Любовь и прочие глупости

[Суббота, 19 сентября 2015г.]       Нервозность, даже лёгкая, ― ужасно мерзкая штука. Скрыть её всегда очень сложно, а порой и вовсе невозможно. А уж когда за тобой пристально наблюдает человек, которому ты небезразличен, это становится самой настоящей пыткой.       За завтраком Молли немного нервничала. Не то чтобы она действительно боялась предстоящей встречи с Джейн, но некоторая настороженность, ставшая её постоянным спутником после переезда на Бейкер-стрит, сегодня особенно не давала ей покоя. Аппетита не было, разговор поддерживать не хотелось, а упрямый внутренний голос хмуро твердил, как заведённый, что надо всё-таки рассказать об утреннем звонке Шерлоку.       В какой-то момент она настолько устала от этих увещеваний, что даже сдалась и твёрдо решила выложить ему всё после завтрака. Но, увы, сделать это не удалось: едва допив кофе, Шерлок с Джоном сорвались с места и через пять минут были уже на пути к Лестеру, где им предстояло прощупывать связи погибшего сторожа.       Молли осталась в обществе старших Холмсов и Мэри, которая первой заметила её нервозность и, похоже, решила во что бы то ни стало узнать причину. Весь завтрак она внимательно за ней наблюдала, а потом, улучив момент, когда родители Шерлока увлеклись беседой друг с другом, осторожно спросила вполголоса:       – Всё в порядке? У тебя какой-то нездоровый вид.       – Правда? ― Молли слегка покраснела, мысленно выругав себя за рассеянность: последние пять минут она была настолько погружена в свои мысли, что на большинство вопросов отвечала не сразу и невпопад. Неудивительно, что Мэри заподозрила неладное. ― Всё хорошо, не беспокойся. Просто голова болит немного. Наверное, спала в неудобном положении.       – Точно? ― Мэри чуть сузила глаза и покачала головой. ― Что-то слабо верится. Знаешь, вы с Шерлоком совершенно не умеете лгать. Скрывать, недоговаривать, замыкаться ― просто блестяще, но лгать ― нет.       – Раньше получалось, ― слабо усмехнулась Молли, которой стало немного не по себе от этой проницательности.       – С Джоном ― может быть. Его вообще легко провести. Но меня даже не пытайся, ― голос Мэри звучал мягко, по-дружески участливо, но было в нём что-то такое, от чего по коже невольно пробегал холодок. ― Говори, что стряслось. Я же вижу, ты нервничаешь. И головная боль тут ни при чём.       На миг закусив губу, Молли с трудом подавила вздох.       Похоже, ей следовало уже привыкнуть, что все кому не лень читают её как открытую книгу. Но с другой стороны, сейчас это было даже на руку. Ведь с Шерлоком поговорить не удалось, а разумный совет ей бы совсем не помешал.       Тем не менее, по старой и очень верно подмеченной Мэри привычке, она решила рассказать не всё, а только самое основное.       – В общем-то, ничего особенного, ― улыбнулась Молли, пожав плечами. ― Просто утром со мной связалась нынешняя владелица тётиного коттеджа. Помнишь, я о нём рассказывала? Так вот, она делала ремонт и случайно нашла кое-какие старые вещи моей матери. Теперь хочет их отдать. Мы договорились встретиться в Хантингдоне в два часа… ― она замялась, не зная, стоит ли делиться опасениями, но потом всё-таки добавила: ― Честно говоря, я не видела эту девушку уже лет восемнадцать. Даже забыла о ней. Как-то странно встречаться с человеком после стольких лет…       – А откуда она узнала твой телефон? ― Мэри как ни в чём не бывало подхватила вилкой кусок бекона, но у Молли в груди снова на миг похолодело.       – Не знаю, ― пробормотала она, нахмурившись. ― Я как-то не догадалась спросить. Хотя… она ведь всё-таки журналист. Эти люди всегда находят лазейки.       – О, вот даже как, ― Мэри заинтересованно приподняла брови. ― И на кого она работает? Что за издание?       – «Annie Claire». Мода, красота, здоровье… ― неопределённо повела плечами Молли. ― Она как раз пишет о моде, всяких там новинках и показах. Я, правда, ни одной её статьи не читала. Для меня этот журнал дороговат.       – Ну, в «Annie Claire» рубрику «Мода и стиль» в основном ведёт Джейн Уоллис, ― улыбнулась Мэри. ― Там даже есть её фотография. Забавная такая молоденькая девочка с двумя алыми прядями в волосах.       – Точно, это она! ― воодушевлённо кивнула Молли, почувствовав неимоверное облегчение. ― Джейн Уоллис. Кстати, она даже в детстве любила ярко-красные ленты. Я помню.       – Так значит, с тех пор, как вы продали коттедж, ты ни разу с ней не встречалась и не созванивалась? ― протянув руку, Мэри взяла из небольшой плетёной корзинки кусочек поджаренного хлеба и от души намазала его джемом.       – Нет, конечно. В этом не было никакой необходимости, ― Молли взяла чашку с остатками кофе и вдруг замерла, осознав, к чему она клонит. ― Стоп, ты хочешь сказать… Нет! Это ― точно Джейн Уоллис. Я проверила. Я задала вопрос, ответить на который может только настоящая Джейн. И она ответила правильно.       – Ты уверена?       – В чём? В ответе?       – Нет, в вопросе, ― Мэри как-то странно, непривычно жёстко для себя усмехнулась. ― Уверена, что ответ на него знаете только вы двое?       – Конечно, ― хмуро передёрнула плечами Молли. ― Остальных, кто присутствовал при том разговоре, уже давно нет. Родители Джейн, правда, ещё живы, но не думаю, что они бы стали рассказывать кому попало такие подробности.       – Тоже верно, ― кивнула Мэри уже с прежней теплотой. ― Ну так что, мы сегодня стреляем? С миссис Холмс я, кстати, уже договорилась. Она была так добра, что согласилась посидеть с Ширли, пока мы будем в саду.       – Да, у него замечательные родители, ― вздохнула Молли, взглянув на старших Холмсов, которые всё ещё оживлённо обсуждали какие-то саженцы. ― А от тренировки, боюсь, мне не отвертеться при всём желании. Столько договорённостей… Ужасно не хочется вас всех разочаровывать.       Мэри тихо рассмеялась и лукаво блеснула глазами:       – Ничего. Вот увидишь, мы приятно проведём время. И ты обязательно попадёшь как минимум в «восьмёрку», ― она вдруг наклонилась и полушёпотом добавила: ― Иначе я проспорю Шерлоку одну вещь, которой мне бы очень не хотелось лишиться. Ты уж постарайся, ладно?       – Хорошо, ― Молли, не выдержав, сдавленно хихикнула. ― А что будет, если он проиграет?       – Споёт Ширли колыбельную, ― вид у Мэри был невыразимо довольный. ― Не сыграет, а именно споёт. Ты когда-нибудь слышала, чтобы он пел?       – Нет. Ни разу. Если честно, я даже представить себе это не могу.       – Вот и я тоже. А мне интересно.       Благодаря этому странному спору предстоящая тренировка сразу перестала казаться Молли утомительной повинностью и даже почти превратилась в игру.       Когда они наконец вышли в сад и отыскали мишень ― обычный круг из плотной древесины диаметром в двадцать с лишним дюймов, - её волнение окончательно утихло, настроение было на удивление приподнятым, а в крови кипело что-то сродни азарту.       Конечно, в глубине души на успех Молли особо не надеялась: слишком уж хорошо она знала себя и свою нелюбовь к оружию. Но посмотреть, как Шерлок будет выкручиваться в случае проигрыша, хотелось ужасно, и ради такого шанса она готова была рискнуть.       – Так, для начала попробуем с пятнадцати ярдов*, ― Мэри деловито отмерила шагами нужное расстояние и сделала носком туфли пометку на гравиевой дорожке. ― Первые пять выстрелов будешь делать отсюда. Если всё пойдёт хорошо, увеличим дальность до двадцати. Да, учти, с Шерлоком мы спорили на тридцать, так что постарайся сразу стрелять как следует. У нас не так много патронов.       – Тридцать?! ― воскликнула Молли почти с ужасом, сразу растеряв весь свой пыл. ― Ты с ума сошла! Да я с такой дистанции по мишени вообще не попаду. Какая уж там «восьмёрка»…       – С какого расстояния ты обычно стреляешь в тире? ― похоже, её слова Мэри нисколько не удивили и не разочаровали. Держалась она совершенно спокойно и уверенно, будто ни секунды не сомневалась в них обеих. ― И с какого точнее всего?       – Последние три раза я стреляла с двадцати пяти ярдов, а на прошлом занятии попала в «шестёрку». Точнее всего получается, конечно, с пятнадцати. Тогда и в «десятку» могу попасть, если повезёт. Но Шерлок говорит, это ― ерунда и детская дистанция. Это не считается… ― смерив взглядом расстояние до мишени, Молли зябко поёжилась. ― Ну а с тридцати я не стреляла вообще никогда. Думаешь, получится?       – Разница не такая уж большая, ― пожала плечами Мэри. ― Правильная техника, верный расчёт ― и попадёшь куда надо. Шерлок вообще говорит, что тебе не хватает только желания стрелять и уверенности в себе; остальное уже есть. Ладно, давай начнём. Становись, целься и стреляй. Да, про предохранитель не забудь!       – Я помню… ― пробормотала Молли, старательно проделывая уже ставшие почти привычными движения: опустить флажок предохранителя, передёрнуть затвор, поставить правую ногу чуть назад, взвести курок, поместить указательный палец на раму, прицелиться…       – Очень хорошо, ― сказала Мэри с явным удовлетворением. ― Вот что, перед самим выстрелом сделай несколько медленных вдохов и задержи дыхание секунды на три. Это уменьшит погрешность прицела. На спусковой крючок нажимай плавно, не дёргая, центром подушечки пальца. И не думай о выстреле. Не жди его. Думай только о прицеле, о том, куда тебе надо попасть.       «Не думать о выстреле?» ― от удивления Молли сейчас же потеряла цель и потом ещё секунд пять пыталась правильно совместить целик с мушкой.       Это было что-то новенькое. Ещё ни один инструктор не говорил ей забыть о выстреле. Да и как о нём вообще можно было забыть? Эта вспышка, которая вырывалась словно не из ствола, а из её собственных рук, и ужасающий грохот, от которого не спасали никакие наушники, всегда были для неё самой нелюбимой частью тренировки. Молли ждала их каждый раз с содроганием и замиранием сердца, а когда всё заканчивалось, вздыхала с облегчением.       И вот теперь Мэри так легко предлагает выбросить это из головы…       «А может, она права? ― вдруг задумчиво протянул здравый смысл. ― Может, у тебя потому и не получается, что ты вечно ждёшь и боишься? Попробуй и правда не думать о звуке. Ну бахнет и бахнет. Что с того? Можно подумать, когда Билли зацепился за шнур от тостера, грохот был меньше. А ведь ты тогда вообще не испугалась».       Вспомнив, как Уиггинс однажды чуть не расколотил ей половину посуды, Молли с трудом удержалась от улыбки, но тут же снова потеряла прицел.       «Ладно, попробую не думать, ― вздохнула она, в который раз наводя мушку на центр мишени. ― Попробую представить, что это Билли опять что-то уронил. Внезапно».       Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, как учила Мэри, она задержала дыхание, не спеша перевела указательный палец с рамы на спусковой крючок и как можно медленней на него нажала.       «Билли просто уронил тостер», ― успела подумать она, прежде чем ствол дёрнулся вверх, и оглушительный грохот возвестил о выстреле.       Звякнув, в сторону отлетела гильза, но Молли, как оказалось, даже не успела испугаться. Всё произошло так неожиданно, что стало для неё чуть ли не сюрпризом.       Поспешно убрав палец на раму, она опустила пистолет и вопросительно взглянула на Мэри.       – Ну как?!       – Отлично! ― воскликнула та, на миг приглядевшись к мишени. ― На границе «девятки» и «десятки». Ты просто умница! Но в следующий раз возьми прицел на четверть дюйма ниже и где-то на одну восьмую правее. Сможешь?       – Конечно, ― окрылённая успехом, поражённая, что удалось так точно попасть с первого же раза, Молли приготовилась к следующему выстрелу.       Теперь она послушалась Мэри сразу и нарочно отвела мушку чуть в сторону. Это было немного странным, ведь обычно она всегда старалась прицеливаться как можно точнее. Но первый совет оказался настолько действенным, что было бы глупо не прислушаться к остальным. Поэтому, наплевав на видимую неточность, Молли перевела палец на спусковой крючок и снова сказала себе: «Билли уронил тостер».       В этот раз грохот показался ей намного тише, да и вспышка уже не была такой пугающей.       Поразительно, как много зависело от ожидания выстрела, точнее, от его не ожидания…       – Умница! ― воскликнула Мэри. ― Точно в «десятку»! Знаешь, по-моему, твой инструктор ― полный идиот. Заниматься с тобой трижды в неделю почти полтора месяца и не увидеть главную причину твоих страхов… даже не знаю, каким слепым надо быть.       – Вообще-то Шерлок тоже не увидел, ― слабо улыбнулась Молли, ― а ведь он совсем не идиот. Честно говоря, до этого дня я и сама не знала, что боюсь звука выстрела. Раньше я думала, что он мне просто неприятен, и дело не в этом…       – Ну, Шерлок-то как раз всё понял, я думаю, ― усмехнулась Мэри. ― Просто понадеялся на время и силу привычки. Рано или поздно ты бы всё равно перестала бояться. И твой собственный способ преодоления страха был бы гораздо эффективней любого, придуманного им. Я рада, кстати, что ты его наконец нашла. Теперь будет гораздо легче, вот увидишь.       – Может, увеличим расстояние? ― воодушевлённо предложила Молли. ― Раз у меня так хорошо получается с пятнадцати ярдов, может, лучше оставить побольше патронов для других дистанций?       – Отличная мысль! ― кивнула Мэри. ― И мне нравится твой настрой. Наконец-то ты вошла во вкус.       Отмерив шагами на пять ярдов больше, она прочертила на дорожке новую линию и дала команду готовиться.       – Целься также, как и в прошлый раз: на четверть дюйма ниже и на одну восьмую правее. Дыхание задержи. Курок спускай плавно. И постарайся опять сконцентрироваться на цели, а не на выстреле.       Как ни странно, но и в этот раз Молли удалось засадить пулю в «девятку». Конечно, это не было её личным рекордом: такое уже иногда случалось и во время занятий в тире. Но никогда раньше это не происходило так быстро ― всего на третий выстрел.       Она стреляла, удивляясь самой себе и Мэри, один единственный урок с которой вдруг оказался действенней шести недель тренировок. Конечно, умом она понимала, что дело не в супруге Джона, а в рефлексах, наработанных за долгие часы на стрельбах, и в страхе, который наконец удалось преодолеть. И, тем не менее, не будь Мэри и её советов, кто знает, сколько бы ещё Молли пришлось мучиться от сознания собственной никчемности.       Волшебная формула «Билли уронил тостер» творила чудеса. Даже с двадцати пяти ярдов в «восьмёрку» удалось попасть дважды. Конечно, остальные три пули ушли в «семёрку» и «шестёрку», но по сравнению с результатом прошлых занятий, прогресс был просто колоссальный.       Каждый её выстрел Мэри снимала на видео ― как она сказала, «для подтверждения». Но Молли, которая за неполные пять месяцев жизни на Бейкер-стрит уже прекрасно научилась не реагировать на камеры, не обращала на это никакого внимания и просто стреляла, стараясь попасть как можно точнее и понять принцип, по которому Мэри высчитывала ей погрешность.       Это казалось чем-то сверхъестественным, запредельным, почти как магия ― такая же загадочная и непостижимая. А ещё вызывало колоссальное уважение пополам с каким-то смутным неясным страхом.       Ещё после пятого выстрела Молли вдруг пришла в голову мысль: если Мэри способна так точно скорректировать прицел другого стрелка, то как же в таком случае должна стрелять она сама? Какой опыт должен быть за плечами у человека с такими знаниями и глазомером? А главное, зачем ей вообще всё это понадобилось?       Нет, разумеется, Мэри рассказывала об охотнике-отце и об оружии, из которого тот учил её стрелять. Но почему-то у Молли создалось впечатление, что это было очень давно, и с тех пор она вообще ни разу не практиковалась.       Теперь же выходило, что за все эти годы Мэри ни на йоту не растеряла опыт, а это могло произойти лишь в одном случае: она тоже регулярно где-то тренировалась.       «Интересно, а её муж об этом знает? ― в какой-то момент иронично хмыкнул здравый смысл. ― Ну и друзья у тебя, дорогая! Один другого лучше».       Решив проверить, верны ли её догадки, на последних двух патронах магазина Молли предложила Мэри «тряхнуть стариной» и показать мастер-класс. К тому времени они уже как раз выиграли спор: одиннадцатая пуля попала точно в «восьмёрку» с тридцати ярдов, и можно было немного расслабиться.       Однако в ответ Мэри лишь рассмеялась и протестующе замахала руками:       – Ой, нет-нет-нет! Лучше не надо, а то позора не оберусь. Я ведь и правда не стреляла уже очень давно. Видишь, я даже тебя поправляю не совсем точно, иначе ты бы уже давно попадала в яблочко.       – Ну, это вряд ли, ― улыбнулась Молли, которую её слова почему-то мало убедили. ― Ты же не сможешь дать мне лишнюю твёрдость руки или силу в пальцах. Некоторым вещам научить сразу невозможно… Так что моя меткость ― это моя личная проблема, а ты, наоборот, мне очень помогла.       На обратном пути, когда они подбирали за собой пустые гильзы, она решила зайти с другой стороны и стала осторожно расспрашивать Мэри о детстве, об отце, который учил её стрелять, и о видах оружия, с которыми им приходилось сталкиваться. Конечно, в обычной жизни это была совсем не та тема, которая могла бы увлечь Молли в дружеском разговоре, но на фоне её сегодняшних успехов этот интерес совсем не выглядел странным ― напротив, мог бы даже польстить её новому инструктору.       Однако, несмотря на все старания, узнала она совсем немного. Мэри отвечала очень охотно и подробно, а о том, как впервые взяла в руки отцовскую винтовку, так и вовсе рассказала с видимым удовольствием и в красках. Но по её словам выходило, что в последний раз она держала в руках оружие году эдак в девяносто девятом и с тех пор больше ни разу к нему не притрагивалась. Как при этом она умудрилась сохранить такой точный глазомер, оставалось загадкой.       – Знаешь, папа всегда хотел, чтобы я выиграла хоть какое-нибудь стрелковое соревнование, ― сказала Мэри, когда они уже подходили к дому. ― Но я была ужасно упрямой девчонкой и всячески пыталась от этого откреститься ― банальный дух противоречия. Потом, когда он умер, мне стало стыдно за себя, и я всё-таки решила исполнить его мечту: поехала на одни любительские соревнования в Честере, взяла там первый приз и на этом успокоилась, ― она рассмеялась и покачала головой. ― Жаль, та статуэтка не сохранилась ― потерялась где-то при переезде. Но, думаю, папе был важен сам факт победы. К тому же, там испытывали новые виды оружия, и я подержала в руках Walther P99. Между прочим, отличная штука! Пожалуй, лучшее, из чего мне довелось стрелять. Тебе бы он, правда, не подошёл ― слишком лёгкий**.       – Ненавижу этот пистолет, ― глухо пробормотала Молли, невольно передёрнувшись.       – Почему? ― удивилась Мэри, но тут же нахмурилась и понимающе кивнула: ― Ах да, точно… Прости.       – Ничего, ― слабо улыбнулась Молли. ― Это ведь просто к слову пришлось. Знаешь, он, оказывается, до сих пор хранит ту пулю… в тумбочке, в спальне… Я видела, как он однажды сидел на кровати и вертел её в руках.       – Ну, Шерлок вообще любит оставлять всякие безделушки на память о самых ярких делах, ― пожала плечами Мэри. ― Как видишь, даже ему свойственны приступы сентиментальности.       В эту минуту они как раз подошли к дому и стали подниматься по старенькой разбитой лестнице. Молли взлетела на неё легко, ловко обойдя щербину, за которую уже успела пару раз зацепиться в свой прошлый приезд. А вот Мэри повезло меньше. То ли она задумалась, то ли просто забыла о существовании этой древней зазубрины, но чётко на второй ступеньке она споткнулась и, едва удержав равновесие, судорожно вцепилась Молли в рукав.       – Вот чёрт! ― прошипела она, глянув вниз, и сейчас же её лицо вытянулось от расстройства. ― О нет! Нет-нет-нет! Новые туфли! Только две недели назад купила!       Выставив вперёд правую ногу, Мэри с горечью продемонстрировала огромную рваную дыру прямо на носке своей тонкой тряпичной туфли. Подошва была вполне целая, но ткань оказалась повреждена безнадёжно. Ни одна попытка зашить уже не вернула бы ей прежний вид. Проще было, в самом деле, купить новые.       – Да, похоже, мне сегодня придётся ещё раз злоупотребить добротой миссис Холмс, ― уныло протянула Мэри. ― Это моя единственная пара. Остальные в Лондоне. Но не буду же я ходить в этом кошмаре весь уик-энд. Это просто неприлично… Да, боюсь, дорогая, в Хантингдон мы поедем вдвоём. ______________________________________ * 1 ярд = 0,914 метра. ** Чем легче пистолет, тем сильнее у него отдача и, следовательно, тем больше точности требуется от стрелка.