А давайте заключим сделку!

      Проснулся я в Больничном крыле. Ничего удивительного: учитывая, что в Хогвартс я заявился глубокой ночью в каком-то рванье, с синяками и порезами на коже. К тому же, ещё и в обморок хлопнулся у самых ворот (естественно, предварительно убедившись, что меня поймают, но не будем об этом).       Видимо, на меня было наложено оповещающее заклинание, потому как стоило мне только попытаться встать, к моей бренной тушке моментально подлетела мадам Помфри.       — Мне нужно проверить ваше состояние, мистер Поттер.       Едва колдоведьма закончила выполнять непонятные пассы палочкой над моим телом, в палату степенно вошёл Альбус Дамблдор. Присел на стульчик рядом с моей кроваткой и, для галочки спросив о моём самочувствии, попросил рассказать, где я пропадал почти месяц.       Готовой версии у меня не было, так что я решил целиком и полностью положиться на своё воображение. В конце концов, я столько лет вру и придумываю отговорки, что это умение просто обязано меня спасти и в этот раз. Так что, глубоко вздохнув, поведал я директору совесть- и душещипательную историю о том, как безмозглые члены его ордена Феникса не смогли уследить за одним-единственным ребёнком, вследствие чего тот попал в плен к самому злобному магу этого столетия. Тот, конечно, не дурак был: использовал подвернувшуюся возможность по полной и истязал мальчишку всевозможными способами, включая маггловские. Один раз, правда, отвлёкся (ибо и в его профессии главгада очень важно хоть иногда развлекаться), а тут как раз кореши-Пожиратели закатили тусу с участием горящей деревни и немагов. И мальчонка сообразил, что если сейчас не сбежит, то вскорости отбросит копыта. Поэтому, исключительно по доброте душевной уложив своего охранника спать первым попавшимся под руку предметом (по счастливой случайности это оказался кирпич) и забрав его палочку (волшебную, а не ту, о которой вы могли бы подумать) и кошелёк на хранение Верну, брат, мамой клянусь, выбрался из особняка. А дальше всё просто: лечебными заклинаниями, выученными во время подготовки к Турниру Трёх Волшебников, залечил наиболее жуткие повреждения, вызвал автобус для волшебников, попавших в беду, и поехал в деревеньку Хогсмид, откуда пешком дотопал до школы.       Рассказ мой Дамблдора поразил до глубины души. В особенности описание пыток: к примеру, железной девы и дыбы, которые директор мог ещё и увидеть у меня в голове, где шарился с самого начала моего повествования. Он аж за сердце при виде них схватился — всё же не зря я в библиотеке книжки про средневековье и инквизицию читал.       — Ты многое пережил, Гарри, — пребывая под впечатлением, медленно произнёс Альбус, — тебе нужен отдых. Не беспокойся об учёбе, я поговорю с профессорами, они помогут тебе наверстать упущенное.       — Спасибо, сэр, — с энтузиазмом домового эльфа поблагодарил я директора.       Как-то странно пошатываясь, старик покинул Больничное крыло.       Мой первый учебный день прошёл превосходно. Я неожиданно помирился со своим факультетом, обрёл нового друга и заработал отработку у нового профессора Защиты от Тёмных Искусств. А начиналось всё совершенно безобидно.       Перед завтраком мадам Помфри заявила, что нечего мне боле койку занимать: скоро очередной матч по квиддичу, а енто, как известно, спорт травматичный. Особого кайфа от компании квиддичистов я в этой жизни ни разу не испытывал, так что покорно собрал манатки (всего-навсего пара зелий, спизженных под шумок экспроприированных прямо из шкафчика в кабинете колдоведьмы) и отправился в Большой зал. А там уж на меня налетели.       — Поттер вернулся!       — Гарри!       — Скажи, ты проходил курс Боевой магии, так?       — Дружище, я так рад тебя видеть!       — Ты где был?       — А правда, что тебя похитил Тот-Кого-Нельзя-Называть?       От расспросов у меня чуть не разболелась голова.       — Тихо! — сил моих терпеть больше не было. — Пресс-конференция будет проходить с семи до восьми часов в гостиной Гриффиндора. До этого времени убедительно прошу не задавать мне никаких вопросов, автографов не просить.       Толпа моментально рассосалась, и я смог наконец приняться за аппетитные блинчики с джемом, которые заприметил пару секунд назад.       — Мистер Поттер, что вы тут устроили?! — МакГонагалл, пытаясь прожечь меня сердитым взглядом, спешила к гриффиндорскому столу. Не уверен, что у неё что-то вышло бы: определённо, у меня выработался иммунитет после Снейпа и Тома.       — Простите, мэм, больше не повторится, — мило улыбнулся я и тут же перевёл тему. — Кстати, профессор, я хотел спросить насчёт моего расписания.       — Подойдите после завтрака в мой кабинет.       — Вы в порядке, Поттер? — спросила декан, едва я вошёл в кабинет Трансфигурации.       Беспокойство с её стороны вызвало некое недоумение. Где же вы были, к примеру, когда меня укусил василиск, а этот чёртов феникс не прилетел, когда был так нужен (видимо, обиделся, что часом ранее я выжал из него все слёзы)? Или когда Ремус, не выпив зелье, убил Северуса, Сириуса, предателя крови и грязнокровку, а мне пришлось использовать хроноворот, чтобы предотвратить это? Или когда Крауч-младший раскрыл себя раньше времени и в славных традициях Питера Петтигрю взорвал себя и половину преподавательского состава и мне опять пришлось возвращаться во времени? Так-с, Поттер, спокойствие, только спокойствие. Не надо злиться.       — Конечно, я в порядке, профессор.       — Директор рассказал мне о причинах, по которым вы отсутствовали, — видимо, мне не удалось до конца скрыть удивление в голосе, раз Минерва решила пояснить свой вопрос. — Примите мои соболезнования.       — Вам не о чем беспокоиться, мэм. Могу я получить своё расписание?       — Вот, — декан протянула свиток пергамента. — И ещё кое-что…       — Да?       — Будьте осторожнее с профессором Амбридж, мистер Поттер. Плохое поведение на её уроках может обернуться для вас гораздо большими неприятностями, чем потеря факультетских очков и отработка после уроков.       — Не переживайте, я прекрасно понимаю, откуда она пришла и перед кем отчитывается.        Злость на МакГонагалл испарилась, едва я вышел на улицу. Погода стояла просто замечательная, так что игнорировать сей факт и сидеть в классе было бы попросту преступно, учитывая, что ничего нового мне бы там не рассказали. Вдобавок у меня было небольшое дельце, требовавшее немедленного внимания.       — А-а, мистер Поттер, вы всё-таки решили почтить нас своим присутствием, — сахарным голосом сказала Амбридж, едва я влетел в класс аки ястреб, на добычу пикирующий.       — Здрас-сьте. Могу я занять своё место?       — Конечно же, нет. Для начала вы могли бы сообщить нам причину вашего опоздания.       — Видите ли, мадам, нам, натурам творческим, свойственна некоторая забывчивость. Из головы выветриваются все ненужные вещи.       — По-вашему, Защита от Тёмных Искусств — ненужный предмет? — ошеломление на лице профессора нужно было видеть. Определённо, герой магической Британии, отрицающий необходимость ЗОТИ, никак не вписывался в её представления о мире.       — Именно так, мадам.       Все присутствующие находились в элементарном ступоре. В классе стояла звенящая тишина.       — Я могу занять своё место? — мне порядком надоело стоять у двери, так что я повторил свой вопрос.       — Двадцать баллов с Гриффиндора за опоздание, мистер Поттер, и я жду вас на отработке сегодня в пять.       Последние слова женщины заглушил звон колокола, оповещающий об окончании занятия.       На отработку я опоздал. Пивз, который обычно ко мне не лез, сегодня ни с того ни с сего забросал навозными бомбами. Да не простыми, а модифицированными близнецами Уизли. Теперь запах не исчезал вместе с грязью под действием чистящего заклинания — пришлось возвращаться в гостиную и принимать душ.       — Вы опять опоздали, — весело сказала Амбридж. При этом клыки её слегка выпирали, невольно наводя меня на мысль, уж не анимаг ли она.       — У вас вся стена в тарелках с котиками, — я улыбнулся. — Что? Я думал, мы просто обмениваемся фактами.       — Вам кажется это смешным?       — Нет, мадам, — спокойно ответил я, с интересом наблюдая за появлением на лице Долорес ярких пятен в тон её кофточке.       — Вы не желаете мне рассказать, где провели время с начала учебного года?       — Нет, мадам.       — Вы издеваетесь, Поттер? — она медленно, но верно закипала.       Состроив самую невинную мордашку из моего арсенала, которая действовала даже на самых черствых и жестких людей, я принялся оправдываться:       — Прошу простить меня, мадам, это всё, как говорит профессор Снейп, плохая наследственность. Я пытаюсь это исправить, но иногда говорю то, чего не стоило бы произносить. К примеру, вам совершенно не идёт розовый цвет, — я изобразил смущение, но, не дав Амбридж вставить и слова, продолжил говорить ещё быстрее. — Не злитесь, профессор. Это всё из-за… моего прадеда в девятом поколении. Он был шаманом-ясновидящим и постоянно трещал без умолку, когда входил в транс: естественная защита предсказаний. Понимаете, все его пророчества и предчувствия сбывались и если бы о них узнали злые люди, то использовали бы его. А так он постоянно что-то бормотал, и никто не понимал, что он на самом деле в трансе. Вот и у меня…       — Вздор! В роду Поттеров не было пророков.       — Так то у Поттеров. Кстати, а вы знали, что лестницы в Хогвартсе опасны для тех, кого не любит их хозяин. Они могут…       — Замолчите! — взорвалась профессор после секундного замешательства.       —…а кентавры, хотя и относятся к полуразумным существам…       — Идите вон!       Не переставая молоть чушь, я направился к выходу из кабинета, Амбридж последовала за мной (предположительно для того, чтобы убедиться, что я не вернусь).       — В следующем месяце в тренде будут яркие цвета волос. Вы не хотели бы себе… — дверь захлопнулась, стоило мне переступить порог, и чуть не ударила меня по спине, — розовый? Эхь…       Где-то сбоку от меня раздались тихие аплодисменты.       — Впервые вижу, чтобы кого-то выгоняли с отработки, — оценил моё мастерство парень, карауливший под дверью. — Моё уважение.       Я приложил руку к груди, мол, тронут до глубины души.       — Сердце находится немного выше, если тебе интересно, — усмехнулся он.       — Когтевран? — заинтересованно посмотрел я на него.       — Да. Амброзий Бисмарк, шестой курс.       — Это ж насколько тебя родители не любили, что так назвали? — отсмеявшись, вопросил я.       — Я приютский, нас всех там не любят, — усмехнулся он. — И можешь не извиняться, я уже привык к подобной реакции.       Когтевранец не выглядел обиженным, и совесть моя по-прежнему дремала.       — Надо полагать, ты не на отработку пришёл?       — Да вот проходил мимо, услышал голос знаменитого Гарри Поттера и решил взять автограф.       — Ты же шутишь, правда? — с сомнением протянул я.       — Конечно, а ты что повёлся? — Бисмарк ухмыльнулся и подмигнул мне.       — А ты мне нравишься, Амброзий, — отзеркалил я его ухмылку. — Кстати, вот скажи мне как ученик самого умного факультета, каким образом можно заколдовать перо, чтобы оно писало твоей собственной кровью?       Удивительно, но общий язык с этим парнишей мы нашли мгновенно. Он не стал задавать дурацкие вопросы и с энтузиазмом включился в обсуждение.       Прервали нас самым наглым образом. В гостиной моего факультета, куда мы пришли, чтобы попробовать создать хотя бы самопишущее перо (мы пришли к выводу, что заклинание, которое берёт жидкость из организма, необходимо накладывать уже на него) было много людей, очень много людей. Подавляющим большинством, конечно, были гриффы, но и ребят с остальных факультетов было предостаточно, даже несколько слизеринцев затесалось.       При моём появлении гул в гостиной моментально стих. Вперёд выскочил старший Криви.       — О, Гарри, — с щенячьим восторгом начал он, — ты уже здесь. Хорошо, что ты назначил пресс-конференцию, тут многие хотят тебя о чём-то спросить.       Я и не подозревал, что волшебники бывают настолько тупы и совершенно не понимают шуток. Очевидно, весь идиотизм происходящего осознавали только близнецы Уизли, но от них помощи ждать не приходилось, ибо ребята определённо наслаждались происходящим.       А почему, собственно говоря, нет? — ухмыльнулся я сам себе. — Не так уж часто развлечения прямо на блюдечке подают.       Я прошёл к камину, передвинул ближайшее кресло (девчонка, сидевшая в нём ранее, сбежала, заметив, что я направляюсь к ней) в центр комнаты.       — Всем меня видно? Всем меня слышно? — улыбнувшись до ушей, произнёс я в стиле Локонса. (Ничего смешного, между прочим, мужик реально умел работать с аудиторией!) — Тогда начнём. Кто хочет задать первый вопрос?       И понеслась. Если сначала ребята стеснялись, то чуть позже, когда они поняли, что я стараюсь ответить каждому и не пытаюсь унизить их, как это сделал бы тот же Малфой, вопросы посыпались со всех сторон. Меня удивило, как много вещей во мне может интересовать моих одноклассников или младших ребят.       В этот вечер я открыл для себя, что управлять людьми, видеть восторг и доверие в их глазах — просто потрясающе. И если Дамби с Волдиком на пару стремятся к власти именно из-за этого, то я их понимаю.       Спустя часа полтора я устал, как не знаю кто.       — Так, ребят, остановитесь, — молчание воцарилось моментально. Я указал на своего нового знакомого, почему-то будучи уверенным, что ему понравится моя идея. — Этот молодой человек — ученик славного факультета Когтевран, Амброзий Бисмарк. Не стоит смеяться, история его имени слишком тёмная, чтобы не накликать неприятностей, — по гостиной прокатился вздох ужаса. — Так вот, с сегодняшнего дня он мой пресс-секретарь, так что с вопросами, которые каким-либо образом касаются меня, обращайтесь именно к нему. А мне пора удалиться, ибо тот факт, что меня выгнали с отработки, нанёс мне глубокую душевную травму.       Проходя мимо Амброзия, я подмигнул ему и пожелал удачи.       — Она потом тебе понадобится, — ухмыльнулся он в ответ.