда не внушали ему доверия. Но, когда Кумквот вернулся, в руках его Северус увидел заветный флакон из хрусталя. Внутри флакона мерцала полупрозрачная субстанция: не жидкость и не газ… Флитвик, не скрывая эмоций, поблагодарил гоблина за помощь. Поставив еще пару росчерков пера, Северус, наконец-то, заполучил в свои руки флакон с воспоминаниями. И, к своему немалому удивлению, — Шар, который теперь был лишен всякой жидкости, снега, листьев или бабочек. Но зато котенок остался на месте. Помимо котенка в Шаре был лишь уменьшенный клубок пурпурных ниток, служивший тому игрушкой. Чтобы соблюсти все приличия, Северус Снейп тем же вечером — посидел с Флитвиком в «Кабаньей голове» и пропустил с ним пару стаканчиков, прежде чем попрощаться. Расплатиться с коллегой за оказанную услугу — он сможет и позже. Сразу после отбоя, Северус Снейп направился окольными путями в больничное крыло. Вид у мадам Помфри был немногим лучше, чем у ее пациентки. Состояние Минервы МакГонагалл практически не изменилось, хотя дыхание стало более ровным, а цвет лица — более живым. Северус не обольщался этим мнимым улучшением. Ни одно зелье не способно вернуть мага в сознание, если магия сильно истощена. Как не способны были зелья поддерживать жизнь в пациентке вечно. Прежде чем покинуть палату, Северус Снейп, поддавшись скорее чувствам, нежели разуму, — вытащил из кармана бесполезный теперь уже Шар, и поставил его на тумбочку, у изголовья Минервы. Здесь Шар смотрелся куда уместнее, чем на его рабочем столе. К тому же Минерва любила кошек… Мадам Помфри, на этот раз, Снейп не удостоил даже пары слов. Выданных ей зелий должно хватить еще на пару дней. Ближе к полуночи заместитель директора Северус Снейп — извлек из потайного шкафа в кабинете Директора — Омут памяти. Скрывшись с Омутом в подсобке от ненужных глаз, следящих за ним с портретов, Северус вылил в чашу Омута содержимое флакона… *** Воспоминание шестое: 31 мая 1943 года. Хогвартс. Выпускной вечер. Северус Снейп был ослеплен парадным великолепием Большого Зала настолько, что даже сначала не понял, где он находится. Казалось, что вечер был в самом разгаре: незнакомые маги и ведьмы в великолепных парадных мантиях — кружились в вальсе. Наблюдательница, глазами которой Северус Снейп сейчас мог видеть происходящее, — неотрывно следила за парой в центре зала. Стройная черноволосая красавица в мантии цвета спелой вишни — кружилась в танце с высоким и статным ирландцем, выпускником Слизерина, судя по изумрудной отделке его костюма. Внезапно, обзор Незнакомке заслонила фигура немного неуклюжего, полноватого Хаффлпаффца, подошедшего к ней с намереньем пригласить на следующий танец. — Я слишком устала для танцев, Джеральд, извини, — холодно ответила девушка. Взгляд ее снова был сосредоточен на парне, танцевавшем с брюнеткой. Но вот, звуки вальса смолкли, и пары стали расходиться к столикам с закусками. Брюнетка и слизеринец, откланявшись, разошлись в разные стороны зала. Девушка в пурпурной мантии, сияя, направилась прямиком к Наблюдавшей. — Ну что, тебе удалось? — без предисловий задала вопрос Наблюдательница, явно дожидавшаяся конца танца только ради этого. — Да, Августа, — он будет там ждать тебя, сразу после Бала. К своему немалому удивлению, Северус вдруг понял, что черноволосая девушка в пурпурной мантии ему знакома. Сияя улыбкой, и кокетливо поправляя прическу, перед Снейпом предстала, совсем еще юная, Минерва МакГонагалл. — Джеральд Лонгботтом снова приглашал тебя? — лукаво подмигнув, спросила Минерва у подруги. — Он упрямый, но совершенно не в моем вкусе, — безразлично отмахнулась та. — А что твой Староста, все так же нерешителен? — Том немного замкнутый, но с ним интересно. Жаль, что он закончит Хогвартс только через два года, а то бы я его пригласила, — мечтательно проворковала Минерва, от чего-то, краснея. — Ты еще не передумала идти работать в Министерство, Минни? — Августа явно не считала такую перспективу заманчивой. — Нет, я уже дала свое согласие на стажировку в Отдел Магического Правопорядка. Я знаю, что там может быть скучно, но ведь Профессор Дамблдор обещал, что мы останемся помогать ему. — О, да! Хоть это радует. Но даже не надейся отделаться от меня так скоро, подруга, — беззлобно поддела Минерву сокурсница. — Я собираюсь пойти работать в Аврорат, так что видеться мы будем часто. — В Аврорат? — не поверила Минерва, огромные голубые глаза которой стали от удивления еще больше, — Но ты же девушка! Туда не берут девушек. Нужно знать много боевых заклинаний, и это опасно… — Да, брось… — отмахнулась от причитаний подруги гриффиндорка, — Я многое умею, да и мой дядя обещал замолвить за меня словечко. — Твой дядя? — Да, он работает в Аврорате, — Аластор Грюм, может слышала о таком? — Нет, — Минерва была так сильно обеспокоена, что не могла спокойно усидеть на месте. Как будто бы это ей самой предстоит пойти работать в Аврорат. — О, нет! Сюда снова идет Лонгботтом, — сказав это, Августа в тот же миг, сорвалась с места и покинула Большой Зал прямо перед носом у незадачливого ухажера, увлекая за собой МакГонагалл. — Это было очень невежливо с твоей стороны, Августа! — отчитала девушку Минерва, когда они очутились в коридоре, но затем строгий тон сменился звонким девичьим смехом. — Я думаю нам пора, — уже более серьезно сказала Августа, — Бал скоро кончится, и Стефан будет ждать нас. — Ты хочешь сказать — тебя, — поправила Минерва. — Мы идем вместе. Это не обсуждается — я хотела кое-что тебе показать. — Хорошо, но потом я уйду и не буду вам мешать, — многозначительно шепнула подруга. Как и многие поколения до и после них, девушки не были оригинальны с выбором места для свиданий. Выручай-комната — выручала всегда. Обстановка в Выручай-комнате была в духе тех лет, но она как нельзя кстати подходила для романтических свиданий. Пока слизеринец по имени Стефан — продолжал веселиться в Большом Зале, девушки не теряли времени даром. Но, вопреки ожиданиям Северуса, занимались они отнюдь не доведением до совершенства нарядов и причесок. Подруги хвастались друг другу в познании и освоении высших, и запретных, разделов магии… И если начиналось все это действо вполне простыми, хоть и редко практикуемыми чарами, то под конец Северус готов был признать, что обе ведьмы были наверняка лучшими в своем выпуске. В финале Августа, вслед за Минервой использовала заклнание Патронуса: Знакомая уже Северусу кошка забавно гонялась за незнакомой жабой, а подруги хохотали, наблюдая за этой игрой в кошки-мышки. Но и это было не всё… — Ты помнишь мою теорию, Минни? — внезапно спросила Августа, патронус которой уже растаял. — Про патронусы и анимагическую форму? Помню. — Мне удалось ее доказать! — гордо заявила девушка. — Уж не хочешь ли ты сказать, …, но договорить Минерва не успела. Вместо слов с ее губ сорвался только восхищенный возглас. Мир вокруг Снейпа внезапно вырос и преобразился. Ранее Северус уже догадывался о том, что Наблюдательница — Августа была анимагом. Теперь у него были доказательства! От собственных мыслей его отвлек звонкий смех Минервы МакГонагалл. — Жаба! Это же жаба. Августа, ты что, ничего не могла придумать лучше? — Зато все будут уверены, что я — всего лишь чей-то фамилиар, если кто-то заметит меня в Школе, — немного обиженно пробормотала девушка, снова принявшая человеческий облик. — Значит, я, по твоей теории буду кошкой? — воодушевилась Минерва. — Скорее всего, да, хотя с породой и цветом — могут быть варианты. — Обожаю кошек, захлопала в ладоши Минерва, напоминавшая сейчас маленькую девочку, а не чопорную дамочку, какой ее привык видеть Снейп. Августа торопливо поправляла платье. Оно было из атласа, изысканного мятного оттенка, вероятно так девушка хотела еще больше понравиться слизеринцу. — Кто-то идет! Наверное, это он, — шепнула Минерва подруге. — Спасибо за танец, мистер Грэйбек, — кокетливо поклонилась МакГонагалл вошедшему, — Не буду вам мешать. Когда Северус услышал фамилию мага, которого ждали девушки — он не поверил своим ушам. Но теперь, когда слизеринец подошел к Августе достаточно близко — Снейп с трудом, но узнал его: перед ним стоял Фернир Сивый, собственной персоной! И хотя в его облике еще не было того отпечатка дикой кровожадности, какую помнил Снейп, но что-то звериное уже было в его взгляде, жестах, походке… Воспоминание начало таять. Теперь он знал! *** Неужели он, Северус Снейп, мог быть сыном Августы Лонгботтом и Фернира Сивого, настоящее имя которого было Стефан Грэйбек? Ответ на этот вопрос знала только сама Августа Лонгботтом…