Зима

      Пал потёр тыльной стороной ладони глаза, жмурясь от слепящих солнечных лучей. Ещё несколько бликов лежали на белоснежной подушке и одеяле, контрастируя с темнотой вокруг. На фоне этих белых пятен, которые сияли как снег на солнце — тысячами маленьких бриллиантов, всё остальное в комнате выглядело особенно серым и блёклым.       Парень потянулся, разгоняя по залежавшемуся телу, на котором красными полосами проходили несколько отпечатков от особо больших складок простыни, энергию, которая в утра, такие же как это — светлые и чистые, переполняла Пала. Хотелось накинуть одежду и, даже не позавтракав, бежать по делам, утопать замерзающими ногами в столь ненавистных сугробах, щурясь от яркого света; хотелось в шутку кинуть снежок в мальчишек, играющих во дворе своего дома, хотелось помочь девушке принести воды, в общем, сделать всё, чтобы это прекрасное настроение не пропадало, а передавалось другим.       Но такая жизнь не для него. Будь он простым деревенским парнем, но он политик, первый министр, советник царя и, похоже, единственный, кто заботится о благополучии и процветании государства.       Пал просовывал руки в рукава чёрной рубашки, когда подходил к окну. Застегнув пуговицы, открыл раму — на него дыхнуло морозной свежестью утра. Картина за окном была прекрасная: солнечные лучи озаряли белую землю, тёмные пятна деревянных домов источали столбы светлого дыма, который поднимался в чистое лазурное небо. Всё вокруг будто само дышало чистотой. Блёклый, почти незаметный серп луны на небосклоне будто призраком ютился в углу, не решаясь уйти. А может, не хотел уходить? Кто знает…       Из раздумий Пала вывел стук в дверь. Обернувшись, он увидел заглядывающего в комнату конопатого мальчишку с коричневыми волосами.        — А, Лука… Заходи, — улыбнулся Пал, оперевшись на подоконник, повернулся к парнишке.        — Пал Палыч, вам как всегда? — робко поинтересовался он. Брюнета смутило что-то и он подошёл к Луке.        — Что случилось, мой мальчик? — чуть приподняв его голову за подбородок, поинтересовался он. — Неужели Машка родила? — улыбнулся он. Парнишка сразу воспрял духом.        — Да, сэр. Ой, Вы бы видели его! Такой маленький, серенький! И пятнышко чёрное на боку и на глазу. Мамка говорит, что скоро скоро скакать будет! Только бы волки не задрали…        — Ну я рад, что у твоего козлёнка всё хорошо, передавай ему от меня привет. — потрепал его по волосам Пал. — А за волков не бойся, наш Волк договорится с ними.        — Обещаете? — посмотрел прямо в красные глаза мальчик. В его зелёных, как первая весенняя трава в тени, глазах сияло доверие.        — Конечно. Я когда-нибудь тебя обманывал? — улыбнулся он. - Иди, иди. Да, по дороге зайди, пожалуйста, в библиотеку и возьми томик о геологии Тридевятого царства.       Когда парнишка убежал на кухню, Пал подошёл к зеркалу, затягивая ремень на строгих чёрных штанах. Осмотрев туалетный столик, он нашёл взглядом небольшую баночку с гелем для волос и расчёску. Взяв для начала в руки гребень, парень аккуратно зачесал чуть растрепавшиеся за ночь волосы назад, а намазав чуть геля на пальцы, нанёс его на на шевелюру для пущей сохранности. Почистив щёткой цилиндр, Пал поставил его обратно на столик. Потом он надел свой фиолетовый пиджак. Заключительный аспект — малинового цвета галстук.        — Perfectum*, — улыбнулся сам себе Пал. Действительно, он выглядел прекрасно. И, зная это, он иногда считал себя чуть выше своего непосредственного начальника — царя Ивана. Пара сантиметров превосходства в росте ещё более тешила самолюбие министра. Но действительно: Иван, хоть по сути был человек занятой, но, по существу, законы, что он предлагал и, зачастую, принимал сам, почти не имели никакого действия. Ни выгоды, ни пользы. Пал Палыч частенько замечал некую бесполезность предложений Вани. Волк же либо ничего не предлагал, либо нёс, откровенно, бред. Кот же давал местами дельные советы. Даже довольно умные предложения, но, видимо, у монарха была аллергия на всё нужное, логичное и умное. Так что предложения советника вообще оставались без внимания: видите ли, уже поздно, Коту спать надо не меньше 10 часов в сутки, Волку надо есть, а Ивану забор чинить! «А богатыри на что?!» — внутренне кричал министр в таких случаях, смотря на Госсовет с понимающей улыбкой.        — Сэр? — Лука вошёл в приоткрытую дверь комнаты, держа в руках поднос с тарелкой, откуда лёгкой дымкой вверх струился пар. Рядом стояли чашечка кофе и тарелка, наполненная пятью пирожками с малиной. В общем всё, что Пал и любил.        — Спасибо, мой мальчик. Ты же сейчас идёшь отцу помогать, да? Не мог бы ты по пути на почте отправить это письмо Туда-Не-Знаю-Куда? — министр взял лист бумаги, и, быстро что-то написав, свернул, положил в конверт, которых всегда было полно в ящике стола, и отдал Луке.       Тот в это время поставил на стол завтрак Пал Палыча и, взяв письмо, шмыгнул в дверь.        — Неплохой мальчик, — тут же раздался насмешливый голос у двери. — Смотри, как бы слухи не поползли, ты же знаешь наш народ… Ещё обвинят в педофилии…        — Боюсь, скоро меня можно будет обвинить разве что в зоофилии, причём жертвы будут! — проскрипел зубами Пал, поворачиваясь к Волку. — Что тебе надо?        — Да ладно, я ж шучу, — улыбнувшись, зверь подошёл к советнику. — Я это, ты вчера мне дал, а я не вернул… — в протянутой руке друга Ивана были Паловы шапка и шарф.        — Эм, спасибо… — удивившись, министр взял протянутые вещи. Он уже и забыл о них.        — Тебе спасибо, я вчера и правда замёрз, — и Волк вышел, оставив парня наедине с остывающей овсянкой, кофе и пирогами. Посмотрев на тарелку, он закатил глаза — она пустовала, лишь снегирь, спавший до этого на карнизе, скакал, собирая крошки. Гость взял себе угощение. Как всегда в своём репертуаре…

***

      Пал Палыч вошёл в очередной зал дворца со своей неизменной папкой для различных документов. За столом в центре сидела бессменная компания: царь Иван, Серый Волк и Учёный Кот. Вздохнув, Пал подошёл, поприветствовав Ваню постоянным «Ваше Величество…» и Кота кивком. На Волка ему сейчас не хотелось смотреть, но вежливость пересилила, и он кивнул и ему, затем отвернулся, увидев игривые искорки в серо-голубых глазах.       Подошедшему к нему, чтобы узнать, что министр будет на завтрак со всеми, Пал вежливым жестом отказал. Что-то надписав на бумаге карандашом, Пал стал осматривать сидящих за столом. Кот, сидящий справа, пил чай, читая какую-то статью в местной газете, иногда говоря что-то скорее себе, а не остальным. Обмакнув своё печенье в напиток, он надкусил размягчившуюся часть.       Переведя взгляд на Ивана, Пал увидел как тот один за другим наворачивает оладьи со сметаной. Министр хмыкнул. Он не очень любил такие оладьи, но ему по вкусу были больше тыквенные. В этот момент корона на Ване смотрелась просто неуместно. Иногда Пал Палыч представлял её у себя на голове, но быстро отбрасывал смущающие мысли. Если он и станет царём, то только лишь после легитимных выборов, не иначе.       После взгляд его упал на уже успевшего надоесть за сегодняшнее утро зверя. Волк с удовольствием поедал говяжий стейк. Пал уже несколько раз хотел сделать ему замечание: ну нельзя есть всё время одно «голое» мясо! Нужен же гарнир, помидор хотя бы! Вот как ему объяснить, что вредно это для пищеварения?       В этот момент в зал вошла Василиса в очередном новом платье цвета морской волны с белым кружевом. Она сразу подбежала к мужу, целуя того в щёку. Пал Палыч, разумеется, привстал, предлагая даме место. Подошедшая царица улыбнулась.        — Ну что вы, не надо… — парень склонился и поцеловал руку.         — Mademoiselle, я не могу себе позволить сидеть, если рядом стоит дама, да притом в таком замечательном платье. Оно очень идёт к вашим глазам, а эти изысканные кружева так прекрасно подчёркивают ваши жемчужное колье и серьги. Просто magnifique**!       Смущённая такими словами Василиса всё-таки села на место Пал Палыча. Волк и Иван закатили глаза, считая, что тот просто пускает пыль в глаза, флиртует. Но царь почему-то не ревновал. Да и ладно, не хватало ещё министру дворцовых интрижек.        — Итак, что у нас на повестке дня? — спросил наконец-то оторвавшийся от газеты кот.