Любовь и прочие глупости

[Воскресенье, 20 сентября 2015г.]       Следующие несколько секунд показались Молли вечностью. Время вдруг стало густым и тягучим, как в ночном кошмаре, а стук собственного сердца — неестественно громким, перекрывающим даже шум дождя за окном. Взгляд Мэри, жёсткий и колючий, словно пытался проникнуть ей в самую душу, и от этого всё внутри сжималось — даже не столько от страха, сколько от отвращения. Молли стоило огромного труда удержаться на месте и не броситься на неё с кулаками: гадкое, грязное чувство с каждым мгновением всё больше превращалось в страшный, обжигающий гнев, который требовал немедленного выхода.       – Ты ведь сама знаешь ответ, — первой нарушила молчание Мэри. — И, конечно, всё уже для себя решила. Ну и какой тогда смысл разводить эту драму?       – Я хочу понять, зачем, — глухо ответила Молли, по-прежнему глядя ей прямо в глаза. — Раз ты не за решёткой, значит, они поняли твои мотивы. И простили. Я тоже хочу понять.       На крохотный миг во взгляде Мэри промелькнуло что-то странное — жгучая смесь удивления, недоверия и уважения, — но тут же пропало.       – Теперь я поняла, почему из всех патологоанатомов Бартса он взял в помощники именно тебя, — усмехнулась она без тени веселья. — Вы и правда друг друга стоите. Хочешь знать мои мотивы? Я спасала себя и свою семью. Уж как умею, извини.       – Извини?! — от возмущения голос Молли даже осип. — Спасала семью?! Это от кого же, интересно? От Шерлока? Да он бы никогда в жизни не причинил вам вред! Он же клялся на свадьбе!       – Да, я знаю, — Мэри по-прежнему говорила спокойно и ровно, но что-то в её глазах невольно выдавало огромное душевное напряжение. Похоже, с каждой секундой ей становилось всё труднее сдерживать чувства. — Теперь знаю. Но тогда я ещё не до конца разобралась в его натуре и не могла ему доверять так, как сейчас. И вообще я привыкла сама решать свои проблемы. Если бы Шерлок послушал Майка и не лез в это дело, мне бы не пришлось дырявить ему печень, а в мире стало бы одним мерзавцем меньше.       – Знаешь, это вы с ним друг друга стоите, — процедила Молли сквозь зубы, мигом вспомнив ночной разговор о кошмарах. — Так значит, ты пробралась в Global News, чтобы убить того магната… как его там?... Магнуссена? И зачем же, интересно? У него что, был на тебя компромат? Или это очередная схема Майкрофта?       – О, а ты, смотрю, неплохо знакома с его методами, — теперь усмешка Мэри была куда веселей. — Нет. Майкрофт тут совершенно не при чём. По крайней мере, он не поручал мне убрать Магнуссена, если ты об этом. Но и мешать не стал. С его стороны это, кстати, широкий жест.       – Но зачем понадобилось стрелять?! Чего ты хотела этим добиться?       – Сама подумай. Ты же умная девочка. Поставь себя на моё место и представь, как бы действовала ты сама в создавшейся ситуации.       – Ну, знаешь!.. — прошипела Молли, вновь непроизвольно сжав кулаки. — Уж я бы в Шерлока точно не стреляла. Я бы попробовала ему объяснить… как-то поговорить с ним…       – Ну а дальше что? — устало вздохнула Мэри. — Что вы все станете делать, когда приедет полиция? Как вы объясните проникновение в чужой офис и насилие над его владельцем, охранником и секретаршей? Ну? Есть идеи?        – Я… — начала было Молли, но тут же осеклась, сражённая этим простым доводом.       Почему-то до этой минуты ей ни разу не приходило в голову, что объясняться Мэри пришлось бы не только с Шерлоком и Джоном, но и со всей армией служителей правопорядка до и после зала суда. Да и неизвестно, сумела бы она тогда выкрутиться. Просто уйти, оставив мужа и его друга в помещении, где уже лежали без чувств двое людей и готовилось покушение на третьего, тоже было нельзя: в этом случае подозрение неминуемо пало бы на них. Но тогда единственным способом сохранить жизнь и свободу было бы…       – Устранить всех свидетелей, кроме Джона!.. — прошептала Молли, широко распахнув глаза.       – Именно, — Мэри буквально впилась в неё взглядом. — А теперь отбрось эмоции и представь, что Шерлок — не любовь всей твоей жизни, а человек, который помешал твоим планам… хоть и достаточно близкий, конечно. Так как бы ты устранила свидетелей? Куда бы ты целилась?       – Я… — начала Молли и снова осеклась.       «Одним из наиболее высоких показателей выживаемости людей после пулевых ранений обладают ранения печени», — вдруг всплыла в памяти фраза из учебника.       Мэри целила в печень.       Не в сердце. Не в голову, что было бы гораздо логичней — ведь именно так поступают киллеры и во всех боевиках, и в жизни.       Нет, она выбрала мишенью тот самый орган и, что важнее, тот самый его сегмент, с ранениями которого давно и успешно справляются хирурги во всём мире. И если бы не одна маленькая анатомическая особенность, о которой Молли знала с первого же года их с Шерлоком знакомства, а Мэри могла не знать вовсе, этот выстрел вполне бы мог сойти за ошибку стрелка, а самому Шерлоку — не стоить и десятой доли того, что он пережил в госпитале.       – Ты не хотела его убивать, — тихо сказала она, сражённая до конца этим простым и ясным пониманием. — Тебе нужно было просто сбить полицию со следа и выиграть время, пока Шерлок не придёт в себя…       – Ну наконец-то! — с видимым облегчением вздохнула Мэри. — Надеюсь, ты не объявишь мне теперь трёхмесячный бойкот, как Джон? Потерпи, по крайней мере, до Лондона, чтобы это не выглядело странным.       – Бойкот? Зачем? — злости и боли внутри больше не было, но на их место пришло гигантское опустошение, от которого слова давались Молли с трудом, а желание сбежать и забиться в какую-нибудь щель стало ещё сильнее. — Всё уже в прошлом, и раз Шерлок с Джоном как-то с этим живут, я тоже когда-нибудь научусь. Не сегодня, конечно, и не через неделю… Может, даже не через месяц. Не бойся, «драму» я устраивать не буду. Но, извини, относиться к тебе, как раньше, тоже не смогу.       – Ну, это само собой, — снова вздохнула Мэри. — На принятие нужно время. Но ты в любом случае можешь быть уверена, что я больше никогда не причиню вред ни Шерлоку, ни тебе и сделаю всё возможное, чтобы помочь вам, если будет нужно. Считай это моей клятвой вам. Вы это заслужили.       Она немного помолчала, на пару секунд опустив взгляд, будто смутившись, но потом продолжила — всё так же негромко и спокойно:       – Ладно, раз уж мы расставили точки над «i», давай-ка займёмся своими делами и не будем забивать голову ерундой.       Молли мрачно кивнула и отступила на шаг, освобождая путь, но когда Мэри поравнялась с ней, всё же спросила вполголоса:       – А родители знают?       – Понятия не имею, — с полнейшей невозмутимостью ответила та. — Но не удивлюсь, если да. От Холмсов вообще сложно что-то скрыть.       «И дом, скорее всего, давно уже нашпигован камерами в самых невообразимых местах, — тут же ввернул здравый смысл, обретя прежнюю язвительность. — На чердаке, кстати, тоже небось».       «Ну и пусть, — мысленно отмахнулась Молли, у которой уже не осталось душевных сил на споры. — Пусть завидуют, если больше нечем заняться».       Вернувшись на кухню к миссис Холмс, она нечеловеческим усилием воли постаралась взять себя в руки, выбросить из головы все мысли о выстреле и сделать вид, будто ничего не произошло. И, надо сказать, ей это даже удалось. Правда, в первые несколько минут ей приходилось постоянно себя одёргивать и буквально заставлять вслушиваться в каждое слово «мамули», чтобы не потерять нить разговора. Но постепенно эти старания дали плоды: волнение улеглось, впечатление от тяжёлого объяснения с Мэри потускнело, и к тому времени, как они с миссис Холмс накрыли стол для завтрака, она уже достаточно успокоилась для того, чтобы вести себя в точности как раньше.       Завтрак прошёл мирно и спокойно, почти как вчера, если не считать одной маленькой детали: теперь Молли куда чаще обращалась к старшим Холмсам, чем к Мэри. Нет, разумеется, она даже не думала подчёркнуто демонстрировать всем и каждому свои задетые чувства. Так получалось само собой. Душевность и доверие, которое раньше она испытывала к супруге Джона, с этого утра исчезли без следа, оставив взамен настороженность и даже лёгкий страх. И как ни старалась Молли проявлять дружелюбие, каждый раз это выходило как-то вымученно и неискренне. Во всяком случае, так казалось ей самой.       На одиннадцать утра у них с Мэри была назначена очередная стрелковая тренировка, о которой они договорились ещё вчера. Но зарядивший с ночи дождь делал её невозможной, чему Молли была несказанно рада. Даже воспоминания о том, как Мэри холодно и расчётливо прикидывает расстояние до мишени вызывали в ней теперь содрогание. Что уж говорить о том, чтобы видеть всё это ещё раз вживую.       После завтрака выдержка Молли ещё раз подверглась испытанию, когда она ненадолго задержалась, чтобы помочь родителям Шерлока убрать со стола. Как только остальные вышли, миссис Холмс слегка прищурилась и, внимательно взглянув на неё, очень мягко спросила:       – Дорогая, у вас всё в порядке? Вы с самого утра так задумчивы.       – Голова немного болит, — привычно покраснев, но вполне уверенно соврала Молли. — Перемена погоды, наверное.       – Тогда вам лучше отдохнуть, — сейчас же вмешался «папуля». — Мы с Вайолет прекрасно справимся и сами.       Как бы стыдно ей ни было, настаивать она не стала и, тихо поблагодарив за заботу, поспешила ретироваться наверх, в отведённую им с Шерлоком гостевую спальню, где можно было наконец остаться в одиночестве и спокойно подумать.       Правда, едва закрыв за собой дверь, она поняла, что вряд ли от этого станет легче. Пока она находилась на виду и была занята, растерянность и чувство утраты не мучили её так сильно. Теперь же всё это накрыло её с головой, и чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей Молли достала из рюкзака пакет с бумагами Фрэнка и принялась в который раз внимательно их изучать, словно надеясь найти там новый смысл.       Она ещё раз пробежала взглядом по строчкам, поразмышляла над формулами, попыталась яснее вспомнить лицо Анджелы Трейси, с которой разговаривала после смерти матери, но никакого прозрения, увы, не наступило. Фрэнк и Кэтрин были скрытными людьми и при жизни, теперь же их прошлое вообще казалось тайной, покрытой мраком.       Почти отчаявшись что-то найти или вспомнить, Молли принялась за последнюю зацепку — печать нотариальной конторы на листке с угрозой. В спальне было темновато, поэтому ей пришлось подойти вплотную к окну, чтобы как следует рассмотреть её на свету. Синие чернила расплылись от времени просто ужасно, и единственным, что можно было разобрать более-менее чётко, была надпись: «Подлинность документа подтверждена». А дальше шли почти однотипные маленькие пятна, лишь в двух из которых угадывались заглавные буквы.       После минуты напряжённого вглядывания в текст, Молли пришла к выводу, что одна из этих букв всё-таки «Х», а вторая — «К». Очевидно, они означали фамилии глав конторы.       Неизвестно почему, но это открытие вызвало в ней странное чувство — что-то сродни узнаванию, как будто она уже слышала когда-то о юридической фирме, чьи основатели носили фамилии на «К» и «Х». И даже не просто когда-то, а совсем недавно, буквально на днях!       Бросив задумчивый взгляд за окно, Молли с трудом различила за сплошной пеленой дождя четыре столба под широкой крышей, на которых легонько покачивался гамак, где вчера вечером они с Шерлоком так мило провели время…       «Харрис и Крайтон»! — неожиданно чётко всплыло в голове, заставив на миг всё внутри едва ли не замереть.       А в следующую секунду она уже сорвалась с места и, на бегу складывая документ, ринулась вниз по лестнице, отчаянно надеясь, что Шерлок с Джоном ещё не успели уехать.       Она летела как на крыльях, перепрыгивая через ступени, но и этого оказалось мало, чтобы догнать стремительных детективов. Когда она чёртом влетела в коридор нижнего этажа и едва не врезалась в «папулю», который как раз аккуратно развешивал мокрый дождевик, то сразу поняла, что опоздала.       – Уехали? — разочарованно выдохнула Молли, от волнения даже забыв привычно покраснеть и извиниться.       – Пару минут назад, дорогая, — с улыбкой ответил мистер Холмс. — У вас к ним что-то важное? Может, стоит позвонить?       На миг это предложение показалось ей столь заманчивым, что она даже вынула телефон, чтобы, если уж не связаться с Шерлоком, то хотя бы набрать смс. Но тут, как всегда, бесцеремонно вмешался здравый смысл, мгновенно её осадив: «Господи! Да может это просто совпадение! Чего ты так переполошилась? Мало ли, сколько дел было у той конторы».       «Действительно, — подумала Молли, устыдившись собственной горячности. — Какое отношение имеет сторож в Бристольском Зоопарке к моей матери и отчиму? Да и столько лет прошло… И вообще, первое правило!»       – Ничего, — смущённо улыбнулась она мистеру Холмсу. — Расскажу им, как вернутся. Не так уж это и важно.       – Как знаете, милая, — кивнул тот и снова вернулся к своему дождевику.       Пару секунд нерешительно потоптавшись рядом с ним, Молли повернула обратно в спальню.       Уже на лестнице она подумала о том, что юридическая контора «Харрис и Крайтон» могла быть просто эпизодом в расследовании, который мало что значил. Шерлок вчера упомянул о ней вскользь, и то в самом конце разговора, когда она всё-таки спросила его о делах. Конечно, потом он, как это часто бывает, «выпал из реальности», и вытащить его обратно сумел только звонок Грэга. Но всё же его задумчивость могла быть никак не связана с этой конторой, а печать на письме с угрозой точно так же могла быть чистым совпадением.       «Хорошо, что не стала звонить, — подумала Молли почти с облегчением, когда снова вошла в спальню. — Глупо могло получиться… Лучше и правда поговорить с ним вечером. Всё равно эти письма никуда не денутся. А их тайны — тем более».