Тропа через Бездну

Троица друзей громовержца и Сиф наблюдали зрелище с самой высокой площадки для воздушной ладьи. Причем смогли попасть они туда только благодаря валькирии. Пилоту ладьи не следовало допускать кого бы то ни было в закрытую зону, но сейчас он уступил. — Просто он был мне должен еще с прошлой битвы в Норнхайме, — непринужденно пояснила Сиф. Места было немного, но всем удалось разместиться. — Что он делает? — поразился Вольштагг, когда увидел Тора, несущегося с молотом на купол. — Да он с ума сошел, — прокомментировал Фандрал. У валькирии ёкнуло сердце. Лететь под обстрел было самоубийством. Она так испугалась за Тора, что неосознанно вцепилась в руку рядом стоящего Огуна. Тор действительно устроил всем настоящее представление, когда чуть не разнес купол своим молотом и молниями. Как только он оказался в зоне обстрела, пораженные эйнхерии не знали что делать. Стрелять по наследнику явно не было частью испытания. Залпы прекратились, и первая предупреждающая молния прошла рядом с куполом. Потом вторая и третья. Терпение Тора было не безгранично. Его свирепый вид сейчас напоминал дикого викинга из Мидгарда древности. *** Госпожа целительница стояла на балконе своего чертога, тоже наблюдая за испытанием щитов дворца. И если большинство решило, что действия Тора спланированы, то Эйр сразу заподозрила неладное. А вскоре получила тревожный ментальный посыл от Гелика. Тот сообщал, что Локи в своей лаборатории в очень скверном состоянии и ему нужна срочная помощь. Эта дурная весть вызвала волнение, и Эйр спустилась во двор. Была бы возможность, она немедленно отправилась бы в чертог царя на своей воздушной ладье. Но ведь чертог был под куполом. Тор в последний раз призвал мощную молнию и спалил дерево точно в метре от щита. Только тогда купол наконец-то начал распадаться. Может, мастера боялись, что наследник и вправду порушит все их труды и сдались, а может Всеотец нашел в себе силы отдать приказы. Как только показалась первая прореха, Тор рванулся внутрь купола, и кометой пронесся до лаборатории брата. Громовержец буквально ворвался в помещение и на мгновение задержался на пороге. Рядом с выходом на полу лежало распростертое тело брата, а подле него на коленях сидел менталист. — Я опоздал, — произнес он, даже не взирая на наследника. — Локи! — громовержец ринулся к брату и тоже упал подле него на колени. А брат уже частично обратился в йотуна. Местами посиневшая кожа покрывала его тело и лицо. Узоры, словно рубцы, проступали на лбу и подбородке. Дыхание Локи было неровным, он мелко дрожал в ознобе, а от центра груди исходил жар. Благодаря менталисту царевич в некоторой степени еще мог воспринимать реальность. — Локи! Скажи, что случилось? Что ты сделал? — в отчаянии проорал Тор, тряся брата за плечи. Тот открыл глаза, и они по-прежнему были зелеными, а потом снова закрыл их. — Локи, не смей терять сознание! — Тор обнял ладонями лицо брата, не обращая внимание на то, как страдает его собственная кожа от прикосновений. — Они помогут мне, помогут… — еле слышно пробормотал Локи. — Кто поможет? — не понимал Тор. — О чем ты говоришь? Громовержец испытующе уставился на Гелика в ожидании ответа. — Я не знаю, о чем он говорит, — признался Гелик. Тор огляделся по сторонам. — Можно ли отсюда вызвать целителей? — подумал он вслух. — Думаю, что нет, — отозвался Гелик. — Но не беспокойся, я уже послал сигнал госпоже Эйр. Она должна быть в пути. После получения тревожной вести Эйр не находила себе места, пока ждала отключения щита. Тогда же в чертог целителей поступил вызов от Хеймдалля о неважном состоянии Всеотца. Что же это происходит? Что-то понять сейчас было трудно. Судя по сообщению, царь чувствовал себя вполне сносно, и Эйр просто выслала своих помощниц на Биврест. А как только появилась малейшая возможность попасть во дворец, сама немедленно подняла ладью в воздух. Когда Эйр оказалась во дворцовой лаборатории, сразу обратила внимание на тело, лежащее на полу. Локи лежал на боку, головой у Тора на коленях — почти правильная, но неудобная поза для бессознательного. Озабоченный менталист ходил перед окнами взад и вперед. От царицы Фригги целительница давно знала, что Локи полукровка, но его превращение видела впервые, впрочем, как и его брат. — Отойди, — строго сказала Эйр, прогоняя Тора. — Нужно положить его ровно. Потом она коснулась шеи Локи, чтобы проверить пульс и тут же отдернула руку. Обожглась, словно о лед Нифльхейма. Как помочь, если пациента и коснуться нельзя? Пришлось сконцентрироваться и провести бесконтактную диагностику руками. Можно было сказать, что состояние Локи стабильно, но вот места шрамов на груди и спине вызывали тревогу. Похоже, там происходили какие-то сильные воспалительные реакции. Надо было срочно выяснить, что повлекло за собой такие реакции. И Эйр принялась бегло осматривать ближайшее окружение. Долго искать не пришлось. Почти сразу она обнаружила на столе фиал с остатком неизвестного состава янтарного цвета. А рядом со столом на полу лежал пустой инъектор. Поднимая его, она обнаружила еще один — заполненный. Видимо он упал и укатился под стол. — Он использовал собственноручно изготовленный препарат, — догадалась Эйр, рассматривая остатки жидкости. — Я не могу сказать, что это, пока не проверю. Но такая реакция может быть только на яд. Тор не верил своим ушам. Если Локи хотел уйти из жизни, неужели стоило искать такой извращенный способ? Не складывается. А впрочем, мысль пришла внезапно. — Я догадываюсь что это, — произнес Тор. — Это все золотые листья с железного дерева. — Но как это возможно? — поразилась Эйр. Это сырье было под запретом ввоза в Асгард со времен последней войны с йотунами. Все прибывающие товары проходили контроль. Контрабанда? — Я сам принес и вручил их брату, — глядя на Локи, чуть ли не со слезами на глазах выдавил Тор. — Откуда я мог знать, что он вот так… — Тор закрыл глаза ладонью и стер слезы. — Это я виноват. Теперь одна часть организма Локи страдала от яда, тогда как другая часть пыталась исцелиться. Царевич тихо застонал и все обратили на него свои взгляды. Температура его тела медленно понижалась, в то время как от шрама на груди исходил жар. Громовержец снова опустился на колени рядом с братом. — Неужели ничего нельзя сделать? — взмолился Тор, поднимая глаза на целительницу. Та бегло просматривала записи Локи, разбросанные по всему столу. Видимо, последнее, над чем он работал, было противоядие. И в заряженном инъекторе, скорее всего, содержалось именно оно. Локи даже не успел воспользоваться им. — Он не выпил яд, а пустил его прямо в кровь, — пояснила Эйр и внимательней всмотрелась в записи, где отметила один маленький промах, от которого все следующие модификации не имели бы успеха. — А вот антидот его не доработан, — сделала вывод Эйр и посмотрела на Тора и Гелика. В их глазах теплилась надежда. — Я не стану рисковать. Сам Локи не имел представления о последствиях. Эйр принялась собирать в свой сундучок все, что могло бы пролить свет на эксперименты Локи. В том числе и все его записи. — Я бы рискнул, — решительно поднимаясь, сказал громовержец. — Если он подготовил его, то, наверное, знал, что делает? — Посмотри на него, — оглянулась Эйр. — Он отравил себя. Он думал о том, что делает? «Насколько, должно быть, он отчаялся», — подумал Тор. — Я, конечно, могу дать ему общий нейтрализатор, но в его положении это мало что даст, — между делом произнесла целительница, захлопнула свой сундучок и направилась к выходу. — А теперь ко мне в чертог его, живо! — Я с вами, — подал голос менталист, полагая, что еще может пригодиться. Следуя за Эйр, громовержец перенес брата в ладью, в которой прибыла целительница. Гелик проворно забрался следом, и они отправились в чертог немедленно. *** Солнце уже больше чем на половину опустилось за горизонт. Народ потихоньку начал расходиться. Толпа на побережье редела, а улицы города понемногу оживали. Троице воинов и Сиф тоже следовало покинуть площадку. — Это и всё? — выразил неудовольствие Фандрал. — Представление окончено, — прокомментировал Вольштагг, намереваясь покинуть тесное местечко первым. — Это не все, — недоумевала Сиф, — еще должна была состояться магическая атака. — Там что-то произошло. Смотрите, — сказал Огун, своим зорким взглядом заприметив ладью, покидающую территорию дворца. Это была ладья госпожи целительницы Эйр и все узнали ее, но только Сиф намеревалась немедленно отправиться в Хейлсалир*, чтобы узнать, что же случилось. *** Пока ладья была в пути, громовержец вспомнил об отце. — Не волнуйся, — успокоила Эйр, — Хеймдалль сообщил нам, и я сразу послала к нему своих лучших помощниц. «Тогда, должно быть, отец уже в руках целителей», — подумал Тор, а потом переключился на менталиста. — Как ты оказался рядом с Локи? — поинтересовался он у Гелика. — Я не первый день присматриваю за Локи, — признался тот. — И я никак не мог взять в толк, чем он занят, пока не стало слишком поздно. — Мне уже вчера вечером не понравилось его состояние, — припомнил Тор. И в этих словах наследника можно было почувствовать упрек. — Я не могу следить за ним непрерывно сутками, — пояснил Гелик. — Ментальная слежка отнимает много сил. А судить о его здоровье на расстоянии и того сложнее. Тор все понимал и должен был благодарить норн за то, что кто-то оказался рядом с Локи и сигнализировал о помощи раньше него. Однако тут было над чем поразмыслить. «Следил за Локи, — подумал громовержец, — наверняка по приказу Всеотца. И едва ли этот приказ ограничивался только слежкой». На место прибыли быстро, и Локи снова оказался в покоях чертогов Эйр. Она сразу оповестила своих опытных помощниц, и они все уже ждали ее в общем зале. Эйр не хотела, чтобы кто-то из них видел царевича в ином облике. Как и царица Фригга, она тоже немного владела магией иллюзий и, при случае, могла скрыть своего пациента от посторонних глаз. А Локи как раз был таким случаем. Прежде чем покинуть покой царевича, Эйр взяла у него кровь, а потом ввела ему нейтрализатор. Это было универсальное средство от большинства ядов, давно проверенное почти на всех основных расах, живущих в системе Иггдрасиля. Хотя в данном случае оно могло вообще не подействовать. Но даже бессильное против яда, оно, как минимум, должно было замедлить течение воспалительных процессов в организме Локи. — Сейчас принесут особый отвар. При малейшем удобном случае давайте ему побольше пить, — наказала Эйр. Но для этого пациент должен был находиться в сознании хотя бы частично, иначе не сможет глотать и задохнется. Когда Эйр ушла, громовержец и менталист остались с Локи одни. Тор не хотел покидать брата, а Гелик согласился оповещать хозяйку чертога обо всех замеченных изменениях в состоянии Локи. Ведь Эйр отправилась в свою лабораторию, чтобы как можно скорее выяснить истинное положение дел. В комнате воцарилась безрадостная тишина. — Надеюсь, ты понимаешь, что это должно остаться в тайне, — Тор серьезно посмотрел на менталиста, потом на брата. — Я чувствовал, что в нем есть что-то особенное, но не предполагал, что настолько, — сказал Гелик. — Я хочу помочь ему. Посему эта тайна умрет со мной. Громовержец посчитал эти слова клятвой. — Не хочешь повидать отца? — спросил менталист. — Мне все равно быть с Локи. Пожалуй, это было правильно. Неохотно оставляя брата, Тор вышел из комнаты, но в коридорах никого из целительниц не встретил. Прошел дальше, до источников, и уже там увидел отца. Один был в простой одежде и набирал в свою большую кружку воды. — Отец! — подбегая, негромко окликнул его Тор. — Как ты? — Все нормально, — негромко ответил Один, осторожно присаживаясь на широкий край каменной чаши источника. — Что с Локи? — Он пытался создать для себя лекарство и отравился им, — сказал Тор. — Эйр забрала все его записи и наработки, чтобы скорей понять, как помочь ему. Один был потрясен услышанным. Значит, Локи не верил в успех повторной операции, если пошел на такое. — Отец… — чуть помедлил Тор. — Что еще? — Он частично обратился, — произнес Тор. — Его нашел менталист. Это он сообщил Эйр. Отец, он видел… — Кто-то еще видел? — Скорее всего нет. Эйр сокрыла Локи иллюзией, когда мы привезли его. Один задумался. Гелик слишком печется о Локи, чтобы раскрыть его. Он не поступит так низко и бесчестно. Об этом можно было не волноваться. — Значит, тайне происхождения Локи пока ничто не угрожает, — сделал вывод Один и поднялся. Ему бы вернуться обратно в свой покой, но… — Проводишь меня к нему? Тор не стал спорить. — Ты долго здесь пробудешь? — поинтересовался он. — Пока существует угроза жизни Локи. Он берет мои силы, чтобы бороться, но целители этого не знают. Думают, только сердце подводит меня. «Всемилостивые норны, зачем допустили вы это? — мысленно взмолился Тор. — Что же ты наделал, отец? Ведь если Локи умрет, я потеряю вас обоих». Тор старался не падать духом, но сейчас ему очень не хватало матери, ее объятий и мудрых утешительных слов. Она была сильной и отважной. И в память о ней он тоже должен быть. — Что теперь? Испытание щита было прервано, а я чуть не разнес его молниями, — решил признаться Тор. — Знаю. Хеймдалль сказал мне, — припомнил Один, — и я отдал приказ все остановить. «Значит, Страж все-таки не подчинился мне, — возмутился громовержец. — Я что, пустое место?» — Я несколько раз просил его опустить щит, — вспылил Тор. — Для него этот купол важнее жизни Локи? Один не знал об этом обстоятельстве. — Они не хотели спровоцировать аварию резким отключением, — пояснил Тор. — Но прошло достаточно времени, пока я долетел туда. Это был уже не первый раз, когда Хеймдалль намеренно действовал во вред Локи. В прошлый раз он не забрал их из Мидгарда не потому, что сам Всеотец так желал, а потому, что он убедил Всеотца так поступить, объясняя тем, что, дескать, открывать мост опасно из-за эфира и схождения миров, и что царевичам противостояние с Малекитом пойдет только на пользу. Тор прекрасно все видел, а еще лучше запоминал. И однажды, если потребуется, он откроет эту копилку. — Я поговорю с ним, — пообещал Один. *** Пока целители работали над противоядием, Локи в йотунском облике бредил в беспомощном состоянии. Менталист пытался не дать его сознанию провалиться в Бездну, и настолько увлекся, что смог пробудить Локи от забытья. Это была первая возможность напоить царевича отваром, и Гелик без промедления поднес к его губам кружку с носиком. Локи глотал скорее инстинктивно, чем осознанно, а потом открыл глаза. — Ты, — слабо протянул он, когда увидел перед собой Гелика. Тот сам не ожидал, что Локи очнется, но был несказанно рад этому. Нужно было немедленно сообщить Эйр. Локи приподнял свою дрожащую руку и посмотрел на нее. Как и предполагалось, йотунская суть брала верх в борьбе за жизнь. — Ты видишь, кто я? — произнес Локи. — Теперь ты знаешь. Расскажи им всем. — Ты бредишь, — отозвался Гелик. — Я вижу отчаянного младшего царевича Асгарда, который бездумно отравил себя. — Я тебе не верю, — тихо прошептал Локи и снова закрыл глаза, ускользая из реальности. *** Тем временем, чтобы понять замысел царевича, Эйр разложила его труды на составляющие компоненты. Состав противоядия и его формула были понятны, а вот яд поверг целительницу в шок. — Поразительно, — восхитилась она, когда вывела формулу. — Локи создал уникальный эйтр. Ее помощницы даже прервали свои дела. Все знали, что это такое, только в теории. А многие вообще подвергали сомнениям его право на существование. И вот теперь он здесь. Даже не верилось, что это возможно. Чтобы создать такой же уникальный антидот, Эйр обратилась к исследованиям Локи. То, что он, вероятно, считал противоядием, не годилось. Оно работало лишь частично, могло вызвать непредвиденные побочные эффекты, а потому требовало доработки. По сути, противоядие от золотого яда было изобретено еще в войну с Йотунхеймом, но, к сожалению, работало только на чистокровных асах. Полукровок в то время в расчет не брали. Хозяйка чертога и ее помощницы трудились над уникальным антидотом, не прерываясь ни на минуту. Но когда Эйр приняла ментальный сигнал от Гелика, без промедления отправилась к своему важному пациенту. К тому времени Один и Тор уже находились в его комнате. — Он ненадолго приходил в себя, — сообщил Гелик, вошедшей хозяйке. — Я напоил его и стараюсь не отпускать его сознание далеко. — Он что-нибудь говорил? — Воды, — вдруг тихо попросил Локи. Ему казалось, он дышит раскаленным воздухом пустыни. Тор сразу схватил кружку с отваром со стола, чтобы напоить брата. Только теперь Эйр заметила, что Всеотец тоже здесь — сидит в кресле у двери. «Его право. Если вместо отдыха предпочитает прогулки, значит, помощь моя ему уже не нужна». Пока представилась возможность, целительница хотела успеть задать Локи несколько вопросов. Но как только он увидел ее, вспомнил о своем противоядии. — Я нашла его, но оно не годится, — объяснила Эйр. — Ты допустил в нем ошибку. — Я знаю, — Локи понимал целителей, они вечно перестраховывались. — И ты все равно хотел его использовать? — поразилась Эйр. — Да, — трудно было говорить с вновь пересохшим горлом. — Еще воды. Тор снова наполнил кружку и принялся поить брата. — Это не вода, — насторожившись, пояснила Эйр, — это отвар из трав. Ты чувствуешь его вкус? — Нет, — ответил Локи, сделал еще несколько глотков и прикрыл глаза. — Только не отключайся. Какие еще симптомы можешь назвать? Локи понимал, что это очень ценная информация для целителя и держался из последних сил, чтобы ее сообщить. — Жажда, озноб, жар и боль в груди… Эйр торопливо записывала все эти симптомы. — … дрожь в руках, головокружение, — уже на грани сознания продолжал Локи, пока снова не провалился во тьму. На этот раз Гелик не успел удержать его.