Любовь и прочие глупости

[Вторник, 22 сентября 2015г.]       К огромному облегчению Молли, на следующее утро Билли окончательно пришёл в себя. Во всяком случае, настолько, чтобы снова вернуться к своему обычному непроницаемому виду и чуть ленивой манере разговора.       В какой-то момент она даже подумала, что опасность всё-таки миновала, и по трезвом размышлении Уиггинс понял, что с Джейн ему вряд ли что-то светит.       Мисс Уоллис была явно не из тех женщин, которые не обращают внимание на репутацию, а кроме того, она всё-таки была журналисткой — одной из тех, кто как никто другой знал, на какой хрупкой почве покоится иногда карьера и даже сама жизнь.       Молли была уверена — или, во всяком случае, чувствовала, — что она не станет связываться с бывшим бездомным наркоманом, как бы давно и прочно тот ни завязал. А тем более, за то, что Билли действительно завязал, до сих пор нельзя было поручиться. Вспомнить только их с Шерлоком эксперименты…       Молли надеялась, что эти соображения его всё-таки отрезвят, особенно когда он останется один, и чары Джейн рассеются. Больше того, когда утром, как всегда с трудом выскользнув из тесных объятий Шерлока, она поднялась наверх, чтобы ещё раз хорошенько обсудить с Уиггинсом события прошлой ночи, ей показалось, что он и правда здорово поостыл и теперь вполне готов снять с неё вчерашнее дурацкое обещание.       Как оказалось, она ошиблась.       Первой же фразой, которой встретил её Билли вместо приветствия, была:       – Надеюсь, вы ничего не сказали шефу?       И хоть произнесено это было прежним абсолютно бесстрастным тоном, Молли поняла, что рассчитывать на его благоразумие пока рановато. Но спасибо уж за то, что взгляд у него больше не стекленел, а на губах не играла эта странная, слишком непривычная улыбка…       – Нет, — буркнула она, усаживаясь на единственный стул у окна. — Но мне это не нравится. И чем дальше, тем больше. По-моему, мы совершаем ужасную ошибку. Только Шерлок может раскрыть дело за три дня.       – Если не получится, мы сразу скажем шефу, — спокойно ответил Уиггинс. — Я же обещал. Но попытаться всё равно стоит. Мне пора расти.       – Скажи лучше, что тебе просто хочется покрасоваться перед Джейн! — фыркнула Молли, нервно сцепив пальцы в замок.       – Ну да. И это тоже. А что тут плохого? — Билли флегматично пожал плечами и вдруг усмехнулся: — Если бы я не знал вас так хорошо, подумал бы, что вы ревнуете.       – Я? Вот ещё! — вскочив со стула, Молли принялась беспокойно расхаживать по комнате. — Мне просто не нравится эта история. Очень не нравится. По-моему, мы влипли по самые уши, и сейчас совсем не время строить из себя рыцаря в сияющих доспехах. Если Джейн найдут…       – Никто её не найдёт, — твёрдо перебил Уиггинс. — Если не будет выходить из квартиры и отвечать на посторонние звонки, всё будет в порядке. А еды там хватит на неделю, так что выходить незачем.       – Хорошо. Но как мы подберёмся к NPI? У нас для этого нет ни денег, ни связей — ничего! Мы не знаем даже название препарата, над которым работали мои мать с отчимом. Как мы найдём виновных?       – А нам он и не нужен. В смысле, доступ в NPI. Мы выйдем на заказчика через самих шантажистов. Достаточно поймать и как следует потрясти хоть одного.       – Да? — прищурилась Молли. — Очень мило. И как же ты собираешься это сделать?       – Старым добрым способом, — хмыкнул Билли. — На живца. Шеф, кстати, довольно часто так делает. Он не рассказывал вам про бассейн?       Резко остановившись, словно с размаху налетев на невидимую стену, Молли развернулась и уставилась на него с нескрываемым ужасом.       – С ума сошёл?! — от неожиданности голос её охрип. — Ты что, серьёзно собираешься рисковать Джейн ради этой сомнительной авантюры? То есть, получается, мы прячем её только для того, чтобы в нужный момент сделать наживкой? А я думала, она тебе нравится.       – Нравится, — кивнул Билли, и в его взгляде снова сверкнула необычная твёрдость. — И «живцом» будет, естественно, не она. С чего вы вообще это взяли? Если не удастся пробить номер, с которого ей звонили шантажисты, я сам на него позвоню и скажу, что документы у меня.       – Отлично!.. А дальше?       – Договоримся о встрече, причём место назову я. В качестве подстраховки возьму с собой мистера Андерсона и Нео — они хорошо показали себя в деле. Нео, правда, не умеет стрелять, но у него дан по дзюдо. Зато мистер Андерсон, насколько я знаю, стреляет неплохо. Вот он и будет главным охотником. Плюс там, где я собираюсь назначить встречу, есть много мест для засады, которые сложно найти. Нео и Андерсон будут ждать там моего сигнала, а потом мы вместе обезвредим того, кто выйдет на переговоры.       – А если у него будет оружие? — медленно сев на стул, Молли прижала ладони к пылающим щекам. — По-моему, ты не представляешь, как это опасно.       – Ну, вообще-то я несколько лет жил на улице, а это — тоже не курорт, — пожал плечами Билли. — Зато при таком раскладе вы с Джейн не пострадаете. Да и со мной всё будет в порядке. До факта передачи документов я нужен шантажистам живым. Максимум, что они могут сделать — попытаться меня похитить. Но поскольку я буду не один, у них это не выйдет. Так что риска почти никакого.       – Ну-ну, — хмуро бросила Молли. — Ладно. Допустим, вы кого-то поймаете. Но как вы собираетесь его разговорить? Не пытать же вы его будете, в самом деле…       – Ну, это вы загнули, мисс! — Уиггинс даже повеселел. — Нет, конечно. Сейчас есть море других, гораздо более цивилизованных способов. Например, шеф уже месяц экспериментирует с одним интересным веществом. Вот его мы, скорее всего, и используем. Заодно поможем науке.       – Хорошо. А что потом? Если и правда во всём замешана NPI, как вы будете с ней бороться? Это же огромные деньги, правительственные заказы…       – А мы и не будем, — коротко улыбнулся Билли. — Это уже проблема не нашего уровня. Я просто поймаю ценного свидетеля и выбью из него доказательства. А дальше пусть шеф и полиция разбираются.       «Чудесно! — тут же язвительно хмыкнул здравый смысл. — Но по сути именно ты, дорогой, проделаешь самую главную и опасную работу. Точно — рыцарь в сияющих доспехах!»       – Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнув, Молли покачала головой и поднялась со стула. — Но ты уверен, что мы пока вне подозрений?       – Абсолютно. Джейн заменила аккумулятор в телефоне в пятницу вечером, а значит, о вашей встрече уже не могли узнать. Хантингдон был ей по пути, и пробыла она в нём не больше пятнадцати минут. Со стороны всё выглядело так, будто она просто заехала выпить кофе. Никаких подозрений. А «хвоста» за ней не было ни тогда, ни прошлым вечером. Так что выследить нас не могли.       – Да. Но я вот только всё думаю о фортепиано… — закусив губу, Молли отвела взгляд. — Не стоило на нём играть. Даже прикасаться не стоило… Сама не знаю, что на меня нашло.       – Да ладно вам! — беспечно отмахнулся Уиггинс. — Там кругом металлопластик и стены как в старинном замке. Полная звукоизоляция. Даже если наверху остались «жучки», сомневаюсь, что там было вас слышно.       – Думаешь? — немного повеселев, она слабо улыбнулась и открыла дверь. — Ну, тогда будем надеяться, что я нас не выдала.       После этого она вышла из комнаты и, стараясь не шуметь, отправилась на кухню — как всегда готовить кофе и сэндвичи, а попутно — обдумывать всё произошедшее вчера.       После того, как Билли дал Джейн то сумасшедшее обещание, он ещё, наверное, минут сорок донимал её всевозможными вопросами. Некоторые из них были, по мнению Молли, откровенно бестактными и мало относились к делу, но она, тем не менее, не вмешивалась. Его метод ведения допроса чем-то неуловимо напоминал тот, что она не раз видела у Шерлока, и оставалась надежда, что от него, возможно, будет толк.       Кстати, свидетелем Джейн оказалась просто прекрасным. Память у неё, как и у всякого профессионального журналиста, была удивительно цепкая, да и наблюдательности можно было позавидовать. В частности, именно благодаря её постоянной, уже прочно въевшейся привычке внимательно смотреть по сторонам, Уиггинс и выяснил, что когда она ехала на встречу с Молли, никакой слежки за ней не было. Очевидно, шантажисты на тот момент либо ещё не знали о находке, либо решили, что за два дня она никуда не денется.       Конечно, «маячок» мог быть и в машине, которую вчера из-за спешки Билли и компания не успели проверить. Но паб «Солнечный Клевер» в Хантингдоне, где встречались Молли и Джейн, оказался идеальным местом для того, чтобы не вызвать никаких подозрений: во-первых, он был по пути; во-вторых, Джейн уже не раз заезжала туда попить кофе, когда работа вынуждала её срываться на север; и, наконец, в-третьих, пробыла она там от силы минут пятнадцать — как всегда.       Правда, оставался ещё телефон, по которому она договаривалась о встрече. Но почти сразу выяснилось, что накануне — как раз вечером в пятницу, где-то через час или полтора после отъезда Мэтта — она поменяла в нём аккумулятор, не выдержав постоянного перегрева и слишком быстрой разрядки. Кстати, это был уже третий аккумулятор за последние полгода, и Джейн даже подумывала сменить сам аппарат.       Услышав про телефон, Уиггинс весь подобрался и многозначительно взглянул на Молли. Но только по возвращении на Бейкер-стрит он объяснил, что его так насторожило.       – Современные телефоны не так-то просто прослушать. Особенно если вы не работник спецслужб. Теоретически, конечно, можно взломать шифр оператора, но для этого нужен огромный опыт и довольно приличное время. Есть ещё специальные установки для прослушки, но они часто громоздкие, и радиус их действия очень ограничен. Проще всего установить скрытое приложение или вставить «жучок» в сам телефон, но для этого необходим непосредственный контакт. И ещё при таком раскладе аппарат будет греться и слишком быстро разряжаться, что может насторожить владельца. Джейн говорила, что доступ к её телефону последние полгода был только у Мэтта Даррена и двух её коллег по кабинету. Что могли сделать коллеги, она не знает, но Даррен брал её телефон в руки он всего один раз — когда менял аккумулятор. Если помните, я внимательно его осмотрел, но никаких следов шпионского приложения так и не нашёл. Либо его каким-то образом удалили техники, которые смотрели телефон в пятницу, либо «жучок» был в аккумуляторе, который вставил Даррен.       На предположение о причастности Мэтта Молли только сморщила нос — слишком уж оно попахивало безысходной ревностью. Но в целом Билли был прав: странности с телефоном Джейн явно происходили не просто так. И, возможно, об их встрече в Хантингдоне шантажисты не знали лишь потому, что в тот день не смогли прослушать их разговор.       Как ни удивительно, до вчерашнего вечера Молли была в относительной безопасности…       Пока не выдала себя игрой на фортепиано.       Мысль об этом до сих пор не давала ей покоя. И хоть Билли сказал, что из посторонних никто ничего не слышал, Молли его уверенности совсем не разделяла. Заглянул же в гостиную Нео, привлечённый звуками…       Она поддалась слабости. Не смогла устоять перед искушением. Последний раз она играла на фортепиано восемнадцать лет назад, а этот инструмент был ей особенно дорог, потому что его долго и придирчиво выбирала для неё покойная тётя Мэй. Если бы у Молли была возможность, она бы, конечно, его забрала. Но в гостиной на Бейкер-стрит для фортепиано не было места, а в квартире Бетти, буквально заставленной мебелью и вещами, — тем более.       Перед самым отъездом из коттеджа, понимая, что, возможно, теперь и правда видит любимый инструмент в последний раз, Молли не удержалась и, повинуясь сумасбродному порыву, открыла крышку и тихонько сыграла один из простеньких этюдов, который каким-то чудом удержался в памяти за столько лет.       Когда она опомнилась, оказалось, что в гостиной, глядя на неё во все глаза, стоит Нео, а Билли с едва заметной улыбкой записывает всё на телефон.       Как всегда в подобных случаях, Молли тут же захотелось провалиться сквозь землю от стыда. Поспешно захлопнув крышку, она смущённо опустила взгляд и, бормоча какой-то вздор, неловко попятилась в сторону двери.       Даже сейчас эти воспоминания заставляли её краснеть. Что уж говорить о вчерашнем вечере…       Оставалось только надеяться, что, кроме Нео и Билли, никто её игру не слышал, а Уиггинсу хватит такта не показывать запись Шерлоку. Впрочем, в последнем она не сомневалась. С Билли у них был уговор: она не рассказывает Шерлоку о ночном приключении и его намерениях вести дело самостоятельно, а он в свою очередь молчит о фортепиано.       Раздумывая о вчерашних событиях, Молли едва не упустила момент, когда кофе начал выкипать, и несколько капель даже пролились на плиту. Тихо чертыхнувшись, она поспешно сняла турку с огня и отставила в сторону, а после взялась за сэндвичи из оставшихся в холодильнике ветчины и подвявших листьев салата.       Ничего приличнее приготовить, увы, было нельзя. Вчерашние приключения не оставили им с Билли ни единой минутки на покупку свежих продуктов, а потому приходилось довольствоваться тем, что есть.       «Интересно, обратит ли Шерлок на это внимание, когда будет завтракать?» — подумала Молли, почувствовав внезапное беспокойство. Признаваться во вчерашнем было ужасно неловко, да и как-то неправильно по отношению к Уиггинсу.       «Дайте мне шанс», — эти слова до сих пор звучали у неё в ушах так, словно он произнёс их секунду назад.       И его было жаль. Действительно искренне жаль. Молли слишком хорошо знала, что такое безответное чувство, и как всё может измениться, когда судьба неожиданно дарит тебе нужное стечение обстоятельств.       Билли хотелось помочь. А, значит, нужно было во что бы то ни стало сохранить тайну ближайшие три дня.       Вот только как, если живёшь с человеком, от которого в принципе ничего нельзя скрыть?..       Над этим она и размышляла, когда дверь спальни вдруг скрипнула, и в коридоре появился немного взъерошенный и мокрый от пота, но вполне бодрый Шерлок.       – Доброе утро, Молли! — привычно бросил он и тут же скрылся в ванной.       «Скажу, что вчера устала на тренировке, и сил на поход за продуктами уже не хватило, — быстро решила она, так и не придумав ничего лучше. — Главное, чтобы он не стал расспрашивать. Так долго врать я не смогу».       На душ у Шерлока как всегда ушло меньше пяти минут, и когда он появился на кухне, кофе как раз успел остыть до нужной температуры, а Молли успела наделать нужное количество сэндвичей.       Небрежно одёрнув халат, он уселся на ближайший к двери стул и несколько секунд внимательно скользил взглядом по её фигуре — чётко и холодно, как сканер в супермаркете, без тени удовольствия или нежности, просто «считывая информацию». И несмотря на пять месяцев жизни на Бейкер-стрит и то, что этот ритуал повторялся чуть ли не каждое утро, а иногда и вечер, Молли по-прежнему было от этого здорово не по себе.       Сегодня она чувствовала особенную неловкость из-за данного Билли обещания. За всю жизнь у неё было не так много опыта близкого общения с мужчинами, но никому из них она никогда не лгала. Это было её железным принципом с самого детства. Чем-то вроде кодекса чести. И теперь, вынужденная нарушить этот кодекс, она испытывала чудовищные угрызения совести и почти невыносимое желание наплевать на Уиггинса с его любовью и всё рассказать.       Но что-то всё-таки останавливало.       И, пожалуй, дело было не только в обещании и сочувствии горе-влюблённому.       Прошлой ночью, входя в до боли знакомый, но внезапно ставший таким опасным коттедж тёти Мэй, Молли вдруг почувствовала странное, ни разу не испытанное прежде воодушевление. Где-то внутри неё будто вспыхнул огонёк — одновременно приятный и жутковатый. И хотя она прекрасно осознавала серьёзность происходящего, в глубине души честно признавалась себе, что если бы кто-то предложил повернуть время вспять и не дать им с Билли ввязаться в эту историю, она бы не согласилась ни за какие сокровища мира.       Теперь она отлично понимала Шерлока и его азарт перед каждым запутанным делом.       И, несмотря на все опасности, втайне хотела бы сохранить это чувство как можно дольше.       – Поздно легла. Ломит спину. Пятнадцать минут назад была у Уиггинса наверху, — между тем абсолютно спокойно, будто сообщив погодную сводку, выдал сам Шерлок и тут же, предупреждая вопросы, скороговоркой пояснил: — Судя по температуре подушки, ты встала не раньше половины седьмого, проспав на целых полчаса больше обычного. Плюс вчера в два часа ночи твои волосы ещё были немного влажными после душа. Вывод: засиделась допоздна. Время от времени ты непроизвольно отводишь назад лопатки и сжимаешь губы. У тебя это всегда — признак боли в спине. И ещё ты не была в душе, хотя в будние дни успеваешь принять его до завтрака. Следовательно, тебя отвлекли. Миссис Хадсон, Мэри и мисс Филдинг в это время обычно спят. Джон собирается на работу, и ему не до звонков. Методом исключения остаётся Билли.       – Отлично… — пробормотала Молли, чувствуя, как внутри медленно разливается неприятный знобящий холодок, а щёки наоборот — начинают пылать так, словно им от души надавали оплеух. — И что ты об этом думаешь?       – О чём именно? — приподняв чашку, Шерлок глубоко и с видимым удовольствием вдохнул кофейный аромат, после чего одобрительно кивнул и сделал несколько глотков.       – Обо всём, — присев на соседний стул, она передёрнула плечами и тоже взяла чашку, но, скорее, чтобы согреться. От его слов аппетит пропал начисто, и она сама не знала, чего хочет больше — сохранить тайну или чистосердечно во всём признаться.       – Что ж, по поводу ночных бдений — это твоё личное дело, Молли. И в те дни, когда я не намерен заняться с тобой сексом, оно меня нисколько не волнует, — уголки его губ чуть дрогнули, но взгляд так и остался серьёзным. — Поход к Билли тоже был зря: о том, что у тебя сегодня ночная смена, он знает ещё с вечера воскресенья. А вот от боли в спине определённо надо избавляться. Я бы советовал согревающий корсет и курс лечебного массажа. После завтрака займёмся.       Взяв с тарелки сэндвич, Шерлок как ни в чём не бывало откусил приличный кусок и снова одобрительно кивнул.       А Молли вдруг почувствовала себя так, словно ей выжгли калёным железом клеймо «предатель».       – Спасибо! — отчаянно сражаясь со жгучим стыдом, она вымученно улыбнулась и мягко, бережно провела кончиками пальцев по его свободной руке. — Прости, что отвлекаю от дел.       На несколько секунд Шерлок замер, как всегда застигнутый врасплох внезапным проявлением нежности, но почти сразу «оттаял» и даже коротко усмехнулся в ответ:       – Ерунда. Однообразные механические действия не мешают думать. Главное — не позволять себе лишнего.       – Если позволишь, я буду не против, — тихо сказала Молли, с трудом удержавшись от того, чтобы не коснуться его снова.       – Не сомневаюсь, — в серо-стальных глазах мелькнула насмешка, но не язвительная, а какая-то удивительно-тёплая, и от этого ей стало ещё хуже. — Кстати, если не ошибаюсь, ты хотела о чём-то поговорить? Ещё в воскресенье, в Оклахоме.       «Супер! — тут же воскликнул здравый смысл. — Давай! Сейчас самое время! К чёрту Уиггинса. Потом ещё спасибо скажет».       На миг закусив губу, Молли резко вдохнула… но тут перед глазами возникло серьёзное, непривычно хмурое лицо Билли, его одновременно твёрдый и умоляющий взгляд, неестественно прямая спина и мёртвой хваткой вцепившиеся в растянутые карманы пальцы.       «Дайте мне шанс», — снова зазвенело в ушах, мигом заглушив голос разума.       – Нет, ничего, — покачав головой, она выдавила из себя ещё одну улыбку и безо всякой охоты взяла сэндвич. — Знаешь, это всё давно в прошлом. Не стоит вспоминать.       – Вот как… — Шерлок прищурился, несколько секунд внимательно изучая её лицо, но вдруг, словно что-то поняв, посветлел и, как ей показалось, даже слегка усмехнулся. — Да, пожалуй, ты права. Не стоит.       «Идиотка! — возмущённо припечатал здравый смысл. — Упустить такой шанс!»       «Не то слово», — обречённо согласилась Молли и наконец откусила от сэндвича.