Ложь.

— Но почему мы не можем рассказать Виктории обо всей этой истории? Она сделает всего несколько звонков, и люди будут спасены. Поверь, Слава, именно так у нее было в прошлый раз, когда Аделина увидела крушение самолета в аэропорте Денвера, — горячо, говорил Тёма, старательно понижая голос, чтобы нас не услышали девочки в холле. — Она заставила меня дать обещание, что я ничего не расскажу Жрице. Кажется, они не на шутку сцепились, и между ними началась война на уничтожение. — Я даже знаю, когда именно! — процедила сквозь зубы Аля. — Сразу после того, как Виктория узнала, какая мерзкая сука эта Адель! — Злобная шлюха, — прошипела Соф. — Адская ведьма, — подтвердила Даша. — Совершенно с вами согласна, но речь не об этом. Речь о ее видении и о людях, которым угрожает смертельная опасность, — сказала я. — Я слышал, что видения нашей Адель не имеют никакого смысла, поскольку Лина отвернулась от нее и лишила дара ясновидения, — осторожно заметил Артём. — Ты не думала, что она именно поэтому взяла с тебя слово ничего не говорить Жрице? Может, сука решила тебя запугать, чтобы ты совершила какую-нибудь глупость, выставила себя полной дурой или вляпалась в серьезные неприятности? — Я бы тоже так подумала, если бы не была свидетельницей ее видения. Она не притворялась, это точно. — А ты уверена в том, что она сказала тебе всю правду? — спросила Аля. Я задумалась. Аделина открыто заявила мне, что скроет свое видение от Виктории. Что мешало ей обмануть и меня тоже? Но потом я вспомнила жуткую бледность ее лица, судорожную хватку пальцев и смертельный ужас, звучавший в её голосе, когда она умирала в затопленной машине вместе с моей бабушкой… Я вздрогнула и покачала головой. — Она говорила правду. Просто поверьте моей интуиции, ребята. Я обвела глазами своих друзей. Все они выглядели озадаченными, но я знала, что они мне верят, и я могу полностью на них положиться. — Давайте перейдем к делу. Бабушке я уже позвонила, она дала слово, что будет держаться подальше от моста, но там будут другие люди! Они все погибнут, если мы не придумаем, как их спасти. — Аделина сказала, что крушение произошло из-за баржи? — спросил Артём. Я кивнула. — Что если ты выдашь себя за Викторию и сделаешь то, что сделала бы она в такой ситуации? Позвони на баржу и скажи, что у одного из твоих учеников было видение о предстоящей катастрофе. Люди прислушиваются к Верховной и ни за что не осмелятся ей перечить. Все знают, что ее сообщения помогли спасти множество жизней! — Я тоже об этом подумала, но, к сожалению, ничего не получится. Аделина не смогла как следует рассмотреть баржу. Она даже не уверена в том, что это будет баржа. Так что я не знаю, кому звонить. Кроме того, я не могу выдать себя за Жрицу. Это неправильно. И вообще, с этим мы можем так влипнуть, что мало не покажется. Где гарантия, что хозяин баржи не перезвонит её, чтобы уточнить какие-нибудь детали или сообщить о результатах? Тогда все откроется, и мы с вами огребем по полной. — Лучше об этом не думать, — решила Софи. — Плюс Виктория узнает об очередном видении Адель, а значит, ты нарушишь свое слово, — добавила Даша. — Ладно, итак, вариант с баржей пролетает, и звонок от лица Виктории тоже. Следовательно, нам остается только мост, — сказал Артём. — Я тоже об этом подумала, — кивнула я. — Сообщение о бомбе! — выпалила Алевтина, и мы все уставились на нее. — Э? — спросила Софи. — Поясни! — потребовала Близняшка. — Надо позвонить и сообщить, что мост заминирован! — Это мысль! — закивал Артём. — Когда поступает сообщение о том, что в здание заложена бомба, всех людей спешно эвакуируют. Значит, с мостом будет то же самое! Если мы позвоним и скажем, что мост заминирован, его закроют и никого не пустят до тех пор, пока не выяснится, что это была ложная тревога! — Если я позвоню с мобильного, они меня засекут? — быстро спросила я. — Быстрее чем ты думаешь, — вздохнул парень и посмотрел на меня, как на слабоумную. — Любой звонок с мобильного можно отследить. Сейчас не девяностые, детка. — Как же тогда быть? — Звонить с мобильного. Только с одноразового, — пояснил он. — Как это? Типа одноразового фотика, который выбрасывают, отщелкав пленку? — Ты что, с луны свалилась? — прищурилась Соф. — Да кто не знает об одноразовых мобильниках! — фыркнула Близняшка. — Я не знаю, — бросилась на мою защиту Аля. — Неудивительно! — хором ответили Близняшки. — Вот, — мальчик-талисманчик вытащил из кармана сотовый телефон, — можешь воспользоваться моим. — Зачем тебе одноразовый телефон? — спросила я, изучая трубку. На вид она была совершено обычной, только уродской. — Я купил его, когда мои родители спятили, узнав, что я гей. До того, как меня Пометили и отправили сюда, они каждый день проедали мне плешь — для моего же блага, разумеется. Я, конечно, не думал всерьез, что они заточат меня в подвале или в гараже, чтобы спасти от разврата, Но на всякий случай принял меры иредосторожности. С тех пор я всегда ношу с собой одноразовый телефон. Мы молча отвели глаза. Что тут можно было сказать? Хреново, что родители Артёма не смогли принять своего сына таким, как он есть! — Спасибо, — наконец сказала я. — Не за что. Когда закончишь разговор, не забудь отрубить телефон и отдать его мне. Я его уничтожу. — Ладно. — И обязательно скажи, что бомба установлена под водой. В этом случае они перекроют мост надолго, и пошлют водолазов обследовать опоры. Я кивнула. — Точно не знаю, сколько им потребуется времени на то, чтобы организовать поиски, но думаю, звонить нужно не позже половины третьего дня. Этого времени им точно хватит, чтобы приехать, перекрыть мост и приступить к разминированию. Думаю, пройдет несколько часов, прежде чем они убедятся, что вызов был ложным, и откроют движение. Так что все точно будут спасены! — Класс, — кивнула Софи. — Куда будем звонить? — Черт, не знаю, — пробормотала я и поморщилась. От волнения у меня дико свело плечи и шею, а значит, завтра я проснусь со страшном головной болью. — Надо погуглить в Интернете, — предложила Близняшка номер два. — Ни в коем случае! — воскликнул парень. — Нельзя оставлять никаких компьютерных следов. Давайте позвоним в местное отделение ФБР, и дело с концом. Телефон должен быть в справочная Лины. Там-то уж точно знают, как реагировать на звонки об угрозе взрыва. — Спасибо, утешил, — хмуро буркнула я. — Хочешь сказать, что они точно знают, как выслеживать телефонных хулиганов и отправлять их за решетку? — Успокойся, никто тебя не поймает. Ты же не оставишь следов! Позвони около половины третьего. Скажи, что ты установила бомбу на опору моста под водой, в знак протеста… — тут Артём ненадолго задумался. — В знак протеста против загрязнения окружающей среды! — воскликнула Аля. — Это фигня, — отмахнулась Даша. — Лучше скажи, что ты глубоко возмущена государственным вмешательством в различные сферы частной жизни! Я вытаращила глаза. — Чего-чего? — Нехило завернуто, Близняшка, — одобрила Софи. — Я просто вспомнила, как это говорил мой отец, — усмехнулась подруга. — Он бы мной гордился. То есть не ложным звонком в ФБР, конечно, а всем остальным. Мы же делаем доброе дело, верно? — Добрее не бывает. — А я все равно считаю, что нужно сказать про загрязнение окружающей среды! Это реальная проблема! — Давайте я скажу, что протестую против государственного вмешательства и загрязнения реки? — предложила я. — Это объяснит, почему бомба заложена под воду. — Все четверо непонимающе уставились на меня. — Потому что вода в реке грязная! — со вздохом пояснила я. — Ааааа! — Мы самые придурочные террористы на свете! — захихикала Аля. — По-моему, мы воюем на стороне добра! — уверенно сказал Артём. — Значит, решено. Я звоню в ФБР, и все мы молчим, как рыбы, о видении Адель. А потом… Краем глаза я заметила какое-то движение, а в следующую секунду в холл вошла Виктория в сопровождении двух одетых в костюмы мужчин. Все смолкли, и я услышала за спиной изумленный шепот: «Это же люди…» Но у меня не было времени дослушать все до конца или обдумать сказанное, потому что все трое направились прямо ко мне. — Ярослава, вот ты где, — сказала Виктория и улыбнулась мне своей обычной ласковой улыбкой. — Эти джентльмены хотят поговорить с тобой. Думаю, нам лучше перейти в библиотеку, это совсем рядом. Жрица жестом указала мне и костюмам на дверь, и, под изумленными взглядами оставшихся в холле, мы перешли в соседнее помещение, которое хоть и носило громкое название «библиотека», на самом деле было обычной компьютерной комнатой со столами, креслами и несколькими книжными шкафами, набитыми книгами в бумажных обложках. Несколько девочек сидели за компьютерами, но Верховная быстро выставила их за дверь. Когда мы остались одни, Виктория вопросительно посмотрела на мужчин в костюмах. Я украдкой бросила взгляд на часы, висевшие над одним из компьютеров. Семь часов шесть минут утра. Суббота. Что происходит? — Яра, это детектив Марк, — Виктория кивнула костюму повыше, — и детектив Андрей из отдела убийств полиции Москвы. Они хотят задать тебе несколько вопросов о погибшем человеческом подростке. — Хорошо, — откашлявшись, сказала я. Интересно, о чем они могут меня спросить? Черт, да ведь я вообще ни о чем не имею понятия! Я даже не знала как следует обоих пропавших парней! — Мисс Златарёва, — начал детектив Марк, но Виктория его перебила. — Мирова. — Простите? — В прошлом месяце, когда Ярослава стала представителем эмансипированного меньшинства и поступила на обучение в это учебное заведение, она официально сменила свою фамилию. Все наши учащиеся имеют на это законное право. Мы считаем, что это полностью отвечает характеру нашего уникального учебного заведения. Коп коротко кивнул. Интересно, разозлился он или нет? Лицо его оставалось бесстрастным, и взгляд совершенно спокойным. Кажется, все-таки не разозлился. — Мисс Мирова, — продолжал детектив, — у нас есть информация о том, что вы были знакомы с братьями. Это правда? — Ага… то есть, да, — торопливо поправилась я и мысленно дала себе оплеуху. Нашла время разыгрывать пустоголовую дурочку! — Я знаю… то есть знала их обоих. — Почему вы поправились? Что значит — знала? — резко спросил второй коп. — Ну… Я просто хотела сказать, что больше не общаюсь с человеческими подростками, хотя и до того, как меня Пометили, я не слишком часто встречалась с парнями, — пробормотала я, не понимая, с чего это коп так взбесился. Но потом до меня дошло. Учитывая, что один погиб, а другой пропал, упоминание о них в прошедшем времени, действительно, выглядело подозрительно. — Когда вы в последний раз видели обоих? — спросил детектив Андрей. Я пожевала губу, стараясь припомнить. — Точно не помню, но это было в начале футбольного сезона…Если честно, я не часто с ними пересекалась. Может быть, на двух-трех вечеринках, куда меня приглашали, и где они тоже были… — Значит, вы не встречались ни с кем из эти ребят? — В смысле свиданий? Нет! Вообще-то я встречалась с полузащитником из нашей футбольной команды, а эти ребята играли за «Юнион». Мой парень ходил на всякие футбольные тусовки, там я и познакомилась с ними, — тут я улыбнулась, стараясь разрядить напряжение. — Многие считают, что игроки «Юнион» ненавидят «Тигров», но это неправда. Они вполне нормально общаются, а некоторые даже дружат. — Мисс Мирова, как долго вы живете в Доме Ночи? — холодно спросил низенький коп, давая понять, что его нисколько не тронули мои заискивания. — Слава провела у нас почти месяц, — ответила за меня Виктория. — За это время парни навещали вас здесь? Я захлопала глазами и пролепетала: — Нет. — Вы утверждаете, что за все это время человеческие подростки ни разу вас не посещали? — быстро спросил детектив Андрей. Вопрос застал меня врасплох и я, как полная дура, залепетала какую-то чушь, выдавая себя с головой. Спасибо, Виктории, она была начеку и поспешила прийти мне на помощь. — В первую неделю пребывания Славы в Доме Ночи двое ее друзей приехали повидаться с ней. Но, насколько я знаю, это не было официальным визитом, — сказала она и выразительно улыбнулась копам, словно хотела сказать извечное: дети есть дети». Затем Виктория повернулась и кивнула мне: — Не стесняйся и расскажи детективам о том, как твои друзья попробовали взять штурмом наши стены. С этими словами она пристально посмотрела на меня своими удивительными зелеными главами. Если я правильно поняла взгляд Виктории, она советовала мне оставить этот кровавый инцидент за кадром. Что ж, в этом наши желания полностью совпадали! — Ну, это было почти месяц назад… Алина и Никита решили, что смогут тайком пролезть на нашу территорию и выкрасть меня отсюда, — я помолчала и с деланым недоумением покачала головой, давая понять, насколько меня поразила эта безумная затея. Но коротышка снова остался равнодушен к моим драматическим талантам и, весь подавшись вперед, быстро спросил: — Кто такие Алина и Никита? — Алина моя подруга, была мне подругой. А Киоссе, ну, Никита — мой бывший парень, — ответила я. — Ник не слишком быстро соображает, а Алина… Ну, Алина отлично разбирается в обуви и прическах, но здравого смысла у нее тоже не то чтобы много… Я хочу сказать, что будь у них обоих хоть чуть больше мозгов, они бы никогда до такого не додумались. Они бы ими пораскинули и сказали себе: «Наша Славка превращается в вампира, а значит, она умрет, если выйдет из Дома Ночи». Короче, мне пришлось им все это объяснить самой. Я сказала, что не только не хочу никуда отсюда убегать, но и не могу. Вот и все. — Во время вашей встречи с друзьями не произошло ничего необычного? — Когда именно? Когда я простилась с ними и вернулась к себе в корпус? — Нет. Позвольте, я повторю свой вопрос. Во время вашей встречи с друзьями не произошло ничего необычного? — выделяя каждое слово спросил детектив Мартин и впился в меня взглядом. Я судорожно сглотнула. — Н-нет. Вообще- то это была не совсем ложь. В конце концов, для недолетки нет ничего необычного в кровожадности! Конечно, я начала испытывать ее намного раньше положенного срока, но ведь у меня и Метка, как у взрослого вампира, и татуировки на плечах! Короче говоря, я не совсем обычная недолетка. И реакции у меня тоже не совсем обычные… — Значит, вы не наносили мальчику порезы и не пили его кровь? — ледяным тоном спросил низкорослый коп. — Нет! — в ужасе вскрикнула я. — Вы собираетесь предъявить Ярославе обвинения? — спросила моя наставница, делая шаг ко мне. — Нет, мадам. Мы просто задаем ей вопросы с целью прояснить отношения между друзьями. Видите ли, некоторые аспекты этого дела представляются весьма необычными, чтобы не сказать — странными… Коп пустился в долгие объяснения, но я его уже не слушала. Я лихорадочно соображала, да так, что у меня чуть мозги не кипели от напряжения. «Что происходит? Тут что-то не так!» Я не резала Киоссе, я его всего лишь оцарапала. Более того, это получилось случайно. И я не «пила его кровь» — это было преувеличение. Я ее только лизнула немножко. Но как черт возьми, они могли об этом узнать? Никита, конечно, не перегружен интеллектом, но я не могла себе представить, чтобы он стал рассказывать всем подряд (тем более, копам!) о том, что его подружка сходит с ума от вкуса крови! Нет, он никогда бы такого не сделал, а значит… Бинго! Теперь я точно знала, кто меня заложил. — Я хочу вам кое-что сказать об Алине, — брякнула я, перебивая разглагольствования коротышки! — Она видела, как я поцеловала Никиту. Точнее, как Киоссе поцеловал меня. Она влюблена в этого Кошару, — я спокойно перевела взгляд с детектива Андрея на детектива Марка. — Понимаете, она всерьез его любит и хочет с ним встречаться, особенно теперь, когда я выбыла из игры. Когда увидела, как мы целуемся, то взбесилась и стала на меня орать. Я знаю, что вела себя не слишком правильно. Но я тогда жутко на нее разозлилась… Кому понравится, когда твоя лучшая подруга клеит твоего парня у тебя за спиной? Ну вот, и поэтому я… — Тут я изобразила смущение и потупила взгляд, как будто мне было очень стыдно признаваться им в такой глупости, — …я наговорила ей разного, чтобы напугать. Она перетрусила и убежала. Вот и все. — Что именно вы ей сказали? — спросил детектив Марк. Я испустила тяжелый вздох и посмотрела в угол. — Точно не помню… Типа того, что сейчас слечу со стены на крыльях ночи и высосу из нее кровь… — Что я слышу, Ярослава! — гневно воскликнула Виктория. — Как ты посмела так себя вести? Ты отлично знаешь о нашей негативной репутации в глазах человеческого сообщества, не хватало еще, чтобы своими глупыми шутками ты подрывала наш авторитет и порочила нас перед людьми! Неудивительно, что девочка обратилась в полицию! — Я знаю… Мне очень стыдно, — пролепетала я, пряча глаза. Я понимала, что Жрица всего лишь разыгрывает спектакль, чтобы выгородить меня, но мне все равно стало не по себе от ее грозного голоса. Не поднимая головы, я украдкой посмотрела на детективов и увидела, что оба они остолбенело глядят на разъяренную Верховную. То-то же! До сих пор Виктория обращала к ним лишь свое любезное официальное лицо, и они впервые осознали, какой огромной властью и могуществом обладает наша Верховная жрица. — И с тех пор вы больше не видели своих друзей? — спросил детектив Марк после неловкой паузы. — Только один раз, и только Никиту. Это было во время ритуала Самайна. — Простите? — Ну, Сайман — это древнее название праздника, более известного в вашем мире под именем «Хеллоуин», — улыбнувшись, любезно пояснила Вкитория, Она снова выглядела учтивой и ослепительно-прекрасной, но я заметила, что копы посматривают на нее с опаской. Впрочем, они улыбнулись ей в ответ (попробовали бы они этого не сделать!). — Продолжай, Слава. — В эту ночь мы отмечали Самайн и проводили особый ритуал, — начала рассказывать я. — Нас было много… Я посмотрела на Викторию, и она ободряюще кивнула. Нужно было срочно решить, что можно им сказать, а что следует скрыть, да поглубже… Я сделала глубокий вдох и мысленно отредактировала прошлое. Разоблачить меня было некому, ведь Никита ничего не помнил о событиях той жуткой ночи, когда его едва не слопали оголодавшие призраки мертвых вампиров. — Не знаю, откуда взялся Киоссн, но он влез в наш ритуал и чуть все не испортил. Это было гадко… потому что он едва на ногах стоял и вообще ничего не соображал! — Никита был пьян? — прищурился детектив Марк. Я кивнула. — Ага… Но я бы не хотела, чтобы из-за меня у него были неприятности, — добавила я, решив не упоминать о злосчастных и, я надеюсь, эпизодических, экспериментах парня с марихуаной. — У него не будет неприятностей. — Спасибо. Понимаете, хоть мы с ним и расстались, но я все равно очень хорошо к нему отношусь. Он очень славный парень. — Не беспокойтесь, мисс Мирова. Расскажите, что произошло. — Да ничего особенного. Он влетел в наш круг и все испортил. Я сказала, чтобы он немедленно отправлялся домой и больше никогда сюда по приходил, что между нами все кончено. А он сначала вел себя, как дурак, а потом вовсе отключился. Мы его оставили и ушли, вот и все. — Вы видели его после этого? — Нет. — Вы разговаривали или переписывались с ним? — Как вам сказать… Он продолжает мне звонить и оставляет кучу эсэмэсок, но я ему не отвечаю. Правда, в последнее время он успокоился и стал вести себя лучше, — поспешно добавила я, испугавшись, что они могут принять Никиту за какого-нибудь телефонного маньяка. — Наверное, наконец, понял, что между нами все кончено. Высокий коп захлопнул блокнот и вытащил из кармана какой-то предмет, завернутый в целлофановый пакет. — Что вы скажете об этом, Ярослава? Вам знакомо это? С этими словами он протянул мне пакет, и я едва сдержала вздох изумления. Там лежал серебряный кулон на длинной черной бархатной ленте. Кулон был выполнен в виде двух полумесяцев, расположенных по сторонам полной луны, и усыпан мелкими алыми гранатами. Это был символ триединой сущности Лины — матери, девы и старухи. У меня был точно такой же, потому что это было традиционное украшение предводительницы Дочерей Тьмы.