Любовь и прочие глупости

[Воскресенье, 20 сентября 2015г.]       Есть такая поговорка: «Хочешь насмешить Бога — расскажи Ему о своих планах». Возможно, её придумали прожжённые циники и пессимисты, но Молли Хупер за свои неполные тридцать семь лет имела предостаточно поводов убедиться в её правдивости.       Даже не верилось, что всего каких-то пару дней назад миссис Холмс планировала пикник в саду и с нескрываемым удовольствием рассуждала, как прекрасно проводить время на свежем воздухе в компании близких. Да и сама Молли втайне предвкушала радость от того, что снова почувствует себя частью семьи — большой, надёжной и сплочённой, которой ей так не хватало в детстве.       Увы, этим радужным надеждам не суждено было сбыться. Унылый непрекращающийся дождь свёл на нет все их мечты и планы на этот день, а тяжёлый разговор с Мэри только подлил масла в огонь.       После завтрака бывшие подруги разошлись по своим комнатам и до самого обеда упорно из них не выходили, несмотря на радушное предложение мистера Холмса посидеть за чаем в гостиной. Как выкрутилась Мэри, осталось загадкой, а вот Молли на удивление быстро придумала хорошую отговорку — помощь Шерлоку в поиске информации. Неприятные открытия этого утра отбили у неё всякое желание общаться с кем бы то ни было. По крайней мере, на ближайшие полдня точно.       Впрочем, надо сказать, «папуле» она не так уж и соврала. Как только за ним закрылась дверь, Молли и в самом деле открыла нетбук и попыталась, насколько позволял отвратительно ловящий в верхних комнатах wi-fi, отыскать информацию о конторе «Харрис и Крайтон». И процесс этот, а главное — его результаты, настолько её затянул, что в какой-то момент она даже потеряла счёт времени и опомнилась лишь тогда, когда на тумбочке завибрировал телефон с смской от Мэри: «На обед придётся спуститься, если мы не хотим проблем».       «Она права», — довольно жёстко сказал здравый смысл, и поскольку сама Молли была с ним в этот раз полностью согласна, ничего другого не оставалось, как глубоко вздохнуть, отложить нетбук и, придав лицу как можно более приветливое и беззаботное выражение, выйти из спальни.       По пути в столовую она постаралась если уж не выкинуть на время из головы, то хотя бы разложить по полочкам всё, что узнала за последние пару часов. Ей ужасно не хотелось снова вызывать у миссис Холмс ненужные подозрения, но информации оказалось так много, и вся она — такой жуткой, что не думать об этом было попросту невозможно.       Юридическая контора «Харрис и Крайтон» была не просто фирмой, с которой когда-то имел дело покойный Фрэнк Рассел. Теперь её и саму можно было с полным правом назвать «покойной», причём в самом страшном и буквальном смысле этого слова. Пять лет назад все её сотрудники были убиты в результате жестокого и дерзкого нападения, о котором в те дни не писал и не снимал сюжеты, наверное, только ленивый. Двух клерков, охранника и владельца конторы Льюиса Крайтона застрелили прямо в кабинетах, а сам офис сожгли дотла, перед этим умело изъяв оттуда единственный сейф с особо важными документами.       По части криминалистики Молли была не семи пядей во лбу, но даже ей хватило ума понять, что делались все эти зверства ради злополучного сейфа, вернее — бумаг, которые, по всей видимости, там лежали. Ну а то, что налётчикам удалось так быстро и ловко уйти с места преступления, говорило если уж не о работе настоящих профессионалов, то хотя бы о чьей-то мощной поддержке извне и блестяще продуманном плане.       И всё-таки кое-что они не учли. Против них сработал пресловутый человеческий фактор, который так не любил Шерлок.       Из всех сотрудников фирмы одному всё же удалось уцелеть. Благодаря счастливой случайности в тот день он поменялся с напарником сменой, и пуля, предназначенная ему, угодила в другого. Правда, убежать от смерти ему удалось всего на каких-то пять лет: неделю назад именно этого человека изощрённо убили в Бристольском Зоопарке.       За свою жизнь Молли достаточно повертелась среди полицейских и криминалистов и более чем достаточно времени провела с Шерлоком, чтобы теперь видеть с пугающей ясностью: Джошуа Коуэла явно добили те, кто не смог это сделать в июне 2010-го. Но что могло стоить стольких жизней, она решительно не представляла. Пожалуй, только дело правительственной важности и могло оправдать такую методичную жестокость. Но как подобное дело попало в эту не слишком известную контору, тоже было загадкой.       Разве что…       «А ведь исследования Фрэнка и Кэтрин вполне тянут на сверхсекретный уровень, — мрачно подал голос здравый смысл, и по спине Молли в который раз за последние дни пробежал холодок. — Просто разыграй эту партию и подумай. У Крайтона обязана была остаться как минимум копия письма с угрозой. А, может, Фрэнк доверил ему и ту самую флэшку с материалами. Кто знает?»       «Нет, он ясно написал, что передал флэшку какой-то… или какому-то «А», — мысленно возразила Молли, и предательский страх тут же отступил, возвращая привычный скепсис. — И не верю, что ради одной только угрожающей бумажки положили пятерых. Сама по себе она ничего не значит и почти ничего не доказывает».       «Так-то оно так. Но налётчики могли и не знать, что в сейфе нет нужных материалов. Мало ли, на что они рассчитывали».       «Тогда они тем более не полезли бы туда вот так нахально среди бела дня, — отрезала Молли ещё решительней и сейчас же вспомнила подходящую к случаю фразу Шерлока: — Такие ошибки совершают только дураки или дилетанты. Извини, но нападавшие точно не были ни теми, ни другими — слишком уж ловко они ушли от полиции. Так что, как хочешь, а я не верю в то, что Крайтона и его людей убили из-за моих родных. Тут что-то другое. Совсем другое… А то, что папа Фрэнк обратился именно в эту контору, — уверена! — чистая случайность».       Наверное, если бы здравый смысл умел пожимать плечами, сейчас он бы точно это сделал. Против её ожиданий, вместо долгих возражений, он со своей обычной иронией ответил: «Ну, как знаешь», и на этом спор был закончен.       В столовую Молли вошла уже достаточно спокойная, чтобы не вызвать ничьих подозрений, и обед прошёл на удивление неплохо. И хотя между ней и Мэри всё ещё была лёгкая натянутость, старшие Холмсы либо и правда её не заметили, либо тактично сделали вид.       После обеда дождь кончился, но никто не поспешил этим воспользоваться: слякоть в саду и на улицах стояла такая, что прогулка не принесла бы никакого удовольствия. Но Молли была этому по-прежнему рада. Вылазка из дома означала необходимость пригласить с собой Мэри, а к такому подвигу она пока не была готова. Вместо этого она снова уединилась в своей комнате и всё оставшееся время до вечернего чая провела за томиком любимой Шарлотты Бронте: мыслей в голове было слишком много; нужно было остановиться, перевести дух и как-то их утрясти.       К пяти часам неожиданно вернулись Шерлок с Джоном. Из приоткрытого окна донёсся рёв двигателя, а минуту спустя Молли, выглянув наружу, увидела их автомобиль, припаркованный у ворот.       Низ машины был таким грязным, словно им пришлось ехать не по приличному шоссе, а по какой-нибудь объездной, Богом забытой дороге. Да и вся она выглядела так, словно дождь в Нортгемптоне был по меньшей мере раз в пять сильнее.       Шерлок вышел — вернее сказать, выскочил — первым и, бросив ключи не успевшему толком опомниться Джону, как всегда стремительно рванул в дом. И, не дожидаясь, пока он скроется у себя в «лаборатории», опять проигнорировав общество и традиционный «файв-о-клок», Молли тоже сорвалась с места и бросилась ему наперерез.       Только у лестницы, услышав его сдержанную перепалку с «мамулей», она вдруг вспомнила, что оставила пакет с бумагами в спальне. Но отступать было уже поздно, да и показать письма можно было потом, после разговора. Кроме того, хотелось всё-таки, чтобы в нынешнем чаепитии Шерлок поучаствовал. Поэтому после секундной задумчивости она всё же решительно направилась вниз по лестнице… и едва не столкнулась с ним на середине.       – Привет, Молли! — если Шерлок и удивился, то ничем этого не показал. Как всегда собранный и невозмутимый, он явно о чём-то напряжённо думал и, похоже, был бы рад отделаться от всех, включая даже Джона.       – Привет, слушай, я… — начала было Молли, но он нетерпеливо махнул рукой, чуть скривил губы и бросил привычной скороговоркой:       – Не сейчас. Мне нужно подумать. Ужинать не буду. Можешь извиниться перед остальными.       Не дожидаясь ответа, он изобразил быструю улыбку и всё так же стремительно помчался наверх.       – Шерлок! — только и успела она крикнуть ему вслед, как утопающий, хватаясь за соломинку.       – Потом! — глухо донеслось из коридора, а через секунду где-то слева хлопнула дверь, и лестница погрузилась в тишину.       «Всё как всегда», — ехидно прокомментировал здравый смысл.       – Ну, ладно, — вздохнула Молли, передёрнув плечами, и продолжила путь в столовую, где собиралась помочь миссис Холмс с сервировкой. В обед она и так пренебрегла этой почётной обязанностью. Нужно было срочно исправляться, а письма папы Фрэнка и в самом деле могли подождать.       Немного не доходя до холла, она услышала голоса старших Холмсов и Джона. Судя по долетавшим обрывкам фраз, добрые родители пытались ненавязчиво узнать, обедал ли он с Шерлоком и не слишком ли они оба промокли. Джон отвечал бодро, но коротко, из чего Молли мигом догадалась, что сейчас он больше всего на свете хочет просто спокойно отдохнуть.       Рассудив, что первым делом он пойдёт мыть руки, она задержалась на пару минут на лестнице и, только когда голоса утихли, решилась осторожно выглянуть в холл. Как она и рассчитывала, там уже никого не было. Глухой, едва слышный звук льющейся воды с противоположного конца коридора говорил о том, что Джон и правда отправился в ванную, а позвякивание посуды в столовой — что кто-то из Холмсов-старших уже приступил к сервировке.       Быстро прошмыгнув в столовую, Молли заставила себя улыбнуться, внутренне вздохнув с облегчением. Нет, она вовсе не избегала Джона. Просто сейчас её чувства были в таком растрёпанном состоянии, что увидеть это, как ей казалось, мог любой мало-мальски наблюдательный человек. Она не сомневалась, что и родители Шерлока давно уже заметили её подавленное с утра настроение, но, как по-настоящему мудрые люди, решили не вмешиваться и подождать.       В столовой оказался один «папуля»: миссис Холмс, наверное, всё ещё колдовала на кухне. Увидев Молли, он от души улыбнулся, но, видимо, в ту же секунду понял, что за прошедшие часы её настроение мало изменилось, и дальше ждать бесполезно.       – Милая, у вас всё в порядке? Вы здоровы? — спросил он с искренней заботой, внимательным, чуть ли не профессиональным взглядом окидывая её с головы до ног.       – Да, всё хорошо. Спасибо! — как всегда смутившись, ответила Молли и в который раз за этот уикенд дала себе мысленный подзатыльник. — Может быть, я… Может, мне расставить приборы?       – Пожалуйста, — мистер Холмс снова улыбнулся, охотно протянув ей футляр с вилками и ножами. — Вдвоём мы управимся гораздо быстрее.       На несколько минут в столовой воцарилась тишина. Молли аккуратно раскладывала серебряные вилки, любуясь их причудливой гравировкой явно старинной работы. Отец Шерлока занимался бокалами и салфетками, время от времени бросая на неё всё тот же внимательный взгляд — она буквально кожей чувствовала это.       Секунды бежали, делая молчание всё более неловким, и в тот миг, когда она уже начала подыскивать подходящую тему для какой-нибудь лёгкой, ничего не значащей беседы, мистер Холмс вдруг заговорил — очень мягко, проникновенно, с явным намерением во что бы то ни стало вытащить её из «раковины»:       – Всё-таки вас что-то беспокоит, милая. Что-то очень серьёзное. Вы с утра будто сама не своя. И сейчас я же вижу, как вы пытаетесь отвлечься, но ничего не выходит. Уж простите старика за это вмешательство, но, может быть, я могу вам чем-то помочь? Если дело в сыне…       – Ой, нет-нет! — поспешно возразила Молли, смутившись ещё сильнее. — Это не он. То есть…       Она замялась, пытаясь найти слова, но мысли в голове мелькали с такой скоростью, что ухватить какую-то одну не было ни малейшей возможности. И всё-таки сквозь этот ворох чётко пробился строгий и как всегда немного язвительный голос разума: «Не вздумай говорить о Мэри!»       Разумеется, она и так не собиралась, но поскольку сейчас существовала только одна тема, волнующая её так же сильно, она, почти не раздумывая, выпалила:       – Простите, мистер Холмс, вы случайно не знали Льюиса Крайтона? Просто с ним когда-то работал па… мой отчим, и…       – Льюиса Крайтона? — выражение лица «папули» мгновенно изменилось, из участливо-добродушного став серьёзным и даже как будто настороженным. — Да, я его знаю. Вернее, знал. А почему он вас интересует, дорогая? Дело в том, что этот человек уже лет пять как мёртв. Ужасная история… Да вы, наверное, слышали о ней. Тогда об этом трубили по всем каналам.       – Да, я знаю, что он погиб во время налёта на его контору, — быстро кивнула Молли. — Шерлок сейчас как раз занимается этим делом. То есть, в том числе этим. Когда он назвал имя Крайтона, мне оно сразу показалось знакомым, но только сегодня утром я вспомнила, что к этому человеку несколько раз обращался мой отчим. Не знаю, что у них были за дела, но, может, вы что-то знаете… хоть что-нибудь… Шерлоку любая информация пригодится.       – Ах, вот оно что, — улыбнулся мистер Холмс уже гораздо спокойней. — Вы, значит, помогаете ему в расследовании. И, похоже, не на шутку увлеклись, не так ли? Жаль только, я не очень-то в курсе последних дел Льюиса, а так, конечно, с радостью бы вам помог. Наши пути разошлись много лет назад… Нет, мы не ссорились. Просто так сложилась жизнь. Он, как и Фрэнк, до последнего делал карьеру, а я в то время уже ушёл на покой, сменил интересы… словом, общих тем у нас почти не осталось. C’est la vie*, как любит говорить Вайолет. В молодости я, помню, один раз к нему обращался, но в основном мы просто поддерживали дружеские связи. Хотя у Льюиса вообще было много приятелей. Превосходный был человек!       Он замолчал. Морщинистые руки с бокалом на несколько мгновений замерли, а в выцветших глазах появилось какое-то странное выражение, словно он вдруг что-то вспомнил, но раздумывал, стоит ли об этом говорить.       Наконец он, видимо, решился.       – Вы ведь слышали версию прессы о том, что Льюиса убили из-за неких бумаг, не так ли?       – Да, — кивнула Молли. — И... знаете, мне почему-то кажется, что это правда.       – Чистая правда, милая, — вздохнул мистер Холмс. — Помимо юридических вопросов Льюис занимался хранением некоторых вещей и документов… ну, скажем так, не предназначенных для посторонних глаз. Об этом мало кто знал. В основном — только те, кто уже пользовался «услугой», и те, кто пришёл по их рекомендации. Деньги за хранение он брал немалые, но его клиенты могли быть твёрдо уверены, что их информация никогда не попадёт в чужие руки. Льюис умел держать слово и никогда не лез в чужие дела.       – Странно, — нахмурилась Молли. — А не проще было открыть депозит? Банковские системы защиты ведь гораздо надежней.       – О, поверьте, его защита была почти как в ведущих банках, — грустно улыбнулся мистер Холмс. — Всегда самый новейший и надежнейший сейф, безотказная система охраны… Я говорю так уверенно, потому что однажды сам побывал в его конторе и на правах старого приятеля поглядел на всё это. Но главное: его сейф был недосягаем для полиции и спецслужб. Если в банк в некоторых особых случаях можно послать запрос на открытие ячейки, то хранилище Льюиса всегда было неприкосновенно.       – Потому что о нём никакие спецслужбы не знали…       – Именно. Разумеется, дело это не совсем законное. Люди в контору приходили всякие. Можно сказать, все эти годы Льюис жил на пороховой бочке, которая могла взорваться в любой момент.       – И она взорвалась…       – Да, — он снова глубоко вздохнул и покачал головой. — Рано или поздно это должно было случиться. С каждым годом число клиентов пусть понемногу, но росло. В какой-то момент тайное перестало быть тайным. Вам интересно, милая, кому Льюис Крайтон мог перейти дорогу? Кому угодно. Любому из тех, кто хотел бы заполучить его бумаги.       «Вот так, — мрачно подумала Молли. — И мои родные здесь, скорее всего, совершенно ни при чём».       – Не слишком я вам помог, верно? — снова немного печально улыбнулся мистер Холмс.       – Нет, что вы! Совсем наоборот! — поспешно возразила она и смущённо добавила: — Я и подумать не могла, что вы окажетесь таким ценным свидетелем.       «А вот интересно, по какому вопросу обращался к Крайтону он сам?» — неожиданно ввернул здравый смысл, и по спине Молли снова пробежал противный холодок.       «Да какая разница?! — мысленно огрызнулась она, жалея, что ему нельзя хорошенько врезать. — Вот уж кого-кого, а «папулю» я ни в чём подозревать не стану. Я уже вообще не знаю, зачем ввязалась в это дело. Ни маму, ни Фрэнка ведь всё равно не вернуть, даже если Шерлок найдёт эту флэшку».       «Ну ты даёшь! А как же торжество справедливости? — возмутился здравый смысл. — Бери пример со своего ненаглядного. Он в лепёшку готов расшибиться, чтобы в мире было хоть чуточку больше этой самой справедливости, а ты…»       «А я — обычная женщина, которая не хочет прыгать выше головы, — железно отчеканила Молли. — Я уже пробовала один раз и, если помнишь, получила пулю в плечо. Больше как-то не тянет, извини. Я и так, по-моему, зашла слишком далеко в этой дурацкой игре в следователя. Давно пора рассказать всё Шерлоку и перестать ломать над этим голову».       «Ну-ну», — скептически хмыкнул здравый смысл, но, к счастью, наконец-то заткнулся.       – Знаете, милая, у вас в характере есть что-то от Фрэнка, — неожиданно с тёплой улыбкой сказал мистер Холмс. — Конечно, это просто совпадение. Он ведь не был вашим отцом. Но у вас только что было такое лицо… точь-в-точь как у него, когда он мысленно спорил сам с собой. Даже удивительно.       – Вот как?.. — пробормотала Молли, которую вдруг бросило в жар от внезапной догадки.       – Простите, если смутил вас, дорогая, — добродушно рассмеялся «папуля». — Разумеется, он не мог быть вашим отцом. Насколько я помню, в конце семидесятых у него не было времени на отношения. Да и внешне вы слишком на него не похожи. Это всего лишь забавное совпадение, не больше. Вы ведь прожили с ним достаточно долго и, видимо, невольно переняли кое-какие привычки.       – Наверное, — она робко улыбнулась и, желая закончить этот странный разговор, снова принялась за позабытые ножи и вилки.       «А родословную ты всё-таки проверь при случае, — вдруг опять подал голос здравый смысл. — В мире, знаешь ли, не только справедливость должна торжествовать, но и истина». ______________________________________ * C’est la vie [франц.] — Такова жизнь.