Двенадцать шагов

Я рассказала всё Мэри не сразу. А в течение моего рассказа то и дело добавляла, что «в целом ничего и не было, так что я не знаю». Не знаю. Она слушала меня очень внимательно, иногда шире раскрывая глаза от удивления, иногда сводя брови «домиком» от умиления. — Так вот... я думала, чего он Джону звонил сто раз... — Мэри улыбнулась, и взяла меня за руку. — Слушай, ничего плохого в этом нет. Тебя всегда привлекали... такие персонажи. — Звонил он по поводу своего учителя... мертвого, — я опустила взгляд, вспоминая начало того вечера, — Джон не взял трубку, он пришёл ко мне. — Как и всегда, — Мэри произнесла с ноткой досады в голосе, а затем коротко улыбнулась, — от прошлого не сбежишь... — Но мы же сбежали, Мэри? Мы начали все с нуля... без всех этих ужасов, без... — Алекса? Я кивнула, закусывая губу. А потом вдруг осознала, что это не причиняет боль так, как раньше. Самое тяжелое во всей ситуации было то, что между мной и Алексом не было никаких, даже самых маленьких, недопониманий. Мы понимали друг друга так, как никто другой, а те недостатки, которые видели друг в друге... сумели принять настолько, что, казалось, их не существует. Я узнала о его смерти не сразу. Спустя неделю. Как выяснилось позже, Мэри не хотела говорить мне правду, так как наделялась, что ребятам удалось выжить. Понимала, что это не так, но надеялась до последнего. А после... после я поняла, что его больше нет. Нет его, нет наших отношений, нет, казалось, меня самой. Как можно разлюбить человека, который оставил тебя по вине случайного стечения обстоятельств? Приняв решение разойтись, люди обычно опираются на «слишком разные характеры» или ссоры, быт, и прочие мелочи, разрушающие любовь. Тогда, со временем, они понимают, что не были созданы друг для друга. На фоне негативных эмоций любовь уходит, открывая дверь новым чувствам. Когда человек умирает, любовь не проходит. Тебе не за что даже винить того, кто ушёл. Он навсегда остаётся с тобой, словно замирая в моменте, когда вы вдвоем были счастливы. Любовь прожигает дыру внутри тебя, разрастаясь, словно сорняк, в каждой клеточке твоей души. Но сейчас, услышав его имя из уст Мэри, я почувствовала лишь тёплые воспоминания, словно... я готова отпустить его и жить дальше. — Я так и не поняла, — Мэри сделала глоток вина, — тебе он как мужчина нравится или, я не знаю, как... друг? — А ты до Джона хотела переспать с каким-нибудь другом? — я приподняла брови, пристально смотря на Мэри. — Было дело. — Тогда как друг, — мы засмеялись, но вдруг подруга помрачнела, становясь чуть серьезнее, чем предполагала ситуация. — Ты же понимаешь, что с ним ничего не будет, да? — Мэри с надеждой посмотрела на меня. — Я не говорю, что он не хотел бы этого, но... — Да, я понимаю, — я протянула бокал вперёд. — Давай за то, чтобы следующий кандидат оказался не убийцей или социопатом, — мы чокнулись, а я допила до дна, желая проглотить все чувства, имеющиеся к Шерлоку сейчас, вместе с последними каплями вина. — Кстати, как там твой Дэйв? — Лучше, чем когда-либо, — я откинулась на диван и улыбнулась, — давненько не напоминал о себе, и надеюсь, больше не напомнит. — Это была минутная слабость, Джон, люди в большинстве своём до комичного глупы, и я подумал, что на одного более-менее-умного человека стало меньше. Меня это вроде как расстроило, — Шерлок в хаотичном порядке открывал кухонные ящики. — Где в этой квартире лежат таблетки, ты не в курсе? — Над холодильником раньше лежали, — Джон сидел за столом, доедая печенье, предложенное миссис Хадсон, и старался не обращать внимание на странное, но все же привычное, состояние Шерлока. — Оу... не знал, что здесь есть этот ящик, — пробубнил Холмс, доставая коробку с таблетками, и начал неаккуратно перерывать их в поисках нужных пачек. — Что ты делаешь? — не выдержал Джон. Шерлок не ответил. Ватсон встал и медленно направился к кухне, надеясь посмотреть, какие именно таблетки ищет его друг. Набор из нескольких транквилизаторов, Буторфанола, Пропранолола и аскорбиновой кислоты ввёл его в замешательство. Во-первых, совершенно непонятно, где Шерлок смог их взять (или украсть). Во-вторых, как врач, Джон понимал, что у друга нет показаний к применению ни одного из этих средств. — И что из этого ты собрался принять? — Всё. — Ты рехнулся, Шерлок! — Джон, я рассчитал необходимые дозы. «Буторфанол» – опиоидный анальгетик. По силе действия и скорости наступления должного эффекта близок к морфину, но учитывая мою толерантность, никакого вреда здоровью не нанесёт, тем не менее на 2 часа минимум понизит частоту сердечных сокращений, а это.... — он посмотрел на «Пропранолол», — это на всякий случай. Насчёт транквилизаторов, я думаю, всё очевидно. — Нет, Шерлок, не очевидно. — Снимает тревогу, страх, дрожь в руках. — Можно я посмотрю? — Шерлок, пожав плечами, сунул Джону горсть из пачек в открытую ладонь. Ватсон несколько секунд смотрел на Шерлока, а потом быстрым шагом пошёл в туалет. Холмс кинулся за ним, сильно потянув за руку на себя, но Джон резко бросил таблетки в унитаз. Удостоверившись, что капсулы почти растворились в воде, Джон нажал на смыв и облегченно вздохнул. — Я не знаю, зачем тебе это надо, но это бы тебя убило. А я не могу потерять тебя снова, понимаешь? — Джон обернулся, вглядываясь в лицо Шерлока, не выражающее никаких эмоций. — Это... — он говорил с небольшой дрожью в голосе, — это был одиннадцатый вариант. От былой напускной уверенности не осталось и следа. Шерлок стоял в дверном проеме, вглядываясь в пустую воду в унитазе. Он казался... потерянным, и Джон вдруг понял, что даже не спросил, что случилось. Одиннадцатый вариант? Вариант чего? Весь этот набор, несовместимых между собой, препаратов должен был подавить чувство тревоги. Но он и подумать не мог, что Шерлока... Шерлока может коснуться нечто подобное. Джон подошёл к другу, раскрывая руки в объятиях, и тот, как-то неуклюже, подался навстречу. — Рассказывай.