Тропа через Бездну

Мифология, Тор (кроссовер)
Джен
G
В процессе
185
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Макси, написано 332 страницы, 67 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
185 Нравится 242 Отзывы 72 В сборник Скачать

Часть 55

Настройки текста
Однако менталист не обманул. Как только они с царевичем покинули лес и оказались на просторах долины, вдалеке Локи заметил ожидаемый объект. Ладья действительно находилась на переправе, только разглядеть опознавательные знаки на ней пока не было возможности. Теперь оставалось только спуститься по обширному, заросшему травой и кустарником пологому склону к реке. Но прежде Рунар был послан на разведку. Он взмыл высоко в небо и подхваченный попутным ветром полетел высматривать потенциальную опасность. «Будь осторожен», — подумал Локи. Солнце садилось и на долину опускались сумерки. Еще немного и скоро совсем стемнеет, а значит стоило прибавить шагу. К этому времени царевич был настолько вымотан, что ему было все равно чью ладью он видит. Только бы добраться домой. Он уже представлял себе, как погружается в теплую купель и расслабляется, вдыхая ароматы благовоний, как вкушает чудесные фрукты из сада Идунн и наслаждается лучшим альвским вином, как боль отступает и приходит долгожданный нормальный сон на мягких подушках большой и чистой постели. Все остальное было второстепенно. Упадок сил Локи был слишком очевиден, но менталист знал, что расслабляться рано и, что хоть один из них должен сохранять трезвую голову. — Пошли, осталось чуть-чуть. Это чуть-чуть предполагало, как минимум час ходьбы, а последний шаг, как говорится, он трудный самый. Последние шаги Локи делал на автомате, а транспорт рассмотрел только когда подошел к нему почти впритык. На водной глади спокойной реки действительно покачивалась ладья из целительного чертога. Только пригнала ее не Эйр, а старшая помощница госпожи с юной ученицей. Ворон дожидался хозяина здесь же. Он топтался то по бортику, то по корпусу ладьи, то взлетал и садился на лопасти, оглашая просторы громким карканьем. На узкий трап Гелик вступил первым, а оттуда уже подал руку царевичу, хоть тот и протестовал против помощи. Обоих осмотрели на месте еще до взлета — посветили в глаза, проверили пульс, измерили давление, и даже язык пришлось показать. Потом Локи в плечо вкололи обезболивающее, после чего он просто прилег на мягкую скамью и закрыл глаза. Все это время Рунар с любопытством наблюдал, что делают с его хозяином и только после всех манипуляций оказался рядом. — Кыш-кыш, упрямая птица! — махнула рукой юная целительница, прогоняя ворона. — Не гони его, — сказал менталист, присаживаясь на скамью. — Он свой. «Уруру, уррру», — необычно нежно проворковал ворон, устраиваясь в изголовье Локи и обнимая его своими крыльями. Когда ладья набрала высоту, над головами пассажиров образовался защитный энергетический купол, так что скоростное передвижение было вполне комфортным. Примерно через два часа они скорее всего будут уже в Хейлсалире, поэтому как можно более полные данные о состоянии царевича следовало передать заранее. Пока Локи спал, целители учинили менталисту настоящий допрос. Обычно ситуации в жизни Гелика складывались прямо противоположным образом, и допросить с пристрастием кого угодно он мог и сам. Но здесь было иначе. Все что подмечал и помнил он конечно рассказал, в том числе и про ритуал с шаманом. Но вряд ли это было хоть сколько-нибудь важно. *** Между тем Один наблюдал за младшим царевичем из своей башни Хлидскьяльв. Он закрылся там в полдень и не стремился выходить. В былые времена Всеотец мог проводить в башне по нескольку дней к ряду и находиться в трансе сутками, но те времена давно минули, как минули и дни великих кровавых завоевательных походов. Теперь большое зеркало рассказывало Всеотцу свои тайны редко и понемногу. После заката Тор искал отца и последнее место, где догадался проверить была башня. Привратник у золоченых дверей подтвердил, что Всеотец внутри. — Давно он там? — С полудня. Тор знал, что это за место и чем отец занимается там, знал, что лучше его не беспокоить. Не раз бывало, что наследник получал за это неслабую выволочку от обоих родителей, но теперь Тор не ребенок. Пусть ему снесут голову, но он войдет в эту башню хотя бы потому, чтобы убедиться, что с отцом все в порядке. Привратник оказался крепким орешком, но логика и доводы наследника победили. Ведь если со Всеотцом действительно что случилось, отвечать придется перед разгневанным регентом-громовержцем. Один как обычно сидел на своем золотом троне, погруженный в видения. Огромное зеркало транслировало какую-то равнину с высоты птичьего полета, но как только Тор вошел в зал, сразу погасло. — Что? — недовольно спросил Один. — Прости, отец, дела не ждут, — оправдался Тор, вглядываясь в усталое лицо родителя. — Говори, коли аж сюда прийти смелости хватило. Тор потупил взгляд, чувствуя себя немного виноватым, но потом настроился на деловой лад. — Во-первых, не наказывай привратника, он обязан был подчиниться мне как регенту, а во-вторых, прошу, будь осторожнее. Я боюсь, когда ты закрываешься тут. — Ты всегда боялся с тех пор, как впервые увидел меня во Сне. И пускай этот страх был из детства, Тор до сих пор помнил великого царя и своего отца беспомощным и бессознательным. — За этот год ты дважды был на грани. Я не хочу потерять и тебя, — напомнил Тор. — Тебе не уберечь меня от смерти, — поднимаясь с трона спокойно сказал Один. — Но лучше не искушать судьбу. Когда это случится, что будет с Локи? Вы ведь связаны. — Ничего, — безразлично бросил Один. — Просто ему придется рассчитывать только на свои силы. «Кажется, ему к этому не привыкать», — подумал громовержец. — Ты видел его? — пользуясь случаем Тор спросил о брате. — Как он? Один призадумался. Он не считал нужным посвящать Тора в подробности, тем более, что и сам знал далеко не все. — Только не говори опять, что с ним все хорошо и он прекрасно проводит время. — Нет. Но он скоро вернется, — ответил Один, прохаживаясь по небольшому залу башни. — Как скоро? — Очень скоро, Тор, очень. О чем таком важном ты хотел мне рассказать? — уходя от разговора Всеотец сменил тему, и наследник легко последовал за ним. Сообщение о йотунах и их зимней дипломатической миссии из уст Тора прозвучало так эмоционально, словно ледяные великаны собираются напасть на Асгард. А все потому, что упоминания об агрессивных и необузданных турсах всегда бередили старые раны, связанные с изгнанием и с Локи. И теперь даже представить было страшно его реакцию на новость. ― Мы встретим их как подобает, ― заявил Один, ― в том числе Локи и весь Совет. По-другому и быть не могло. Но Тор был рад, что эту ношу он понесет не один. Это будут его первые важные переговоры, и поддержка брата понадобится ему как никогда раньше. Только оказавшись за пределами башни, громовержец достал свое зеркало. Сама мысль о скором возвращении брата заставляла сердце биться чаще, и Тор представлял, как крепко обнимет Локи, поделится с ним новостями и наговорит ему еще кучу всякой ерунды за трапезным столом. Однако в данный момент установить связь опять не удалось, ведь зеркало Локи снова было разбито, и с досады Тор чуть не грохнул о стену свое. *** Тем временем царевич и менталист прибыли в Хейлсалир, и хозяйка сама встретила их у главного входа. — Я знаю, я все знаю, — она обратилась к Локи прямо с порога. — Ты должен был вернуться раньше. Почему медлил? Взволнованная Эйр встречала царевича чуть ли не как сына после долгой разлуки, обняла его, а потом повела в смотровую. Менталист же теперь был свободен. Он передал своего подопечного в надежные руки и со спокойной душой мог уйти. Как и планировал, он намеревался отправиться сразу в чертог царя, дабы прочувствовать там настроение Одина и заранее подготовить благодатную почву для возвращения младшего царевича, для которого лишние волнения сейчас были ни к чему. Однако после кратковременного сна Локи чувствовал себя вполне нормально. Он тоже был рад видеть целительницу. — Надеюсь, я тут не на долго, — по пути прокомментировал он. — Просто убери шрамы с моей головы, в остальном я в порядке. — Если ты не чувствуешь боли, это не значит, что проблема ушла. Ты сам знаешь, — сказала Эйр. И она была права. Укол заблокировал боль и жизнь как будто наладилась, и пока была возможность нормально соображать Локи хотел вскрыть кристалл памяти. — Лаборатория сегодня свободна? — поинтересовался он и достал из-под рубашки свою сокровенную капсулу на кожаном шнурке. — Мне надо поработать с этим. Эйр не дала четкого ответа, но пообещала предоставить царевичу такую возможность, а пока были дела поважнее игр с кристаллами. — Ложись, — она указала на Горнило душ и Локи молча повиновался, забираясь на стол. — Надо было сделать это сразу после ритуала, а не слушать твои отговорки, — настраивая аппарат рассуждала Эйр. — Тогда с оборудованием можно было бы распрощаться, — развел руками Локи, намекая на спонтанную магию, вспышки которой тогда лишь чудом не убили менталиста в его доме. — Лежи смирно. Ты слишком беспокоен. — Сложно быть спокойным, когда в твоей голове муравейник. С тех пор как царевич и менталист начали свои занятия, мозг Локи постоянно находился в возбужденном состоянии, не говоря уже о сонастройке с фильги. «Карр!», — вдруг раздалось со стороны приоткрытого окна, и черный ворон мощным клювом проверил преграду на прочность. Как и во всех обычных домах Асгарда, в целительном чертоге не было энергетических заслонов вместо окон или дверей. Такую роскошь мог позволить себе только дворец и все относящиеся к нему постройки, включая подземное узилище. В остальном же окна любых размеров и форм делались из легкого прочного и небьющегося кристаллизованного стекла. Эйр отвлеклась от обследования пациента и махнула рукой, чтобы спугнуть шпиона, но он только расправил крылья и остался на месте. — Он не улетит, — спокойно прокомментировал Локи. — Это мой фильги. Потрясенная Эйр остановилась. — Что? Когда ты успел? — она опустила руки, и элементы управления Горнилом погасли. — Спонтанно получилось. Естественно Эйр была осведомлена о возможных способах появления фильги и те, кто желал намеренно обзавестись такими помощниками, десятками лет готовились к этому. Но даже в таком случае процесс не пускался на самотек, а контролировался извне, иначе в мир живых можно было и не вернуться. Царевич Локи всегда был скрытным и Эйр многого могла не знать о нем, но сейчас чувствовала, что он говорит правду. — Как это случилось? — спросила она. Локи сел, но со стола не спустился, а оперся руками позади себя. — Я не знаю точно, — поделился он, — но я много думал над этим и пришел к выводу, что это произошло в горах во время…, — он прервался. — Я знаю о вашем приземлении, — призналась Эйр. — Ну конечно, — вздохнув, тихо буркнул Локи и продолжил, потому как чувствовал потребность выговориться, а случай был подходящим. — После падения я сколько-то пробыл без сознания. Не знаю сколько. Потом, когда очнулся, мы стали спускаться и ворон сам нашел меня. Я сначала не поверил, но теперь знаю, что мы с ним связаны. — Как это проявляется? — Он слышит мои мысли, я слышу его и могу видеть его глазами, но это было всего раз и тогда я не был готов. Новая информация была очень полезна, но и добавила Эйр пищу для размышлений. На основе этого можно было выстроить много гипотез. — Считаешь эта связь может провоцировать головные боли? — Локи нарушил минутную тишину. — Пока не знаю. Но если так, то возможно это временно, — отозвалась целительница и велела Локи лечь обратно, чтобы закончить обследование. Она долго крутила регуляторы, чтобы зафиксировать наилучшие энергетические образцы для дальнейшей работы, но аппарат давал сбои. — Почему так долго? — в нетерпении поинтересовался Локи. — Помехи, — ответила Эйр. — Не понимаю что с ним не так, — она отключила Горнило и пациент наконец мог спуститься со стола. — Скажи мастерам, чтобы провели диагностику, — посоветовал Локи, обувая сапоги и заодно напомнил: — Так я могу воспользоваться лабораторией? Эйр дала разрешение. Пока она будет изучать то, что удалось запечатлеть при помощи Горнила душ, царевич волен рассматривать свой кристалл хоть под микроскопом. — Я дам знать, когда закончу, — предупредила Эйр, — а потом мы займемся твоими шрамами. Но лучше бы ты поспал перед процедурой. Это был просто дружеский совет, который Локи пропустил мимо ушей, поскольку мысли его сейчас были заняты исключительно кристаллом и лабораторией. О том, что совсем недавно мечталось о купели, чудном вине и мягких подушках, он уже и думать забыл. *** Между тем простая ладья, коих было предостаточно на водных каналах, быстро доставила менталиста к чертогу царя, и Гелик как ни в чем не бывало поднимался по ступенькам главного дворцового входа. Нижний зал был пуст, а приглушенный свет делал его таинственным и мрачным. Но как только Гелик дошел до лестницы, появилась стража. Хотя эхо от их тяжелых сапог, разносящееся по всему залу, было замечено еще с порога. — Нам велено немедленно сопроводить вас к царю, — пояснил один из эйнхериев. — Очень вовремя, — оборачиваясь, спокойно отозвался Гелик, — а то я уж хотел было сам вас искать, чтобы спросить не занят ли чем Всеотец. — Он ждет вас. Встреча менталиста и Всеотца состоялась в покоях царя. Атмосфера кабинета обычно не располагала к откровенным разговорам, поэтому Один решил провести вечер в непринужденной обстановке личного пространства. — Располагайся, — предложил Один, когда они с менталистом остались наедине. Опираясь на подлокотники, тот опустился в мягкое кресло, параллельно замечая вино и фрукты на столике рядом, которые прямо-таки просились быть съеденными. Однако лучше было воздержаться от их употребления. Гелик не был ни в чем виноват, поэтому мог быть абсолютно спокоен. Он не боялся, не нервничал и не собирался ни в чем оправдываться — он поступил так, как считал нужным. К тому же давняя договоренность — не оспаривать методы достижения целей, по-прежнему оставалась в силе. А ко всему прочему у Гелика теперь имелся козырь — важные сведения, которые Один так жаждал заполучить. Конечно Всеотец мог в любой момент прибегнуть к сканированию, поэтому Гелик предельно аккуратно расставил барьеры в своем сознании. — И что ты скажешь мне? — своим обычным тоном спросил Один. — Ваше поручение исполнено, — прямолинейно объявил менталист. — Насколько теперь вам интересен ваш сын? Это был весьма смелый вопрос, который не только задел Одина, но и заставил задуматься. Гелику нечего было терять в этой жизни, поэтому злиться или наказывать его за дерзость не имело никакого смысла. В какой-то степени Один был даже благодарен ему за откровенность. После Фригги это был второй человек, который осмеливался озвучивать царю свой взгляд со стороны. — Я наблюдал за ним иногда, — присаживаясь на свою кровать сказал Один. — Узнали что-нибудь занятное? — поинтересовался менталист. — Весьма. Например, о новом крылатом спутнике моего сына. Гелик не хотел развивать эту тему. Если царевичу будет угодно, он сам расскажет подробности. К тому же преподносить все и сразу на золотом блюде было не в его правилах. — Я не стану ничего отрицать, но и утверждать ничего не возьмусь, — Гелик отсек эту нить разговора без колебаний. А раз так, тогда, пожалуй, стоило перейти к главному. — Почему именно Хермитбъёр? — полюбопытствовал Один. — Локи видит необычные сны, — начал было Гелик. — Это я знаю. — Поэтому он решил искать ответы у шамана. Я не мог отпустить его одного, — это прозвучало слишком мягко, и Гелик добавил: — Для меня это был хороший шанс получить доверие. — Тогда, полагаю, тебе удалось узнать много ценного. — Достаточно, — сказал менталист. — Асгард — приманка для Таноса, есть в нем Локи или нет. Все подробности позже. — Где Локи сейчас? — В Хейлсалире. Его ментальная сила растет, от чего у него частые головные боли, — сообщил Гелик. — Сейчас ему нужна помощь, поддержка и дельный совет. — И лучшего наставника, чем ты, я бы представить не мог, — польстил Один. — Если вы действительно хотите лучше узнать вашего сына, вам следует самому предложить помощь. Локи нуждается не только в ментальных практиках. Один насторожился. — Вы нужны ему как отец, — пояснил Гелик. — И сейчас самое время доказать это. Другого шанса может не быть. Вспоминая Локи, менталист все больше склонялся к тому, что тот вероятно уже готов переступить через свою гордость и попросить помощи. Но и Один должен быть готов предоставить ее бескорыстно, и так, чтобы Локи не видел в этом двойного смысла. Сложная задача, но попытаться установить контакт стоило. — Я должен знать больше, — заявил Один. — Этот ворон то, о чем я думаю? — Возможно, — намекнул менталист. — Даже если и так, у меня нет практики работы с фамильярами, так что… Кому еще кроме опытного родителя сможет довериться ребенок с такой проблемой? На самом деле у Локи просто не оставалось выбора и сейчас Один мог воспользоваться этой ситуацией и попытаться снова завоевать доверие сына. Нужно было просто сделать шаг навстречу, просто прийти и искренне поговорить, не преследуя никаких целей. Одина всегда интересовали только достижения Локи, он мог знать о его провинностях, но никогда не заострял внимание на проблемах сына, и от этого о них знала только Фригга. С самого детства Локи чувствовал иное к себе отношение. Он учился приспосабливаться к разным ситуациям, обманом и хитростью выпутываться из переделок, а если не справлялся с чем-то, приходил к матери, потому что знал, что всегда может рассчитывать на ее поддержку и помощь. Так что, напомнив царю об ответственности за своих детей, менталист сделал достойный ход. А справится ли Один с испытанием, покажет время.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.