Тайна Директора Хогвартса

К концу недели голова у Северуса уже шла кругом. Коллеги все чаще намекали о подготовке к Выпускному балу, Мадам Помфри — напоминала о необходимости отправить Минерву в Госпиталь Мунго «для квалифицированной помощи», а Августа Лонгботтом — уехала к родственникам в Канаду, и встретиться с ней до ее возвращения в Британию не представлялось возможным. Ко всему прочему Снейпу стало казаться, что Гарри — избегает его. Это было бы неудивительно, учитывая то, каким потрясением для самого профессора была новость о его отцовстве. Но Северусу все равно почему-то было обидно. Одно дело — предполагать, что ты в отцы не годишься, и совсем другое — когда твой сын даже не дает тебе шанса попытаться наладить с ним контакт. Не смотря на то, что большая часть экзаменов учениками всех курсов уже была сдана, — работы у заместителя Директора — было невпроворот. Северус теперь с трудом находил время на то, чтобы проведать в больничном крыле свою пациентку и хотя бы пару часов в сутки поспать. Он уже и так затянул с отчетами для Управления Магических Школ и для попечительского совета, а время уже поджимало. Профессор Снейп не любил бумажной работы. Пожалуй, она раздражала его даже больше, чем сами студенты, которых приходилось учить, не смотря на их стойкое нежелание учиться. Покойный Директор Дамблдор неоднократно намекал Снейпу о том, что готов уступить свою должность Декану Слизерина, но Северус всегда отказывался. Когда же вернулся Волдеморт — вопрос отпал сам собой, чему Мастер Зелий был даже рад. Теперь же Северус оказался в безвыходной ситуации и, как обычно, мог рассчитывать только на самого себя. Собрав всю свою волю в кулак, зельевар вот уже третий час пытался справиться с отчетом для совета попечителей. Наконец-то, под недовольное брюзжание Портретов за спиной, Снейп покинул кабинет Директора. Отчет был готов. Сосредоточившись на поставленной задаче, мужчина не заметил, как пропустил обед и даже ужин. «Темпус» показывал почти 11 вечера, близился отбой. Поднимаясь в свои апартаменты, профессор не ожидал здесь никого встретить, однако у дверей, с виноватым видом, его ждала Гермиона Грейнджер. — Простите, сэр, что я не успела принести вам их раньше, — пробормотала гриффиндорка, протягивая профессору несколько увесистых свитков. — Что это? — машинально спросил Снейп, принимая из рук девушки принесенные ею свитки. — Это план и смета к Выпускному балу, профессор… — немного удивленно напомнила девушка, — Вы же сами просили принести его в конце недели. — Ах, да… Спасибо, мисс Грейнджер, — можете идти. Я ознакомлюсь с этим завтра, — устало процедил Снейп, входя в своё жилище. Когда дверь захлопнулась у нее перед носом, Гермиона была несколько разочарована, но списала этот неприятный момент на свое опоздание и не слишком-то дружелюбный нрав учителя. Тем не менее, перекусив бутербродами, принесенными Винки, Северус, полулежа на диване, решил все же взглянуть на План и смету Выпускного, предложенные Гермионой Грейнджер. А все потому, что с подготовкой к Балу тоже уже следовало поторопиться. Времени на составление нового плана у профессора не было, и он теперь всерьез подумывал о том, чтобы принять во внимание задумки Грейнджер. К своему немалому удивлению, Снейпу пришлось признать, что план был очень и очень неплох. Смета не выходила за рамки разумного, а программа праздника и убранство Большого Зала были продуманы до мелочей. В конце плана был приведен список ответственных за каждый пункт лиц, и вот здесь-то профессор испытал настоящий шок: в подготовке праздника должны были быть задействованы почти все старшекурсники, а еще добрая половина семейства Уизли и родители некоторых других студентов. Идея сразу одобрить План — была очень заманчивой, но Устав Хогвартса гласил, что за подготовку Выпускного Бала должен нести ответственность преподавательский состав, а никак не студенты или их родители. Тем не менее, решающее слово в этом вопросе было за попечительским советом и лично Директором Хогвартса. Понадеявшись, что добрая половина Попечителей не читала Устав, Северус подписал План мисс Грейнджер, как одобренный Директором. Завтра утром он отправит его председателю Совета, вместе с отчетом. Если План будет одобрен Советом, — еще одной головной болью у Заместителя Директора — станет меньше. Оставалось еще две проблемы — Минерва МакГонагалл и Августа Лонгботтом, которые плавно перетекали в одну, ибо Снейп был совершенно уверен в том, что если кто-то и может что-то знать об исследованиях Директора, то это ее школьная подруга и коллега по работе в Министерстве — миссис Лонгботтом. Мысль о том, что бабушка Невилла может быть его матерью — вводила Северуса в ступор. С одной стороны все сходилось: Стефан Грэйбек действительно был чрезвычайно опасен, а теперь — совершенно точно мертв. Августа Лонгботтом, а в девичестве Спенсер, — принадлежала к знатному магическому роду, да и по датам никаких отклонений, вроде бы, не было. Но отчего-то Снейпу казалось, что все тут не так уж просто. И что обязательно есть еще один Боггарт в шкафу, но что именно не так он понять не мог. *** Утром следующего дня профессор Снейп отправил отчет, план и смету вместе с совой, которая принесла свежую газету. Однако, помимо газеты, сова принесла профессору и небольшую записку от Гарри Поттера: «Профессор Снейп, мне срочно нужна консультация по поводу моего эссе, когда я могу прийти? Г. Поттер» Сначала Северус непонимающе смотрел на записку, пытаясь понять, о каком именно эссе идет речь? Но через минуту надпись изменилась: «Профессор Снейп, мне нужно с вами встретиться, срочно, Г.» Отправив Гарри ответ с другой совой, зельевар спустился в больничное крыло, чтобы пополнить запасы зелий и элексиров в арсенале Мадам Помфри. Сегодня диагностические чары показали, что состояние пожилой ведьмы стало немного лучше, и Северус, спровадив Помфри из палаты под надуманным предлогом, решил рискнуть. Осторожное «Лигиллименс» и вот уже Мастер Зелий находится в сознании Минервы. Воспоминания появлялись и исчезали несвязными обрывками, как на затертой кинопленке. Многие из них, как и полагал Северус, не принадлежали МакГонагалл — магия бушевала в сознании женщины, пытаясь исторгнуть из ее головы чужеродные объекты. Почти все фрагменты воспоминаний были повреждены этими всплесками, так что разобрать в них что-либо было уже практически невозможно. Не чувствуя никакого сопротивления со стороны пациентки, и не наблюдая никаких побочных эффектов от вмешательства, профессор осмелился изъять один из посторонних фрагментов. Серебристые волокна воспоминания потянулись за его волшебной палочкой, но едва связь фрагмента с сознанием ведьмы прервалась — случилось то, чего Снейп больше всего боялся, — очередной приступ. Северус знал о таких эффектах достаточно много, но официальная магическая медицина мало что могла предложить для того, чтобы снять симптомы ментального шока. Тем не менее, в запасе у Снейпа было одно заклинание, когда-то изобретенное им самим на тот случай, если Волдеморт решит порыться в его голове более сокрушительными методами, чем обычно. Но опробовать свое изобретение Северусу, к счастью, не пришлось. Теперь же, видя, как тело Минервы сотрясается от болезненной судороги, а из ноздрей снова течет кровь, Северус рискнул: «Акцепт мемориес!» — голубоватый туман, похожий на облако, заклубился над головой бессознательной женщины, а затем растворился в воздухе. Разочарованно вздохнув, профессор опустил палочку, готовясь признать поражение, но, взглянув на МакГонагалл, спустя миг, понял, что его усилия не прошли даром. Признаки ментального шока пропали. Осталось только убедиться в том, что никаких фатальных повреждений от применения нового заклинания не произошло. Дрожащей от волнения рукой, маг снова направил палочку на пациентку: «Лигиллименс» — однако, прежде чем Северус успел оценить результаты своих трудов, невербальное «Протего» — сбросило его со стула: — Да как вы смеете?! — шипящие нотки в голосе гневно смотревшей прямо на него МакГонагалл не предвещали ничего хорошего. — Я… — Северус был так поражен внезапным выздоровлением Минервы, что потерял дар речи. — Вы уволены, Северус Снейп! Без права восстановления в должности… — прорычала, уже вставшая с постели Директриса, — Я никому не позволю ЭТОГО… НИКОГДА! — губы женщины побелели от едва сдерживаемой ярости. Синие глаза МакГонагалл метали молнии. — Вы покинете замок немедленно, иначе я вызову сюда наряд Авроров. Ваши вещи отправят вам позже, — наконец закончила МакГонагалл. Вернувшаяся в палату и, вероятно, уже какое-то время наблюдавшая за происходящим — Мадам Помфри, только тихо охнула, но промолчала. Поняв, что старая кошка не шутит, Северус, — прошипел в ответ: «Не стоит благодарности, Минерва…», и схватив с тумбочки оставленный ранее Шар с котом, профессор быстрым шагом покинул больничное крыло. Выйдя за ворота Хогвартса, Северус Снейп, как был, в рабочей мантии — аппарировал в Тупик Прядильщиков.